Реклама. ООО «ЛитРес», ИНН: 7719571260.
В самый разгар пандемии, когда привычная нам реальность изменилась в первый раз, мне посчастливилось посмотреть и отредактировать две дюжины лекций буддистского ламы Гьетрула Джингме Ринпоче1. В какой-то момент я обнаружила, что хотя все они посвящены вроде бы разным темам, через каждую красной нитью проходят несколько мыслей, главная из которых следующая: Не существует людей, осознанно желающих быть несчастными. Никто не выделяет в своем ежедневнике часы для того, чтобы злиться или ненавидеть или испытывать боль. Любой человек хочет быть счастливым.
В том или ином виде, эта мысль звучала на каждой из лекций. Из раза в раз, с усталой улыбкой, Ринпоче повторял её перед аудиторией, хотя зачастую в ней сидели одни и те же люди.
.....
Закончить краткий обзор концепции счастья в христианстве я бы хотела рассказом о Фоме Аквинском22 и его размышлениях на эту тему, оказавших большое влияние на то, как это понятие трактуется католической церковью. Согласно Фоме Аквинскому, настоящее и непреходящее счастье заключается в достижении высшего смысла человеческой жизни, который он видел в союзе с Богом. Фома Аквинский считал, что совершенное счастье или, как он называл его, «блаженство» (beatitudo) достигается через прямое, интуитивное познание Бога, и подчеркивал важную роль добродетели и нравственной жизни в его достижении. Особая роль отводилась таким добродетелям как благоразумие, справедливость, сила духа и скромность. При этом Фома Аквинский признавал, что такие временные блага как богатство, здоровье и отношения с другими людьми, могут помочь человеку достичь определенного уровня счастья уже в этой жизни. Однако он считал их вторичными и недостаточными источниками счастья по сравнению с идеальным счастьем «божественного видения». Философ считал стремление к земным благам необходимым для проживания добродетельной жизни, но предупреждал против излишней привязанности к ним. Удивительным образом, это перекликается с буддизмом и медитацией випассаны (о которой мы подробно поговорим в Главе 4), которые учат нас тому, что перманентных состояний не бывает, и поэтому не стоит привязываться ни к чему – ни к своей эйфории, ни к своим страданиям.
Фому Аквинского, таким образом, можно считать предвестником нового отношения к счастью, пришедшего в Европу на заре эпохи Возрождения в XIV веке. Свою роль в этом сыграли несколько факторов. Во-первых, после Великого западного раскола23 1378—1417 гг, церковь была ослаблена изнутри, в результате чего её роль как единственного арбитра по вопросам теологии и морали уменьшилась, а её контроль над истиной ослаб. Во-вторых, в европейских городах быстро росло сословие мастеров и развивались университеты, что также лишало духовенство полного контроля над умами и душами мирян. В-третьих, появление печатных станков позволило распространять идеи между разными местами с невиданной прежде скоростью. В-четвертых, внутри самой церкви в это же время возникло несколько обособленных теологических направлений24. Всё это означало, что у церкви больше не было монополии на определение счастья и его достижимости в этой жизни. Из этого контекста зародились два главных течения: гуманизм и эпоха Возрождения и Реформация25.
.....