Читать книгу Бегущая от Мендельсона - Марина Серова - Страница 2

Квартирка, которую снимала моя клиентка, была миленькой и уютной. Две квадратные комнатки, одна попросторнее, другая поменьше, стандартный набор мебели, персональный компьютер на столе, ванная, совмещенная с туалетом, удобная кухонька…

Но прелести интерьера мало меня интересовали. В первую очередь я обследовала помещение на предмет присутствия в нем подслушивающих устройств и камер наблюдения. Не обнаружив ничего подобного, принялась за телефонный аппарат. Убедившись, что «жучка» в нем нет, я переключилась на сотовый Ксении. Она с некоторой опаской спросила, не повредит ли ее дорогой «раскладушке» подобная процедура, и мне пришлось заверить ее, что ничего с ее драгоценной игрушкой не случится.

– Просто там список контактов плюс даты, дни рождения и некоторые интересные снимки, – словно извиняясь, пояснила девушка.

– Все сохраним в лучшем виде, – пообещала я, берясь за миниатюрную отвертку, и через несколько минут вернула Ксении ее аппарат в первозданном виде.

– Это было лишнее, я никогда не оставляю телефон без присмотра, – прокомментировала девушка, убирая его в сумку.

– Ну, мне лучше знать, что лишнее, а что нет, – пробурчала я, поскольку очень не люблю, когда клиенты пытаются учить меня моему ремеслу. – Идите ставьте чайник.

Успокоившись, что в квартиру никто не проникал в отсутствие хозяйки, я на всякий случай плотно задернула шторы, после чего с облегчением стянула парик и прошла в ванную комнату принять душ, предварительно испросив разрешения Ксении. Та тут же снабдила меня полотенцем и необходимыми средствами гигиены, а сама отправилась на кухню готовиться к вечернему чаепитию.

Тетя Мила не удержалась и перед уходом сунула мне в сумку сверток с домашней едой, который я сейчас, сидя за белым в голубой цветочек кухонным столиком, распаковывала. В нем оказались вкуснейшие пирожки с грибами, половинка жареной курицы, банка деревенской сметаны, а также кусок моего любимого французского сыра, который я купила вчера. Тетя же почему-то не испытывала к нему особой привязанности и ела малюсенькими кусочками чисто из вежливости, чтобы поддержать мои вкусы.

Выложив все это на тарелки, я потерла руки, поскольку мне-то дома даже чайку не довелось попить, не то что поужинать, и ела я последний раз сегодня еще утром, когда отправлялась на пляж, а с тех пор минуло предостаточно времени, чтобы желудок откровенно выразил свое возмущение таким пренебрежением к себе. Ксения также не осталась в долгу и быстро нарезала салат из помидоров, ветчину и достала из пакета мягкий лаваш, так что ужин у нас получился просто царский.

– Во сколько вы уходите в академию? – спросила я, пережевывая сыр и наворачивая ложкой салат прямо из миски.

– В половине девятого, – ответила Ксения.

– Отлично, я выйду сразу следом за вами, – кивнула я. – И до которого часа у вас занятия?

– Последняя пара заканчивается в три часа.

– И какие у вас дальнейшие планы на завтра?

– Да, собственно, никаких, – пожала плечами девушка. – Я могу сразу возвратиться домой.

– Можете особо не торопиться, прогуляйтесь и не беспокойтесь, я буду рядом, – сказала я.

– Так мне не брать машину?

– Не стоит, это усложнит нашу задачу, – сказала я, потому что преследователю Ксении гораздо легче засечь мой автомобиль, а менять машины в течение маршрута у меня нет возможности. Можно было, конечно, этого добиться, но для этого необходима соответствующая подготовка, для которой как минимум нужно временно разжиться этими самыми машинами, а я пока не видела в этом смысла. Так что пусть пройдется пешком, оно и для фигуры полезнее, и для здоровья в целом.

Ксения как гостеприимная хозяйка определила меня в более просторную комнату, в которой находился компьютер. Это было удобно еще и тем, что меньшая использовалась девушкой как ее собственная спальня, так что я одобрительно отнеслась к подобному варианту. Но так как Интернет был нужен нам обеим, я одолжила Ксении свой ноутбук.

Спалось мне спокойно, и встала я ровно в шесть – это мое обычное время пробуждения. Стараясь не шуметь, сделала зарядку и приняла душ, после чего проскользнула на кухню выпить утреннюю чашечку кофе. Дверь в комнату Ксении была закрыта, и так как она не просила меня разбудить ее в определенное время, я и не заморачивалась этим. Сделав пару тостов с сыром, я позавтракала, допила вторую чашку кофе и, чуть приоткрыв штору, выглянула в окно.

Двор был практически пуст. Жильцы еще либо спали, либо только собирались на работу: время едва приблизилось к семи. Я зевнула и задернула штору. Для преследователя рановато. Поглядим, появится ли он, когда Ксения выйдет из дома и отправится на занятия.

Признаться, вчера вечером, лежа в постели и раздумывая над ситуацией, я крепко усомнилась в том, что Ксению реально кто-то преследует. И если даже за нее действительно заступился какой-то парень – а у меня пока не было оснований считать, что это не так, – то он вполне может оказаться совсем другим человеком, а не ее преследователем. Симпатичный парень стандартной внешности – да таких сколько угодно! А держится он, как я поняла, на значительном от нее расстоянии, вот она и могла собрать всех в одну корзину, обобщить и создать собирательный образ из случайно встреченных молодых людей. М-да…

Что ж, даже если так, то мне волноваться не о чем. Работу свою я выполняю, а без изначального риска она и вовсе становится безопасной. Не так, конечно, интересно, как ежеминутная готовность к выстрелам и погоням, но здесь есть свои плюсы. Неплохо получить дополнительный заработок, пусть даже всего за пару дней, в течение которых Ксения убедится, что тревожиться не о чем, и вежливо попрощается со мной. Ибо сколько бы у тебя ни было денег, лишних никогда не бывает, и тратить их попусту неохота.

Но пока еще ничего не разъяснилось, и к восьми я была полностью готова сопровождать Ксению. Причем чутье и опыт мне подсказывали, что не стоит делать этого открыто. Не стоит светить свою персону, пока мы не поняли, какого лешего нужно от девушки неведомому преследователю. Нужно выяснить, кто он, зачем он ходит за Ксенией и почему. Только после этого можно будет принимать решения.

Так как я разгромила дурацкую идею Ксении по отвлечению внимания этого непонятного мальчика и доказала, что дела так не делаются, предстояло выработать другой план, и я его уже придумала. План, собственно, был прост как черный хлеб: парень, если он существует, следит за Ксенией, а я слежу за ней и за ним самим. В ходе слежки я анализирую его действия и делаю выводы. Таким образом, и Ксения находится под охраной, и сведения я получаю, как говорится, из первых рук, становясь сама участницей событий.

Работа, конечно, больше не для телохранителя, а для детектива, но что поделаешь, если обстоятельства сложились так, а не иначе. К тому же моя профессия зачастую перекликается с работой сыщика, такая уж у нее специфика. Почти во всех делах, участницей которых я была, присутствовал криминал. Но те действия, которые я запланировала, мне было вполне по силам осуществить, так что душа моя была спокойна, оставалось дождаться пробуждения Ксении и ее похода в академию.

Девушка не заставила себя ждать: она появилась на кухне в половине восьмого, уже успев принять душ и облачиться в симпатичное платье под джинсу чуть ниже колен. Макияжа почти не было, но Ксения, от природы обладавшая яркой внешностью, выглядела очень привлекательно. Она улыбнулась мне, приветствуя, и нажала пальцем с длинным ногтем, накрашенным прозрачным лаком, кнопку электрического чайника.

Пока она завтракала, мы еще раз обсудили детали.

– Значит, выходите из дома и спокойно, не торопясь, идете в академию. Идете как ни в чем не бывало, не стреляя глазами по сторонам и не выдавая ни своего волнения, ни моего присутствия. Я все время буду рядом, так что волноваться не о чем, – повторяла я, боясь, как бы Ксения не разнервничалась и не сорвала весь план. Но вроде бы она производила впечатление уравновешенной особы.

Ксения отщипывала кусочки лаваша, макала их в сметану и отправляла в рот, кивая мне.

– Я выйду первой, – продолжала я. – Вы ждете до половины девятого и тоже выдвигаетесь. Не пытайтесь искать меня глазами.

– Да я все помню, Женя, не беспокойтесь! – махнула рукой Ксения, и я подумала, что спокойная ночь, а также мое присутствие пошли ей на пользу: в ее глазах уже не было испуга.

– Ну хорошо, – сказала я. – Тогда я пойду собираться. Не провожайте меня, в прихожую не выходите и с балкона не машите платочком!

– Я понимаю, – улыбнулась девушка.

Я быстро оделась, подправила кое-какие штрихи и вышла в подъезд. Спустилась по лестнице и оказалась во дворе. Из дверей выходили жильцы, садились в припаркованные прямо под окнами машины и уезжали. Некоторые шли на остановку. Я двигалась не спеша, не забывая отслеживать обстановку.

Через несколько минут, покидая двор, я поспорила сама с собой на мороженое, что никакой слежки нет, но расслабляться не стала.

Ксения снимала квартиру в старом районе города, в его историческом центре, где, помимо выстроенных в семидесятые годы девятиэтажек, в одной из которых и жила моя клиентка, сохранились домики, обшарпанные как снаружи, так и внутри. Люди, их населявшие, запросто переговаривались друг с другом сквозь раскрытые окна и порой склонны были забывать, что живут они в большом городе, а двадцать первый век уже одиннадцать лет как наступил и вполне заслуженно справил первый юбилей.

Я заняла позицию через квартал от дома и набралась терпения. Судя по профилю работы, сегодня мне его понадобится очень много.

Выглядела я простенько и неприметно: волосы собраны в хвост, легкий серенький костюмчик и старые босоножки. Косметику я использовала так, что ее практически не было заметно, но черты моего лица претерпели существенные изменения. Маскироваться под самовлюбленного мачо я сегодня не стала.

Ксения вышла из дома ровно в половине девятого, как мы и договорились, и неторопливой походкой направилась к троллейбусной остановке. Все ее сегодняшние маршруты я знала наизусть. Да их и было-то с гулькин нос: в академию да обратно.

Идя по тротуару, Ксения все-таки оглянулась и, не увидев меня, едва заметно повела плечами и повернула за угол. Отщелкнув окурок сигареты в урну и профессионально попав точно в ее распахнутую черную пасть, я пошла следом за ней, разглядывая витрины попадавшихся магазинчиков.

Повернув за угол, я увидела Ксению, прижавшуюся к лотку с мороженым. Судя по всему, она мне что-то захотела сказать. Заметив ее маневр, я случайно остановилась рядом и, не разжимая губ, спросила:

– Что случилось?

– Я его не вижу, Женя, – ответила мне Ксения тихо.

Я вздохнула и, проговорив, что еще не вечер, купила себе два эскимо на палочке и побрела дальше.

Куда пойдет Ксения, я и так знала, поэтому слишком сильно пялиться на нее смысла не было: мне нужна была не она, а та рыба, которая на нее упорно клевала.

Ксения не спеша направлялась по улице Горной в сторону центра.

Я шла по другой стороне, ела мороженое и рассеянно поглядывала на прохожих.

Половина девятого утра – самое благодатное время для прогулок. Конечно, если гуляешь с конкретной целью вести двойную слежку: людей на тротуарах прорва, машин на дорогах – почти столько же. Остаться незаметным в этой массе – задачка по силам даже для детей. Причем зачастую они с ней справляются как раз тогда, когда их никто об этом не просит, заставляя своих пап и мам метаться со взъерошенными волосами и вытаращенными глазами в поисках своего чада. Слава богу, что чаще всего чада все-таки благополучно находятся…

Примерно через полчаса, когда мороженое уже давно успело закончиться и я закурила, я должна была признаться, что слежка за Ксенией на самом деле существует, и я проспорила самой себе мороженое. Отложив его покупку на неопределенное время, так как только что съела две порции, я пристроилась к ее преследователю и принялась его изучать.

Мальчик и впрямь симпатичный. Чуть постарше Ксении, пожалуй, лет ему навскидку эдак двадцать четыре. А насчет довольно пренебрежительного высказывания в адрес его внешности Ксения, пожалуй, погорячилась. Я бы не назвала его лицо стандартным. Мальчик был привлекательным. Кто ее знает, то ли Ксения была девушкой пресыщенной и с высоко задранной планкой требований, то ли она толком с перепугу не разглядела своего провожатого, но факт остается фактом: парень явно выделялся из толпы. И это было единственным минусом, потому что во всем остальном он был на высоте.

А именно: за Ксенией следил явно не любитель. Это был профессионал хорошего среднего уровня, скорее всего, какой-то частный сыщик или, во всяком случае, выпускник школы милиции. При этом он не показался мне новичком, так как пас Ксению квалифицированно и старался не попадаться ей на глаза. Я даже удивилась, как она смогла его раньше засечь. Видимо, все-таки она чуть слукавила, и его внешность не ускользнула от ее внимания.

Скорее всего, впервые девушка обнаружила его случайно. Потом, во второй раз заметив симпатичное лицо, заинтересовалась. Ну а после ей стало уже не интересно, а жутковато. И она забила тревогу.

А парень работал довольно качественно. Его слежка не была ни в коем случае демонстративной, наоборот, он использовал почти каждую возможность, чтобы замаскироваться.

Я приблизилась к нему на максимально возможное расстояние.

Так как четкого представления я составить пока не могла, продолжала свои наблюдения. Через полчаса блужданий я, озверев от двусмысленности ситуации, дождалась, когда Ксения зашла наконец в двери академии, и увидела, как ее преследователь присел за столик в летнем кафе.

Интересно было то, что он сел за столик не в том кафе, которое находилось напротив входа в академию, а выбрал более дальнее, на углу.

Я приняла командирское решение и заняла свободный столик, третий от этого непонятного паренька. Осмотревшись, я поняла причину его выбора: из академии было два выхода. Второй – очевидно, служебный – просматривался из этого кафе очень хорошо. Мальчонка и здесь сработал на уровне: он контролировал оба выхода, и Ксения при всем своем желании не смогла бы уйти незамеченной.

Парень тем временем взял себе кока-колы и начал лениво посматривать по сторонам. Я последовала его примеру, с той лишь разницей, что взяла себе апельсинового сока. Мальчик, бросив на меня равнодушный взгляд, стал ронять косые взгляды на парней, сидевших за соседним столиком.

Удовлетворенно отметив, что ничего другого не следовало и ожидать, я все-таки взяла себе порцию проспоренного самой себе мороженого, чтобы совсем уж скучно не было. Третья порция подряд – слишком даже для меня, большой любительницы этого продукта. Но, увы, любая работа требует дополнительных сил.

С этим человеком явно требовалось познакомиться ближе, вот только я пока не могла придумать, как лучше это сделать. Прямо подойти и в лоб спросить, какого рожна ты пасешь мою клиентку, не казалось мне замечательной идеей. В другом подобном случае я могла бы так поступить, но не сейчас. Меня не покидало ощущение, что Ксения рассказала мне не все. И мне сразу же стало гораздо интереснее, чем вчера вечером.

Тогда я думала, что, скорее всего, за Ксенией таскается либо мальчик, решивший поиграть в благородного рыцаря, либо сексуальный маньяк, либо обычный мошенник. Теперь же я была приятно удивлена, что дело становится все более и более любопытным. А чем дольше я думала, тем меньше сомнений оставалось и тем более крепла моя уверенность. Дело здесь было нечисто.

Я закурила сигарету и, полуотвернувшись, чтобы не слишком мозолить глаза парню, задумалась о том, как же поступить дальше. В этих раздумьях прошло немногим менее часа, но я приняла решение. Сидеть здесь дольше было небезопасно в том смысле, что шпионившего за Ксенией парня могла заинтересовать моя персона. Нужно было перебазироваться и занять такую позицию, при которой и парень, и оба выхода из здания академии оставались в поле моего зрения, а вот я сама была скрыта от глаз преследователя.

Я неторопливо поднялась, не удостоив тянувшего колу парня даже мимолетным взглядом, достала сотовый и, сделав вид, что возмущена неслыханным хамством, принялась выговаривать несуществующему абоненту свое негодование.

– Я торчу здесь уже битый час, как последняя дура! – зло и громко проговорила я, проходя мимо столика, за которым сидел преследователь. – А ты просто тупо проспал!

Костеря на чем свет стоит немую и покорную трубку, я покинула территорию кафе и двинулась вдоль по улице в сторону сквера. Сам сквер как таковой меня не интересовал, мне нужно было попасть в туалет, расположенный неподалеку. Бросив женщине на входе металлическую десятку, я прошла в кабинку и раскрыла сумку. Маскировка была проведена оперативно: поверх кофточки был надет черный блейзер на «молнии», а серенькие бриджи я быстро сменила на плиссированную юбку-брюки, очень свободную и не стесняющую движений.

Долой унылую резинку, и вот мои темные волосы пышной волной упали на плечи. Смочив руки водой, я быстро взбила локоны и смазала гелем, создав эффект мокрых волос. Подправить почти незаметный макияж было делом трех минут, в результате чего я стала обладательницей сочно-красных губ, утолщенных помадой под африканские. Темные очки, элегантный клатч, выуженный из задрипанной сумки. Саму сумку я свернула и сунула в яркий пакет, украшенный разноцветными бабочками: теперь они поменялись местами, до этого пакет лежал в сумке, дожидаясь своего часа.

От образа серой мышки не осталось и следа. Теперь из зеркала на меня смотрела зрелая дама, знающая себе цену. Томно улыбнувшись отражению, я вышла из туалета. Женщина, продающая билеты, не выразила ни малейшего удивления от такой метаморфозы, что объяснялось просто: за день мимо нее шныряет столько народу, что она и не думает следить, кто скрылся в кабинке, а кто потом из нее вышел. К тому же для того чтобы разглядеть сами кабинки, ей нужно как минимум встать и пройти в соседнее отделение, чего она без нужды делать не собиралась.

Теперь я без всякой опаски вышла на свет божий, тут же отметив, что парень по-прежнему сидит в летнем кафе, только теперь к его бутылке колы добавилась еще и бутылка минеральной воды, а также чашка кофе.

«При таком подходе к работе ему следует носить памперсы», – невольно усмехнулась я про себя, зная, что многие профессиональные сыщики поступают именно так, что существенно облегчает им жизнь.

Я не спеша прошла в глубь сквера, купила на лотке какой-то женский журнал и присела на лавочку. Место дислокации было выбрано очень удачно: парень был у меня как на ладони, но при этом меня не видел – я сидела в стороне, в тени высокого тополя. Посмотрела на часы. До окончания учебы Ксении оставалось больше трех часов. И это тоже подтверждало, что парень ждет ее не потому, что томим страстью нежной. Иначе он бы просто умер с голода, тратя все время, в которое положено либо работать, либо учиться, на протирание штанов.

Ну, ждать я умела, этому еще в первом классе Ворошиловки учат. Парень, видимо, тоже освоил эту науку с отличием, потому что никоим образом не выдавал того, как он мается от сидения на месте. Наконец в три часа двери академии часто-часто захлопали, открываясь и закрываясь, и из них принялись выныривать студенты обоих полов, расходящиеся в разные стороны. Многие шли через сквер, проходили мимо меня – молодые, смеющиеся, спешащие жить…

Я подобралась и поверх темных очков принялась вглядываться в двери.

Мой подопечный внезапно поднялся со стула и вышел из кафе. Я увидела, что Ксения появилась из центрального выхода академии, удобнее повесила на плече сумочку на длинном ремешке и пошла по направлению к центру города.

Она заглянула в пару магазинчиков и спустилась в район недавно открытого рынка, который стал именоваться Привозом. Здесь прямо на улице торговали овощами и фруктами, а в павильонах можно было купить все, что угодно: начиная от мяса и заканчивая краской для волос. Я следила за девушкой, возможно, она завернула сюда для того, чтобы прикупить чего-нибудь на ужин. Однако она почему-то не спешила этого делать.

Ксения медленно побрела по рядам лотков с разнокалиберным товаром, ничего не покупая и не выбирая. Она даже не останавливалась, периодически с рассеянным видом качая головой в ответ на зазывные предложения продавцов приобрести именно их товар. Ее не волновали ни «огурцы-молодцы», ни «вай, какой пэрсик!», ни «свежие арбузы».

Парень, чтобы не потерять Ксению в толпе, вынужден был приблизиться. Я сделала то же самое, а мысленно чуть-чуть расслабилась.

То, что мне было нужно в первом приближении, я уже выяснила: за моей клиенткой на самом деле идет слежка. Причем делается это на хорошем уровне, и, главное, пока угроз для нее я не вижу. Цели слежки придется обговаривать с преследователем при личной с ним встрече. Это становится явно необходимым делом, но его-то как раз можно отложить: ни он против Ксении, ни я против него без ненужного риска ничего не сможем предпринять среди бела дня и на глазах у людей.

Значит, сейчас нужно спокойно дождаться, пока Ксения нагуляется по базару, а затем проводить ее домой и обсудить ситуацию. Дома можно вообще не волноваться за ее безопасность: вряд ли этот парень станет ломиться в многоквартирный дом с оружием. И вообще, у меня создалось впечатление, что он просто-напросто следит за перемещениями Ксении, просто фиксируя их и не собираясь при этом предпринимать ничего другого! Но зачем ему это нужно?

Я бросила взгляд на Ксению и парня, торчащего у нее за спиной на расстоянии пяти-семи метров. Ксения явно не спешила уходить с рынка, но ничего не покупала и вроде бы не намеревалась. При этом вид у нее был такой, словно она занята каким-то важным делом. Она хмурила брови и смотрела по сторонам с сосредоточенным видом, словно кого-то высматривая. Это меня насторожило. И вообще, мы не договаривались, что Ксения пойдет в Привоз, она должна была отправляться сразу же после занятий домой. Почему она сменила тактику?

Я продолжала наблюдать за девушкой, уже готовая позвонить ей на сотовый, если ситуация затянется, но тут Ксения направилась к углу рынка, где обычно кучковалась разношерстная компания, торгующая разным барахлом.

Здесь стояли пожилые джентльмены, занимающиеся продажей марок, значков, монет и прочей откровенной ерунды. Сидели на стульчиках книготорговцы, чей товар лежал на составленных по четыре табуретках. Присутствовали и совсем уже опустившиеся в социальном плане личности, которые сваливали на застеленном старыми газетами асфальте свое «добро»: потертые ложки, вилки, закопченные кастрюли и сковородки, детские резиновые уточки с пищалками, выпущенные в середине прошлого века, хрустальные вазочки производства завода «Техстекло», бутылочки для кормления младенцев, штопаные одеяльца – словом, все, что еще сохранилось в их жилищах и что, по их мнению, можно было реализовать хоть за какие-то деньги.

Невдалеке от них крутились некие личности, сразу показавшиеся мне подозрительными. Им было лет по двадцать, и в первый момент, когда Ксения двинулась к ним, я было подумала, что это ее знакомые по академии, но тут же отбросила эту мысль, едва присмотрелась к ним ближе. Парни явно диссонировали по внешнему виду с Ксенией и компанией студентов, несколько минут назад вышедших из дверей академии госслужбы.

Будущие государственные служащие обычно не ходят с засаленными, давно не стриженными волосами, с ногтями с черными от грязи ободками, в замызганных джинсах и порванных кроссовках… И при этом лица их не носят тупого примитивного выражения, глаза не бегают пугливо, а движения лишены суетливости. Те двое, что стояли сейчас в углу и к которым направлялась Ксения, явно были из другой социальной прослойки. И меня очень сильно интересовало, что же забыла эта мажорная девушка в их обществе?

Ксения подошла к парням и что-то вежливо спросила. Один из парней сразу же закивал и протянул руку. Ксения щелкнула замочком на сумочке и… достала оттуда пакет, в котором хорошо просматривался какой-то белый порошок. Практически следом где-то над моим ухом раздался негромкий щелчок, затем еще один…

Я повернула голову. Парень, все это время следивший за Ксенией, достал фотоаппарат и, пристально вглядываясь в происходящее, быстро делал снимки Ксении, передающей пакет незнакомым парням. Первым моим порывом было выбить у него из рук фотокамеру, но я привыкла не поддаваться порывам. Посему вместо этого незаметно чуть вытащила из кармана миниатюрную камеру и сама сделала пару снимков, сделав упор на юнцах, принявших пакет. Я зафиксировала, как он перекочевал в карман одного из них, и стала наблюдать дальше.

Ксения постояла возле них еще около минуты, в течение которой один из юнцов, постоянно длинно сплевывая через зуб, что-то быстро говорил ей, словно давая инструкцию, потому что в завершение Ксения кивнула и, повернувшись, пошла прочь. Ни меня, ни своего преследователя она, казалось, не замечала.

Девушка двинулась вдоль рядов торговцев и вдруг остановилась подле одного пожилого мужчины, торгующего классикой позапрошлого века. Она взяла в руки потрепанный томик Грибоедова и принялась перелистывать, попутно что-то уточняя у продавца, который охотно принялся ей объяснять, не скрывая радости от возможности продать книгу. Ксения улыбнулась, сунула книгу в пакет и достала из сумочки кошелек, чтобы расплатиться…

Я подумала: сейчас она наконец завершит свои дела, после чего отправится домой, где я наконец-то смогу вытрясти из нее, что, черт возьми, происходит.

Но день выдался очень урожайным на сюрпризы. Не успела я отделаться от шока, полученного от увиденной только что сцены, как в этот момент из толпы, густой массой проходящей мимо, вынырнул сутулый парень и дернул за кошелек, одновременно оттолкнув Ксению от себя.

Сумка оказалась в его руках, Ксения попятилась и, не удержав равновесия, села прямо на стопочку потрепанных детективов. Стопочка медленно съехала набок, Ксения вместе с нею, и через секунду девушка уже лежала на земле, пытаясь подняться. Сумку, из которой только что увели кошелек, Ксения не выпустила из рук, а вот полиэтиленовый пакет уронила, он упал, и из него вывалился том Грибоедова.

Парень скользким ужом втерся в толпу и почти потерялся в ней.

Меня отделяло от происходящего не очень большое расстояние, но мои шансы догнать этого сопляка были минимальными. Однако я все-таки рванула за ним, рискуя быть рассекреченной парнем и на ходу придумывая легенду своего благородного участия в этой заварухе, которую намеревалась провозгласить громко, в расчете на его уши. В случае если мне удастся догнать воришку, разумеется.

Проскальзывая сквозь враз заругавшихся граждан, я окончательно завязла в этом непроходимом человеческом болоте, и единственное, что реально смогла сделать – смешно сказать! – вытягивая шею, оставаться зрительно в курсе событий.

А они развивались по весьма оригинальному сценарию. Режиссер, придумавший его, явно был личностью неординарной, потому что дальше случилось нечто уже совсем невообразимое. Я никак не ожидала такого поворота сюжета.

Парень, следивший за Ксенией, всегда старавшийся держаться в тени, вдруг вышел на первый план. Он был гораздо ближе меня к Ксении и сразу же бросился ей на помощь.

Как он разобрался с сутулым вором, я не заметила, но только тот вдруг появился снова, словно его вытолкнула наружу некая сила. Парнишка, уцепив его за руку, провел болевой прием дзюдо, согнул мерзавца в колесо, ткнул его носом в землю и отобрал кошелек. После чего, отделавшись всего лишь пинком в задницу, счастливый воришка удрал, а новоявленный герой протянул кошелек Ксении, с помощью расшумевшегося дедка уже успевшей подняться на ноги.

Ксения кошелек благодарно приняла, потом разглядела того, кто ей этот кошелек протянул, не совладала с нервами, вскрикнула и отшатнулась. Снова упасть ей не дал дед, а парень, низко опустив голову, постарался опять скрыться. Ксения стала оглядываться, но уже его не увидела.

Я же не упустила и заметила, куда он подевался: он встал за соседним лотком, спрятавшись за его навесом, достал пачку сигарет и закурил.

Получался очень интересный спектакль: постоянно находящийся в тени преследователь ненавязчиво оберегает Ксению от неприятностей! Когда девушке ничего не угрожает, он и не думает к ней приближаться. Но как только на ее пути встает опасность – в виде пьяного дурака или наглого вора, – он тут как тут, словно рыцарь без страха и упрека защищает ее!

А сама-то девушка какова? Только что на моих глазах она продает двум каким-то хмырям героин, причем в количестве, достаточном, чтобы получить приличный тюремный срок! Слишком уж велик был пакетик. К тому же Ксения не походила на наркоманку, это я отметила сразу же, еще при первой нашей личной встрече. Но и на наркоторговку она не была похожа. Хотя…

В деньгах она не нуждается, говорит, что ей их дают родители. Но, во-первых, кто мне мешает говорить то же самое? А самих родителей я в глаза не видела. Во-вторых, Ксения живет одна, на съемной квартире, и о себе рассказывает крайне неохотно. При этом учится в академии госслужбы, где все отделения платные, одевается в фирменных магазинах и имеет собственный «Шевроле». И сегодня после окончания занятий продала пакет с героином двум наркоманам, причем в этот момент ее снял на камеру непонятный сыщик-дзюдоист…

Словом, было от чего почесать затылок…

Нет, нужно основательно потрясти Ксению, можно даже припугнуть ее чем-нибудь и «расколоть» по полной программе. Наркотики просто так не передают! Лучше всего – показать ей снимки, на которых явственно видно, как пакет перекочевывает в руки наркоманов, а также их рожи. Стоп, рожи!

Я чуть не вздрогнула, потому что как раз в этот момент обе рожи протопали мимо меня. Мысли вихрем пронеслись у меня в голове. Думать было некогда, надо было действовать. Из всех троих – Ксении, симпатичного преследователя и наркоманов – мне следовало выбрать кого-то, с кем переговорить в первую очередь. Я не могла растроиться или хотя бы раздвоиться, и выбор предстояло сделать немедленно.

Я быстро набрала номер сотового Ксении и сказала приказным тоном:

– Немедленно отправляйтесь в летнее кафе напротив академии. Сидите там до упора и никуда не уходите, пока я вам не позвоню и все не отменю. Там много народа, так что не бойтесь. Но оттуда ни ногой! Поняли?

– Да, но что… – принялась было говорить Ксения, но я жестко перебила ее, сказав:

– Так, пулей!

Девушка послушно убрала мобильник в сумку и вышла наконец из Привоза. Я рассудила логически: преследователь Ксении наверняка сейчас двинется за ней и не упустит из виду. Следовательно, от меня он никуда не денется. Ксения, находящаяся в окружении людей, в безопасности. К тому же преследователь пока что не источал никакой угрозы. По крайней мере, явной. Скорее всего, он станет угрожать после, для того он и фотографировал девушку. Но это случится явно не сегодня. И до этого момента Ксении особо волноваться нечего. Ее жизни и здоровью этот парень точно не угрожает. А начать мне следует с беседы не с ней, а с этой патлатой шпаной, а уж потом сопоставить их показания с тем, что мне напоет Ксения. Увы, у меня не имелось стопроцентной уверенности в собственной клиентке. Я предполагала, что она сочинит для меня какую-нибудь малоправдоподобную историю, которую я вынуждена буду проглотить, если у меня не будет фактических контраргументов. И вот за этими самыми контраргументами я и направилась.

Убедившись, что Ксения пошла в обратном направлении, а за нею через пару минут, оттолкнувшись от стены, двинулся парень, я поспешила за двумя наркошами, которые успели утопать уже до угла.

Еще больше выросло мое удивление, когда оба парня подошли к облезлому «Москвичу» 412-й модели, бывшему когда-то светло-зеленым. Сейчас родная краска облупилась, и «москвичонок» кое-где покрылся ржавчиной. Собственно, ничего странного в этом не было: выпуск данных автомобилей прекратился на ижевском заводе лет пятнадцать назад, а этот экземпляр делался еще на АЗЛК, следовательно, было ему не меньше тридцати пяти лет. Я даже подивилась про себя, где ребятки сумели его откопать. Наверное, от дедушки по наследству достался.

Еще большие сомнения меня терзали насчет того, сможет ли он вообще передвигаться. Как оказалось, я была слишком низкого мнения об отечественном автопроме. Ребята открыли дверь, и один из них, сев за руль, повернул ключ зажигания. «Москвич» заурчал, зафыркал, словно выражая свое возмущение тем, что его тревожат на заслуженной пенсии, затем несколько раз чихнул и, дернувшись, тронулся с места.

Я быстренько поозиралась по сторонам и, увидев приближавшуюся «Ладу Калину», подняла руку.

– Давай во-он за тем драндулетом, – кивнула я водителю, усаживаясь на сиденье рядом с ним.

Водитель, плотный мужчина лет пятидесяти, скептически уставился на меня.

– На кой он тебе? – наконец не выдержал он и высказал свое любопытство.

– Надо, – кокетливо улыбнулась я.

Мужик хмыкнул.

– Для их мамаши ты вроде молодая слишком… Для жены – старовата будешь… – словно размышляя вслух, проговорил водитель, но с места тронулся.

– Полегче, дядя, – усмехнулась я. – Насчет староватой-то. На себя посмотри.

Мужик не стал смотреть на себя, видимо прекрасно помня о собственных прожитых годах, и от комментариев не воздержался, продолжая бубнить:

– Хотя чему сейчас удивляться… Бабы с ума посходили: то рожают в двенадцать лет, то в шестьдесят за двадцатилетних замуж выходят…

Наверное, водитель таким образом развлекал себя, но мне вступать с ним в пустой диалог совершенно не хотелось. Но не потому, что я боялась упустить из виду «Москвич». Тот катил себе впереди не спеша, попыхивая дымком из выхлопной трубы, и нисколько не подозревал о том, что за ним ведется погоня. Я даже улыбнулась про себя, представив картину, если бы «Москвич» вдруг вздумал удирать от нас. Воистину, дым стоял бы столбом!

Но ребята на своем дришпаке и не помышляли ни о чем подобном. Они свернули на улицу Яблочкова и медленно поехали по ней по направлению к Волге. Улочка была тихой, преимущественно состоявшей из частных дворов в окружении зеленых садиков. Сейчас, в самом начале осени, листья еще не начали желтеть, и деревья стояли зеленые. «Москвич» остановился возле одного из домиков, один из ребят вышел и открыл деревянные ворота. Машина тихонько въехала во двор и остановилась.

– Спасибо, дядя! – поблагодарила я водителя, сунула ему сотню и покинула салон «Лады Калины».

Пробраться во двор через ворота труда не составляло: их я открыла самой простой отмычкой, так как держались они на честном слове. Однако лезть в дом не спешила. Мне нужно было дождаться, пока ребята приступят к процедуре приема героина, но в то же время не тянуть, пока они не обдолбаются и не потеряют способность внятно отвечать на вопросы.

Во дворе находились два дома, похожие друг на друга как близнецы: двухэтажные, из красного кирпича, с высокой лестницей на второй этаж и с крыльцом. Парни, оставив свое раритетное авто во дворе, под старым кленом, скрылись за дверями второго, что стоял в глубине: я слышала, как их растоптанные кроссовки громыхают по ступенькам. Они поднялись на второй этаж, и следом хлопнула дверь. Следовательно, они не в гости пришли, а были здесь хозяевами.

Я прошла в тень и присела на низенькую деревянную лавочку, собираясь выждать несколько минут, а потом уже нанести визит ребятам. Однако все получилось не так, как я рассчитывала. Не прошло и десяти минут, как парни вышли из дома и направились к воротам. К услугам своего драндулета они на сей раз не прибегали, из чего я сделала вывод, что они намерены оттянуться по полной и садиться за руль все-таки остерегаются.

Мне ничего не оставалось, как подняться и последовать за ними. Ребята шли по улице, в руках у одного из них был полиэтиленовый пакет, навскидку казавшийся пустым. Но я не сомневалась, что в нем лежит пакетик с героином или, по крайней мере, какая-то его часть.

Парни притормозили у магазина «Магнит», недолго посовещались о чем-то, потом один из них полез в карман и, достав несколько купюр и мелочь, пересчитал их. Второй присовокупил к ним собственные средства, и ребята пришли к консенсусу. В магазин за ними я не пошла, дабы лишний раз не маячить, понимая, что вскоре они сами появятся.

Так и получилось: через некоторое время ребятки вышли из магазина, а пакет их несколько потяжелел. Потом один из них достал сотовый и набрал номер.

– Катюх, привет, – гнусавым голосом произнес он.

Я стояла за деревом и курила, рассеянно глядя вдаль и делая вид, что парни мне параллельны. Да они и не обратили на меня никакого внимания, их сейчас волновала другая перспектива, о чем наглядно свидетельствовал их разговор.

– Ну, ты готова? У нас все на мази, – продолжал гнусить парень. – Пятихатка, как и договаривались. Вас сколько? Трое? Отлично. Не, какая скидка? И так за полцены отдаю. Товар ништяк, чистоган, больше нигде не найдешь, зуб даю! От Грейнджера товар, у него левака не бывает!

Один из передних зубов у парня отсутствовал, и я мысленно поиронизировала, что однажды он слишком легкомысленно отнесся к своим обещаниям…

– Ну так мы подгребем минут через десять, ага, – удовлетворенно кивнул парень и, отключив связь, повернулся к своему спутнику. Не скрывая радости в голосе, он сказал: – Все супер, их там трое, Катька и еще две подруги. Все будут, так что полторашка уже наша! И еще она договорилась с кем-то на четыре дозы, так что… – и он довольно подмигнул приятелю.

Они хлопнули друг друга ладонями и побрели дальше по улице Яблочкова. На углу они свернули к Крытому рынку, прошли еще пару кварталов и направились по Астраханской. Я не торопясь шла метрах в тридцати, стараясь не привлекать к себе внимания. Но парни были поглощены беседой и, видимо, подсчетом барышей, так что все остальное их мало волновало.

Наконец они дошли до панельной девятиэтажки и повернули во двор. Вот тут мне нужно было поторопиться, чтобы точно выяснить номер квартиры, куда направлялись ребятки. Я обогнала их, видя, что они намереваются пройти в третий подъезд, и, открыв дверь универсальным ключом для всех домофонов, чуть придержала ее, дожидаясь ребят.

В лифт мы вошли вместе, и я вопросительно посмотрела на них.

– Пятый, – хрипловато произнес второй парень, и я нажала на кнопку четвертого.

Выйдя на один этаж раньше парней, я остановилась на лестничной клетке, снизу незаметно наблюдая, в какую квартиру они позвонят. Это была дверь с левой стороны. Я услышала трель звонка, потом девчачий голос:

– Привет, мальчики. Вы очень вовремя.

Дверь закрылась, и я осталась в полном одиночестве. Некоторым временем, чтобы на ходу выработать план действий, я располагала. Конечно, попасть в квартиру я могу легко: вскрыть этот замок – для меня дело плевое. И даже пусть их там пятеро, справиться с двумя наркошами и тремя соплячками – тоже пустяковая задача. И все же не стоило ломиться с наскока, лучше придумать что-нибудь поинтереснее…