Читать книгу Витае - Марина Прит - Страница 4

Я зашел в храм. Просто зашел побыть там, постоять, спрятаться от всего внешнего… Когда мне хочется, чтобы меня кто-то обнял, а некому, я захожу туда… Там весь воздух пропитан теплом и уютом. Он-то и обнимает меня, словно чьи-то заботливые руки. А еще этот свет… Он проникает сквозь окна длинными полосками, не рассеиваясь, точно прожектор, выделяя что-то главное. Может быть, неслучайно. Этот свет – он всегда такой легкий, что сколько бы не было времени на часах, кажется, что он утренний.

На этот раз лучи падали на небольшой церковный хор, состоящий из пяти женщин разного возраста и одной маленькой девочки с белыми кудряшками, такой хорошенькой, что можно было сказать: пять женщин и один ангел. Свет делал их белые платья еще белее, они словно светились изнутри. Наверное, так и было.

Я поговорил с батюшкой, которого знаю уже много лет. Сказал ему, что потерял что-то важное… Похоже, себя. Наш разговор длился около получаса, хотя мне показалось, что пару минут. Скорее, это был монолог. Он больше слушал, спокойно, не хмуря бровей, ничему не удивляясь, что придавало легкости выходу моих эмоций. Потом он на секунду опустил глаза и, помолчав еще мгновение, сказал: «Я знаю, знаю… Твоя проблема в Я зашел в храм. Просто зашел побыть там, постоять, спрятаться от всего внешнего… Когда мне хочется, чтобы меня кто-то обнял, а некому, я захожу туда… Там весь воздух пропитан теплом и уютом. Он-то и обнимает меня, словно чьи-то заботливые руки. А еще этот свет… Он проникает сквозь окна длинными полосками, не рассеиваясь, точно прожектор, выделяя что-то главное. Может быть, неслучайно. Этот свет – он всегда такой легкий, что сколько бы не было времени на часах, кажется, что он утренний.

На этот раз лучи падали на небольшой церковный хор, состоящий из пяти женщин разного возраста и одной маленькой девочки с белыми кудряшками, такой хорошенькой, что можно было сказать: пять женщин и один ангел. Свет делал их белые платья еще белее, они словно светились изнутри. Наверное, так и было.

Я поговорил с батюшкой, которого знаю уже много лет. Сказал ему, что потерял что-то важное… Похоже, себя. Наш разговор длился около получаса, хотя мне показалось, что пару минут. Скорее, это был монолог. Он больше слушал, спокойно, не хмуря бровей, ничему не удивляясь, что придавало легкости выходу моих эмоций. Потом он на секунду опустил глаза и, помолчав еще мгновение, сказал: «Я знаю, знаю… Твоя проблема в том, что ты, как и многие, растворился в себе. Послушай себя… Ты говоришь: «Я… у меня… мне бы…» А ведь ни Солнце, ни один фонарь не светит внутрь себя! Внутренний свет должен выходить наружу, кому-то светить, а кого-то и согревать… Ты никому не отдаешь свой свет, направляя его внутрь, на решение своих проблем. Но в этом и есть твоя проблема. Если оставить свой свет внутри, он сожжет тебя в уныниях и смутной тревоге… Добро необходимо этому миру – таков негласный закон природы. Добро заложено в нас как один из основных инстинктов. Так же, как ты получаешь удовольствие от еды, от безмятежного сна, от любви, так же получаешь удовольствие, сделав добро. Вспомни, когда ты кидаешь монетку нищему, на душе у тебя пролетает легкая радость. Она ощущается почти физически. Отдача добра заложена мирозданием. Без солнечного света этот шар не крутился бы, без света людского – крутился бы пустым.

Я помогу тебе, – неожиданно добавил батюшка, – постараюсь помочь. Слова мои не возымеют такую силу, как твое самопознание! Дать совет – это всего лишь указать дорогу, но пройти ее, чтобы найти себя, найти гармонию, можешь только ты сам! Знаешь, поживи у нас в пустующей комнате, не беспокойся ни о чем, подумай над тем, что я сказал тебе. И вот еще что… Как только ты найдешь себя, откроешься миру, направишь свой свет не на себя, а на других, ты найдешь своего ангела… Ангела истины. Да-да, не удивляйся, ты и вправду увидишь его! И он останется с тобой навсегда! Ты можешь уйти и раньше… Когда захочешь… Не увидев ангела, ты можешь встать и пойти домой… И твоя гармония пойдет… Но в другую от тебя сторону».

Я решился пожить в предложенной мне комнате. Она располагалась на верхнем этаже двухэтажного дома, больше похожего на старинную усадебку. Стены в комнате были покрашены, мебель простая, из дерева; много света из окна, за которым цвел каштан, своей белизной добавляя уюта в образ всего помещения.

Первые дни я просто отдыхал от суеты и шума, от разговоров и «нужных» ненужных дел. Молчал. Ложился спать рано и рано вставал. Мне нравилось быть в тишине, в ней думалось и мечталось. А ведь я совсем забыл, живя в городе, что это – тишина… Дни мои стали теперь спокойными и размеренными. Я много гулял пешком, медленным шагом, что тоже было для меня непривычным. Идти по улице просто для того, чтобы идти по улице… Как это было здорово! А ведь правда: теперь и это – роскошь?! Потому как все мы бежим, опаздываем, утром и вечером… Попробуйте выйти на несколько минут раньше и пройтись не спеша. Это ведь совсем другая энергия, время жить и замечать…

В моей комнате гостей не бывало. Единственно кого я видел по возвращении с улицы – это свое отражение в большом круглом зеркале, висевшем в полутемной прихожей. Я поправлял, глядя в него, волосы и ворот рубашки и проходил в комнату. Сидя на подоконнике, глядел на меняющийся узор неба, думал над словами о внутреннем свете. Было много споров внутри. «Не всегда люди готовы его принять», – говорил я себе. И тут же отвечал: «Но ведь солнце светит для всех. Тот, кто не принимает его свет, просто прячется от него, остальные благодаря ему живут. Здесь важно само действие. Ты не уверен точно, на что нищий потратит твою монету – во зло или во благо – решать уже не тебе. Ты запустил добро в мир, дал шанс ему свершиться, от того тебе и светло».

Я думал о тех людях, с которыми отношения у меня не ладились, старался простить их, как неразумных детей, только ставших теперь уже высокими и седыми. Думал о тех, к кому стоит наведаться по возвращении домой, и даже написал пару писем на бумаге (что тоже теперь редкость).

Ангела все не было. А мне не хотелось уходить без него. Как он должен появиться? Во сне? Я чувствовал, что он где-то рядом, что я на верном пути, потому что я наконец-то почувствовал себя… счастливым! Ото всех этих мыслей, прощений, пониманий мне стало уютно. Но я не был уверен, что круговорот житейских проблем не заварит меня опять в обидах и закрытости. Мне нужно было время. Я не хотел уходить.

Так прошел месяц. Понемногу я успокоился. Говорят, за месяц человек ко всему привыкает… Я привык к светлым мыслям, они стали моими, не приходящими. Говорят, за месяц человек от всего отвыкает… Я отвык обижаться.

…Открыв дверь, я вошел, как обычно, остановившись у зеркала в полутемной прихожей. Через окно в комнату пробивалось яркое солнце, и мне захотелось, в конце концов, наполнить светом и это пространство у двери, осмотреть его. Но я не знал, как это лучше сделать. Тогда я снял со стены зеркало, отвернул его от себя и подставил под солнечный луч. Он моментально отразился и осветил вечно темную стену напротив. И тут в моих глазах стали появляться слезы. На стене под действием солнечного света проявился лик ангела! Вероятно, нарисован он был светочувствительными красками и прежде, оставаясь в темноте, был невидим. Ангел все это время был у меня за спиной, совсем рядом! Как это символично! Его появление было красивым и мудрым! Я понял, какой смысл был в этом заложен… Отдавая свой свет, я нашел своего ангела. Посмотрите, ваш наверняка за вашей спиной. Просто отверните зеркало от своего Я…