Читать книгу Драконова Академия. Книга 3 - Марина Эльденберт, Марина Индиви - Страница 6

Глава 5

Оглавление

Люциан Драгон

– … станут мужем и женой, – звучание камня роарана, говорившего голосом папочки, эхом разнеслось по залу и тут же утонуло в грохоте аплодисментов. Посвященных, разумеется, главной паре зимнего бала в королевском дворце, читай Сезару и Женевьев.

Брат стоял рядом с отцом, весь такой красавец в темно-синей военной форме, надежда и оплот Даррании, чтоб его. Не говоря уже о том, что эта надежда и оплот Даррании тоже носил в себе темную магию.

Ха.

Люциан залпом опрокинул в себя бокал дорнар-оррхар: на взрослом празднике полагаются взрослые напитки. Пока папаша не видит, можно и расслабиться. Главное не блевануть потом от сладких речей поздравлений, которыми зальют будущих мужа и жену. Хотя блевануть будет сложно, скорее, все от сладости слипнется.

А самое паршивое что? То, что поздравлять сейчас брата и будущую королеву нужно идти ему. После отца, который говорил о том, что безумно счастлив принять в их род Женевьев и все такое. После родителей Женевьев, которые, разумеется, рассыпались словами о том, как они счастливы в этот род войти. Еще бы они не были счастливы. Отец, судя по его настроению, надолго правителем не задержится. Спит и видит, как бы посадить на престол наследничка, а там… там и с помощью дочки можно будет поближе подобраться к правлению.

Тьфу!

Заложив руку за спину, Люциан приблизился к Сезару и Женевьев. С таким видом, словно его и правда тошнило, кисло процедил:

– Поздравляю, брат. Поздравляю, Женевьев. – По традиции требовалось ей поцеловать руку, вот он и поцеловал. Коснулся губами тонких, затянутых в жемчужно-белую перчатку пальцев.

Если можно было представить себе более правильную, более тошнотворную принцессу, то она сейчас стояла перед ним. В своем бледно-голубом платье, искрящемся, словно по ткани рассыпали крошку звезд. С золотыми, убранными наверх волосами, украшенными пока еще родовой диадемой.

Очень скоро она сменится диадемой принцессы.

Очень, очень скоро. Свадьбу назначили на середину лета, сразу после выпускных экзаменов и защиты на Полигоне Препятствий, которую в обязательном порядке проходят все выпускники военного факультета. Это время пролетит как один миг. По щелчку пальцев, а значит, уже летом Сезар станет мужем Женевьев и, с наибольшей вероятностью, отец отречется от престола в его пользу.

Тьфу еще пару раз.

– Благодарю, Люциан. – У Женевьев был на удивление низкий для драконессы голос. Взять ту же ректора Эстре, она тоже так… порыкивала, но это скорее сформировалось от привычки командовать сначала в семье, потом в Академии, потом всеми и вся. Что же касается Женевьев, он поднимался, казалось, изнутри нее, как поток огненного пламени. От него впору воспламеняться, как от дыхания дракона, решившего показать всю свою внутреннюю ярость. Глаза, словно противодействие этому огню – большие, светло-серые, как охлаждающая легкая пелена, затягивающая небо посреди знойного летнего дня. Взгляд решительный и прямой.

Да, с принцессой папочка точно не ошибся. Несмотря на свою видимую хрупкость, в этой девице однозначно была сила.

– На здоровье, – не удержался Люциан, и улыбка Женевьев погасла. А впрочем, какое ему дело до ее улыбок? Задерживаться здесь, посреди этого сверкающего великолепия, где все до тошноты знакомо и набило оскомину, он точно не собирался. С закрытыми глазами мог перечислить, кто из приближенных отца и с какими фальшивыми комплиментами будет приветствовать друг друга и его.

Тьфу десятикратно.

Поэтому, отпустив руку Женевьев, под тяжелым взглядом отца и брата, Люциан начал пробиваться по начищенному до блеска паркету к дальним дверям. Уходить, когда еще не закончились поздравления – не по этикету, ну да вряд ли его кто-то хватится, кроме двух королей. Настоящего и будущего, а как раз на них, на их мнение ему плевать.

По дороге он выцепил в толпе отца Аникатии. С поджатыми губами, он держался прямо, будто проглотил палку, буравил его ненавидящим взглядом. Мамаша бывшей подружки, цеплявшаяся за него как за последнее уцелевшее крыло, так смотреть не смела, переводила растерянный взгляд с мужа на Люциана и обратно. Общаться с ними он не собирался, особенно после того, что выкинула их дочь.

Аникатии здорово повезло, что в дело вступила темная магия, и ее подлость осталась в стороне, но самой сути это не отменяло. Папашиного советника обязали выплатить компенсацию Драконову, компенсацию Академии, самой же Аникатии было запрещено появляться на балах в течение полугода. С Лузанской была та же история, только у Лузанской еще было и предупреждение «до первой провинности», она вроде как продолжала учебу на испытательном сроке. Проще всех отделалась Эстре, но думать об этих девицах сейчас ему не хотелось.

Хотелось… а драх его знает чего.

С той ночи жизнь окончательно стала тусклой и пустой. Люциан пытался найти смысл, но не мог. Даже общаться с Драконовой не хотелось, да и София, насколько он понял, таким желанием не горела.

Люциан сам не заметил, как ноги привели к покоям младшей сестренки. Сегодня, в праздничную ночь, она из-за возраста не могла присутствовать на балу, да и не виделись они толком почти полгода. Пересекались пару раз за последние дни, поздоровались… а ведь раньше все было по-другому.

Раньше.

До Ленор Ларо, будь она проклята!

– Привет! – Люциан толкнул дверь и вошел, сидевшая на диванчике Нэв вскинула на него яростный взгляд:

– Стучать тебя не учили?

– Ладно, ладно, – он вскинул руки. – Не в духе? Даже несмотря на гору подарков?

Подарков действительно была гора. Сложенная у украшенной искрами артефактов стены в личной гостиной сестренки. По традиции, подарки укладывали в вечер перед Главной ночью зимы, а наутро раскрывали все. За ночь они должны были «напитаться» магией Тамеи и добрыми намерениями дарителя… бред, конечно, но традиционный бред. В этот раз Люциан даже не выбирал для нее подарок сам, просто заплатил слугам, поэтому понятия не имел, какого цвета коробка.

– Дело не в подарках, – Нэвьери сама поднялась, отбросила длинные рыжие волосы за спину, – а в том, что я не хочу тебя видеть.

– Вот как. Все еще дуешься?

– На что? – Девочка вскинула брови. – На то, что выбрал Ленор Ларо, а не меня? Или на то, что выбрал Софию Драконову, а не ее?! Брось, Люциан! Если дуться на каждый твой интерес, то можно лопнуть за пару секунд!

– Ха-ха-ха. – Он сложил руки на груди, приблизился к ней. – И давно ты научилась так разговаривать?

– Давно, – хмыкнула Нэв, отступая. – У меня было много времени, Люциан. Очень много, пока ты вспомнил о том, что у тебя есть сестра.

– Да брось. Я пришел к тебе, потому что не хочу проводить время с этими чванливыми идиотами. Мы же всегда были вместе, Нэв. Вместе против всех. Все как всегда.

Сестра покачала головой.

– Для тебя может быть. Для меня нет.

– Интересно, – раздраженно произнес Люциан. – Это еще почему?

– Потому что я больше тебе не верю. И если будет выбор между твоей компанией и одиночеством, я предпочту остаться одна.

От такого заявления он на миг опешил. Потом разозлился. Потом захотелось сказать маленькой дерзкой нахалке все, что он думает по этому поводу, но Люциан сдержался. Сунул руки в карманы. Кивнул.

– Как знаешь.

Развернулся и вышел, за дверями от души приложив кулаком камень до сбитых костяшек. Все разваливалось к драхам просто на глазах. Все – даже отношения с сестрой, в которых все было нормально до тех пор, пока не появилась Ленор Ларо. Точнее, пока она не вошла в его жизнь, разрушив ее до основания.

Ну да ничего.

Прислонившись к стене, Люциан поднял кулак с кровоточащими пальцами и прошептал исцеляющее заклинание. Сбитая кожа мгновенно порозовела, потом посветлела, а спустя минуту уже выглядела так, будто ничего и не было. Не осталось даже фантомной боли от удара.

Может быть, Ленор Ларо и разрушила его жизнь. Может быть, она и находится под защитой сильнейшего архимага Даррании, с которым – чтоб ее – спит! Но это не меняет того, что он сын Фергана, принц, и что в его силах вывести ее на чистую воду. Эту тихоню, которая долгое время водила всех за нос. Он сделает все, чтобы выяснить, откуда у нее темная магия, а главное – на что она на самом деле способна.

И вот тогда, когда ему все станет известно, он еще посмотрит, чья жизнь рухнет до основания.

Оттолкнувшись от стены, Люциан зло улыбнулся и направился в сторону, откуда пришел. Кажется, в нем даже появились силы терпеть весь этот праздничный драконизм. Но главное, что у него только что появилось – это цель.


Соня

Сейчас, наверное, уже объявили дату их свадьбы…

– София, ты снова не с нами. – Резкий голос отца заставил Соню вынырнуть из собственных мыслей и вернуться в реальность. То есть на праздничный ужин семейства Драконовых, так напоминающий знакомые по родному миру встречи Нового Года. Конечно, здесь были собственные традиции: например, не было никаких елок, дома просто украшали, подарки нельзя было раскрывать до утра, а ночью, после общения с семьей или бала, следовало уединиться, представлять и чувствовать свою магию, чтобы первородная сила Тамеи сделала ее еще мощнее.

– Дорогой, оставь ее в покое. – Мария Драконова обладала мелодичным высоким голосом и внешностью неопределенного возраста. То есть в ней легко угадывалась как молодая, недавно выскочившая замуж женщина, так и та, что провела там с десяток лет, как на каторге.

В основном первое, конечно. Единственное, о чем заботилась Мария – это собственная внешность. Магические уходы, постоянное посещение женских салонов, зелья, магическая коррекция внешности – в результате она выглядела едва ли старше, чем сама София. Не все в обществе это одобряли, но Марии было без разницы, что там считает общество. Она тряслась над своей молодостью, как Кащей над яйцом, а все остальные шли мимо. Включая дочерей, да и, пожалуй, мужа.

С Иваном ее мало что связывало, кроме брака и общих детей. То, что у Драконова тоже есть любовница, Соня догадалась сразу. Что же касается Марии, ей, кажется, хватало восторженных взглядов мужчин всякий раз, как она выходила на улицу или когда устраивала балы и приемы. Но поручиться за то, что та блюдет верность, София тоже не смогла бы. Марию сложно было понять.

Светловолосая, тонкая, она порхала по жизни, благодаря богатству и влияния мужа не зная проблем. Покупала себе драгоценности, дорогие платья и аксессуары, посещала светские мероприятия, и… на этом, пожалуй, все. Ее вторая дочь и сестра Софии, Алина, была точной копией матери. Не только внешне. Временами Соне казалось, что все, что Алину интересует – это новые коллекции современных дизайнеров и как еще она может уделать подружек нарядами или украшениями.

Да, и возможно самую чуточку ее волновали подготовительные курсы и поступление в Академию, потому что «там столько красавчиков»!

– Праздничный ужин – время побыть с семьей, а не наедине с собой, – пророкотал Драконов. – Для этого будет время чуть позже.

– Ты слишком строг, – снова пропела Мария. – К тому же, праздничный ужин почти завершен, остался только десерт. К которому я, увы, не смогу присоединиться.

– Я тоже, – тут же подхватила Алина, когда слуги принялись убирать со стола лишние блюда.

– А я буду. Может, даже две порции, – Соня сама не знала, зачем это сказала. Из вредности, наверное: потому что у Марии вытянулось лицо, а Алина скривилась. Ну да, она всегда так смотрела, когда Соня за обе щеки уплетала сладости, совершенно не переживая, что это где-то там отложится.

– Ты так сильно изменилась после этой дуэли… – надула губы сестра.

– Алина! – одернула ее мать. – Мы не говорим об этом.

Хотя слуги с подносами уже вышли, а с десертами еще не зашли, Мария гневно сложила салфетку и в упор посмотрела на младшую дочь:

– Мне казалось, мы все обсудили!

– Прости мама, я забыла.

– Главное – не забудь это в каком-нибудь другом месте, – поддержал Драконов. – Иначе пострадает не только репутация твоей сестры, но и наша, и твоя собственная.

Алина быстро-быстро закивала, а Соня с трудом подавила смешок. Ну какой толк лишать себя десертов в таком возрасте? Да еще и в таком теле? Иногда у нее возникало ощущение, что миниатюрную сестрицу не уносит порывами ветра исключительно благодаря тяжести нарядов, туфелек и драгоценностей. И то, потому что Мария просит нашивать на платья дочери побольше камней. А вот с формой Академии может выйти беда.

Беда-беда-огорчение.

Представив летящую над шпилями Академии Драконова сестру, Соня не сдержалась и фыркнула.

– Ничего смешного! – по-своему истолковал ее смех Драконов. – Ты и впрямь стала слишком легкомысленна, София.

Соня вздохнула. И опустила голову.

Как раз в тот момент, когда над городом знатно громыхнуло.

– Фейерверки! – воскликнула Алина и, рискуя заработать еще одно замечание, выскочила из-за стола и бросилась к окнам.

Соня последовала ее примеру, на ходу привычным пассом приглушив неяркое освещение гирлянд, погружавшее столовую в праздничную атмосферу.

За окнами расцветали цветы, раскрывали крылья драконы, вырастали очертания дворцов и башен королевского фейерверка. Здесь шоу сопровождалось не только выстрелами из пушек, но и магией, и в сочетании получалось самое что ни на есть настоящее представление. Только над королевским дворцом, должно быть, все выглядит иначе. В том, что находится в предместьях Хэвенсграда. У них наверняка свои фейерверки, и свой повод праздновать. Возможно, сейчас над дворцом в небо взмывают фигуры Сезара и Женевьев, и над ними рассыпаются золотом искры силы правителей.

Закусив губу, Соня отошла от окна, вернулась за стол.

Как раз в этот момент снова вошли слуги, которые несли десерты и все, что полагалось подать к ним. Она не удержала тяжелый вздох, и это не укрылось от внимания матери.

– Что такое, София?

– Все в порядке, – попыталась отговориться она. Не получилось.

Отец «вернул» праздничным украшениям яркость, слуги расставили десерты и, разлив ранх по чашкам, вышли.

– Могу представить, о чем она думает, – негромко произнес он. – Сезар Драгон, верно?

Соня вздрогнула.

– Нет, – вышло слишком поспешно.

– Ах, этот мальчик… – Мария улыбнулась. – Потрясающий. Из них с Женевьев получится такая прекрасная пара! А там сейчас наверняка бал такой красоты!

Эмпатия минус сто пятьдесят, уныло подумала Соня, вяло ковырнув десерт ложечкой. Есть сладкое, даже такое аппетитное на вид, с густой кремовой пенкой, расхотелось совершенно.

– Вот только нас на него не пригласили, – надула губы Алина. – Потому что драконы всегда смотрели на людей свысока… даже на таких, как мы.

– Это правда, – поддержал Драконов, нахмурившись. Черты его лица стали жесткими, а ноздри расширились. – Несмотря на то, что все их отпрыски учатся в нашей Академии. В Академии, которую основали наши предки.

– Ах, ну что толку об этом говорить? – снова улыбнулась Мария. – Завтра у нас будет свой бал. Приедет родня, столько именитых людей. Рада, что ты все же решил пригласить архимага Равена и его воспитанника.

– Равен не виноват в том, что учудила его сестра и ее дочь.

– Ее дочь меня спасла, – напомнила София, мгновенно вскинув взгляд.

– София! – гаркнул Драконов.

– Что? Я говорю правду!

– Правда еще и в том, что темная магия опасна и непредсказуема. Особенно когда она в девчонке, дочери предателей. Не говоря уже о том, что непонятно, откуда она вообще взялась, ну а кто это поддерживает – вполне понятно.

– Ты говоришь прямо как Люциан. Вот только ему восемнадцать, а тебе…

– София! – на этот раз ахнула мать.

– Выйди из-за стола. – Голос Драконова прозвучал как рокот вулкана. – И отправляйся к себе. До тех пор, пока не извинишься и не сообщишь, что в твоем возрасте уже понимаешь, как говорить со старшими.

– Иван! – теперь Мария с мольбой посмотрела на мужа, а вот Алина ехидненько улыбалась.

– А знаете что? С удовольствием? – промокнув губы салфеткой, Соня отложила приборы и поднялась. – Находиться в обществе лицемера, не способного даже поблагодарить за спасение собственной дочери…

– На бал завтра не идешь! – взрычал Драконов.

– Неужели меня постигло такое счастье?! Спасибо! – последнее Соня выдохнула с улыбкой, а после, чтобы не доставлять удовольствия некоторым собравшимся, быстро покинула обеденный зал.

Первое время она путалась в этом действительно огромном доме. Трехэтажный особняк семьи Драконовых в Хэвенсграде напоминал о музеях родного города. До Зимнего, конечно, не дотягивал, а вот до Екатеринского вполне. Соня вообще первое время не могла взять в толк – к чему семье из четырех человек такая роскошь? Потом привыкла. К тому, что для Драконова роскошь – не средство насладиться жизнью, а средство утереть нос другим. Точно так же, как для Марии и Алины наряды, драгоценности, статус, которым они кичились, выпячивая его направо и налево.

Вот и завтра на балу, на который прибудут родственники и именитые семьи, с которыми близко общались Драконовы, из Хэвенсграда, изо всех уголков Даррании, именно это и будет демонстрироваться весь праздник. Смотрите, кто вы, а кто мы.

Бе-е-е-е-е!

Соню даже перекосило при мысли об этом, поэтому она ускорила шаг. И ничуть не покривила душой, когда благодарила за возможность не показываться на этом балу. Ей хватило празднования в честь дня рождения Алины, где Драконовы смотрели на всех свысока, а все остальные – им в рот, в надежде добиться расположения. Те, кто в рот не смотрел, на семейные праздники не допускались.

Поднявшись к себе, Соня первым делом заперла дверь, глянула на сложенные под украшенной стеной подарки и поежилась. Подарки от незнакомых людей. От тех, кому нет до нее никакого дела. Наверняка роскошные. Безумно дорогие. Такие, каких она в прежней жизни даже не видела, несмотря на то, что у мамы был свой бизнес и отличный доход. Вот только если бы была возможность вернуться домой, к маме. К Лене. Туда, где сейчас мама наверняка сидит за праздничным столом… одна. Совершенно одна. Сидит и вспоминает о прошлой ночи, когда они праздновали втроем.

Мама, она и Лена. Тетю Олю тоже приглашали, но она отказалась.

Тем не менее втроем было так уютно, а теперь…

Соня уже бессчетное множество раз думала о том, что случилось с ее телом в родном мире, и ничего хорошего на ум не приходило. Точно так же, как ничего хорошего не приходило на ум при мысли о том, как это переживают мама и Лена. Отцу-то без разницы, у него уже двое новых детей, мальчики-близнецы.

При мысли об этом по коже прошел мороз, и Соня обхватила себя руками. Казалось бы, сколько времени прошло. Боль должна была утихнуть, но она не утихла. Напротив, разгоралась, с каждым днем становилась все ярче и ярче, то вспыхивая совершенно беспочвенной надеждой, как тогда, с Ленор Ларо и Горбачевым, то оборачиваясь пустотой и тоской. Как сейчас.

Неужели так будет всегда?

Сбросив ненавистные туфли на каблуке («Девушка должна ходить только на каблуках. Запомни, София». (с) Мария Драконова), Соня приблизилась к высокому подоконнику и забралась на него. Морозные узоры предыдущих нескольких дней сошли, сегодня потеплело. Потепление немедленно отметилось густым снегопадом и сугробами, совсем как в родном Питере.

Вот и сейчас снова начинали падать крупные хлопья: видимо, действие погодной магии после запуска фейерверков сошло на нет. С каждой секундой пелена снега становилась все гуще, гуще и гуще, выбеляя темную праздничную ночь. Окна Софии Драконовой выходили на парк, небольшой по представлениям Марии, но в действительности не уступавший размером Юсуповскому. Там даже пруд был, сейчас покрытый тонкой корочкой льда. К завтрашнему утру ее укутает покрывало снега, вот только не под одним покрывалом не согреться от того, что ты одна во всем мире.

– Хочу увидеть Лену, – прижавшись лбом к холодному стеклу, пробормотала Соня. – Хотя бы еще раз. И маму. Не знаю, кто ты такая, Тамея, но, если ты создала это все, разве не можешь такую малость?

Насчет малости, конечно, можно поспорить: все-таки подруга и мама остались в другом мире, и все же Соня зажмурилась, всем сердцем желая, чтобы это сбылось. В новогоднюю ночь, пусть она и не новогодняя, и в Даррании, все исполняется. Не под бенгальские огни и бой курантов, но хоть так. Может же так случиться, что она проснется в своей постели? Если уж однажды оказалась здесь.

«Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста», – мысленно повторяла она до тех пор, пока не заболели от долгого прищура глаза.

Тогда Соня приоткрыла один и, увидев всю ту же привычную обстановку комнаты Драконовой, глубоко вздохнула. Хотя весь этот мир был похож на сказочный, пора бы уже привыкнуть к тому, что сказок не бывает. А если и бывают, не все они заканчиваются хэппи-эндом.

Как, например, с Сезаром.

– С Новым Годом, мама. С Новым Годом, Лена, – искренне пожелала она.

Пусть они ее не слышат, и вообще непонятно, какое там сейчас в родном мире число, но так хоть немножечко стало теплее.

Спрыгнув с подоконника, Соня еще раз взглянула на густой снег за окном и отправилась в ванную.

Драконова Академия. Книга 3

Подняться наверх