Читать книгу Испанский сапожок на шпильке - Марина Серова - Страница 3

Когда я вышла из «кинотеатра», была уже совсем ночь. Из обрывочных разговоров, суммируя фразы, оброненные в моем присутствии представителями закона, я поняла, что кто-то позвонил по «02» и сказал, что в «Экране» произошло убийство. И все. И только после того, как прибыла оперативная группа, по рации сообщили в вышестоящую организацию, и к кинотеатру потянулись черные и белые «Волги», «Мерседесы», начиненные губернаторскими и мэрскими чинами. Прогуливающаяся публика пыталась пробиться внутрь кинотеатра, но у дверей уже выставили охрану. Мне просто повезло, что я вовремя успела все увидеть и практически незаметной выскользнуть из толпы.

Такого в нашем Тарасове еще не было. Страшное убийство. Бессмысленное. Жуткое.

Кто же была эта женщина? А хвост? Для человека это редчайшая аномалия. Как случилось, что она оказалась в этом бассейне с отрубленной (или отрезанной) головой? Вопросы, одни только вопросы…

Я медленно выезжала с площадки, с трудом маневрируя между машинами, запрудившими набережную. Оказавшись на пустой улочке, как раз за сквером, я прибавила скорость и собралась уже повернуть в сторону своего дома, как вспомнила про церковь. Я чувствовала, что мне просто необходимо попасть туда еще раз. Ведь не просто так мне выпал этот кофейный пейзаж.

Я подъехала к церкви, припарковав машину прямо у ограды, и вышла. Достала из кармана пачку сигарет и закурила. Подняла голову и вгляделась в церковные купола. Больше всего мне здесь нравилась колокольня, высокая узкая башня с вытянутыми стилизованными почему-то под готику окнами. Широкие двери церкви были уже закрыты. Однако где-то наверху светилось мертвенным, голубовато-розовым светом единственное оконце. Быть может, именно там сейчас сидит человек, который может пролить свет на исчезновение Сони Коробко? Мне почему-то казалось это несколько нереальным.

Я решила войти в церковный сквер и посидеть немного, прийти в себя после созерцания хвостатой женщины, спокойно покурить, подумать. В голову лезли самые дурацкие мысли… Вспомнился Виталий Болотников, друг Сережи, который лежал сейчас на цинковом столе и уже ничего не чувствовал, а быть может, и после смерти там, наверху, в раю (мне почему-то кажется, что ада не существует) закручивал свои гайки или шурупы, словом, занимался любимым делом… Я сидела и курила, как Синяя Гусеница у Льюиса Кэрролла: «Сижу-у-у… Курю-у-у…», пока не заметила чуть поодаль, в глубине сквера, какое-то белое пятно. Как привидение. Вот его мне в ту минуту как раз и не хватало. Доброе и безобидное привидение. Не много ли для одного дня? Но тем не менее я поднялась и пошла на это пятно, пока не наткнулась на сидящую на скамейке женщину в белом. Вокруг была такая темнота, что мне пришлось достать фонарик, который я всегда ношу с собой. Я включила его и направила луч прямо в лицо женщины. Она никак не отреагировала на свет. Скорее всего она была либо мертвецки пьяна, либо просто уснула, уколовшись какой-нибудь наркотой. Но самое фантастическое в этом зрелище было то, что женщина эта была в свадебном платье. Луч моего фонаря скользил по кружевам, которые своим потрепанным видом напоминали увядшие лепестки цветов, по черным локонам, лежавшим достаточно живописно на груди «невесты». В руках она держала живые цветы, которые еще продолжали благоухать, хотя, судя по всему, давно уже находились без воды…

– Уже поздно, вставайте. – Я тронула за плечо женщину и хотела помочь ей подняться, но она как-то странно качнулась и вдруг упала на левый бок. Волосы ее свалились с головы и оказались как раз на моих ногах. Я снова направила фонарик на ее лицо и зажмурилась, как это делают дети, когда не хотят что-нибудь видеть… Если верить фотографиям, то передо мной сидела, а если точнее, лежала Соня Коробко. Собственной персоной. Но почему в свадебном платье? Я попыталась снова посадить ее, но она упорно продолжала клониться влево. И тут я почувствовала, что мои руки в чем-то липком. Я взглянула и увидела, что они в крови. Тогда я схватила сидящую передо мной женщину за руку. Я не хотела верить в то, что уже в течение нескольких минут пытаюсь помочь подняться трупу. Но это было именно так. Надо было срочно звонить в милицию, вызвать экспертов и прочую братию, но у меня появилась уникальная возможность самой обследовать тело. Поэтому я, взяв женщину под мышки, потащила ее в сторону ворот. Она была достаточно тяжелая. Цветы выпали из ее рук и остались лежать на земле. Я дотащила тело до машины и погрузила на заднее сиденье. Тело уже начало окоченевать. Мне надо было торопиться. Закрыв дверцу машины, я вернулась за букетом цветов. Теперь самая малость имела огромное значение. Тем более букет.

* * *

Дома я первым делом позвонила Сергею. Я не могла себе представить, как буду одна поднимать тело к себе на этаж. Больше всего я боялась, что он будет пьяный после посещения морга. Но я ошиблась. Он был совершенно трезв и, можно подумать, ждал моего звонка. Так, во всяком случае, мне показалось. Я попросила его срочно приехать ко мне. Но, понятное дело, ничего не стала объяснять. Наверно, он подумал, что нам пора как-то определиться в отношениях. В таком случае его ждал «сюрприз». Я встретила его возле подъезда.

– Слушай, Сережа. У меня к тебе большая просьба. Если ты сочтешь это опасным, можешь отказаться. Я предупреждаю сразу, что не обижусь на тебя… Но одна я не справлюсь.

– Господи, да не говори ты загадками, – нахмурился он. – Страшнее, чем то, что я сегодня видел, уже не бывает… Что надо делать?

– Поднять одну тяжелую вещь ко мне домой.

– Надеюсь, что это не труп, – произнес он таким тоном, что мог предполагать все, что угодно, кроме этого. В принципе он рассуждал как вполне нормальный человек.

– Именно труп, – осторожно произнесла я и стала ждать реакции.

– Я же серьезно.

– И я серьезно. – Я открыла дверцу и посветила фонариком в салон машины. – Пойми, она убита точно так же, как твой приятель. Выстрел в спину, если я правильно успела разглядеть. Или – удар ножом. Это та самая девушка, за поиски которой мне заплатили.

– Но ведь ты рискуешь… А как ты потом докажешь, что эту девушку притащила сюда мертвой, а не убила у себя дома?

– Ты прав, это опасно. Но мне надо обследовать ее, я сделаю все для того, чтобы как можно больше узнать об убийце. А что, если ее убийца убил и твоего Виталия? – Похоже, это был мой последний козырной аргумент, и он сработал. Сергей помог мне вытащить тело из машины, и мы вместе подняли его в квартиру.

– Следов крови не было? – спросила я, укладывая тело на полу в прихожей, пытаясь одновременно выпрямить окоченевшие конечности и извлечь из-под него ковер.

– Нет, я смотрел, – ответил потрясенный увиденным Сергей. – Послушай, как ты можешь вот так спокойно возиться с трупами? Теперь я понимаю, почему у нас с тобой ничего не получается… Тебе же после таких психологических нагрузок не то что любви никакой не нужно, тебе бы просто восстановиться и не сойти с ума…

– Послушай, ты можешь, конечно, уйти, но вообще-то мне надо будет через час увезти эту бедняжку назад, туда, откуда я ее забрала. Я могу рассчитывать на тебя?

Он лишь молча кивнул головой и ушел в комнату. А я включила весь свет, какой только был у меня в прихожей, принесла настольную лампу и направила ее на лицо женщины. Сомнений не оставалось – передо мной лежала Соня Коробко. Гордая, независимая. Ее сестра была права, когда говорила, что не может Соня уйти на два дня, не сообщив, где она находится. Видимо, она просто не могла сообщить. Я отрезала кусочки кружева от платья и положила их в целлофановый пакет. Затем взяла соскоб с ее лица, чтобы определить, какой пудрой она пользовалась перед смертью. Счистила грязь из-под ногтей, с подошвы туфель, подняла подол длинного платья и сняла с нее интимный предмет женского белья – и все это упаковала в пакеты. Черные локоны, которые так потрясли меня еще в сквере, оказались дешевым париком, который тоже нашел себе место в коллекции вещдоков. Не забыла я и про букет, перевязанный розовой шелковой лентой. «В наших магазинах так не перевязывают», – мелькнуло у меня в голове. Значит, придется искать того, кто это сделал… И вдруг меня осенило.

– Сергей, – позвала я его, – скажи, а во что был одет твой Виталий?

Он высунул голову из-за двери и, стараясь не смотреть на пол, ответил:

– Ничего особенного, обычная футболка и джинсы.

А мне в голову почему-то полез свадебный черный, с бабочкой, костюм. Это все от напряженного дня. Я наклонилась к лицу Сони и потянула носом, пытаясь определить, пила ли она сегодня спиртное. Но от лица ничем, кроме пудры и помады, не пахло. Даже запаха духов я не уловила.

– Ты готов? – спросила я.

– Я уже давно готов, – ответил белый, как бумага, Сергей и тяжело вздохнул. Мы отвезли тело Сони в церковный сквер. Потом я доставила домой моего почти бесчувственного помощника и вернулась домой. Было самое время звонить Волостнову.