Читать книгу Руки загребущие - Марина Серова - Страница 2

– Спишь? – услышала я в трубке удивленный голос Кирьянова.

Вообще-то, я была готова обругать любого, кто посмел оторвать меня от трудов праведных, посвященных предновогодней уборке квартиры, к которой я все-таки решила приступить. Конечно, объяснять женатому мужчине, что у меня накопились домашние дела, я не стала – он этого просто не поймет, потому что в собственном доме при умнице-жене такого никогда не видел.

Звонок Володи я ждала с самого раннего утра, поэтому почти не рассердилась на него даже за то, что, бегом бросившись к телефону, споткнулась о стремянку и только чудом смогла удержаться на ногах. Вообще, я считаю, что срывать на других свое плохое настроение никогда не следует: негативные эмоции ведь только нервные клетки расходуют, а пользы никакой не приносят. Так что, превозмогая боль в ноге, я постаралась ничем не выдать своего состояния. Но и быть заподозренной в позднем пробуждении тоже не хотела:

– Копалась на антресолях. Как услышала твой звонок, чуть кубарем вниз не скатилась, – все-таки не удержалась я от легкого упрека.

– Упала? – испугался Володя настолько искренне, что я расхохоталась.

– И не надейся! Не зря же я столько лет спортом занималась, чтобы упасть со стремянки и ребра переломать. Так, просто споткнулась, но это никакого отношения к нашему разговору не имеет. Вот только нога побаливает…

– Ничего серьезного? – спросил он с сомнением. – Тань, будь, пожалуйста, поосторожнее, не хватало еще перед Новым годом в больницу попасть.

На возражения у меня не хватило сил – нога начала болеть неимоверно и даже немного припухла. «Только бы не перелом! – с ужасом подумала я. – Черт с ними, с праздниками, но у меня же дело есть, с ним надо разбираться».

Видимо, мое молчание Кирьянов принял за согласие, поэтому продолжил:

– Знаешь, я ведь по твоей просьбе звоню. Помнишь наш вчерашний разговор?

Еще бы я его не помнила! Я постаралась не обращать внимания на свою ногу, отбросила в сторону тряпку, которой только что протирала шкаф, и убрала с лица непослушный локон, выбившийся из-под косынки, – в моем рабочем «прикиде» я больше напоминала Маленькую Разбойницу, чем прославленного детектива Таню Иванову.

– Что нового выяснил? – только и спросила я в нетерпении.

– Ну, не знаю, новое ли это, я ведь старого-то не много знаю, – откликнулся Киря шутливо и тут же сменил тон: – От «передоза» загнулся твой Туманов. Понимаешь, все на это указывает, хотя сестра и пыталась протестовать. Ну ты подумай, Тань: если ни ты, ни я ничем таким не увлекаемся, так у нас с тобой ничего и не найдут ни в крови, ни в карманах.

Честно говоря, как раз в этом я глубоко сомневалась, потому что размах преступности в настоящее время достиг таких размеров, что любую дрянь и в карман подкинуть могут, и в кровь ввести. Но говорить это Кирьянову я не стала, потому что, во-первых, он об этом и без меня догадывался, а во-вторых, сжав зубы, я ждала окончания разговора, чтобы вызвать «Скорую» – нога болела все сильнее.

– У него и в куртке эфедрин лежал, и при вскрытии то же самое вещество было обнаружено, – закончил Володя.

А вот это для меня не было новостью – Алена вчера кое-что рассказала о результатах судмедэкспертизы.

– Слушай, а обследование места преступления что-нибудь дало? – перебила я его, пытаясь поскорее направить разговор в нужное русло.

– Ну, не знаю… – в трубке послышался специфический шорох, похожий на перелистывание какого-то журнала. – «На кухонном столе – пепельница с окурками», – процитировал Кирьянов и добавил после паузы: – В большой комнате стремянка стояла, возле которой и найдено тело Туманова. Кстати, возле дивана – бутылка настоящего французского коньяка «Наполеон», банка икры и два стакана.

– Тебе это ни о чем не говорит? – мгновенно спросила я.

– Хм, ну, это наводит на определенные мысли, – задумался Кирьянов, – но ничего не доказывает. Отпечатков много, но пока непонятно, чьи они: Филипп Туманов работал в этой квартире вместе с целой бригадой. А принадлежит она… сейчас посмотрю… Макарову Артему Константиновичу.

Лично мне ни имя, ни фамилия данного индивидуума ни о чем не говорили, так что я не стала сейчас обращать на него особого внимания, оставив выяснение алиби хозяина на потом.

– Ладно, – согласилась я, – но хоть кто-нибудь проверяет версию убийства? Тебе не кажется, что Филипп кого-то поджидал?

Впрочем, вопрос был задан явно риторический, потому что я и сама прекрасно знала: никто из следователей не захочет вешать на себя явного «глухаря», потому что если это убийство, то наверняка – продуманное до мелочей.

– Соседи ничего не слышали, – прервал мои размышления Володя. – Ты понимаешь, по новой квартире столько народу шляется, что сам Шерлок Холмс не догадается, кто работает, а кто просто на экскурсию ходит. К тому же если Филипп и правда кого-то ждал, то этот «кто-то» мог и не прийти. А твой Туманов сдуру мог запросто таблеток наглотаться и коньки отбросить. Тань, милиция рабочих опросила, так те сказали, что вечером хозяева заходили.

Да, нечего сказать, вывод действительно напрашивается сам собой: они вполне могли попировать в собственной квартире.

Но если принять во внимание другой вариант развития действия, получалось все как-то странно: Филипп найден один, а ничего не доказывающих отпечатков кругом полно. Значит, если это не самоубийство, то несчастный случай. Если верить Алене, Филипп понятия не имел, в каких пропорциях наркотики надо употреблять, так что вполне мог не рассчитать дозу и вместо того, чтобы ненадолго отключиться от реальности, унесся в мир иной навсегда. Чтобы не напрягать Володю своим молчанием, я поблагодарила его и попрощалась.

Так-так-так, картинка получается весьма и весьма интересная: на месте преступления найдены явные признаки если не чьего-то присутствия, то, по крайней мере, ожидания кого-то. Впрочем, конечно, это версию об убийстве не доказывает, потому что найдено тело Филиппа было не в его собственной квартире, а фактически на рабочем месте. Кстати, найдено его же сослуживцами. «А может быть, бутылка коньяка вообще не имеет никакого отношения ко всему произошедшему? Например, хозяева что-нибудь отмечали? – мелькнуло у меня. – Или рабочие…»

Чтобы отвлечься от сумбурных мыслей, я вспомнила о возможности получить подсказку: ее мне почти всегда подкидывают мои двенадцатигранные «косточки». Я достала черный замшевый мешочек и вытряхнула своих «помощниц» на стол. Выпавшая комбинация заинтересовала: 14+28+2. Обычно это сочетание означает «приятное знакомство с умным человеком».

Что ж, предсказание было достаточно определенным, но я совершенно не понимала, где и когда оно сбудется. «С кем же мне предстоит познакомиться? – снова задумалась я. – Интересно, это касается моей работы или совершенно к ней не относится? А вдруг умный человек – это не кто иной, как убийца?» Понимая, что такие мысли могут завести совершенно «не в ту степь», я предпочла вернуться к расследованию.

Значит, первыми, кого я обязательно проверю, будут сослуживцы Туманова. С какой стороны к ним подступиться, я пока не знала, но в самое ближайшее время намеревалась выяснить. Но перед этим мне необходимо было избавиться от ноги. То есть от боли в ней. Вызывать «Скорую» на дом я передумала: пока приедут, пока осмотрят, направят делать рентгеновские снимки… В общем, такая канитель меня совсем не устраивала, поэтому, кое-как доковыляв до двери, я выглянула в подъезд.

На шестом этаже жил парень по имени Кирилл, который, как я слышала по обрывочным разговорам моих соседок, работает в какой-то больнице. Сейчас вся надежда была только на него, но мне еще предстояло спуститься вниз на два лестничных пролета, потому что лифт, как обычно, в самые нужные моменты не работал. С неимоверными усилиями я преодолела ступеньки и в полуобморочном состоянии нажала кнопку звонка. Но звука его почему-то не услышала.

* * *

– Очнулись? Как вы себя чувствуете? – услышала я над ухом приятный мужской голос.

Честно говоря, я вообще никак себя не чувствовала и даже подозревала, что все еще не очнулась. Через пару секунд, когда в моем мозгу стремительно пронеслись события последнего часа, я открыла глаза.

– Вы – Кирилл?

Вопрос я адресовала высокому молодому брюнету, который не мигая смотрел прямо мне в глаза и держал меня за руку. «Прямо сцена из „мыльной оперы“. После всех моих переживаний мне сейчас только любовного романа не хватало!» – усмехнулась я и попыталась выдернуть руку. Но мой спаситель неожиданно легко отпустил ее и сообщил далеким от романтизма тоном:

– Пульс нормальный. – И добавил как бы между прочим: – Меня действительно зовут Кирилл.

Я едва сдержалась, чтобы не рассмеяться. «Размечталась, одноглазая!» – вспомнила я нелепую фразу из какого-то анекдота. Конечно, мне в данном случае больше подошел бы вариант с «одноногой», но у меня теплилась смутная надежда, что моя конечность все-таки будет спасена. Я даже попробовала пошевелить ею, и мне это удалось.

Неожиданно для самой себя я вспомнила о недавнем гадании и со смутной надеждой подумала: «Уж лучше бы „умным человеком“ оказался этот доктор, чем какой-нибудь убийца».

– Спасибо вам огромное. – Я села на диване, поправила волосы и замолчала, не зная, как хозяин квартиры прореагировал на мое неожиданное вторжение и каким образом я попала на этот диван.

Кстати, оглядевшись по сторонам, кроме дивана, стола и телевизора, я из мебели больше ничего заметила. Это навело на определенные мысли. Обычно опустевшая квартира свидетельствует либо о разводе, либо о скором переезде.

– Почему вы «Скорую» не вызвали, а терпели боль? А если бы меня не было дома? – неожиданно нарушил мои размышления молодой человек.

Честно говоря, такой поворот мне в голову не пришел, и сейчас я даже содрогнулась, представив это на мгновение. Но тут же улыбнулась:

– Вы же оказались дома.

Видимо, мой наивный тон просто поставил его в тупик, потому что Кирилл нервно достал сигареты и закурил. Впрочем, уже через минуту мы нормально познакомились, а еще через полчаса почти стали друзьями. Узнав мои рассуждения насчет «Скорой», Кирилл усмехнулся:

– Просто вам повезло, что я не выше этажом живу – туда вы вряд ли доковыляли бы. Конечно, пока я здесь, я за вашим состоянием прослежу, но через неделю я уезжаю по контракту за границу, так что…

– К тому времени я поправлюсь, – твердо заверила я.

Вернувшись в свою квартиру под руку с Кириллом, оказавшимся при ближайшем знакомстве врачом-реаниматологом, я ему клятвенно пообещала ногу свою беречь от всяких перегрузок и попусту по городу не бегать. Конечно, исполнять это обещание буквально я вовсе не собиралась – впереди меня ждала куча дел, которые необходимо было переделать в кратчайшие сроки.

«Хорошо еще, что отделалась простым растяжением связок», – настраивала я себя, разглядывая опухшую голень. Сделав тугую перевязку и походив немного по комнатам, я решила, что заниматься домашними делами пока не смогу. Поэтому, убрав ведро и тряпку, спрятав подальше в шкафы извлеченные на свет божий для ревизии старые вещи и распрощавшись с генеральной уборкой, на неопределенные сроки отодвинув ее осуществление, я приступила к претворению в жизнь нового плана.

Мне просто необходимо было самой побывать на месте преступления, поскольку что-то подсказывало мне – в смерти Филиппа действительно не все чисто. Еще раз «опробовав» свою больную ногу, я пришла к выводу, что вполне смогу не только спуститься вниз, но и вести машину.

Появляться перед рабочими людьми в пижонском виде – например, в кожаных штанах или супермодной куртке – будет… так скажем, недальновидно. Поэтому я решила одеться для этого случая попроще и победнее, чтобы не вызывать лишних подозрений у строителей, которые в разгар рабочего дня наверняка находятся в квартире.

И я подумала, что старые джинсы, свитер и куртка зря так рано распрощались со мной и вознеслись на антресоли – пробил их звездный час. После нескольких минут нерешительности я кое-как взгромоздилась на стремянку и сбросила вещи прямо на пол. Правда, обратный процесс – cпуска на грешную землю, то есть, вернее, на пол, – занял вдвое больше времени. Но в этот раз я отделалась от стремянки легким испугом.

Тщательно осмотрев себя в зеркало, я осталась довольна своим внешним видом. Впрочем, даже в этих шмотках, по моему мнению, отслуживших свой срок, я даже отдаленно не напоминала безработного маляра-штукатура, коим первоначально хотела представиться. Критически осмотрев свое отражение, я придумала другую легенду – вряд ли кто будет предъявлять претензии двоюродной сестре Филиппа Аленке, приехавшей из другого города, так что этот мой «прикид» не вызовет совершенно никаких подозрений.

Оставшись довольной собственной изобретательностью, я вышла на улицу и снова встала перед дилеммой: каким транспортом следует воспользоваться? Конечно, существует риск того, что моя «девятка» покажется обыкновенным рабочим из стройбригады настоящей роскошью. Но, с другой стороны, засветившись на ней сразу, я смогу беспрепятственно появляться на ней в поле их зрения и дальше. А то кто знает заранее, куда заведет меня кривая моего расследования! «Ко всему прочему, – логически рассудила я, – моя нога рискует получить гораздо больше увечий в общественном транспорте, а я обещала доктору ее поберечь».

Так что пришлось потратить еще несколько минут на то, чтобы привести свою машину в несколько более затасканный вид и освободить ее от дорогих безделушек. Наконец я с чувством величайшего облегчения села за руль. Конечно, потрепанные полосатые чехлы, специально для такого случая извлеченные с антресолей в гараже, не навевали никаких эстетических чувств, но зато достаточно убедительно доказывали, что финансовое положение владельца (вернее, владелицы) данного автомобиля оставляет желать лучшего.

Чего, собственно, я и добивалась, поскольку многовековой опыт человечества убедительно доказывает, что рабочий люд с большей охотой идет навстречу таким же простым трудягам.

Конечно, мое женское самолюбие было несколько уязвлено тем, что по дороге на остановках перед светофорами мужики не сворачивали головы с резьбы, к чему я привыкла. Но все-таки здравый смысл взял верх: давая им фору, я твердо намеревалась отыграться в следующем тайме.

* * *

Подъехав к дому, в котором работал Филипп, я огляделась: никаких признаков террористов или американских шпионов вроде бы не было, так что я спокойно вышла из машины. Даже не стараясь, я и так обратила на себя внимание всех присутствующих. Правда, если интеллигентного вида старичок с собакой еще как-то маскировал свою заинтересованность, то старушки возле подъезда с первых же секунд живо начали обсуждать мою персону.

Как я и ожидала, они настороженно притихли, когда я подошла ближе и спросила:

– Извините, вы не скажете, где находится пятнадцатая квартира?

Бабульки на секунду задумались, а потом загалдели все разом, пытаясь указать мне не только подъезд, но и объяснить расположение квартир на этаже. Видимо, вид опрятной, но недорогой одежды сразу внушил им доверие и некоторую жалость, а моя хромающая походка и большие наивные глаза выгодно дополнили картину. Самые громогласные особы наконец смогли перекричать остальных и показали мне окна на четвертом этаже, буквально светившиеся новизной.

Я едва удержалась от того, чтобы не заткнуть уши, но все-таки сумела выдавить из себя смущенную улыбку и тепло поблагодарить добрых старушек. Впрочем, они и на самом деле, наверное, таковыми являлись, потому что без таких вот добровольных помощников профессия детектива просто не состоялась бы.

По довольно чистой лестнице я с трудом поднялась на четвертый этаж, сразу осматривая место преступления, рассудив, что убийца, если таковой в деле имелся, вряд ли воспользовался бы лифтом, рискуя столкнуться с кем-то из жильцов. Но, к своему величайшему сожалению, не обнаружила ничего подозрительного, потому что лестничные пролеты уже успели подмести, хотя от побелки и строительного мусора все-таки осталось несколько свежих следов. Вообще, складывалось впечатление, что этот дом до недавнего времени содержался в идеальной чистоте, так редко встречающейся в родном Тарасове.

«Хм, наверное, квартиры постепенно скупаются местными богачами, – сразу же нашла я объяснение этим неведомым фактам русской действительности. – Скоро, значит, поставят кодовый замок, а старушек переселят в другие районы… С доплатой, конечно», – усмехнулась я, представив «радужные» перспективы жизни в отдаленных от центра города местах.

Я одновременно расстроилась и обрадовалась: все улики, если они и были когда-то, уже уничтожены добросовестными уборщицами. Зато оставалась надежда на то, что если они, то есть улики, будут появляться впредь, то останутся неприкосновенными и первозданными до прихода следующей смены.

– Есть тут кто? – заглянула я в открытую дверь пятнадцатой квартиры, думая увидеть ободранные стены и стоящую столбом пыль.

Вместо этого я обнаружила абсолютную чистоту и порядок. Видно было, что ремонт находится уже на стадии завершения: прихожая и гостиная блистали чистотой, а из кухни слышался стук молотка. Еще две двери, выходящие в коридор, были плотно закрыты, так что мне оставалось только догадываться о внутреннем убранстве комнат. На мой голос с разных сторон вышли сразу двое мужчин.

Я мгновенно оценила ситуацию: «легкая» небритость на лице и некоторая одутловатость явно указывали на определенный социальный статус моих будущих собеседников. Похоже, вчера вечером они изрядно перебрали, а в настоящий момент жутко мучались от похмельного синдрома. В скором будущем я намеревалась исправить это недоразумение, если, конечно, эти типы оправдают оказанное им доверие, но до тех пор не собиралась сообщать им о вожделенной поллитровой бутылке с кристально чистой жидкостью, которую я захватила с собой «на всякий случай», рассчитывая именно на то, что такой случай непременно представится.

Впрочем, глядя на печальные лица мужиков, я еще больше уверилась в правильности поговорки, часто звучащей в последнее время в радиоэфире: «Рожденный строить не пить не может!»

– Вам чего? – в недоумении переглянулись и спросили в один голос мужики.

Я постаралась придать своему лицу побольше наивного благодушия и застенчивости.

– А я… мне… мне Филипп нужен, – наконец смогла выговорить я, все так же глуповато улыбаясь.

Похоже, мой ответ потряс их еще больше, чем мое появление в квартире, потому что парни как-то сразу отвели глаза и зашмыгали носом. Я с ничего не подозревающим видом продолжала восхищенно рассматривать шкафы-купе, занявшие обе стены огромной прихожей. Так и не дождавшись никакой реакции ни со стороны мебели (она продолжала крепко держаться за стены, несмотря на то, что я успела заглянуть во все углы необъятных просторов шкафов), ни со стороны рабочих, которые так и стояли с открытыми ртами, никак не пресекая моих действий, минуты через три я снова посмотрела на парней.

– Филипп Туманов разве здесь не работает? – больше утверждала, чем спрашивала я. – Он – мой двоюродный брат, – снова не обнаружив никакой реакции, на всякий случай сообщила я.

– А чего… чего вы домой-то к нему не поехали? – судорожно сглотнув, спросил меня один из рабочих, теребя в руках оранжевую кепку.

Видно было, что одна из частей человеческого тела, называемая в просторечии головой, в данный момент у него функционировала очень плохо. Да и слова дались ему с большим трудом. В другой ситуации я списала бы это на собственную неотразимость, но в данный момент резкий запах перегара, исходящий от мужика, навевал у меня подозрения совсем другого рода.

Не исключена была вероятность и того, что сейчас один из них позвонит в милицию и сообщит о моем неожиданном визите. «Интересно, что предпримут опера, когда узнают про явление на месте происшествия какой-то неустановленной личности, представляющейся сестричкой умершего при загадочных обстоятельствах Филиппа?» – подумала я и похолодела.

К моему величайшему облегчению, моим собеседникам и в голову не пришел такой вариант развития действия. Они оба просто внимательно уставились на меня почти немигающими мутными глазами и терпеливо выслушали бессмертную, но не теряющую своей актуальности байку о том, что «никого нет дома, дома нет никого». Потом, переглянувшись и почесав «репы», посоветовали мне поехать прямо на работу к Алене.

Похоже, милиция поработала на славу, если даже такие закоренелые идиоты не заикнулись о неприятном происшествии с «моим братом». Правда, сочинять про болезнь или запой они тоже не стали, наверное, просто фантазии не хватило. Хотя было видно невооруженным глазом, что сами ребята от такого недуга мучаются невыносимо. Уподобляясь незабвенному доктору Айболиту, я достала из-за спины «лекарство».

– Ну, ладно, тогда я прямо к сестре поеду, а это вам, – я протянула им полиэтиленовый пакет с бутылкой водки и парой банок консервов, которыми запаслась заранее. – По пути еще куплю, а вы за мое здоровье выпьете – меня Таней зовут, – представилась я, чтобы в случае острой необходимости хоть чем-то напомнить о себе.

– Да мы на работе… – жалобно протянул один, но тут же поймал укоризненный взгляд своего напарника, в надежные руки которого уже успел перекочевать принесенный мною пакетик.

После нескольких минут моих подробных расспросов о месте расположения той самой парикмахерской, в которой я имела честь появляться по меньшей мере один раз в неделю, в моем распоряжении оказались довольно пространные, но абсолютно непонятные сведения о нахождении данного объекта. Зато, пока я их слушала, я успела в достаточной мере изучить планировку квартиры, так что в случае необходимости смогла бы ориентироваться в ней даже с закрытыми глазами. Ну, конечно, в тех комнатах, которые успела рассмотреть из-за широких спин рабочих.

Уже собираясь уходить, я все еще немного медлила. Наконец один из рабочих вспомнил правила приличия или просто в благодарность за мой презент решил представиться:

– Меня это… Серега зовут. Если что – обращайтесь. Мы строители, – добавил он.

– А меня… – запнулся второй, – Вася.

Уж не знаю, чего так застеснялся обладатель второго имени, но я постаралась не рассмеяться, а только улыбнулась и усиленно начала благодарить:

– Ой, спасибо, ребята! Вы меня так выручили! Тогда я к Аленке поеду, а если Филипп появится, скажите, что Таня приехала, он поймет. – При этом я изо всех сил старалась запечатлеть в своей памяти отличительные черты этих двух одинаково не протрезвевших со вчерашнего дня особей мужского пола.

Наверное, сцена прощания получилась настолько искренней, что оба моих собеседника просто растаяли от удовольствия и даже выглянули в подъезд, чтобы осыпать меня еще более подробными инструкциями насчет предстоящего путешествия по городу. Как только я спустилась вниз на несколько пролетов, тяжелые шаги четырех ног известили меня о том, что их обладатели направляются прямиком к окнам, выходящим во двор. Впрочем, я не разочаровала их и, прежде чем сесть в машину, помахала рукой и нажала на сигнал.

Отъехав на порядочное расстояние, я остановила машину и включила радиоприемник. Музыкальным фанатизмом я не отличаюсь, а остановилась прямо на улице, не успев отъехать от дома и сотню метров, вовсе не для того, чтобы послушать очередные любовные страдания отечественной поп-звезды. Просто пока два здоровенных детины стояли посреди квартиры разинув рты и глазели на меня, я не теряла времени даром и успела пристроить малюсенький «жучок» на полочку для обуви.

Теперь мне оставалось только время от времени прослушивать те разговоры, которые будут вестись в сфере досягаемости моего аппарата. Настроив приемник на нужную волну, я надела наушники и прислушалась: оба молодца на специфическом «строительном» диалекте с энтузиазмом обсуждали мои прелести, иногда переходя на печальный тон, вспоминая безвременную кончину Филиппа. Впрочем, земные горести они разбавляли некоторой дозой булькающего напитка, разливаемого в стеклянные стаканы, – это я определила по характерным звукам.

Слушать однообразные комплименты собственной внешности мне быстро надоело, и я отключила приемник, так как уже поняла: сейчас что-то важное по моему делу вряд ли всплывет в разговоре, потому что у рабочих была более приятная тема для разговора. Ехать на работу к Алене просто не имело смысла, поэтому я решила для начала выяснить что-нибудь про двух моих новых знакомых. Конечно, в ходе расследования они могли мне и не пригодиться, но профессиональная привычка частного детектива заставляла обращать внимание на любые мелочи и привлекать к сотрудничеству самых разных, даже ничем не примечательных на первый взгляд людей.

Расспрашивать их лично я пока не могла, потому что они были заняты более важным делом – «лечением», но уточнить их паспортные данные на всякий случай не помешало бы. Тем более я уже наладила с ними контакт и поспособствовала установлению взаимовыгодных отношений.

Хорошо, что мой «мобильник» всегда находится под рукой, так что я в любой трудный момент могу воспользоваться услугами сотовой связи. Загружать подполковника Кирьянова такими мелочами я не стала, зато в установлении личности двух строителей вполне мог помочь другой мой старинный друг. И я позвонила Андрею Мельникову, благополучно влюбленному в меня еще с института, но не досаждающему мне чрезмерным вниманием. По «чистой случайности» он по сей день трудился в рядах нашей доблестной милиции и охранял покой простых граждан.

Андрей с готовностью откликнулся на мою просьбу и приехал на место встречи буквально через двадцать минут во всей красе милицейской формы. Хорошо еще, что я догадалась выбрать немноголюдное кафе, откуда хорошо просматривался нужный мне дом, а нас с Мельниковым видно не было.

Вообще-то, я предпочла бы увидеть своего давнего друга в гражданской одежде, чтобы не привлекать особого внимания к нашим персонам, но так как Мельников не мог переодеваться специально для встречи со мной, пришлось молча стерпеть его форменный «прикид».

– Тань, у них хоть какие-то отличительные признаки были? – усмехнулся Андрей на мою просьбу.

Видимо, собранных сведений было все-таки маловато. Честно говоря, я и сама была не рада, что, кроме имен, ничего не знаю.

– Запах от них – ужас! – содрогнулась я. – То ли настойку какую пили, то ли ацетон гольный – не знаю. Постой… Постой… – вдруг осенило меня. – У них одинаковые комбинезоны оранжевые и кепки, на которых логотип стоял с буквами…

– «ГОСт»? – неожиданно перебил меня Мельников.

– Вроде бы, – удивилась я, продолжая мысленно ругать себя за невнимательность.

Конечно, у меня было оправдание: прежде всего в мои планы входило поставить «жучок» в злополучной квартире. Но не моя вина, что мои глаза совершенно не видели в двух одинаково сильно похмельных рабочих личностей с какими-то индивидуальными чертами.

– Не знаю, насколько точна моя догадка, – улыбнулся Андрей, – но, похоже, скоро узнаю. Дело в том, что у нас в Тарасове «ГОСт» – достаточно известная строительная фирма. И одежда у рабочих фирмы как раз оранжевая, – он с довольной улыбкой подмигнул мне.

В моей голове в это время шел мучительный мыслительный процесс: то, что такой загадочной аббревиатурой в советские времена обозначался орган, следивший за качеством выпускаемой на советский прилавок продукции, я еще помнила. Но при демократах ГОСТ вроде бы упразднили за ненадобностью… Или все-таки нет?..

– Объясни, а что ж это за загадочные буквы такие?.. – попросила я Андрея, чтобы понапрасну не ломать голову дальше.

– Ну ты ж знаешь, Тань, у нас сейчас каждый старается хоть чем-то выделиться. Вот Филатов и придумал мудреное название для своей фирмы. А расшифровывается очень просто: «Гарантия – основа строительства».

«Оригинально, но смыслом не захлестывает», – усмехнулась я. Меня в данном случае радовало только одно: если у фирмы такое явное отличие от всех остальных, то наверняка Андрюшенька быстренько вычислит этих двух молодцов. Впрочем, ничего другого я от него, старого друга и незаменимого помощника, просто не ожидала.

Попрощавшись с Мельниковым после двух порций мороженого, я снова заняла наблюдательный пост в своем автомобиле неподалеку от кафе. Вернее, наблюдать-то было не за чем, поэтому я надела наушники, покрутила ручку приемника и настроилась на нужную волну. Сначала ничего не было слышно, а потом откуда-то возникли шумы. Видимо, кто-то вышел в прихожую и теперь находился достаточно близко от того шкафа, где стоял мой «жучок». Я начала внимательно прислушиваться к разговору и включила записывающее устройство.

– …Начальник, да ты че! Я ж ниче не знаю! – возмущался один. – Ну, Филька вроде нормальный мужик был, только у меня с ним никаких дел. Конечно, на первых порах я ему предлагал, но он отказался. Скажи, Вась?

– А чего я-то? Как будто я че знаю! Филька, конечно, парень мировой… был, но откуда я знаю, че у него на уме-то было и чего он помер? Мы к этому вообще никакого отношения не имеем, мы ведь «товар» только для себя… Ну, или для хороших людей… Мы ведь, как ты велел…

Ого! Это оч-чень даже интересно! Я прибавила громкость, пытаясь понять, кто с кем разговаривает. После длинной тирады из нецензурных слов и идиоматических выражений, сопровождавшейся пинками и подзатыльниками, я поняла, что на рабочем месте появился какой-то мало-мальский начальник, перед которым и отчитывались сейчас Серега и Вася.

Наверное, шеф застал своих подчиненных за распитием спиртных напитков, потому что именно на этот предмет и были направлены самые нелицеприятные слова. Когда поток специфической «народной мудрости» иссяк, в наушниках послышались инструкции по дальнейшему ремонту квартиры, и через некоторое время установилась полная тишина.

Во время небольшого перерыва я закурила и задумалась. Насколько мне было известно, почти всегда наркотики сами продавцы и покупатели называют просто «товаром». Значит, Вася все-таки каким-то боком к этой истории причастен. Прокрутив пленку еще раз, я поняла еще кое-что: Филипп от эфедрина отказался, вот почему строители сейчас и находились в недоумении.

«На самом деле, – логически рассуждала я, – если он травку курил или „колеса“ глотал (третьего не дано, потому что судмедэкспертиза не нашла на теле Туманова следов от уколов), то почему же отказался у ребят наркотики купить? Если же не увлекался ничем таким, то тогда почему эту дрянь в его крови обнаружили?»

А кстати, еще одно. Как Филипп оказался в этой квартире, если не входил в бригаду, занимающуюся ремонтом? Может, он – личный друг кого-то из хозяев? И с чего это мои утренние знакомые начали вдруг спорить и оправдываться? Вопросов становилось все больше, а ответов на них пока не было.

Не успела я сделать вывод из услышанного, как в наушниках снова послышались какие-то звуки.

– Ну забрать так забрать, – заунывно твердил Сергей. – Я понял, понял. Вечером отчитаться обо всем в ресторане, – сказал он почти по слогам.

– Вечером в «Оресте», – повторил после весьма недвусмысленной просьбы, сопровождавшейся звуком затрещины, недовольным голосом Вася. – Хорошо, сделаем прям щас.

«Хм, как будто специально для меня», – усмехнулась я, сообразив, что случайно явилась непредусмотренным слушателем весьма важного разговора. Конечно, я понятия не имела, о чем именно шла речь, но услышанное заинтересовало меня настолько, что я решила непременно появиться в назначенном месте сегодня вечером и пролить свет на некоторые моменты нашей истории.

На мой взгляд, правда, таких забулдыг, как мои знакомцы-строители, в порядочном месте не должны пропустить дальше гардероба. Ресторан «Орест» я знала, и он вовсе не был забегаловкой. Наряду с обычным в таких заведениях контингентом девушек легкого поведения и немолодых прожигателей жизни среди посетителей встречались и люди вполне приличные. Но, с другой стороны, человек с незнакомым голосом не назначил бы встречу именно там, не будучи уверенным на все сто процентов в том, что она состоится.

Снова послышалось шарканье шагов, какой-то стук (видимо, из квартиры все вышли), и звуки прекратились. Я сняла наушники и закурила. Да уж, непонятного в этой истории с каждой минутой становится все больше. Но именно это меня всегда и завораживает: чем больше неизвестности поначалу, тем яснее становится в конце, ведь все улики, как маленькие фрагменты, складываются в одну большую картину, постепенно дополняя друг друга. А сейчас, в самом начале расследования, как только я заметила, что некоторые факты не состыковываются, я поняла, что в смерти Филиппа Туманова не все чисто.

«Черт побери! Вот разиня», – разозлилась я на себя и рванула на улицу, потому что увидела, как две знакомые мужские фигуры завернули на соседнюю улицу. В квартире с ними присутствовал еще и третий, но времени на его розыск у меня сейчас не было, поэтому я скоренько последовала за этими двумя. Конечно, больная нога давала о себе знать, но в пылу погони я о ней совершенно перестала думать. А мои мужички почему-то резко перешли с прогулочного шага на лихой галоп.

То, что строители зачем-то покинули место работы в самый разгар светового дня, меня несколько удивило и насторожило. Стараясь сильно не отставать, я следовала за ними почти два квартала. И вот, свернув в какой-то переулок, неожиданно уперлась взглядом в деревянный забор.

Оглядевшись по сторонам, я в недоумении остановилась. До Набережной, где находился вышеупомянутый ресторан «Орест», было далековато, справа виднелась свалка, а слева ютились убогие домики. Поблизости ни единой живой души не наблюдалось, да и обычные городские звуки доносились откуда-то издалека. Как назло, нога начала ныть, даже тугая повязка уже не помогала. Я сразу поняла: переулок был тупиковым, а мои строители завернули в какую-то подворотню чуть раньше. В общем, цели своей я так и не достигла. Вот незадача: мало того, что ничего не узнала, так еще и потеряла след!

Быстро соображая, чем можно помочь самой себе в этой дурацкой ситуации, я решила не уподобляться герою старой восточной сказки и не ставить крестиков на заборе. Впрочем, дорогу я и так запомнила, вот только зачем она мне нужна? Не перегружая напрасно серое вещество мозга и любимую ногу, я временно отступила и вернулась на исходную позицию, то есть в свою «девятку».

Итак, первые подозреваемые уже определились – Сергей и Вася. Пока я сама толком не знала, зачем им было нужно избавляться от Филиппа подобным образом, но, немного поразмышляв, оформила мысли во вполне реальную картинку. Допустим, что Туманов и правда не имел к строительной бригаде прямого отношения, то есть работал сам по себе, без дружеских пьянок. Когда и как он появился в бригаде – я узнаю позже, а пока это не столь важно. Конкуренция налицо: либо на место Филиппа претендовал кто-то из друзей этих алкашей, либо они его просто тихо ненавидели за трезвость. Тут я усмехнулась, вспомнив тупейшее выражение их лиц. Но ради «прикола» подбросить Филиппу наркотик – на это ума у них вполне хватило бы.

Конечно, я допускала, что зависть не обязательно должна являться мотивом для убийства, но в данный момент такой вариант развития действия напрашивался сам собой. Впрочем, строителям, по-моему, вовсе не обязательно было убивать Филиппа. Жестоко это все-таки! Они могли просто пошутить и не рассчитать дозу. Но, с другой стороны, кто поймет, что там у них, в их дурацкой голове?

К тому же их шеф, голос которого я имела честь слышать, почему-то был настолько недоволен, что даже назначил им встречу в ресторане. А может быть, они только исполнители? Тогда вполне понятно, почему заказчик недоволен, ведь в дело вмешалась милиция. Интересно, кому и в чем мог помешать Филипп?..

Я с досадой затушила сигарету и нажала на педаль газа. Машина рванула с места, и через несколько минут я уже оказалась у подъезда собственного дома. К моему величайшему удивлению, возле двери дежурила взволнованная Аленка. Стараясь придать своему лицу оптимистическое выражение, я доковыляла до лифта, который на этот раз функционировал, и пригласила ее в квартиру.

– Татьяна Александровна, вы меня извините, но я не могу просто так сидеть и ждать, – смущенно призналась она, как только мы вошли в дом.

Честно говоря, выслушивать слезные монологи клиентов не входит в обязанности детектива, но для Алены я сделала исключение. Во-первых, потому что она внушала мне невольную симпатию, во-вторых, конечно, из-за Светки, а в-третьих, из-за того, что явных признаков истеричности в ее поведении не было. Кроме того, я и сама как раз хотела поговорить с Тумановой.

– Ален, расскажи мне по порядку, чем все-таки занимался Филипп. Ведь он не работал в строительной фирме, да? По крайней мере, официально, – подсказала я.

– Да, не работал, – она сначала кивнула, а потом отрицательно покачала головой. – Он подрабатывал дизайнером по интерьеру, хотя на самом деле у него нет специального образования. Просто как-то раз он одному своему другу оказал такую услугу, а потом тот порекомендовал его кому-то еще… Так все и пошло.

– А вообще какое-нибудь образование у брата было?

– Да, конечно, – опять с готовностью закивала головой Алена, – он художественное училище закончил и даже в Англии был на стажировке.

«Ничего себе, – усмехнулась я, – вместо дизайнера местного масштаба у нас теперь художник с мировым именем вырисовывается!»

Но Туманова развеяла мои опасения:

– Филипп много всего писал, но почему-то ничего не выставлял, так что его имя в кругу художников почти неизвестно. Да и вообще, он в последнее время с друзьями общался мало. Может быть, они не очень одобряли его стремление подработать – брат не только писал картины, но еще расписывал шкатулки, рисовал декорации к театральным постановкам. Даже вот дизайном квартир занимался.

– А с кем он в последнее время наиболее часто контактировал? – спросила я, надеясь услышать очередные дифирамбы Филиппу.

Но неожиданно Туманова нахмурилась:

– Честно говоря, в последнее время у брата почти не было друзей. Знакомые художники почему-то перестали к нему ходить, как только Филипп начал подрабатывать. Я, конечно, понимаю, что искусство должно оставаться на первом месте, но нам все-таки надо было на что-то жить… Ну, еще иногда звонили заказчики, покупатели всякие. Но с ними у брата, по-моему, были исключительно деловые отношения. Иногда, правда, Коля Филатов появлялся…

– Это тот самый, у которого он работал дизайнером? – перебила я.

– Д-да, – неуверенно подтвердила Алена. – Конечно, я понимаю, что там Филиппу хорошо платили… Но все-таки Филатов мне никогда не нравился. Какой-то он дерганый, колючий…

«Вот еще один подозреваемый», – я едва не потерла руки от предвкушения долгого разговора. Но, к моему величайшему сожалению, кроме собственной неприязни у Тумановой не было никаких доказательств причастности хозяина фирмы «ГОСт» к смерти ее брата. Я не стала настаивать, но все-таки взяла на заметку полученные сведения. Когда два раза за один день всплывает имя одного и того же человека, поневоле начинаешь видеть в этом перст судьбы.

После нашей непродолжительной беседы с Аленой многогранная натура молодого художника была раскрыта передо мной почти полностью. В итоге оказалось, что занимался Филипп всем понемногу, что обеспечивало непостоянный, но зато приличный заработок. «Хм, звезд с неба не хватал, но, похоже, человек был хороший. Такой мог вызвать зависть у окружающих, и вполне возможно, что кое-кому захотелось отправить его на тот свет», – подумала я, суммируя в уме всю полученную информацию.

Проводив Алену до дверей, я с облегчением погрузила ногу в холодную воду – от скитаний по просторам родного города она еще сильнее опухла и поминутно напоминала о себе пульсирующей болью. Я выпила таблетку, снова наложила тугую повязку и закурила, продолжая размышлять о друзьях и недругах безвременно погибшего то ли художника, то ли дизайнера, то ли театрального оформителя. Из раздумий меня вывел неожиданно громкий телефонный звонок.

– Тань, ты еще не спишь? – услышала я в трубке голос Мельникова. – У меня кое-что есть…

То, что Андрей сможет раскопать нужные сведения, я просто не сомневалась. И сделал он это даже раньше, чем я предполагала.

– Фирма «ГОСт», как я тебя предупреждал, в Тарасове очень известная. Николай Филатов, ее директор, ни в каком криминале не был замечен, так что с этой стороны все вроде бы чисто. Напротив, он со всеми городскими «шишками» знаком и на всех благотворительных мероприятиях – неизменный гость. Честно говоря, тип довольно скользкий, но придраться не к чему. Для внутренней отделки квартиры бригаду нанял хозяин – Артем Константинович Макаров. Про этого почти ничего не известно – так, менеджер в какой-то фирме. Зарабатывает неплохо, недавно женился на дочери Калинина.

Ничего себе! Я даже присвистнула от неожиданности. Вячеслав Владимирович в нашем городе был фигурой довольно известной – заместитель главы администрации по экономическим вопросам.

– Но это так, прелюдия, – продолжил Мельников, объясняя свою многословность. – Теперь про самих рабочих. Ты говорила, их зовут Вася и Сергей, так вот – Капетян и Матвеев действительно заняты как раз на том самом объекте.

– Андрей, мне эти фамилии ничего не говорят, – устало отмахнулась я, – давай по существу.

– Я к тому и веду, – спокойно ответил он. – Эти две личности – забулдыги те еще. Они уже несколько раз на наркотиках попадались, но мы так и не смогли ничего доказать. Так что, если они у тебя где-то в качестве подозреваемых проходят, я с радостью помогу, – заверил Андрей напоследок.

Положив трубку, я быстро начала соображать, как мне лучше замаскироваться, чтобы не вызвать подозрений у публики подобного рода. Свой визит в ресторан «Орест» я решила не отменять ни в коем случае даже из-за больной ноги. В конце концов, все равно она когда-нибудь да выздоровеет. Ну, немного позже, чем если бы я ее в покое держала. А добытая информация не должна пропасть даром. Неизвестный мужчина назначил встречу двум пьяным строителям именно на сегодня, поэтому я должна во что бы то ни стало тоже появиться в назначенном месте.

Честно говоря, представить двух забулдыг среди ресторанной публики мне было довольно сложно, но ведь в каждом подобном заведении еще полно хозяйственных помещений и черных ходов… В мои планы входило непременно проверить их все.

Вообще-то, все ночные клубы, бары и кафе я в Тарасове знаю очень хорошо – специфика профессии обязывает. И знакомых там у меня немало. Поэтому необходимо было замаскироваться как можно лучше, чтобы не попасться кому-нибудь на глаза. Конечно, в другое время можно было бы поручить проследить за подозреваемыми очередному милицейскому поклоннику или простому осведомителю, но сегодня был тот случай, когда без моего личного участия просто не обойтись. Я просто обязана сама посмотреть, какого рода встреча произойдет вечером в ресторане. Важна была каждая деталь разговора.

Так как контингент заведений такого пошиба я знала достаточно хорошо, то и подготовиться к посещению надо было со всей ответственностью: нельзя было слишком бросаться в глаза, но и быть серой мышью тоже не следовало. Поэтому мне пришлось осуществить очередное восхождение на стремянку и еще раз порыться на антресолях. Через несколько минут я обнаружила то, что надо, и сбросила вниз обтягивающее черное платье, красный пояс и перчатки, а затем в ту же кучу отправила колготки в сеточку и нелепый яркий шарф. Высокие лакированные сапоги и черный парик завершили картину.

Вульгарный на первый взгляд наряд был на самом деле многофункциональным и хорошо продуманным: одним движением я могла ликвидировать броские детали, и тогда мой костюм переставал притягивать взгляды окружающих. Но для начала я предстала перед зеркалом «во всей красе». Критически оглядев себя, я недовольно фыркнула: «Ужас какой-то! Продажная девка». Но все-таки цель была достигнута, потому что именно эту роль я выбрала для сегодняшнего вечера. Потому что даме из высшего общества, которой я тоже могла бы легко предстать, не всегда открыт доступ на кухню или в кладовку. А как раз туда я и намеревалась сунуть свой любопытный нос.

О том, чтобы воспользоваться собственным автомобилем, и речи быть не могло: моя «девятка» запросто могла засветиться в этом деле, поэтому я вызвала такси. Я назвала статному черноусому шоферу маршрут, но он сразу потребовал деньги. Видимо, девицы похожей раскраски не раз накалывали представителей городского таксопарка. Но я не стала сопротивляться и заплатила нужную сумму. Мужик, поглядывая на меня с некоторым опасением, повел машину по ярко освещенным улицам, и через несколько минут мы оказались возле «Ореста».