Читать книгу Лоза - Марина Комаркевич - Страница 27

Горе ветра морского безмерно, и он

Вечно горек и молод, и вечно в пути,

Словно тот, кто давно безнадёжно влюблён,

Но ни гневу, ни смерти не дал подойти.

Словно тот, кто открыл себя каждому дню,

И теперь уж не будет напрасного дня,

Тот, кто ночь поверял небесам и огню

И открыл средоточье огня.

Дюны – тоже холмы в седой щетине осок,

Осока белей, чем соль, серп дюн не высок,

Вверх – ветер в лицо, вкус ветра горчит,

Вниз из-под ног ручьи – белый песок.

У ночного костра, у самой кромки морей

Мы сидели с ним, мы говорили, пока

Наша память не стала прозрачнее янтарей,

Светивших в её волосах и в твоих руках,

Он говорил: Я бессмертен, а что до любви —

Это надежда моя, пролитая в века.