Читать книгу Черное пламя Раграна - Марина Эльденберт, Марина Индиви - Страница 5

Глава 5

Оглавление

Если до этого сердце колотилось, как безумное, сейчас, кажется, забыло о своих прямых обязанностях. На мгновение воцарилась такая тишина, настолько густая, что ее можно было резать. Разумеется, это сделал Вайдхэн, полоснув лезвием голоса:

– Оставьте нас, – после чего обернулся.

Вальцгарды вышли, с тихим шорохом за моей спиной закрылась дверь.

Вайдхэн казался еще выше, чем в первый раз, хотя сейчас дело было во взгляде. Под такими взглядами полагается чувствовать себя маленькой и ничтожной пылинкой, случайно прилипшей к ботинку правящего иртхана в пустоши. Похожим взглядом на меня пытался давить Карид, когда общался со мной по видеозвонку и ставил условия, но то ли дело в том, что Карид не был иртханом, то ли в том, что он не был Вайдхэном, или, может, в качестве видеосвязи. Как бы там ни было, его попытка не увенчалась успехом, а вот у Вайдхэна почти увенчалась – потому что на мгновение я почувствовала себя человеком. Кем-то очень незначительным пред лицом иртхана.

Впрочем, мгновение пришло и ушло, я стряхнула его с себя очень быстро, понимая, что на таких условиях меня просто раздавят.

– Добрый день, – произнесла, глядя ему в глаза. – Мне нужно с вами поговорить. Садиться вы женщинам принципиально не предлагаете?

Вайдхэн промолчал. Как-то очень тяжело, но мне терять было уже нечего.

– Хорошо. Тогда я сама.

Подошла, опустилась в ближайшее кресло. Поймала свою ногу в полете (она собиралась закинуться на вторую), пришлось делать вид, что устраиваюсь поудобнее. Нас разделял стол, но под втекающим во взгляд иртхана пламенем этой преграды не стало. Вайдхэн шагнул вперед, оперся ладонями о матовое стекло и посмотрел мне в глаза.

– Аврора Этроу, – произнес он. – Двадцать три года. Из неблагополучной семьи. Мать и отец в разводе, первая страдает от тяжелой формы алкоголизма. С семи лет по решению службы опеки жила с отцом и мачехой, постоянной сбегала, чтобы повидаться с матерью, которую через пару лет посадили за воровство. Тебе было шестнадцать, когда она снова оказалась на свободе. Твои неоднократные попытки оплатить ей лечение заканчивались ничем. При всем при этом твои таланты в балетной школе поражали даже видавших виды преподавателей, и все могло бы сложиться – если бы не беременность.

Он замолчал, видимо, чтобы я прониклась своим ужасающим положением, но я уже давно не считала свое положение ужасающим. Да, все что он сказал, было правдой, но все подобные заявления я пережила по сто десять раз от учителей, директоров, одноклассников и некоторых особо ненавидящих меня в балетной школе, потому что я обходила их по баллам и успехам. Сколько раз мне в лицо бросали такие факты – не перечесть, поэтому сейчас я только сказала:

– Вау.

Кажется, Вайдхэн такой реакции не ожидал, потому что его прищур стал совсем темным.

– Если вы знаете обо мне все это, – продолжила я, – то наверняка знаете, почему я здесь. Мой бывший… мужчина собирается отнять у меня сына. Мне нужно достойное место работы, чтобы его защитить – в том числе нанять адвокатов и оплатить услуги няни. Поэтому я пришла на собеседование в Ровермарк. Ваша сотрудница отобрала мое резюме среди сотен претенденток, она же лично проводила со мной собеседование. Вероятно, ваша служба безопасности сочла меня подходящей на эту должность, потому что Лиза меня приняла. Больше того, она сказала, что завтра я могу приехать с документами, а это значит, что отказать мне могли только вы, и я хочу знать, почему.

Вайдхэн продолжал пристально на меня смотреть, и я не могла избавиться от чувства, что на меня смотрит зверь.

– Служба безопасности проверяет претендентов после утверждения Лизой, – перебил он. Оттолкнулся ладонями от стола, медленно обошел его и опустился на край рядом со мной. – Но ты права. Тебе отказал я.

– Почему? – несмотря на инстинктивное желание отодвинуться, мой голос не дрогнул. Дрожать я буду потом, а сейчас – у меня сын, которого я поклялась защищать.

– Потому что, Аврора, – небрежная фамильярность резанула слух, а в следующее мгновение на плечо мне легла рука. Не столько тяжестью, сколько неприкрыто-бесстыдным прикосновением, гораздо более откровенным, чем если бы он просто разложил меня на столе. Вайдхэн повернулся: я это скорее почувствовала, потому что замерла, и его взгляд, скользнув по моей щеке и шее, спустился ниже.

– Достойный ответ правящего, – я резко поднялась, убирая его руку. – Хотите, чтобы я обвинила вас в домогательствах?

– На здоровье, – он не двинулся с места, изучая меня с откровенным, совершенно бесстыдным интересом, и, кажется, даже не пытаясь скрыть того, что его взгляд скользит по моей груди, животу, впивается в бедра. Этот звериный взгляд рождал внутри совершенно неправильные, противоестественные чувства, когда на уровне подчинения, признания его власти раскрывается внутри черная бездна бесстыдного всепоглощающего желания. Иртханы априори сильнее людей, это факт, и их влияние на женщин – начиная от владения голосом, с помощью интонаций которого они управляют драконами и заканчивая животной частью – ограничивается только уровнем их пламени.

Здесь пламени было через край: я почти задохнулась от заполнившей меня черной мощи, и, содрогнувшись, вцепилась в стол, чтобы выдержать его и не отступить.

– Вы…

– Я, – он поднялся, возвышаясь надо мной, – могу сделать с тобой все, что захочу, Аврора. И знаешь почему? Потому что сейчас ты украла пропуск. Уверен, когда ты выйдешь из тюрьмы, твой сын будет мало что о тебе помнить.

Все внутри просто упало, рука на стеклянном краю дрогнула.

– Я не крала пропуск Лизы, я его позаимствовала, чтобы…

– Именно так и расскажешь в суде, – его губ коснулась холодная улыбка. – Уверен, им понравится эта история. В сочетании с историей твоей матери будет прекрасная дополняющая семейную идиллию картина.

А вот сейчас ему удалось. Удалось ударить туда, где все еще болело – да, я мечтала о семье! О нормальной семье, где мама с папой любят друг друга, где вечерами семья собирается на прогулку или вместе перед визором смотрит какое-то шоу. Так было у папы с мачехой, у их маленького сына, но не у меня. Дарина никогда не скрывала, что я для нее – чужая.

Только я думала, что я смирилась с этой мыслью, что семейное счастье не для меня, как у меня появился Ларрет. И я поняла, что сделаю для него все! Все, чтобы он чувствовал себя любимым. Чтобы он чувствовал себя нужным. Чтобы он был счастлив!

– Прежде чем мы продолжим, я хочу, чтобы ты поняла. – Холодный властный голос ударил по сознанию. – Сама убедилась в том, что у каждого твоего поступка будут последствия, и что за каждый из них придется нести ответственность.

Вайдхэн коснулся гарнитуры.

– Пусть заходят.

Я не успела опомниться: двери распахнулись, и в переговорную вошли Лиза, Эбер и тот охранник, который подсказал мне путь на девяносто девятый этаж. Лиза на меня не смотрела, остальные просто замерли, едва коснувшись взглядами.

– Лиза, ты работаешь со мной далеко не первый месяц, – холодно произнес Вайдхэн, – и ты прекрасно знаешь процедуру: твой пропуск всегда должен быть с тобой.

– Знаю. Я просто переволновалась, – она смотрела исключительно на него.

– Это ты будешь рассказывать на собеседовании. Уволена.

Что?!

Кажется, шок был не только у меня, но и у Лизы, потому что она не сказала ни слова, а взгляд Вайдхэна уже уперся в охранника и исполняющего обязанности кадрового секретаря.

– Что касается вас парни, та же история. Пропускать женщину, которую якобы кто-то куда-то отправил что-то спросить – это работа не сотрудника службы безопасности и совершенно точно не работа секретаря допускать нахождение посторонних в приемной службы отдела кадров. По стажировке у тебя отказ, что касается тебя – придется очень постараться, чтобы тебя взяли хотя бы в частное охранное агентство.

Эбер побледнел, охранник просто превратился в статую.

– Но так же нельзя! – мой голос вспорол воцарившуюся на миг тишину, а после его перекрыл приказ:

– Свободны.

Стоило нам снова остаться вдвоем, я повернулась к нему:

– Так нельзя! Вы с ума сошли! Они же ни в чем не виноваты…

– Сбавь тон, Аврора. – В меня ударило знакомой властной силой. – Здесь только я решаю, что можно, а что нельзя.

– Я взяла этот пропуск! – выпалила я. – Это я его взяла! Потому что хотела с вами поговорить! Хотела узнать, чем вам не угодила! Для меня защитить сына, не позволить ему попасть к отцу – вопрос жизни и смерти. Он его не любит, но он его заберет, просто потому что…

– И правильно сделает, – у Вайдхэна шевельнулись ноздри – совсем как у настоящего дракона. – Оставлять ребенка с матерью, которая бегает по распродажам в детских отделах – не лучший вариант.

От беспощадности его приговора даже перебило дыхание. Разом вспомнилось, как я искала возможность купить Лару все самое лучшее, как я бежала в торговый центр перед выступлением, потому что мне обещали отложить последний нужный размер, как я отказалась от покупки новых босоножек, потому что летние туфли нужны были ему, и не факт, что одни!

Все это обрушилось на меня разом, а в следующий момент обрушилась я – на Вайдхэна, ураганной волной яростного огня.

– Вы… – прошипела я. – Вы с вашими методами правите исключительно потому, что все боятся вашего пламени! Без него вы никто!

Может, во мне и не было силы иртхана, их огненной сути, но была ярость, я шагнула к нему, замахнувшись, чтобы в следующий момент вскрикнуть от ужалившей запястье боли. Миг – и горящий черным пламенем взгляд врезался в мой, еще один – и меня развернули лицом к столу, а потом просто распластали по нему всем телом. Я не успела опомниться, как его ладонь оказалась под моей юбкой. Прикосновение обожгло, как если бы к коже приложили раскаленный металл, словно его ладонь даже через ткань колготок отпечаталась на внутренней стороне бедра клеймом.

– Нет! – выдохнула я, когда внутри полыхнуло. – Не смейте!

Движение ладони оставило огненный след, а потом я почувствовала свободу.

Рванувшись, оттолкнулась от стола, тяжело дыша, словно пробежала спринт. Развернулась к нему лицом, на этот раз действительно дрожа всем телом от вспыхивающих и гаснущих внизу живота искр, когда последовал новый приказ:

– Действуй, Аврора. – Вайдхэн указал на пол возле своих ног. – Я хочу быть уверен, что сделка с тобой себя окупит.

Предложение было весьма однозначным. Настолько, что у меня вспыхнули щеки, и я с трудом удержалась, чтобы не приложить ладони к лицу. Шок был настолько сильным, что меня затрясло, но это однозначно был шок, иначе как объяснить, что я просто застыла под его взглядом? Взглядом, в котором черное пламя мешалось с танцующими всполохами искр, делая черты его лица резкими, хищными, еще более хищными, чем пару мгновений назад.

– Что? – он приблизился и остановился в каких-то миллиметрах, настолько близко, что неосторожный глубокий вздох мог заставить мою грудь соприкоснуться с его. – Слишком для тебя? Есть еще один вариант.

Ладонь иртхана легла мне на шею, с нажимом спустилась на спину, потом – еще ниже. Меня трясло от самой его близости, не говоря уже о том, что произошло, когда пальцы скользнули между моих ягодиц, вдавив ткань юбки между полушариями. Я с шумом втянула воздух, осознав, что он имел в виду, а пламя его глаз словно врезалось в меня, проникая под кожу, растекаясь болезненно-чувственным спазмом внизу живота, наполняя каждую клеточку тела иррациональным желанием чувствовать эти прикосновения на обнаженной коже. Я едва удержала готовый вот-вот сорваться с губ стон, проглотив выдох, и в ответ на него черного пламени стало больше, а искры погасли.

Пальцы с силой скользнули между моих ягодиц. Вверх-вниз. И снова.

Меня сейчас поимеют.

Просто и беззастенчиво, как одну из проходных девочек, которых у него, должно быть, сотни.

Осознание этого заставило дернуться, рывком шарахнуться назад, но вместо того, чтобы отпустить, он сильнее вдавил меня в себя.

– Любишь играть, Аврора?

– Я не играю, – уперлась ладонями ему в грудь.

– Исключительно поэтому ты пришла сегодня сюда. Что ты собиралась мне предложить? – насмешка в его глазах хлестнула наотмашь. – Свой… профессионализм?

Последнее прозвучало как пощечина. Что-что, а словесные пощечины он умел раздавать.

– Я уже сказала, зачем я к вам пришла. Не моя беда, если женщины, которые вам встречались, не смогли донести до вас мысль, что их присутствие рядом с вами – не всегда для того, чтобы раздвинуть перед вами ноги!

Его взгляд полыхнул так, что перед глазами посыпались искры.

– Я не из тех, кто дважды предлагает выбор, Аврора.

Никогда не думала, что черное пламя может быть настолько ярким и дурманящим: разум напоминал оплывшее от жары масло. Меня вело настолько сильно, что впору реально падать к его ногам, и я ведь упаду, если ничего не сделаю. Его сила просто отравит меня, вольется в кровь сначала через взгляд, а после – через проникновение. Которое не заставит себя ждать! Вайдхэн вдавил пальцы между ягодицами, а я сжала губы и от души пнула его между ног с боевым кличем:

– Бездарн Гадхэн!

Не знаю, что сработало больше, но судя по тому, как он пошатнулся, ухватившись за стол с крайне изумленным выражением лица – словно я открыла ему Аронгару, Ферверн и все остальные страны заодно вместе взятые, сработало все. Я же схватила сумку и вылетела из переговорной (он даже дверь не потрудился закрыть) мимо ошалевших вальцгардов, в сторону лифтов.

Меня поймают и убьют, – мелькнула мысль.

Или посадят.

Или сначала посадят, а потом убьют.

Все эти мысли обрушились как-то разом и устроили в моей голове переворот, из-за чего мыслить связно не получалось никак. Хотя возможно, мыслить связно не получалось из-за того, что меня по-прежнему трясло, подбрасывало, обжигало его прикосновениями, все еще опаляющими кожу, как десятки клеймящих тавро.

– Риам, вам наверх или вниз? – поинтересовался один из охранников, когда я подлетела к лифту.

– Не разговаривайте со мной. А то вас тоже уволят.

Под совершенно ошалевшим взглядом мужчины, я ткнула в панель вызова лифта, и тот на мою радость откликнулся сразу же. Я шагнула в него, как шагают в пропасть, увидела в зеркале свое белоснежное, как пустоши Ферверна, лицо. Потом – лицо охранника, который заглядывал в лифт, словно ожидал вместе со мной увидеть там банду террористов, а после – как в замедленной съемке аронгарского блокбастера разворачивался к коридору, словно предполагал, что за мной будет погоня. Честно говоря, я тоже предполагала, но погони не было.

Поэтому когда лифт сделал «щелк» и ухнул вниз, я вцепилась в металлические поручни, не поворачиваясь. Так и стояла, сжимая пальцы на круглых перилах, спиной сливаясь с зеркалом, пока двери не открылись на первом этаже. Я прошла через турникеты на автопилоте, так же на автопилоте сдала пропуск – тот, который должна была сдать после собеседования у Лизы. Все это время я частично находилась в шоке, частично предполагала, что сейчас за мной выскочит армия вальцгардов, возьмет в кольцо, и я никогда не увижу Лара.

Вальцгарды не выскочили, а вот я – выскочила. За огромные стеклянные двери Ровермарка, с наслаждением вдыхая осенний воздух, жадно глотая его, как в первый и в последний раз. Как я умудрилась быть бледной – при том, что внутри все горело и полыхало, загадка моего организма. Тем не менее, когда я упала на заднее сиденье заказного флайса (сил тащиться на аэроэкспресс у меня сейчас не было), водитель сочувственно покосился на меня:

– Риам, вам водички бы. Хотите? У меня сейчас есть. Не открытая.

– Спасибо, – я с искренней благодарностью приняла бутылочку, отвинтила крышку и сделала несколько жадных глотков.

– Что случилось-то? – участливо поинтересовался мужчина, направляя флайс к воздушному рукаву. – Дела рабочие?

– Нет. Я с собеседования.

– А-а-а, ну говорю же. Дела рабочие, – водитель улыбнулся через зеркало заднего вида. – Не напрягайтесь, женщинам вредно. И работать тоже вредно. Был бы я вашим мужем, посадил бы дома и цветы дарил. Вы замужем, кстати?

– Да, – быстро соврала я, потому что поняла, что флирт с водителем моя нервная система уже не выдержит.

Некстати вспомнился анекдот: берегите мои нервные клетки, в них сидят мои нервные драконы. Не знаю насчет нервных клеток, но один очень злой дракон сейчас сидит в Ровермарке. Точнее, их там много. Драконов. Но этот злой. Очень злой. На меня.

Водитель, выяснив мое семейное положение, потерял ко мне всякий интерес, я же, всосав воду до последней капельки, смотрела на проносящиеся за окном пейзажи Раграна, которые сейчас просто смазывались перед глазами в сплошную картину экспериментирующего со стилем художника. К себе на этаж почти взлетела, обнаружила, что Лара, Кати и Зои нет – значит, пошли гулять. Сразу за соседним домом располагалась детская площадка, а больше тут с детьми гулять было особо и негде, ближайший парк в четырех кварталах. Поэтому, сбросив сумку, я взяла с собой телефон и ключи и направилась туда.

В такое время там уже было много нянь и родителей с детишками, но своих я увидела сразу. На любимых Кати и Ларом сеточных качелях, которые установили полгода назад. Собственно, эту площадку здесь тоже обустроили полгода назад, новую – с турниками и лесенками, песчаными коридорами, классными горками, мягким покрытием, чтобы детям было не опасно бегать.

Я как раз направлялась к своим, когда мужчина, стоявший рядом с ними, убрал телефон в карман пальто и повернулся. Сначала я подумала, что он с девочкой, которая каталась на соседней «сетке», но сейчас в меня словно дракон врезался. Потому что рядом с Зои и Кати, рядом с моим сыном стоял Карид.

Черное пламя Раграна

Подняться наверх