Читать книгу Давным-давно - Марина Леванова - Страница 8

«И вовсе нечему здесь радоваться!»

Джим Ветерн стояла с потерянным видом посреди просторного холла и тоскливо взирала на снующую с умным видом толпу учеников. Все куда-то спешили, все были чем-то озабочены, у всех были свои неотложные дела, а самое главное – все свободно ориентировались в этих бесконечных корпусах, коридорах, этажах, переходах, классах, аудиториях, будь они неладны. Вот уже месяц как она посещала занятия, точнее, она пыталась их посещать. Ни одна лекция для нее еще не началась вовремя, а это значит: каждый раз выговор от очередного декана, дружные насмешки от всего класса и постоянное недосыпание в погоне восполнить в ночное время (когда все нормальные ученики спят и набираются сил) недостающие конспекты. И даже не это самое трудное, сложно было найти свободный конспект, по которому в данный момент никто бы не занимался, а с учетом того, что приходилось блуждать в чужом, неведомом для нее корпусе, такое, казалось бы, незначительное действие становилось просто невыполнимым.

За все время ее пребывания в стенах Академии удалось запомнить лишь два маршрута, и при этом очень хорошо, почти с закрытыми глазами. Это дорога в столовую и более-менее дорога к своей комнате. Хотелось бы отметить, что комната, в которой она сейчас жила, была уже третьей по счету. Как-то с самого начала не задалось найти общий язык с соседкой первой комнаты, а следом и с хозяйкой второй.

Первой оказалась красноволосая хрупкая девочка с правильными чертами лица, изящными манерами и кучей всевозможных родственников, тоже учащихся на данный момент в академии. Звали ее Алисией. Скромная, молчаливая, как тень, ее не было ни слышно, ни видно и со временем они наверняка смогли бы найти общий язык. Кстати, из-за непонятного внешнего вида и странного запаха подселенной соседки, точнее, отсутствия оного, именно ее родственники и поспособствовали скорому переводу Джим в другую комнату.

Вторая девочка, мужеподобная и вечно недовольная великанша (хотя, может, такой она казалась только Джим с ее небольшим ростом), Дориана, не стала даже вникать в подробности, к какому полу относится сей лохматый индивидуум, притащившийся в ее комнату и бесцеремонно посягнувший на ее территорию, просто вытолкала ее взашей, и все. Правда, она закатила истерику с привлечением своих не менее влиятельных родственников, выдвинув ультиматум по поводу обещанного единоличного проживания в данном помещении, что было выполнено незамедлительно. С ней-то уж наверняка никогда она не смогла бы поладить (Джим грустно улыбнулась), потому что невозможно доверять кому-то, кого боишься до демонов, а именно это чувство возникало каждый раз, когда она случайно сталкивалась с Дорианой мимоходом в коридорах, классах, столовой.

Кстати, для самой Джим стало полной неожиданностью, что в Академии все как один считали, будто она мальчик. Что тому явилось причиной – неизвестно, а что-то кому-то объяснять или доказывать не было никакого желания. Может, необычное имя, но ей не виделось в нем ничего необычного, а может, и нелепая короткая стрижка. Но она не могла даже представить себя с длинными волосами и почему-то каждый раз холодела от ужаса, пытаясь что-то вспомнить. От целительницы она узнала, что волосы обрезают лишь в двух случаях: когда скорбят по близкому человеку или же когда смертельно больны. Был вроде бы и третий вариант, но о нем Шельга не захотела рассказывать, сердито поджав губы и коротко бросив: «А это тебе знать не надо». Сердце тревожно сдавило в груди. «Может, я как раз и потеряла близкого, родного человека, потеряла и напрочь забыла об этом и сейчас живу себе дальше, ни о чем не тревожась, или еще хуже – я как раз тот самый третий случай, о котором даже сказать вслух не хотят».

Всю пятерню запустила в волосы и тщательно их подергала, пытаясь уложить вниз, обвела внимательным взглядом холл, медленно, но верно пустеющий, в надежде увидеть хоть одно знакомое лицо со своего факультета, лелея коварную мысль незаметно пристроиться за ним и так попасть на следующий урок. Она снова непроизвольно пригладила непослушные волосы. Бесполезно: волосы светлым золотым нимбом встопорщились вокруг головы, не желая приглаживаться ни на сантиметр. Нахмурилась, провожая унылым взглядом двух весело щебечущих незнакомых девушек. «Конечно, пока добираюсь сюда из этого вспомогательного Б, уже все знакомцы разбегаются по классам».

Вот так и вышло, что Джим теперь жила одна в маленькой комнатке на третьем этаже, в крыле обслуживающего персонала вспомогательного корпуса Б. Что значит «вспомогательный корпус Б», она так и не смогла дознаться. Поначалу было трудновато бегать в отдаленный корпус по крутой лестнице несколько раз на дню, но со временем она перестала замечать эти трудности. На лестничных пролетах она часто сталкивалась с этим самым обслуживающим персоналом, поначалу чуралась их, потом стала узнавать, а дальше так и вовсе приветливо здороваться и помогать. Она никогда не могла равнодушно пробежать мимо человека (в основном, правда, вовсе не человека), нагруженного и едва идущего по узким крутым ступенькам. Сначала предлагала помощь, а потом уже просто выхватывала из рук корзину, сумку или же просто стопку отглаженного белья и бежала наверх или вниз. Для нее это было не трудно, а кому помогала – приятно.

Джим проследила взглядом за пожилым грузным мужчиной, который, неуклюже переваливаясь с ноги на ногу, прошел мимо нее. «Да это же… ммм… как его там… преподаватель по естествознанию. А у меня как раз сейчас его предмет. Вот удача!» Не раздумывая побежала следом. Главное теперь – не потерять его из виду. Она завернула за угол и столкнулась с незнакомцем. Книги и письменные принадлежности разлетелись по полу в разные стороны, а сама она со всего размаху приложилась пятой точкой об пол. Медленно подняла глаза и в ужасе замерла. Перед ней стоял будущий выпускник Академии с синими (самыми почетными) нашивками Ночного патруля на правом рукаве серебристого пиджака факультета магов-менталистов.

Юноша наклонился к ней и по-хозяйски схватил за воротник форменного пиджака. Отметил про себя, что пиджак без каких либо опознавательных знаков и нашивок (привычный для только начинающих свое обучение адептов-первокурсников), встряхнул ее и поставил на ноги перед собой. Потянул носом воздух, прищурился и неожиданно спросил:

– Я тебя знаю?

В ответ она отрицательно замотала головой, кинув взгляд за его плечо, в надежде еще увидеть там ковыляющего преподавателя естествознания. Коридор был пуст.

– Наверное, мы все же встречались?!

Джим могла поклясться, что на мгновение зрачки у стоявшего напротив студента стали вертикальными, узкими, и он снова беззастенчиво потянул носом в ее сторону.

– Определенно, мы где-то раньше уже встречались. Я не могу ошибаться.

Все были осведомлены о том, что в Рутонской Академии может учиться представитель любой расы, и Джим не была исключением, но, увидев его зрачки, она невольно вздрогнула, отступая на шаг и оглядываясь по сторонам.

– Ты чего такой дерганый? – Незнакомец поднял с пола ее сумку и сам стал закидывать в нее книги с тетрадями. Потом более задумчиво: – Интересно, почему мне так знаком твой запах?

Джим наклонилась и быстро подобрала остальные свои вещи и письменные принадлежности. Выхватила из рук незнакомца сумку, беспорядочно запихнула все туда и закинула себе на плечо. Благодарно кивнула и попыталась обойти его. Незнакомец ухватил ее за плечо и развернул лицом к себе.

– Слышь, пацан, ты что, глухонемой, что ли? – Джим снова отрицательно замотала головой. – Тогда что? – окончательно разозлился незнакомец.

– Опаздываю, – тоскливо посмотрела на опустевший холл и удрученно добавила: – Точнее, уже опоздал, – и почему-то покраснела до корней волос.

– Понятно. – Он наклонил голову и вдруг удивленно приподнял брови. – Что, еще не ориентируешься? – Почему-то было ужасно стыдно признаваться в этом, но она все равно кивнула. Он сочувственно посмотрел на нее. – Какой предмет? Нет, подожди, сам угадаю. – Он прищурился, вспоминая, кто до столкновения прошел мимо. – Ага, естествознание?! – Снова кивок. – Пошли, провожу тебя.

В это было невозможно поверить: она мчалась со всех ног по пустому коридору, ведомая будущим выпускником Академии. Старалась не смотреть на него, но взгляд так и привлекали синие нашивки на рукаве. Совершенно не поняла, когда оказалась возле дверей нужной аудитории, и не успела даже поблагодарить незнакомца за оказанную услугу, как он насильно втолкнул ее в кабинет. Аудитория взорвалась смехом, когда, ввалившись, она чуть не сшибла с ног мальчишку, стоявшего возле входа.

Декан шикнул, и воцарилась мертвая тишина. Он поднялся с кресла и прошелся вдоль расписанной убористым почерком школьной доски. Остановился. Посмотрел на опоздавших и тихо проговорил:

– Еще мгновение назад я был искренне удивлен посещением своего предмета будущим светочем нашей Академии Виттором Деф’Олдманом, крайне занятого и вполне все знающего и без моих занятий. Но сейчас я с уверенностью хочу заявить: это счастливейший день в моей жизни. – Его кустистые брови сошлись вместе на переносице, глаза злобно буравили. – У меня на уроке сам Джим Ветерн и всего-то с опозданием в несколько минут.

При этих словах мальчишка, все это время неподвижно стоявший перед ней, оглянулся и очень серьезно посмотрел на нее, и она смогла его разглядеть. Длинные красно-каштановые волосы искусно были заплетены по всей голове и плавно переходили в косу сложного плетения. Все лицо покрыто веснушками. Глаза цвета светлого янтаря смотрели открыто и в упор, но во взгляде не было ни осуждения, ни любопытства, скорее всего – сочувствие. Полнейшей неожиданностью стала его улыбка, такая добрая и искренняя, как если бы они давным-давно друг друга знали и сейчас по воле случая просто встретились в непонятном месте, где пришлось неожиданно выслушать привычную слуху отповедь за очередную совместную проказу. С лица юноши сползла улыбка, он еще раз оценивающе оглядел с ног до головы вновь прибывшую и отвернулся.

Джим удивленно открыла рот, буравя взглядом его спину, прямые плечи, длинные волосы. Перестала прислушиваться к словам преподавателя и не заметила, как им разрешили пройти и занять свои места. Осторожно пробираясь по узким проходам между рядами через лес выставленных ног, добрела до своего стола (ни разу не запнувшись и не упав) и опустилась на стул. Достала конспект. До конца урока она едва могла сосредоточиться, что-то писала, не вдумываясь, и незаметно наблюдала за мальчишкой, благо, сидел он почти рядом. За столько времени, что она находилась здесь, это было первое проявление хоть какой-то симпатии к ней со стороны однокурсников. «Почему я его раньше не видела?»

Следующим по списку шел урок «Вводный курс по самообороне». Сегодня он был впервые. Небрежно побросав свои вещи в сумку, она влилась в поток и без происшествий добралась до нужной аудитории. Разделившись на две группы, девочки и мальчики вошли в отведенные для них помещения. Там им выдали специальную форму, строго подобранную пожилой женщиной для каждого индивидуально по размеру. Переодевшись в специальных отдельных кабинках, студенты вышли в общее помещение и исподтишка поглядывали друг на друга, едва сдерживая смех. Возможно, это было удобно и практично, но выглядело откровенно глупо. Джим осмотрела себя с ног до головы, хмыкнула, разглядывая острые коленки, торчащие из-под коротких штанишек, бросила взгляд в сторону великанши. Дориана безумно осматривалась:

– Ни за что в таком наряде не выйду отсюда!

В этот момент дверь с грохотом распахнулась, заставив всех вздрогнуть. В проеме стоял приземистый широкоплечий мужчина, хищно скалясь и злобно оглядывая собравшееся общество.

– Ну! И долго мне вас ждать? – Перевел взгляд на Дориану. – Не только выйдешь, а вприпрыжку побежишь, радуясь, что хоть кто-то взялся тебя, неуча, научить хоть каким-то азам самозащиты. И в следующий раз будь добра стоять на построении первой, иначе из-за тебя поплатится весь класс. Понятно? – Дориана стояла с открытым ртом. – Вот и умница. А теперь марш все в зал!

Испуганной стайкой все ринулись к выходу, сталкиваясь и мешая друг другу. Джим аккуратно продвигалась по стеночке, боясь даже поднять голову и посмотреть, стоит ли там еще явление, именуемое новым деканом неведомого предмета, от знакомства с которым однозначно не стоит уже ждать ничего хорошего. Когда она уже добралась до выхода и готова была переступить порог, ее схватили за шкирку и с легкостью приподняли. Мгновение она в ужасе рассматривала свои дергающиеся в свободном полете ноги, а потом вдруг осознала, что ее небрежно зашвырнули в зал, не дав даже достойно войти самой. Приземление было жестким. Из глаз брызнули непрошеные слезы. Она попыталась встать и не смогла сделать это с первого раза… и со второго тоже. Удивленно посмотрела на свою обувь. Да что же со мной такое? За спиной услышала злобный рык и невольно ускорилась.

– Да к демону все! С чем мне приходится работать? Понабрали тут хиляков-задохликов. Как, скажите на милость, из этого можно сделать хоть жалкое подобие воина? – Джим была уверена, что в этот момент его перст осуждающе указывал в ее сторону. Захотелось немедленно заползти, спрятаться куда-нибудь, что она не преминула сделать, так и не рискнув выпрямиться: ползком потихоньку переместилась за спину великанши и снова попробовала встать на ноги. – Да помогите же кто-нибудь принять вертикальное положение этому недомерку!

Кто-то подхватил ее и поставил на ноги, бережно поддерживая и не давая снова позорно свалиться на пол. Она сквозь слезы посмотрела на своего спасителя. Рядом стоял Виттор. Он очень сосредоточенно смотрел на преподавателя, а на щеках ходили желваки.

– Ага, злость! Это хорошо! Это просто замечательно, молодой человек. – Задумался, еще раз обвел цепким взглядом собравшуюся аудиторию. – С тебя, пожалуй, и начнем наш вводный курс и первый урок. Имя?

– Виттор Деф’Олдман, – представился юноша.

Джим могла поклясться, что при звуках его имени мужчина сначала удивился, а потом разозлился. Пристальный, очень внимательный осмотр с ног до головы, а потом эта хищная улыбка во весь оскал… и явное наличие там самых что ни на есть настоящих клыков.

– Прошу вас, Виттор Деф’Олдман! Окажите честь! Такую фамилию надо носить с гордостью. Харон Деф’Олдман, я так понимаю, ваш старший брат?!

Кивок юноши и неподдельная радость преподавателя.

Джим почувствовала, что осталась без опоры, и тут же беспомощно уцепилась за ближайшего соседа. Выровнялась, повернулась лицом к залу и проследила обеспокоенным взглядом за уверенно идущим к центру однокурсником.

– Обращаться ко мне будете исключительно Диирде’Грамм, большего вы пока недостойны знать обо мне. И учить вас буду тому, как постоять за себя, за своего друга, за близкого вам человека без применения магии, оружия и каких либо защитных талисманов. Зачем это нужно? – Он удовлетворенно наблюдал за худеньким мальчишкой, уверенно идущим в его сторону с гордо поднятой головой под испуганными взглядами неровного строя новобранцев. – Да затем, что может оказаться так, что в какой-то момент у вас не будет ни магических сил, ни человеческих, я уже не говорю о такой роскоши, как хоть какое-то оружие и спасительные талисманы. Скажете, такого не случится?! Случится! Всегда случается. И умираете потом исключительно по собственной глупости, знаемой как излишняя самоуверенность, – повернулся вполоборота к классу и согнул ноги в коленях, устойчиво развернул ступни, привстал на носках. – Пожалуй, начнем. Правила боевых искусств гласят следующее: первое – будь собран и сосредоточен. Мышцы слегка напряжены, руки и ноги должны быть слегка согнуты в суставах, чтобы дать тот необходимый заряд энергии для удара, который может потребоваться в одно мгновение при переходе к бою. Второе – не стоит никогда недооценивать противника. Третье – никогда не выказывать перед противником свой страх.

Он скользнул навстречу юноше.

– Главная цель самообороны – как можно быстрее вывести противника из строя, этого вполне можно достигнуть за счет скорости ваших движений и своевременного нежданного удара. Поверьте мне, здесь не нужна сила, техничность – да, но не сила. Я видел, как тщедушный человечишка с легкостью мог уложить на обе лопатки тролля одними голыми руками. – Хищно улыбнулся. – Спросите, как такое возможно? Отвечу: силу возьмете у своего противника. Помните, ваши удары должны быть плавными. Плавные удары принесут больше пользы, чем реверсивные[2]. И самое главное, – он сделал паузу, – атаковать нужно до того, как противник предугадает ваши действия.

И они одновременно кинулись друг на друга. Джим затаила дыхание и вся подалась вперед. Она даже не поняла, что сосед, на котором она за миг до этого безвольно висела, сейчас больно вцепился в ее руку. То, что происходило сейчас в центре тренировочного зала, было просто невероятно. Казалось, юношу сейчас снесет, раздавит силой и мощью этого человека (точнее, совсем не человека), но в последний момент мальчишка вывернулся и ушел от прямого удара. В зале стояла звенящая тишина. Все понимали: поймай декан сейчас юркого мальчишку – и наказания тому не избежать.

– Да, и еще, не менее важное: если правильно и своевременно оценить свои шансы на победу, то это однозначно продлевает жизнь. – Мужчина совершенно не сбился с дыхания, и казалось, даже получал удовольствие, гоняясь за мальчишкой по залу. – И конечно же, если твой противник сильнее тебя – беги.

Учитель остановился, прищурился и молниеносно переместился из одного места в другое. Создавалось впечатление, что он исчез в одном месте, молниеносно выныривая рядом с учеником и перехватывая его в прыжке (а может, так всего лишь показалось – настолько стремительным был его следующий бросок). Используя лишь инерцию его тела, перебросил через себя, выворачивая на излом кисть руки, и удовлетворенно хмыкнул, когда в тишине раздался хруст сломанных костей.

– Вот так, без каких-либо усилий, – в аудитории стояла звенящая тишина, он удовлетворенно обвел взглядом испуганные лица учеников, – играючи можно вывести любого противника из строя. Если это маг, то он уже не сможет сплести ни одного заклинания. Если же это профессиональный убийца – не будет точности ни в ударе, ни в метании оружия. Если же это не человек, который обладает даром быстрой регенерации, – взгляд сверкнул желтыми всполохами, – то тогда придется периодически уделять внимание своему поверженному врагу и раз за разом методично ломать тому руки, можно заодно и ноги.

За спиной раздался приглушенный стон. Мужчина удивленно повернул голову. Пошатываясь и поддерживая здоровой рукой сломанное запястье, парень медленно поднялся и выпрямился, гордо вздернул подбородок и в упор посмотрел ему в глаза.

Джим покрылась липким холодным потом. Учитель метнулся к нему и провел серию легких ударов. Мальчишка безвольным кулем повалился к его ногам. Он находился в сознании, но едва сдерживался, чтобы не застонать от боли.

– Самое главное – не геройствуйте, этого никто никогда не оценит и не поймет. А я так вообще это не приемлю. – Посмотрел вниз. – Лежи и отдыхай, после урока сходишь к целителям. Они тебя быстро приведут в порядок. – И в ту же секунду (никто так и не понял, что же произошло) рухнул как подкошенный, растянувшись рядом со своим учеником. – Ах ты, мелкий паршивец! Да я ж тебя!

Парень с легкостью ушел от захвата, увернулся от очередного удара и каким-то непостижимым образом оказался на спине, вцепившись мертвой хваткой всеми конечностями в шею и плечи учителя. Стараясь освободиться, мужчина предпринимал попытку за попыткой, нанося беспорядочно удары по телу ученика, но все было тщетно.

Джим прикусила губу до крови, огляделась. Затаив дыхание, класс наблюдал за безумным действием перед их глазами, по-другому называемым демонстративно-показательным избиением. Ее кто-то больно толкнул. Обернулась. Высокий темноволосый мальчишка болезненного вида, все это время тихо стоявший рядом, растолкал ряды и бросился в сторону дерущейся пары. Не раздумывая, с разбегу повис на шее учителя с другой стороны.

Мужчина не удержался на ногах, и они втроем рухнули на пол.

– Ах так?! – Он вывернулся, дотянулся до рук новоприбывшего и постарался расцепить их. – Вы вообще соображаете, что делаете? Да если бы не этот чертов запрет на… – Удар, хруст костей и тихий стон. – Убью же… а нельзя в полную силу… ведь правда убью, – оскалился, зарычал. – А в принципе, не жалко, на то у нас и целителей целый штат водится. – Преподаватель что-то бурчал себе под нос.

Кто-то с криком выбежал из аудитории. За ним следом еще двое. За спиной громко возмущались. Вперед подалась Алисия, пробравшись в первые ряды и игнорируя толчки со стороны недовольной девицы, которой она закрыла обзор. Джим узнала ее длинные волосы с таким характерным огненным оттенком и специфические нашивки цветов ее клана на форме.

Пытаясь вырваться, декан клубком катался по земле, неоднократно пробовал встать на ноги, падал, постепенно перемещаясь с середины зала в сторону перепуганных зрителей. Джим посмотрела вправо, влево, зачем-то вниз на непривычную и неудобную обувь на ногах, по своему виду больше напоминающую носки из кожи… Еще раз осмотрела рядом стоявших учеников и, довольно грубо растолкав локтями впереди стоявших зрителей (и не придумав ничего умного), не раздумывая запрыгнула на кучу-малу, состоявшую из тел, рук, ног учителя и двух учеников. Вцепилась руками в то, что попалось первым, а попалась шевелюра учителя. Получила ощутимый тычок в ребра, едва перевела дыхание и в ужасе увидела, как мужчина в этот момент ухватился за сломанное запястье Виттора, попутно тыча кулаком в голову другому мальчишке. Парень едва находился в сознании, горящим взором глядя ей прямо в глаза. Она дернулась, переместилась влево и вцепилась зубами в плечо учителя. Надо сказать, качественно так вцепилась, так как мужчина тут же охнул и как-то сдавлено запыхтел. Отпустил запястье ученика, дотянулся до своего обидчика и схватил Джим за волосы, удовлетворенно урча и подтягивая к себе. В этот момент все ощутили тяжесть еще одного тела. Джим удивленно покосилась на нежданную помощь. Рядом с ней, но только с другой стороны, висела Алисия. Девушка, будто бы извиняясь, посмотрела на нее, улыбнулась и вцепилась зубами в другую руку.

– Это что же творится? – возмущению учителя не было предела. – Заговор! Бунт! Козявки мелочные, на кого руку… ногу… зубы поднимаете? Да я вас… будете неделю дерьмо из-под даргов[3] грести… месяц… нет, два! Вот сейчас только… Ах, Тьма! – Речь перемежалась отборной руганью на нескольких языках. Мужчина снова попытался подняться на ноги, не устоял под тяжестью «ожерелья» из трепыхающихся учеников и рухнул на пол. – Пользуетесь положением, что мне нельзя вас всех тут сразу поубивать? Так это вы зря, у нас, помимо целителей, еще и целый штат некромантов имеется.

Неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы из пространственного телепорта посреди зала не появился Цитариус Инарион. С ним вышло необычное существо, закутанное с ног до головы в черный плащ. С ними был один из сбежавших адептов этой группы, испуганно сейчас выглядывающий из-за спины Цитариуса.

– Что тут происходит? Немедленно прекратить это безобразие! – прозвучала команда, и адепты с адептками благополучно ссыпались с преподавателя на пол. Учитель по самообороне, постанывая и потирая покусанные места, поднялся на ноги. Внимательно осмотрел лежащих учеников, запоминая каждого и мысленно обещая неминуемое возмездие, перевел взгляд на главу Академии и твердо сказал:

– Требую для них наказания. Карцер для каждого на неделю.

– Ты прекрасно знаешь, что у нас нет карцеров, – устало проговорил Цитариус, удивленно разглядывая девочек-подростков. Алисия испуганно пискнула и спряталась за спину Джим.

– Значит, стоит уже ввести! – сорвался на крик мужчина. Обернулся и застыл. Виттор сам поднялся на ноги и сейчас поднимал худощавого мальчишку. Тот едва смог бы без помощи удержаться на ногах хотя бы мгновение, а на его лице уже сейчас медленно расплывался огромный черный синяк вдоль всей щеки. – Как, спрашивается, по-другому вдолбить в эти упрямые головы уважение к старшим?

– Однозначно, не ломая кости в первый же день знакомства с ними, – прошелестел как ветер голос из-под капюшона черного плаща.

Диирде’Грамм с открытым ртом изумленно уставился в переменчивую темноту под капюшоном.

– Я бы попросил вас… не подрывать мой авторитет перед аудиторией! – прорычал взбешенный учитель.

Черный плащ качнулся навстречу ему.

– Уважаемый, а здесь и подрывать-то уже нечего.

– Адагелий! Диир! Прошу вас! – Цитариус быстрым шагом подошел к адептам, наклонился вперед и рывком поставил на ноги Джим. – Я не понимаю, ты-то каким образом в этом замешан?

Джим испуганно посмотрела на главу Академии. Отвела взгляд. Пробежалась по лицам адептов вокруг себя в поисках ответа или поддержки, а затем пожала плечами.

– Не знаю. Само как-то вышло, – решила, наконец, честно сознаться она.

– Ко мне в кабинет. Все! – Цитариус перевел взгляд на черный плащ. – Адагелий, я бы был признателен тебе…

Не успел он договорить, как тот лишь едва кивнул. И тут же на глазах у всех перед ними материализовался портал. Первым Цитариус пригласил пройти учителя по самообороне, следом нырнул сам, заключающим шел черный плащ. Остановился, обернулся и тихо прошелестел:

– А вы, друзья мои, ножками.

Джим могла поклясться, что тьма под капюшоном в этот момент улыбалась.

«Хотя как Тьма может улыбаться?! А тьма ее знает как!»

За спиной прозвучало чье-то тихое «О-е!».

Последующие два часа они сначала выслушивали нотации и угрозы в адрес их рук, ног и зубов от взбешенного Диирде‘Грамма, затем слушали зачтение жутким старческим голосом из стеклянного шара свода основных правил поведения молодых адептов и адепток в Академии, затем был бесконечный выговор от молодого декана. Оказывается, он являлся наставником и ответственным лицом за их группу со звучным названием «бестолочей и тупиц» (имя его оказалось очень запоминающимся – Кайдан как-то там). И под конец все были «ласково» отправлены из кабинета главы Академии (который так и не появился) к целителям таинственным черным плащом, снова возникшим из ниоткуда.

Джим тщательно осмотрели старшие целители, а затем и врачеватели. Не найдя каких-либо серьезных повреждений, передали на попечение совсем юной девушке, начинающему врачевателю. Джим попробовала было по-тихому сбежать, но была тут же поймана этим самым врачевателем и водружена на высокий табурет. Сие юное целительское дарование самозабвенно расписывало руки и ноги Джим, нанося на ссадины цветную, сильно пахнущую жидкость (которая, кстати, еще и неимоверно жглась), и весело что-то щебетала себе под нос. Джим, смирившись с неизбежным, в этот момент тщательно прислушивалась к еле слышному разговору за спиной и нескромно разглядывала удивительной красоты девушку напротив, которая в этот момент всецело была занята осмотром Алисии.

Шельга Араи охала и ахала, тихо выговаривая Виттору за быструю и неуместную регенерацию клеток, а сказочная красавица периодически поднимала свой томный взор и заинтересованно посматривала на Джим. Джим быстро отводила взгляд, но ничего не могла с собой поделать, снова и снова исподтишка поглядывала в их сторону, время от времени нервно приглаживая свои топорщащиеся в разные стороны волосы. Пару раз она встречалась взглядом и с Алисией, но та скромно отводила взгляд первой и почему-то краснела.

«Ага! Наверное, осознала, чего наделала, и теперь ей ужасно стыдно! А мне самой стыдно?»

Джим хмыкнула, вновь привлекая к себе внимание красавицы. Потупила взор и вдруг увидела свои разукрашенные руки и ноги. Возмущенно посмотрела на юную целительницу, та, перехватив на себе взгляд, небрежно бросила «чтоб наверняка» и отправилась на поиски других нуждающихся в экстренном лечении пациентов.

Джим похолодела, услышав, как стонет Виттор, но боялась даже обернуться посмотреть в ту сторону. Вытянула шею и нашла на дальней койке мирно спящего другого мальчишку.

«Позор! Даже не знаю, как его зовут».

Как будто почувствовав на себе ее взгляд, юноша открыл глаза и в упор посмотрел на нее. Мгновение они с любопытством рассматривали друг друга, а затем Джим первой отвела глаза. Вздрогнула, когда рука Шельги Араи легла ей на плечо, привлекая к себе внимание.

– Как ты себя чувствуешь? – заботливо поинтересовалась она, при этом пробегая проворными руками с ног до головы по ее телу. Джим улыбалась, глядя в невидящие глаза, и безропотно терпела, пока закончится осмотр. Эта женщина нравилась ей. Изящные руки целительницы замерли на непослушных волосах Джим, пару раз с усилием пригладили их – бесполезно. Она расстроенно вздохнула и стянула ее с табуретки, подталкивая к выходу и бесцеремонно выдворяя за дверь, попутно предложив отправиться восвояси.

Джим в нерешительности потопталась по коридору, раздумывая, стоит ли пойти в столовую одной или все же дождаться остальных. Мимо промчались родственники Алисии, подозрительно и зло поглядывая в ее сторону.

«Ну и ладно. Что-то я правда задержалась здесь».

Еще раз задумчиво посмотрела на закрытую дверь, нахмурилась, затем решительно направилась обедать в гордом одиночестве.

В столовой было многолюдно и шумно. Джим пробралась сквозь толпу старшеклассников, яро спорящих о чем-то прямо возле раздаточных столов, взяла поднос и заняла очередь, приготовившись к долгому ожиданию. Спорщики перешли на повышенные тона – назревала драка. Джим вытянула шею и с интересом наблюдала, как решают свои проблемы будущие выпускники Академии.

«Интересно, что они не поделили?»

Где-то впереди очереди зашумели и загалдели, а через какое-то время оттуда вышел тот самый парень, что днем помог ей добраться на урок естествознания. Он подошел, вклинился в самую гущу спорящих, что-то очень тихо сказал, а потом они все вместе покинули столовую. Краем глаза она видела, как за ними вышло еще человек двадцать, но ей уже было неинтересно, она ответственно выбирала горячее из первых и вторых блюд из разнообразного меню, щедро предоставленного Академией.

Затем она протолкнулась в зал сквозь толпу и поискала пустой столик. Как обычно, это оказался столик на возвышении возле огромного окна поодаль от всех остальных. Решительно направилась к нему. Сгрузила все с подноса и уселась, игнорируя направленные в ее сторону удивленные взгляды.

«Не помешало бы узнать, почему этот стол всегда пустует».

Вожделенно поглядывая на содержимое в тарелке, размешала аппетитный густой бульон и подхватила в ложку кусочек мяса. Попробовала на вкус и зажмурилась от удовольствия.

Слева кто-то занял соседний стул. Джим чуть не подавилась, настолько это было неожиданно: за этим столом она всегда сидела одна. С усилием проглотила огромный кусок нежеваного мяса. Протянула руку, схватила стакан с соком и обильно запила. Любопытство посмотреть на нежданного соседа заставило ее чуть ли не до боли скосить глаза влево. В этот момент справа на стул тоже кто-то тяжело опустился, задев ее при этом локтем. Она видела, как чьи-то руки слева и справа от нее по-хозяйски расставили перед собой снедь, и незнакомцы приступили к обеду. Она подняла голову и посмотрела влево.

– Виттор, – сказал юноша, протягивая ей руку и прищуриваясь от солнечного света, падающего из огромного окна напротив.

– Джим. – Ни минуты не колеблясь, она пожала протянутую руку и тут же посмотрела на соседа справа.

– Алиар Тведучи, – улыбнулся юноша и также протянул ей руку, – но друзьям можно называть Ли. Когда юноша представлялся, Виттор издал странный звук и наклонился вперед, чтобы разглядеть говорившего.

– Это те самые Тведучи, которые одни из семи хранителей печати, или же я что-то путаю?

Ли наклонился вперед, пристально вглядываясь Виттору в лицо. Какое-то время молчал, потом тихо сказал:

– Те самые, но я бы не хотел особо об этом здесь распространяться.

Виттор кивнул и, сосредоточенно уставившись к себе в тарелку, что-то подцепил вилкой и отправил в рот. А Джим отметила себе на будущее еще один пункт: в ближайшее время обязательно выяснить, что значит это их «те самые… одни из семи хранителей печати».

Джим робко подняла глаза. Половина зала сосредоточенно рассматривала их троицу. Заинтересованно огляделась и вдруг натолкнулась на взгляд Алисии и снова подавилась. Виттор от души хлопнул ее по спине, заставляя чуть ли не распластаться по столу, Ли протянул ей под нос свой сок, при этом оба проделали это машинально, не отрываясь ни на мгновение от своих тарелок и не отвлекаясь от поглощения пищи. Джим осуждающе посмотрела на Виттора, благодарно приняла сок из рук Ли и снова нашла взглядом девушку.

Алисия не отвела взгляда и, как ни странно, даже не покраснела в этот раз. Рядом с ней, как обычно, находилась куча ее родственников, они одни занимали огромный стол в зале, а в данный момент семейство дружно наставляло на путь истинный заблудшую ее душу. Джим понятия не имела, зачем она это сделала, но она вдруг искренне улыбнулась ей, сочувственно качая головой. Алисия как будто этого и ждала: тут же поднялась со своего места и с полным подносом направилась к их столу, повергая своим поступком в очередной шок своих родственников и всех присутствующих в зале.

Ли что-то проворчал под нос, Виттор обошелся без комментариев, но все же оторвал взгляд от созерцания тарелки, а Джим сидела с открытым ртом, так и не донеся стакан с соком по назначению, не в силах отвести взгляда от приближающейся к ним девушки.

Она опустилась на стул напротив Джим, аккуратно расставила перед собой тарелки, подняла глаза и просто сказала:

– Алисия. Можно Лис.

Джим залпом выпила второй стакан сока и шумно поставила его на стол. Каждый в ответ поочередно представился, и они в полном молчании продолжили дальше свою трапезу.