Читать книгу Атрибуты подсознания. Секреты психогеографии - Марина Осборн - Страница 5

Моё раннее детство прошло в доме бабушки и дедушки в Горном Алтае. У них был большой участок земли, где было много хозяйственных построек, пасека ульев на двадцать, огромный огород и небольшой дом, где бабушка с дедушкой поселились после того, как вырастили и отправили в самостоятельную жизнь шесть детей, одной из которых была моя мама.

Из-за долгой и очень холодной зимы дома в Сибири раньше строились с небольшими окнами, маленькими дверями, низкими потолками, чтобы дом быстрее нагревался от печки и дольше держал тепло. В каждом сибирском доме были просторные сени – аналог прихожей в современных квартирах. В сенях была большая лавка и много полок. Там обычно стоял большой самовар, большие ёмкости для воды, и много другой жизненно необходимой утвари и сезонной верхней одежды.

Из сеней был вход в кладовку и в избу. Кладовка в сибирском доме выполняла функции холодильника и места для хранения больших запасов продуктов. Бочки с мукой, крупами, фляги с мёдом, батареи консервированных домашних заготовок, вяленое мясо, сушёные травы, ягоды, овощи, фрукты. Никакой рухляди, ничего лишнего или ненужного.

Изба у моих дедушки с бабушкой была небольшая, но тёплая и уютная. От входа слева почти четверть комнаты занимала большая русская печь с лежанкой и полатями. Классическая большая печь, которую топили дровами, в ней были и плита, и пространство с функциями духовки, и самое главное – тёплый «второй этаж», где бабушка с дедушкой грели свои «кости», а я любила играть, наблюдая сверху за тем, как бабушка готовит еду, прядёт, ткёт или вяжет. Справа от двери кроме организованного пространства для верхней одежды, был вход в подпол. Подполье было настоящим подземным этажом, где зимой дедушка хранил пчёл. Там же хранились овощи, домашние заготовки и оборудование для производства мёда.

В этой комнате было три окна. Вдоль трёх стен – широкие удобные лавки. Справа от входа в глубине – кровать, где спал дед, а над ней – полати, – аналог антресолей для хранения одежды. В правом дальнем углу стоял большой обеденный стол. Над ним справа по диагонали от печи – аналог иконостаса, где бабушка размещала икону и другие предметы духовного значения. А ещё правее дед-атеист вместо иконы повесил портрет Петра первого, которого уважал за ум и инновации.

Весь простенок справа между окном и дверью в горницу занимала большая географическая карта, которая с раннего детства будила мою фантазию и мечты о путешествиях. Наверное, именно тогда у меня сформировалась паттерн, что мир не ограничивается тем местом, где я живу, и я представляла себя в любой точке планеты.

Cейчас я пишу эти строки в Новой Зеландии, которая в детстве мне была знакома только по книге Жюль Верна «Дети капитана Гранта» и крохотному островку на карте где-то справа и снизу от Австралии.

Слева от входа в избе были полки для кухонной утвари и шкаф для посуды. На лавке под шкафом стоял самовар поменьше размером. Вся левая половина избы была функциональная, там бабушка готовила еду и мыла посуду.

В горнице было два окна. Справа от двери – небольшая печка, которую при мне почти никогда не топили. В дальнем правом углу – бабушкина кровать с мягкой пуховой периной. Здесь я спала, когда гостила у стариков. В левом дальнем углу между окнами стоял дедушкин стол с полками над ним и под ним. Там хранились дедушкины книги по пчеловодству, его домовые книги, документы, и дорогие ему вещи. Слева от входа стояла старинная швейная машинка «Zinger» и большой старинный сундук, который заменял платяной шкаф.

В доме был ещё чердак под крышей, там хранилось то, что бабушка и дедушка не использовали в повседневной жизни. Для меня это было пространство для игры и детских мечтаний.