Читать книгу Вечный сон Снегурочки - Марина Серова, Марина Сергеевна Серова - Страница 2

Я тоскливо наблюдала за плавно кружащимся снегом, машинально отхлебывая горячий кофе. Не радовала ни пурга за окном, ни обжигающий бодрящий напиток, ни пятая сигарета за утро. Почему-то последние годы приближение Нового года навевало на меня жуткую депрессию. Старею, наверно… Хотя о какой старости идет речь, если мне всего 27 лет? Собственно, причину плохого настроения я прекрасно знала – виной тому не новогодние праздники, а банальное отсутствие работы. Про себя я называла подобную хандру «болезнью Шерлока Холмса» – что поделаешь, если у меня нет интересного расследования, я впадаю в стойкую апатию и не знаю, чем себя занять.

Осталась какая-то неделя до новогодних елок, традиционных салатов, шампанского в 12 часов и затянутой речи президента. Все тарасовцы сейчас сходят с ума, бегая по магазинам в поисках подарков и елочных украшений. А что буду делать я? Мне и презенты-то вручать некому, разве что можно позвонить поздравить Кирю, то бишь Володю Кирьянова, моего старинного друга, а по совместительству подполковника полиции, с которым мы когда-то расследовали уйму дел, да бывшего однокурсника Андрюху. А еще Ленку-француженку, подружку, коих у меня по пальцам пересчитать можно. Ну, поздравлю, а дальше-то что? Отмечать они Новый год будут в семейном кругу, где мне нет места. Ладно, куплю себе бутылку игристого, сооружу тарелку оливье, может, включу телевизор… Хоть вешайся, веселье…

Мои грустные мысли внезапно оказались прерваны – точно не выдержав депрессивного потока, запищал мобильник. Неужто свершилось – кто-то вспомнил несчастную меня, прозябающую в грустном одиночестве?

Дисплей телефона высветил «Киря». Надо же, только что вспоминала его!

– Привет! – стараясь придать голосу бодрость, поздоровалась я с приятелем. – Давно тебя не слышно было!

– Танюш, доброе утро. – Киря, судя по голосу, был чем-то озабочен. – С наступающим тебя.

– И тебя. – Я подождала продолжения. Сколько лет знаю подполковника, не будет он звонить за неделю до Нового года, чтобы пожелать мне веселого праздника. Но это и к лучшему – если звонок по делу, я только рада. Может, подкинет мне занятие в качестве подарка от Дедушки Мороза.

– Слушай, тут такое дело… – заколебался он. – Знаю, может, не вовремя звоню, ты, часом, на праздники ничего не запланировала?

– Да какие у меня могут быть планы? – фыркнула я. – Дома сижу который день, вот и все.

– А, это хорошо! – выдохнула трубка с явным облегчением. – Не возражаешь, если я подъеду к тебе? Дело есть, неотлагательное.

– Конечно, приезжай! – внутренне возликовала я, почувствовав себя утопающей, которой внезапно провидение послало спасительную шлюпку. Тогда я даже не подозревала, какой странный и необычный Новый год подбрасывает мне шутница-судьба.

Через каких-то двадцать минут я пила кофе уже в компании с Кирей, который подсуетился и привез с собой свежевыпеченных пирожков. Похоже, жена постаралась, мигом сообразила я. Не нужно быть выдающимся кулинаром, чтобы отличить домашнюю выпечку от магазинной. А у супруги Кирьянова к кулинарному делу явный талант – уж на что я не злоупотребляю мучными продуктами, но отказаться от ароматных, румяных, точно с картинки, пирожков просто не в состоянии! Что сделаешь – кому-то дано умение логически мыслить и соображать, а кому-то – творить чудеса на кухне. Я-то при всем своем желании смогу разве что худо-бедно настрогать салат – и то полдня придется заставлять себя взять в руки нож.

– Давай перейдем к делу, – расправившись с едой, взял быка за рога Кирьянов. – Как я понимаю, ты все еще берешься за расследования. Тарифы у тебя не изменились?

– Двести долларов в день, – напомнила я. – Меньше – связываться не буду, уж извиняй. В нашем материальном мире ничего бесплатно не бывает.

– Пятьсот, – не моргнув глазом, отрапортовал Кирьянов. – Пятьсот зеленых в день. Тебя это устроит?

Я присвистнула.

– Кто это у нас такой щедрый? Или дело настолько сложное? В принципе, и то, и другое меня полностью устраивает. Давай, не тяни, и так уже заинтриговал.

– Ко мне недавно обратилась моя старая знакомая, – начал подполковник. – Точнее, бывшая одноклассница. Понятия не имею, откуда она узнала мои контакты – мы с ней виделись в последний раз на школьном выпускном, больше я с ней нигде не пересекался. Хотя ничего удивительного – в наше время Интернет творит чудеса, умеешь включать компьютер – найдешь что угодно. Итак, мне позвонила Лена и попросила встретиться, сказала, что у нее большие проблемы, а с незнакомыми полицейскими она связываться не хочет. После школы она выгодно вышла замуж – супруг зарабатывает так, что нам с тобой и не снилось, и всем ее обеспечивает. Спустя год Ленка родила двух дочерей и полностью посвятила себя их воспитанию. Работать она не устроилась – по ее словам, за всю свою жизнь она ни разу не ходила на службу. Роль домохозяйки, точнее, заботливой матери двух детей ее полностью устраивала. У девочек всегда было все самое лучшее – красивая одежда, вкусная еда, каждый год летом заграничные курорты. В общем, нам с тобой о такой жизни только мечтать. Как ни странно, девочки выросли совершенно неизбалованные. Своим богатством они не кичились. Ленка хотела отдать дочерей в частный пансионат, но ее муж внезапно проявил характер и настоял, чтобы девочки учились в гимназии, которую окончил он сам. Мол, хороший преподавательский состав, талантливые учителя, что сейчас редкость, качественное образование. Ленка-то вообще хотела уехать в столицу, но муж хорошо устроился в Тарасове и менять свою жизнь не собирался. Поэтому пришлось ей довольствоваться отдыхом за рубежом, но не больше.

Как я уже сказал, девчонки – Сабрина и Карина – росли вполне покладистыми. Сабрина проявила талант к изучению иностранных языков, к десяти годам она уже читала книги на английском и посещала курсы по испанскому и французскому. Карина, младшая из девочек, росла тихоней, разговаривала мало и все свободное время занималась каким-нибудь рукоделием. Хотя разница в возрасте у девчонок всего год, сестры сильно отличались друг от друга. Сабрина общительная, легко находит общий язык со своими сверстницами, помимо изучения иностранных языков занимается спортом – в школе была лучшей по легкой атлетике и не раз участвовала в соревнованиях. У Карины же подруг практически не было. Ленка все боялась, что младшая дочь отстает в развитии, и даже водила ее к психологу. К счастью, тревога матери оказалась беспочвенной – просто девочка была интровертом и ни с кем не делилась своими переживаниями, все держала в себе.

Кирьянов прервался и допил свой кофе.

– Налить тебе еще? – «включила» я заботливую хозяйку. Подполковник отрицательно покачал головой и продолжил свое повествование.

– В общем, представление о Ленкиных дочерях ты имеешь, это, как говорится, присказка. Теперь переходим к самой сказке.

Уж не знаю, с какого момента все пошло под откос – Ленка, несмотря на то, что всю жизнь отдала воспитанию девочек, сама не понимает, как она упустила младшую дочь. До недавнего времени она думала, что у нее замечательная, счастливая семья, по крайней мере, Сабрина точно знала, куда пойдет учиться после окончания школы. Ленка не требовала от девочек отличной учебы, однако старшая сама решила добиться золотой медали. Она прекрасно справлялась с заданиями по всем предметам и успевала даже помогать младшей сестре с уроками. По словам матери, девочки хорошо ладили, хотя Карина никогда не высказывала своих желаний. Ленка понимала старшую дочь – та была открытой и общительной. А вот что творилось в душе младшей – не знает никто.

Не сложно догадаться, что Сабрина с легкостью получила золотую медаль – единственная из всей школы – и без всяких трудностей поступила в университет на факультет иностранных языков. Карина, опять же, благодаря своей напористой сестрице окончила учебу твердой хорошисткой. Ленка долго думала, куда направить свою дочь-тихоню учиться дальше – увы, в нашем Тарасове не существует института, где обучают вышивке и прочему рукоделию. Посоветовавшись с супругом, она сделала выбор в пользу педагогического института, решив, что раз дочь еще и читает, на филологическом факультете ей самое место.

Странности в поведении Карины стали проявляться сравнительно недавно. Ленка, как водится, во всем винила себя – мол, надо было раньше бить тревогу, тогда бы и трагедии не случилось. Мы-то с тобой понимаем, что не всем дано быть психологами. Какой бы хорошей матерью Ленка ни была, залезть в душу подростку не просто, особенно если дочь отгораживается от окружающего мира. Началось все с того, что девочка внезапно стала капризничать – например, за обеденным столом резко отказывалась от некогда любимых блюд или размазывала еду по тарелке. Придиралась к домработнице – мол, готовит отвратительно, стала требовать деньги, говоря, что поест в кафе. Ленка все списала на запоздалый переходный возраст – Карина ведь всю жизнь молчала и особых проблем не доставляла, когда-то это должно было закончиться. Ладно, махнула рукой мать, пусть ест, где хочет – взрослая уже, в институте учится. У Ленки были подруги, которые жаловались на детей, закатывающих скандалы. Похоже, с Кариной происходит примерно то же, что случается со всеми детьми. Перебесится и перестанет.

Однако в короткие сроки Карину словно подменили. Она практически перестала разговаривать – только временами вспыхивала, как свечка, закатывала истерику и убегала в свою комнату. На робкие попытки матери отвести ее к психологу Карина отвечала настоящим скандалом. Она стала иначе одеваться – в гардеробе появились какие-то нелепые балахоны. К слову сказать, Карина никогда не была худенькой девочкой, но и толстой ее назвать невозможно. Если Сабрину природа наделила практически модельной фигурой, которую та всячески подчеркивала умело подобранными платьями и костюмами, то Карина была «гадким утенком» – нескладной и несформировавшейся. До Ленки дошло, что младшая, похоже, комплексует – глядя на стройную сестру, тоже хочет быть стройной и красивой, а как это сделать, пока не придумала. Мать решила помочь Карине – вытащила ее в модный магазин, попробовала помочь советом по выбору одежды, однако дочь ответила высокомерным и надменным игнорированием.

А потом начался какой-то ужас. Карина стала открыто отказываться от любой еды, заперлась в своей комнате, откуда не выходила практически неделю, и едва не свела заботливую мать с ума.

– Слушай, Кирьянов, – прервала я рассказчика. – Все это, конечно, интересно, но я не пойму, к чему твоей Ленке помощь детектива? Пускай тащит эту свою Карину к психиатру, если психолог не поможет. Я, вообще-то, убийства и кражи расследую, а не помогаю найти подход к трудным подросткам!

– Ты меня не дослушала, – возразил подполковник. – И потом, Карина вовсе не подросток, а взрослая девушка, ну да ладно, оставим всю эту психологию, если понадобится, потом спросишь, что нужно. Короче говоря, Карина довела себя до нервной анорексии, и ее положили в психиатрическую лечебницу – есть такая в нашем городе. Клиника закрытая, вроде у отца Карины там хороший знакомый психиатр. Не понимаю только, почему они не выбрали заведение посолиднее – деньги-то позволяли отвезти ребенка хоть в Москву, хоть за границу. Это первое, что меня насторожило, а Ленка ничего толком объяснить не могла. Пролежала там Карина недели две. А после этого внезапно умерла.

– Ого! – воскликнула я. – От чего?

– Официальная версия – самоубийство. Вроде она где-то достала смертельную дозу снотворного, а врачи ничего не успели сделать. Но если поразмышлять, версия не выдерживает и малейшей критики. Сама подумай, отделение экстренной терапии, больной и шагу самостоятельно ступить не может, строгий надзор. Представить, что девчонка своими силами стащила таблетки, когда их выдают в определенное время под строгим контролем… Одним словом, не могло такого случиться – это нереально. Наши ребята пробовали допросить персонал, сама понимаешь, ордер на обыск… Но то ли кто-то вышестоящий подсуетился, то ли не знаю. Только ушли они ни с чем. Заведение, надо сказать, темное, докопаться до чего-либо невозможно. Сунули нам бумажку с официальным заключением – и гуляйте, ребята. Я наводил кое-какие справки и выяснил, что смерть Карины – не единственный странный случай. Иногда пациенты лечебницы внезапно расставались с жизнью по собственной воле, были и необъяснимые сердечные приступы. Однако полиция никогда не находила, за что зацепиться, и дело закрывали – официально-то больной умер сам, никто его не убивал. Один раз привлекли к уголовной ответственности медсестру, выдававшую таблетки. Оказалось, новенькая, перепутала дозу. Естественно, уголовный срок. Но мне кажется, что девчонку подставили, а что скрывается за этими «случайностями» на самом деле – неизвестно. Ленка – единственная из родственников, обратившаяся к частному сыску. Она поняла, что официальная полиция тут бессильна. Попросила меня подыскать компетентного человека. Я сразу подумал о тебе – ты у нас такие дела любишь, да и подходишь для расследования как нельзя лучше.

Я сразу поняла, куда Кирьянов клонит. Ловля на живца – ничего лучше в подобном деле не придумаешь.

– Ну-ну, – фыркнула я. – Хочешь, чтобы я внедрилась в лечебницу под видом санитарки или больной?

– Как всегда, догадлива, – улыбнулся Киря. – Документы мы тебе сделаем, диагноз сообразим. Навещать я тебя буду – степень родства придумаем. В определенное время разрешено посещение близкими родственниками. А ты там пока все разузнаешь и, возможно, найдешь убийцу. Тем более что скоро новогодние праздники – глядишь, кто-нибудь в этой богадельне да потеряет бдительность.

– Неплохо придумал, – усмехнулась я. – А сам-то что не взялся за дело? Деньги не нужны?

– Ты подумай, с каким я диагнозом туда ложиться буду? К тому же я чаще тебя на виду бываю, меня узнать – проще простого. А ты у нас девушка скрытная, неприметная, молодая. Какое хочешь заболевание, такое тебе и оформим. Так что, уговорил я тебя? Берешься?

– Да берусь, успокойся, – бросила я взгляд на кружащий за окном снег. – Только мне надо еще с Ленкой твоей поговорить – уточнить детали дела. Устроишь свидание?

– Какие разговоры! – довольно мотнул головой Кирьянов. – Пиши номер мобильного.