Читать книгу Когда мужу (не) идут рога. Современная проза - Марина Сонейка, Марина Стетюха - Страница 3

Не люблю переезды, никогда не любила; и, вообще, я – консервативный человек. Но если речь о вдохновении, выбор очевиден. По-другому быть не могло…

«Вещи собраны. Хорошо, что всего четыре чемодана», – подумала я, оглядев комнату, и посмотрела на часы.

– Где же помощники?

Через минут пять в дверь позвонили. Я спешно открыла двум парнишкам, которых направил ко мне сосед по площадке дядя Ваня. Они поздоровались, взяли вещи и понесли их вниз.

– Прощай, уголок творчества. Спасибо тебе за все! – Я закрыла дверь, отдала ключ соседу, как договорились с хозяйкой квартиры, и побежала вниз.

Возле подъезда меня ждала машина. Я поблагодарила ребят, сунула несколько сотен одному из них в карман, села в такси и помахала пятиэтажной хрущевке рукой.

Водитель, парнишка лет двадцати, оказался проворным малым. Я – не ревностная сторонница правопорядка, но соблюдение правил дорожного движения – другое дело. Всякий раз я поучала отчаянных таксистов, сообщая им о том, как много аварий случается по легкомыслию водителей. Но этот парень лихачил искусно, так, что мне пришлось сделать исключение, молчать и наслаждаться ездой.

– Прибыли, сударыня! – Молодой человек игриво глянул на меня и улыбнулся.

– Сколько я должна? – серьезно спросила я, хотя вполне могла улыбнуться симпатяге в ответ.

– Пятьсот пятьдесят, – ответит тот.

Я отдала водителю деньги; он кивнул, вышел из машины, выгрузил чемоданы, прыгнул за руль и уехал.

– Бывает и такое! Сначала строят глазки, а потом теряются, не предложив помощь. – Я посмотрела вслед такси, открыла калитку и вошла во двор.

Это был небольшой частный дворик с одноэтажным домом. Мне пришлась по душе беседка, оплетенная лианами, и скальные можжевельники среди кустарников и многолетников, и плакучая рябина напротив окна, облепленная ярко оранжевыми плодами.

Я вздохнула, улыбнулась, еще раз мысленно проговорила, что все будет хорошо, и пошла за чемоданами.

– Разберу потом! – Я затащила вещи в прихожую.

Планировка дома довольно проста; из передней, повернув направо, можно было войти в кухню, прямо – небольшая гостиная и спальня, в левой части дома – санузел и кабинет. Чисто, уютно; пахло свеженьким ремонтом. Это радовало. Впрочем, такая обстановка – одно из важных условий, на которых я согласилась в агентстве недвижимости заключить договор аренды. Я не видела хозяев этого уютного местечка, но подумала о них хорошо. Уж точно, они люди со вкусом.

Из бокового кармана чемодана я достала кофе и турку, пошла в кухню варить любимый напиток. Налила в сосуд немного воды, на глаз насыпала кофе, поставила на электрическую печь и, дождавшись небольших пузырьков и пенки, выключила. «Кайф!»

Я сидела в беседке и наслаждалась ароматным кофе. В такие минуты хорошо бы ни о чем не думать. Говорят, это полезно. Мне иногда удавалось «молчание с собой», но все же надо признать, что я любила размышлять. Один мой бывший ухажер упрекал меня в этом. «Тебе, – говорил он, – размышления мешают жить». «Подумаешь, – оправдывалась я, – зато они делают меня счастливее». Кроме того, размышления всегда приводят к интересным мыслям, которые я продолжаю в книгах; а я – писатель. Так что, размышления, помимо прочего, – мой хлеб.

Тишину нарушил звонок смартфона.

– Да, Серенький!

– Маруся, привет! Чем занимаешься?

– Сейчас, собственно, ничем, – ответила я. – Кофе пью.

– Может, прогуляемся? Жена уехала в Москву. А я думаю, позвоню-ка подруге и приглашу погулять по набережной. Ты как?

– Дружище, с удовольствием! – искренне обрадовалась я. – Сто лет не виделись! Только не раньше семи вечера, сойдет?

– Конечно. Мне заехать за тобой?

– Не, я сама. В семь, возле фонтана.

– Хорошо!

Сергей – мой закадычный друг! В разгар молодости он ухаживал за мной, правда, получалось у него это нелепо. Ему было двадцать два, а мне двадцать пять. Разница в возрасте невелика, но, может, поэтому он был таким робким. Точно не могу сказать. В любом случае, его робость меня не впечатлила. Я была в те годы дерзкой, и таким мужчинам как Сергей, сложно было пробраться к моему сердцу. Хотя, скорее всего, ответить на внимание боязливого парня мешало что-то другое.

Будучи безответно влюбленным в меня, Сергей неустанно заигрывал и встречался с другими девицами. Он говорил, что ищет себе жену. Причем менял девушек очень часто. Как-то я спросила: «Почему твои романы такие короткие?» Он ответил, что требовательный. Помимо привычных запросов (будущая жена должна любить его и детей, отменно готовить, идеально вести хозяйство), он хотел, чтобы его подруга жизни отличалась стройностью и красивостью, женственностью, податливостью, мягкостью, покладистостью, умом и мудростью… Список оказался длинным. Когда он наконец закончил, я улыбнулась, похлопала друга по плечу и пожелала удачи.

Пара из меня и Сергея не получилась, но за время нашего общения мы стали хорошими друзьями. Правда, мы дружили как-то анонимно; я не знала его родных и близких, Сергей – моих. Да, особенные отношения, но нас это устраивало.

Спустя некоторое время он встретил, по его словам, девушку своей мечты, и через полгода женился на ней. Мы стали видеться очень редко. Как-то он забежал ко мне на чай; и еще один раз мы случайно встретились в центре города – выпили по чашечке кофе. В основном же мы общались редко и то – по телефону. Но я радовалась и такой возможности поговорить с приятелем о главном и второстепенном, о радостном и грустном.

Около семи вечера я с нетерпением ждала Сергея возле фонтана на набережной. В руках теребила небольшой пакетик; недавно у него был День рождения, и я по пути на дружеское свидание заскочила в магазин редких вещичек.

Стояли теплые сентябрьские дни; на набережной как всегда многолюдно. Ребята и девчата громко смеялись и заигрывали друг с другом. Были времена, когда я с подружками и друзьями бродила по набережной и хохотала от души; и думать не думала, что стану любить одиночество до тошноты, а иногда и до рвоты. В моей жизни был период, когда я избегала компаний и с удовольствием гуляла одна в парке, перелистывая страницу за страницей собственную жизнь.

– Привет, дорогая! – Сильные руки сжали мои плечи.

Я обернулась:

– Приветик!

Передо мной стоял Сергей с букетом любимых осенних цветов – хризантем…

Как же похорошел mon ami!1 Возмужал! Я смотрела на друга и любовалась им; он внимательно смотрел на меня, смотрел пристально в глаза, словно хотел увидеть в них ту прежнюю Марусю, в которую был когда-то влюблен. Но той девчонки давно не было. Глаза уже не блестели, как в двадцать пять, а морщинки вокруг глаз были заметны, даже если я не улыбалась.

Я крепко обняла Сергея:

– Как же я соскучилась по тебе!

После объятий и вручения друг другу подарков с пожеланиями счастья, мы пошли по аллее.

– Дружище, как твоя жизнь? – Я достала из сумочки платок и вытерла слегка мокрые от слез глаза. Совсем не думала, что растрогаюсь.

Сергей задумался, будто полагал, что я не спрошу его о делах.

– Ты же знаешь, – наконец ответил он, – на зависть окружающим, я – счастливчик. У меня замечательная семья, которую я очень люблю, и работа, которая доставляет удовольствие и позволяет прилично зарабатывать. Есть кое-какие заботы и хлопоты, но все они – мелочи.

Сергей посмотрел в сторону Дона. Засушливое лето изменило облик побережья. Левый берег застенчиво оголился на несколько метров, дав сорнякам возможность жить полной жизнью, а мусору – предстать во всей красе. Мы переглянулись, сгримасничали, выказав озабоченность экологией города, и продолжили милую беседу.

Минут десять Сергей рассказывал о делах на работе, о перспективах развития компании, которой он руководил, о некоторых сделках, которые со дня на день собирался заключить с иностранными инвесторами; потом перевел дыхание и с теплотой заговорил о семье.

– Знаешь, как только я увидел Лиечку, мой мир изменился…

Он называл свою жену «Лиечка». «Какое редкое имя!», – думала я, а, может, и вовсе не имя. Я никогда не спрашивала Сергея об этом. Не хотела тратить редкие минуты общения с ним на выяснение того, почему он так называет супружницу.

Сергей немного помолчал и продолжил:

– Неисправимый семьянин и домосед… Кто бы мог подумать, что стану таким! Семейная жизнь скучнее холостяцкой, но я бы ни за что не поменял обычный день с любимой и ребятишками на веселую ночь в клубе с друзьями и девицами легкого поведения. Это все в прошлом… Я бы и в Москву с ними помчался, но не получилось.

Каждый раз, когда мы разговаривали с Сергеем, он упоминал о жене и детях; душевно рассказывал о том, как его любимая заботится о нем, готовит ему и детям славные завтраки, обеды и ужины, холит и лелеет всю семью, да и вообще следует всем правилам умной жены, счет которым миллион. Да, возможно, его истории усыпляли. Но как приятно и завидно слышать о семейном счастье. Признаться, я как-то поймала себя на мысли, что жалею об упущенной возможности видеть рядом с собой такого мужчину. «Эх, надо было рискнуть!»

– Как твои дела? – спросил Сергей, немного помолчав. – Что новенького?

– Новенького? – Я тоже задумалась, прежде чем ответить. Перейти к разговору о моей жизни после того, как я услышала о семейном счастье, то же, что за секунду оказаться на темной стороне Луны. – Во-первых, я переехала.

– Книгу дописала, значит?

– Точно.

Об этом «дракончике» в моей голове знали немногие, Сергей в их числе. Когда несколько лет назад я попробовала себя в писательстве, мне приходилось часто переезжать. Написав первую книгу, я не смогла приступить ко второй, пока не оказалась в окружении новых стен. Написав вторую, не получалось приступить к третьей… Каждую новую книгу я писала в новом доме. Таким странным способом я меняла свою жизнь, начинала ее как бы с нуля, когда разбирала чемоданы и расставляла вещи по местам. Меня вдохновляли эти ощущения и прибавляли сил. Переезды настолько вплелись в мою творческую жизнь, что, казалось, я уже иначе не смогу.

– Надо почитать, – сказал Сергей. – Детектив?

– Ага, – кивнула я.

Хоть детективы у меня получались замечательные, я от них устала. Наверное, у каждого писателя бывает такой период. Я подумывала написать в другом жанре, но идеи не приходили; потому терпеливо ждала, когда нагрянет Его Величество Вдохновение.

Сергей достал из кармана смартфон, замедлил шаг, извинился, ответил на сообщение:

– Леечка спрашивает, встретились мы или нет, – уточнил он.

Я в ответ улыбнулась, но ничего не сказала.

– Может, зайдем чайку-кофейку попьем? – предложила я, стараясь скрыть ревность.

Нет, это была не ревность женщины; это была ревность друга.

После того, как Сергей женился, мы не только перестали видеться, но какое-то время не общались даже по телефону. Он так погрузился в семейную жизнь, что забывал поздравлять меня с праздниками. Я грустила и тихо ненавидела ту женщину, которая разлучила меня с другом. Даже потом, когда он стал звонить, ревность нет-нет, да и накрывала.

Тогдашнюю встречу с ним я восприняла как подарок судьбы. А тут, опять она, его жена! «О, женщина, оставь нас!» – кричали мои глаза, которые я старательно прятала.

Сергей согласился выпить по чашечке чая. Мы свернули в кафешку, присели за столик, а когда к нам подошел официант, заказали зеленый чай с жасмином и парочку десертов.

За чаепитием мы вспомнили те времена, когда бывали вместе целыми днями, устраивали совместные трапезы, обговаривали наши удачи и неудачи, обсуждали мужчин и женщин, политику и быт. А еще сочиняли и читали стихи, изучали английский, французский, испанский языки; гуляли по ночному городу, ездили отдыхать на море, били рекорды в караоке-барах, несмотря на то, что ни он, ни я не умели петь. Как же было славно!

Воспоминания, получившиеся как-то спонтанно, освежили дружеские чувства.

– Как в личной жизни? Перемены есть? – неожиданно спросил Сергей, захватывая десертной ложкой кусочек грушевого пирога.

Наверняка, он хотел, чтобы его вопрос прозвучал естественно. Но получилось так, будто мой друг колебался: задавать его или нет. И не зря. В самом деле, тема личной жизни для меня стала больной темой. Все чаще я злилась, когда о ней заходила речь. Сердилась на себя и на того, кто задавал гадкий вопрос.

– Если то, что бывает, назвать личной жизнью, то у меня все хорошо.

Я вздохнула и вкратце поведала приятелю об ухажерах, об удачных и неудачных свиданиях и отношениях.

Возможно, мне стоило молчать о любовных приключениях. Как ни крути, мужчин настораживают женщины с богатой историей сексуальных отношений. Но Серега – другой случай. Он был другом, а потому я могла говорить так, как есть. Кроме того, он же понимал, что молодая привлекательная женщина всегда пленит мужчин. Чем она интереснее, тем больше тех, кто хочет с ней познакомиться поближе. Так и со мной. Они, мужчины, всегда были на меня падки, как осы на сладкое. И я совершила бы величайшую глупость, если бы не воспользовалась возможностью, любезно предоставленной нашим временем, менять партнеров столько раз, сколько пожелает моя душа. Главное не то, сколько было мужчин, а нашла ли девица среди них того, с которым захочет делить не только кровать, но и жизнь. Так я думала. И до сих пор меня никому не удалось переубедить.

Справедливости ради, надо сказать, что я такой была не всегда. В ранней молодости я грезила семьей и детишками; мое сердце было открытым и горячим. Я верила в то, что встречу единственного мужчину, с которым проживу до глубокой старости. Но, увы, не срасталось. Первая любовь в семнадцать, а потом – вторая и третья в восемнадцать и двадцать лет отбили желание доверять мужчине. Все будто по сценарию. Ты пускаешь в сердце путника и отдаешь всю себя. А он, насытившись, заявляет: «Борщ-то надоел!» А дальше происходит все то, что сводит отношения на «нет». Ложь… Предательство… Измена… Первая тройка бывших, как я их называю, оставили неизгладимый след в моей душе. Последующие отношения только укрепили мнение о мужчинах как существах крайне склонных к изменам.

Уберечь себя от боли предательства можно только равнодушием. Жизнь подсказала мне правило, которому я следовала беспрекословно – мужчин любить нельзя, а любовь к ним надо гнать прочь, только учуяв ее запах. Мужчина был в полном моем распоряжении до тех пор, пока я могла хладнокровно ответить «нет», в суматохе забыть о свидании, молчать в ответ на его признания в любви, и мысленно улетать куда-то на его попытки пробудить во мне чувства. Как только я начинала думать о мужчине больше, чем о себе, я разрывала отношения.

Долгое время я слышать не хотела о замужестве. Семью и все, что с ней связано, не воспринимала всерьез. Да и потом, меня устраивала холостяцкая жизнь. Скажу даже больше – я вошла во вкус. Возможно, если бы кто-то из первой тройки бывших женился на мне, я не стала бы такой искушенной. Правда, иногда, перед сном, ловила себя на мысли, что без мужа и детей я в каком-то смысле несчастна. Но уже утром следующего дня от этих мыслей не оставалось и следа.

В конце я сообщила приятелю, что в серьезных отношениях не состою, но время от времени хожу на свидания с одним настойчивым молодым человеком.

– Знаешь, – после недолгого молчания сказал Сергей, – ты будто с другой планеты! Не понимаю, почему ты не выходишь замуж…

– Нет в современных мужиках надежности, Серый! Поэтому и замуж не хочу, – подумав, сказала я.

Сергей подозрительно глянул на меня:

– Говоришь, нет надежности?

– Угу, хочу любить, а не бояться, что моя любовь надоест, и милый пойдет развлекаться с другими женщинами. «О, Мужчина! – хочу я крикнуть очередному бойфренду. – Ты же готов на все ради меня, пока не добьешься». К сожалению, Серенький, как только рыбка в клювике, мужчину меняет злая бабка Яга. Уж лучше пусть мужики бегают за мной; счастья от этого нет, но все же какое-то удовольствие.

– В общем, все они – предатели! – Сергей, словно не о мужчинах шла речь, спокойно пил чай.

– Нет, не все. – Я посмотрела на друга. – Ты – не такой, на удивление.

Сергей казался мне таким же инопланетным, как и я ему. Честно говоря, после того, как он женился, я не сомневалась, что пройдет пару лет, и он признается в похождениях «налево», а я с облегчением вздохну, что оказалась права относительно мужчин. Не тут-то было.

– Поверь, – словно прочитал мои мысли Сергей, – есть верные мужья. Посмотри на меня! За время брака даже мысли не возникло обмануть жену. Я ей верен, как волк волчице. Так что, Маруся, моя жена – моя рыбка, она в моем клювике! И что? Максимум, что могу я сделать, так это посмотреть на красивую женщину, приобнять за плечи… как тебя. Но, поверь, в этом нет ни грамма того желания, которое у меня к Лиечке.

Пока Сергей ведал о том, что мужчины разные, стараясь переубедить меня, я отстранялась от разговора. Голос приятеля зазвучал приглушенно, в голову полезли мысли, имя которым «идеи для книги».

– Да! Да! Да! – выкрикнула я. – Серега! Я знаю, о чем хочу писать книжку!

Уместно бы извиниться перед другом, который с усердием отстаивал порядочность некоторых мужчин, но правила вежливости в такие минуты забываются славно; лишь близкий человек может понять и простить это забвение.

– О чем же? – спросил он.

Было бы странно, если бы то, что мы обсуждали с Сергеем, не привело к рождению замысла.

– Я положу в основу книги наши с тобой истории… Она – убежденная холостячка. Он – порядочный семьянин. Для нее замужество – это школка для мужских измен. Он же собственным примером докажет обратное…

– Интересно, – подбодрил Сергей.

– Думаю, да, – добавила я.

Домой я ехала довольная. Еще бы! Мне посчастливилось увидеть друга, а еще воодушевиться идеей для книжки. В пути я мысленно писала сюжет, рисовала персонажей и сцены будущего произведения. «Быстрее бы взять ноутбук и печатать слово за словом, раствориться в очередной истории любимых героев», – предвкушала я.

Приехала домой, выпила стакан воды, включила ноутбук, и…

Я не удивилась, когда поняла, что желание писать покинуло меня.

Такое случалось не раз. Бывало, в мыслях я прокручивала весь сюжет книги, но, приступив к ее написанию, текст не ложился на бумагу. «Пожалуй, идею нужно откладывать в ящик стола для вызревания либо вовсе забыть», – подумала я.

При писательском заторе мне помогал «волшебный» блокнот. В нем я записывала мысли одну за другой, пока не рождалась та, которую хотелось продолжить.

Я достала из чемодана исписанный блокнот, захватила из сумки ручку с зеленым колпачком и пошла в кухню. Через пару минут сварила кофе по-турецки; его аромат добрил не меньше, чем глоток напитка. Я присела за стол и начала писать.

«Вот чертова ручка!» – прикрикнула я, будто канцелярский предмет виновен в том, что выпал из руки и закатился бог весть куда. «Как раз в минуту улетных мыслей», – сердилась я, лежа на полу кухни в поисках предательницы. «Ах, вот ты где!» Ручка закатилась под кухонный гарнитур. Я протянула руку и попыталась схватить чертовку, но она ускользала, словно живая. Когда мне все же удалось ее крепко сжать в руке, дабы не вырвалась, змеюка, мой взгляд упал на небольшой коробок в углу.

Это была обыкновенная черная коробка из картона, похоже, из-под обуви. Я достала ее, оглядела со всех сторон, вытерла от пыли, открыла. В ней лежали вырезки из газет и журналов и стопка аккуратно сложенных в несколько раз тетрадных листов…

Я встала с пола, положила находку на стол; почитала вырезки с кулинарными рецептами, потом мельком глянула на статьи о всяком разном женском, затем рука потянулась к тетрадным листам, перевязанным красной рюшевой лентой. Очевидно, при позволении совести рыться в чужих вещах, именно они хранили то, что пряталось от посторонних глаз. Моя совесть стояла в сторонке и не менее меня любопытствовала.

Пальцы одолели крохотный узелок. «Похоже, письма». Так и есть – письма… пронумерованные от первого до последнего. На верхнем красной ручкой помечено «6». Я аккуратно разложила листы, сделала глоток кофе, встала, прошлась по кухне туда-сюда, украдкой глядя на находку, открыла окно, взяла сигаретку, затянула горький дым, развернула письмо под номером один.

– Какой красивый почерк! – сказала я вслух и приступила к чтению.

№1

«Привет, дорогой! Полчаса назад я пришла из магазина, купила продукты. Хочу приготовить ужин и удивить тебя. Истинное удовольствие видеть мужа сытым и довольным. Твое мурлыкание после ужина придает мне сил творить на кухне. А еще я люблю, когда ты просишь добавки, несмотря на то, что глаза кричат: «Я объелся!» Но я все равно кладу тебе кусочек и говорю: «Можешь съесть позже». Ты киваешь и говоришь: «Да, позже». Но я прекрасно знаю, что после того, как ты встанешь из-за стола и уляжешься на диван, через три минуты уснешь под звуки политической перепалки по Россия1, а потому добавка станет полноценным перекусом на следующий день. Но пишу я по другому поводу. Есть то, что не дает мне спокойно спать.

Недели две назад ты на выходные уезжал с детьми к родителям. Помнишь? Я тогда жаловалась на усталость и головную боль и ты, мой дорогой, благодушно оставил меня дома отдохнуть от повседневных забот.

Я нежилась в постели целый день, думала о тебе, вспоминала беззаботное время, когда мы с тобой просто встречались, радовались каждому мгновению, обнимались, целовались, предавались любви везде, где настигал нас великий Эрос. И в тот же день я вспомнила случай, осмеявший мою любовь к тебе. Мне надо написать о нем. Я очень хочу, чтобы ты меня понял и простил. Ты же мой друг, а не только муж! Правда?

Помнишь, незадолго до свадьбы мы ездили отдыхать на дачу? Ты хотел познакомить меня с друзьями с первых дней нашей встречи. Я так волновалась, но осталась довольна знакомством. Столько приятных слов и пожеланий я никогда не слышала…

Под конец вечеринки к нам приехал парень, Олег, с красивой девушкой, брюнеткой. Не помню, как звали. Я восхищалась ее утонченностью и женственностью. И, видимо, не только я. Вокруг нее крутились твои друзья и ухаживали за ней. Странно только, что Олег равнодушно смотрел на это.

Около полуночи все спали. Я в полудреме домывала посуду в кухне. Тихо играла музыка.

«Не спится?» – Услышала я мужской голос. Обернувшись, я увидела Олега; он стоял у двери и, по-моему, пил чай. «Почему же! – сказала я. – С удовольствием бы отдохнула. Но не хочу посуду оставлять на утро; не люблю, когда оно начинается с грязной посуды».

Он посмотрел на меня, приподнял бровь и одобрительно кивнул. Потом медленно прошелся по кухне к угловому диванчику и по-юношески плюхнулся на него. «А мне не спится», – добавил он. «Почему?» – спросила я в надежде избежать откровенностей.

– Мне в душу девушка запала,

Когда угощала супчиком,

Меня робко взглядом ласкала,

Словно солнце ласкает лучиком…, – прочел он.

Я, не мешкая, продолжила:

– Мне не вольно, как вам, быть занудой,

Я и впрямь взглядом ласкала,

Но, в отличие от вас, вслед за Буддой,

Я аскезу в сердце искала.

«И, хочется верить, что нашла», – мысленно добавила я.

Мы посмотрели друг другу в глаза.

Этот взгляд сгубил мою душу. Олег молча встал с дивана, подошел ко мне, нежно поцеловал в шею и шепотом сказал: «Давай займемся любовью…»

Тарелка выпала из моих рук и разбилась. Я стрелой вылетела из кухни. Не помню, как очутилась под одеялом рядом с тобой, крепко обняла тебя и пролежала так до самого утра. Мне в ту ночь не удалось уснуть.

Утром я встала с опухшими глазами. Ты спрашивал, что со мной, но я не решилась сказать правду. А правда, знаешь, в чем? Нет, не в том, что Олег домогался меня. Правда в том, что я хотела сказать ему: «Да!» И эта мысль, мысль, что я хотела отдаться тому парню прямо там, в кухне, под звуки тихой музыки и громкого храпа пьяных друзей, раздирала душу на части. «Я же люблю тебя!» – шептала я в ту ночь на ухо спящему тебе: «Я же люблю тебя!»

Я долго не могла очухаться. Словно болезнь, тяга к сексу с другими мужчинами преследовала меня каждую ночь. И каждое утро я просыпалась в надежде, что все эти мучения – страшный сон. Я терпела и терплю. Я держала и держу себя в руках. Но и до сих пор, когда закрываю глаза, я представляю себя в постели с другим. Боюсь, мне не хватит сил сдержать похоть, это страшное чудовище, обещающее наслаждение и смерть.

Прости меня.

Целую, твоя кошечка. Август. 2009».

Я положила письмо на стол и минуту смотрела на него. «Вот так откровенности!»

На часах полночь. Я намочила кухонное полотенце, которое лежало возле раковины, отерла им лицо и шею.

Рука потянулась за следующим исповедальным письмом.

№2

«Привет, дорогой! Сегодня такой теплый осенний день. 14 ноября. Казалось бы, осень, но солнце греет и ласкает, как ранней весной. Удивительно, до чего природа самодостаточна! Наши ожидания не обязательны для нее, даже если они, эти ожидания складывались веками. Такова и природа человека…

Как-то утром за завтраком я поймала себя на мысли, что мне не хватает себя. После того, как я вышла замуж и родила детей, личное время стало роскошью. А мне хотелось побаловать себя вниманием, сходить к парикмахеру, к косметологу, пошляться по магазинам в дни распродаж, иногда просто побыть одной, без тебя и без детей. Видимо, ты, однажды, прочел это в моих глазах, понял и теперь, иногда, я освобождена от семейных обязанностей. В воскресенье или в субботу ты весь день с детьми: гуляешь с ними в парке, уезжаешь к родителям, к нашим друзьям. Так ты даришь мне свободное время.

Пару недель назад на выходных я приготовила завтрак, накормила вас и проводила гулять; сама же отправилась в магазины за покупками.

Сколько суеты в субботний день! Люди, словно тараканы, вылезшие из щелей при погасшем свете; заходят в один магазин, другой, третий; потом бегут в кафе перекусить, затем вновь несутся в магазины. Признаться, выходной – не совсем удачное время, чтобы спокойно бродить по улицам, заглядывая в понравившийся бутик. Темп улицы задает твой темп. Примерно час я ходила в поисках теплых сапог, джемперов и платьев, но, сказать честно, получила удовольствие меньшее, чем рассчитывала.

Перед поездкой домой я забежала в кафе выпить кофе с молоком и насладиться минутами свободы. Помню, позвонила тебе, узнала, как у вас дела, и сообщила, что скоро буду дома. Так я планировала, но по воле случая в кафешку вошел мужчина, в котором я узнала первую любовь.

Мы учились вместе в одиннадцатом классе. Он пришел в нашу школу всего лишь на один год, но этого хватило, чтобы покорить всех учащихся и учителей. Он стал учеником года, другом для сверстников, защитником для тех, кто обучался в младших классах, парнем мечты – для девчонок. Этакий супермальчик!

Обратить его внимание на себя могла только смелая девица, я же не была такой. Я любила его тихо, как любят чаще всего в школьную пору. И лишь на выпускном бале мне посчастливилось с ним потанцевать. Он кружил меня и шутил, а я хохотала. В конце праздника он проводил меня домой и поцеловал. Какое счастье!

Мы встречались недолго. Через месяц после выпускного он уехал поступать в институт в Москву. Я тоже занималась предстоящим поступлением. Постепенно мы отвыкли друг от друга и как-то само собой расстались.

И вот, спустя столько лет, я увидела его. Он совершенно не изменился. Такой же красавец! Его густые светло-русые волосы переливались светом, а взгляд его зеленых глаз был горяч как раскаленная сталь.

Он меня узнал, подошел к столику. «Привет!» – «Привет!» «Как дела?» – «Хорошо». Слово за словом и разговор на полтора часа. Потом он оставил мне визитку и сказал, что будет очень рад, если у меня получится выбрать время и встретиться с ним, чтобы пообедать или поужинать. Мы разошлись.

Темные силы не дремлют. Они соблазняют и испытывают; смеются, когда человек оступается, огорчаются, когда не поддается соблазну. Но всякий раз искушают, зная точно, что рано или поздно эта тварь божья не совладеет со страстями и бросится в омут с головой от отчаяния победить в схватке зла с добром, греха с праведностью.

Вчера я ездила в центр города искать подарок ко Дню рождения нашего старшего сына. Он очень хотел велосипед. Я составила список подходящих магазинов и пошла на поиски. И вот подарок выбран, доставка оформлена. Выхожу из магазина, перехожу дорогу. Слышу клаксон. Оборачиваюсь. Он сидит за рулем белого мерседеса и машет мне рукой: «Привет! Беги ко мне!»

Я словно обезумела и, хохоча, как шестнадцатилетняя девчонка из одиннадцатого «Б», заскочила к нему в машину…

«Зачем? Зачем?» – изнывала душа. Но разве услышишь ее, когда говорят инстинкты?

Ничто так не выдает женщину, охваченную сексуальным желанием, как смех вперемежку с истерикой, восторг вперемежку с отчаянием, безумие вперемежку с рассудительностью. Все это – верный признак тащить ее в постель.

Через двадцать минут я очутилась в номере отеля… в постели с другим мужчиной…

Вот так случился мой плотский грех…

Я поддалась соблазну, не удержала себя, не смогла.

Душ. Слезы. Раскаяние. Мысленное прошение о прощении.

Я хотела тебе сказать, но легче оказалось смолчать.

Вечером ты с детьми приехал домой. За ужином я глядела в тарелку и пыталась понять саму себя. Ты спрашивал меня о делах, и я что-то отвечала. Ты спрашивал о моих слезах, и я что-то лгала тебе о них.

Ты подошел, поцеловал, обнял, ободрил.

Волна возбуждения накрыла меня с головой. Я шепнула тебе на ухо: «Жду в ванной», и ты, похотливо улыбнувшись, сказал: «Я сейчас приду!»…

Это было незабываемо! Страсть бушевала! Тела обжигало! Безумие нас окрыляло! Я хотела принадлежать тебе и, тут же, – быть твоей госпожой!

«Это лучший секс за всю мою жизнь», – говорили мои глаза. «Ты – богиня!» – кричали твои.

Я выпила стакан воды и вместе с детьми пошла спать.

«Я больше не буду!» – подумала я и уснула.

Сегодня утром пишу эти строки, и слезы текут по щекам. Можно ли так? Любят ли так? Наверное…

Прости меня.

Целую, твоя кошечка! Ноябрь. 2009».

Было чувство, что эта женщина сидела рядом со мной и изливала душу за бокалом вина; при каждом ее слове воображение рисовало картинки предательства, жаждущего понимания. Но я не могла понять эту женщину. Из того, что я прочла, ничто не говорило о том, что ее измену можно предсказать… объяснить… простить…

Заварив себе еще одну чашечку кофе, я аккуратно развернула третье послание и начала его читать. Оно начиналось теми же словами: «Привет, дорогой!».

№3

«Привет, дорогой! Весна – прекрасное время года! Утром с лучами ласкового солнышка она шепчет: «Вставай… Иди… Живи…»

Как славно мы всей семьей отдохнули на майские праздники! Я давно хотела поехать весной в Сочи, подышать чистым воздухом, полюбоваться морским пейзажем; хотела наблюдать, как от зимней спячки пробуждается природа, как живописует она.

Еще вчера мы сидели на берегу моря, кидали плоские камешки, смотрели, как они плюхаются в морскую гладь, пугая чаек и мелкую рыбешку, и смеялись. А сегодня мы дома. Приходим в себя после незабываемых дней, проведенных совместно. Спасибо тебе!

Говорят, насмешка судьбы… О, да! Судьба нас часто удивляет приятно и не очень приятно поворотами и совпадениями. Отдых в замечательном отеле немного омрачили некоторые воспоминания, не так давно случившиеся в моей жизни, и, о которых я умолчала при всем желании быть с тобой честной. Почему я не посмотрела, какой отель будет нас принимать в Сочи? Я бы убедила тебя выбрать другой, чтобы ничего не отвлекало меня от тебя и наших детей.

Ты знаешь, в прошлом году в начале декабря я ездила на конференцию в Сочи. Участников расселили в этом же отеле, где мы отдыхали. Удобно, когда само мероприятие проводится там, где ты остановился. Когда не знаешь город, любые передвижения по нему кажутся испытанием. Особенно, когда на улице слякотно и противно.

Накануне вечером я готовила выступление. Как обычно, проговаривала тезисы доклада, вносила поправки в презентацию и подчитывала кое-что в интернете. День конференции обещал быть тяжелым и длинным; я хотела лечь спать пораньше. Около десяти вечера я завершила и пошла в бар, чтобы на сон грядущий выпить мятный чай с медом.

Спустилась на первый этаж. Заказала чай.

Прошло, наверное, минут десять. Ко мне подошел мужчина лет сорока, в джинсах и в майке с надписью: «Я люблю Сочи!» Я подумала, что это кто-то из местных. Оказалось, это профессор из Москвы, тоже участник конференции.

Мы разговорились. В основном болтали о науке, потом перешли на философские беседы, а затем, как это обычно бывает в ученой среде, между нами завязался спор, извечный спор о свободе. Профессор был интересен и легок в общении, красноречив, вежлив в манерах и благороден во взгляде. Мы говорили бы и дольше, если бы не мой случайный взгляд на часы: почти двенадцать. Мы попрощались.

День конференции выдался сложным. Я с нетерпением ждала ее завершения. Хотела принять душ и лечь спать, чтобы быстрее наступил следующий день, когда я окажусь рядом с вами, в уютном нашем гнездышке, где холодными вечерами по семейной традиции я готовлю нам глинтвейн, а детям – фруктовый сок, и мы все вместе просматриваем веселые мультики.

И вот наконец последний докладчик, последнее обсуждение. Предвкушение отдыха…

«Я увижу вас на ужине?» – вдруг спросил меня профессор, с которым мы накануне философствовали. «Возможно!» – вежливо ответила я. «Я буду вас ждать! Мы же должны продолжить наш спор …”, – он подмигнул мне, загадочно улыбнулся, дождался улыбки в ответ и пошел к коллегам, потирая ладоши: «Хочу виски со льдом!»

Я поднялась в номер, позвонила тебе, поговорила с детьми; мы пожелали друг другу спокойной ночи и сладких снов. Приняв душ, я легла в кровать с уверенностью, что буду спать беспробудно.

Полчаса я вертелась в постели, но сон так и не пришел. Я глянула на часы – почти девять. «Опоздаю немного», – прошептала я и принялась приводить себя в порядок. «Пару часов непринужденного общения с коллегами пойдут мне на пользу», – решила я.

Закрытие конференции проходило в ресторане гостиницы на первом этаже. При входе меня встретил официант, любезно поприветствовал и предложил помощь. Мы вошли в банкетный зал. Профессор увидел меня и позвал рукой. Я подошла к столику и улыбнулась: «Всем добрый вечер!»

За столом сидели женщины и мужчины. Они были хмельны и веселы. «Мы ждали вас!» – негромко сказал профессор и пригласил присесть рядом. Я присела. Мы выпили шампанского после душевного тоста коллеги.

Тост за тостом, один бокал за другим, шутка за шуткой…

Прошло около часу. Заиграла медленная музыка. Профессор поймал мой взгляд и пригласил потанцевать. Я согласилась.

Его сильные руки обхватили мою талию и нежно прижали к себе. По телу пробежала дрожь. Он коснулся рукой моих волос, провел по щеке: «Вы очень красивая!» Мурашки предательски выдали меня… Жажда уединения читалась во взгляде, о жажде страстных поцелуев и объятий кричало мое тело. Я прикоснулась щекой к его щеке, и остановиться уже не смогла…

Очнулась в постели с ним.

Туман в голове и безысходность…

Воспоминания причиняют мне боль. Муки совести… Они, в самом деле, невыносимы.

Прости меня.

Целую. Май. 2010».

С каждым прочитанным словом мне становилось сложнее понять эту женщину. Говорит о любви к мужу и предает.

Просит прощение так искренне. И снова предает…

Я взяла следующее послание.

№4

«Привет!

Эти чертовы социальные сети! Казалось бы, ничто так не притупляет сексуальное желание, как изобилие партнеров. Женихи в избытке – просто поклонники; невесты в избытке – для галочки. У человека нет ни сил, ни времени, чтобы уделять всем внимание. Но иногда виртуальный друг западает в душу. И, знакомство, начатое без намеков на продолжение, заводит очень далеко.

В тот день ты пришел с работы озадаченный. Отужинав, я поднялась к детям. Мы играли, читали книжки, озорничали, а после я уложила их спать. Как же мне нравится проводить с ними время. Когда они смеются, мгновение останавливается, и я забываю обо всем на свете. Я очень люблю их, очень.

Когда мальчишки уснули, я, захватив планшет, пошла в спальню. Читала новости, смотрела картинки, и… черт меня понес в «VK».

«Добрый вечер!» – читаю только что пришедшее сообщение от молодого и обаятельного парнишки лет восемнадцати. «Добрый, коль не шутите!» – отвечаю я. «Скучаете?» – «Можно и так сказать. Но правильнее – хочу пообщаться с друзьями». «А я не подойду?» – «Почему же!» И далее – пустые разговоры на полчаса.

Утолив жажду общения, я выключила планшет, пошла к тебе в кабинет. Ты сидел в кресле за рабочим столом, перебирал какие-то бумаги. Я молча поцеловала тебя, а ты пожелал мне спокойной ночи.

Непринужденные беседы подкупают, привлекают и затягивают со скоростью света. Сначала думаешь, что общение можно прекратить в любую минуту. Но потом оно становится обязательным началом утра, продолжением дня и гарантией спокойного сна. «Привет! Ты уже проснулась?» «Как дела у самой красивой женщины в мире?» «Спокойной ночи, королева!» … Вот так легко и просто можно привязать к себе женщину.

Этот мальчишка заморочил мне голову; я нуждалась в его ежедневных посланиях, комплиментах и восхищении, и просто в пустой болтовне. И если, вдруг, он не мог оставить сообщение, я весь день думала о нем, а ночью с трудом засыпала.

Как-то он предложил встретиться. Я согласилась. «Завтра в полдень, в ресторане „Чертова дюжина“ возле института», – написала я. «Буду ждать», – ответил он.

В назначенное время я зашла в ресторан. Он сидел за столиком возле окна и пил воду. Увидев меня, помахал рукой. Я подошла, присела. «Рад, что мы встретились!» – «Взаимно!»

Мы болтали два часа. Эта встреча, как и виртуальное общение с ним, оказалась такой же легкой и веселой. Расставаясь, мы ни о чем не договаривались; только сказали друг другу: «Пока!»

Я осталась довольна тем, что мы увиделись, но испугана мурашками в паху, которые с каждой минутой нашего общения говорили о желании близости с этим парнишкой.

Примерно через неделю мы встретились вновь. В этот раз и он, и я хотели уединиться. «Добрый день!» – «Привет, мой юный друг!» Не прошло и получаса, как мои глаза, затуманенные страстью, кричали о желании: «Скорее в отель! Я покажу, как надо любить женщину!»

Полтора часа мы пробыли в отеле. Потом я пошла на работу.

Встречались ли мы еще? Да. Для чего? Для безудержного секса.

Прекратились наши встречи так же легко, как и началось общение в интернете. Видимо, и он, и я усладили животную страсть, которая, к сожалению, не терпит постоянства. Ей нужны новые завоевания, новые встречи, новые впечатления.

Целую. Сентябрь. 2010 г».

«Мне не следовало их читать, – вздохнула я, положив тетрадный лист на стол. Письма этой женщины щекотали нервы. – Что же она за человек? Пишет „милому“ о том, что изменила с каким-то пацаном, будто рассказывает, как сходила в театр! Я ничего не понимаю! Ни-че-го!»

Я возмущалась, но незнакомка становилась для меня интереснее после каждой прочитанной строчки. Наверное, если бы появилась возможность в ту минуту встретиться с ней, я бы помчалась на свидание в любую точку мира, чтобы увидеть ее и поговорить.

Заварила зеленого чаю, добавила в него молоко и, немного отпив из чашки, я прочла очередное письмо.

№5

«Привет!

Скажу честно, мне лень писать. Но знаю, что станет легче. Итак…

Ты – второй день в командировке; наши дети – у родителей; я пошла на корпоративную вечеринку. Ровно в восемь приехала в клуб «Рихард». Всюду ходили парни в танцевальных костюмах, какие-то дамы в шикарных платьях. Играла клубная музыка. На танцполе красивая высокая девушка извивалась, словно змея, притягивая к себе сладострастные взгляды. Столики постепенно заняли гости. Началась официальная часть. Нас поздравляли, читали стихи, пели песни и танцевали. После объявили о завершении официальной части, предложили гостям выпить по бокалу шампанского и пройти на танцпол…

Прошло около часу. Я сидела за барной стойкой и пила коктейль. Громко играла музыка. Кто-то подошел ко мне сзади, закрыл глаза руками. Я обернулась и увидела перед собой бывшего студента. «Добрый вечер!» – сказал он мне на ухо. Я ему ответила: «Привет!»

Он взял меня за руку и повел подальше от оглушающей музыки; мы присели за одиноко стоящий столик; он предложил по бокалу шампанского, я согласилась. Мы выпили с ним за встречу, потом – за счастье, потом – за любовь…

Просыпаюсь. Я не дома. На часах около пяти утра. Рядом лежит он, посапывая в подушку. «Безумная!» – прошептала я. Встала, оделась и выбежала из номера в отеле. Домой приехала в отчаянии…

Он мне позвонил в одиннадцать. «Доброе утро!» – «Привет!» «Хочу тебя видеть» – «И я хочу». «Приезжай ко мне» – «Сейчас буду».

Я собралась и поехала к нему.

Теперь мы любовники. Мы встречаемся каждую неделю на два-три часа и принадлежим друг другу без остатка. Я не знаю, долгой будет наша связь или нет, но меня радует то, что вас двоих мне стало достаточно. Он продлевает мою молодость, ты даешь мне ощущение безопасности. Он – мой любовник, ты – мой муж. Он – страсть, ты – надежность.

Целую! Ноябрь. 2010 г.»

Я положила послание на стол и в недоумении смотрела в окно; письмо будто писала другая женщина; о нежелании откровенничать говорили строки. Я закрыла глаза и слегка помяла переносицу.

Взгляд упал на последнее письмо. Раскрыв сложенный листок, я пробежала глазами – послание еще короче предыдущего. Буквально несколько строк.

№6

«Привет! Когда я писала тебе первое письмо, и думать не думала, что все станет так… просто.

Первые строки черкала со слезами на глазах, совесть истязала меня. Но с каждым письмом сердце становилось холоднее. А сейчас для меня измена обычна и лишена сложностей.

Ты хочешь знать, будут ли в моей жизни любовники? Да, будут.

Больше не стану писать. Не хочу…

Апрель. 2011».

Послание оказалось бесцветным и холодным, словно его черкал не живой человек, а бесчувственный робот… И так мало, так мало написано. Зачем, вообще, эти строки?

Я еще раз перечитала письма с первого до последнего. Очевидно, автор не намеревалась их показывать мужу.

Еще некоторое время я сидела в кухне за столом и мучила себя размышлениями. Мысли об этой женщине не оставляли в покое и, казалось, что не оставят теперь никогда.

На часах около трех ночи. «Надо идти спать!»

Я проснулась в полдень. Лучи солнца пробивались в окошко и нежно ласкали. Как же не хотелось вставать! Я приложила тонну усилий, чтобы оказаться в ванной комнате.

Отражение в зеркале ужаснуло. «О, боже!» Глаза припухли, словно на похмелье; лицо бледное, как полотно. Включила холодную воду, умылась. Стало легче. Еще пару раз плеснула ледяную воду в лицо. Отерлась полотенцем.

Прохладный душ окончательно пробудил меня…

Расчесала волосы, закрутила гульку, надела спортивные штаны и майку.

Вместо завтрака – яблочный сок. Соковыжималка в доме – вещь полезная. «Хозяйка-то, молодец!» – подумала я и запнулась.

Письма беспорядочно лежали на кухонном столе. Я присела на стул и просмотрела их еще раз, взяла смартфон и сфотографировала. Я не ведала, какое место уготовано этим письмам в моей жизни, но точно знала, что предстоит тысяча их прочтений. После, как и некоторые воришки, я навела порядок на месте преступления: аккуратно сложила письма в том порядке, в котором они лежали до вторжения «чужих», перевязала лентой, положила в коробку, а саму коробку толкнула в угол под кухонный гарнитур.

– За ней обязательно придут! – пробормотала я. – Такие вещи не оставляют.

Находка выбила меня из колеи. Все, казалось бы, срочные дела отошли на второй план. Я откинулась на спинку кресла в гостиной, и, попивая сок через трубочку, решила позвонить Сергею, чтобы сообщить о случившемся; потом планировала разобрать чемоданы, а затем, насколько хватит сил, посидеть с писательским блокнотом.

Я набрала номер телефона приятеля. Тишина. Видимо, занят. Только я встала, чтобы разобрать чемоданы, в калитку кто-то позвонил. Накинув на себя кофту, я выглянула во двор:

– Кто там?

– Хозяйка дома, – услышала я тонкий голосок.

– Секунду.

Минуту назад я думала, что готова к этой встрече. Но оказалось иначе. Сердце забилось в два раза быстрее, ладоши вспотели, ноги стали будто ватные. Все перемешалось – и стыд за то, что копалась в «чужом белье», и интерес, и возмущение, и неприязнь… Я сделала глубокий вдох-выдох и пошла к калитке, открыла ее ключом.

– Доброе утро! – Передо мной стояла молодая, невысокого роста брюнетка с подобранными наверх кудрявыми волосами.

«Красивая!» – подумала я и поздоровалась с хозяйкой.

– Мне крайне неловко беспокоить вас, но дело важное.

«Еще бы!» – я мысленно усмехнулась и спросила с удивленными глазами:

– Что за дело?

– Вы позволите пройти в дом и забрать дорогую мне вещь?

Я посмотрела по сторонам. Безлюдно. Улица широкая и проглядывалась безупречно.

– Конечно! – ответила я и впустила хозяйку.

Женщина с безукоризненно стройной фигурой и кошачьей грацией вошла во двор и торопливо направилась в дом. Я шла позади, пристально рассматривая аппетитный силуэт. «Маруся, как не стыдно!» – одернула я саму себя.

Войдя в дом, хозяйка пошла прямиком в кухню, неуклюже опустилась на пол и рукой достала ту злополучную коробку.

– Забыли сундучок с секретами? – решила я пошутить и ощутила, как дернулось веко.

Особа улыбнулась:

– Можно и так сказать.

Она отряхнула одежду, положила коробку на стул и подошла к раковине.

– Не возражаете, если я сполосну руки?

Я повертела головой: «Не-а», и продолжала рассматривать молодую хозяйку в оранжевом платьице чуть ниже колен. Она помыла руки, вытерла их о полотенце, достала из сумочки смартфон и около минуты разговаривала с кем-то по телефону.

«Интересно, – размышляла я, – она ли писала эти письма? Надо как-то выяснить. А если, она? На вид – ангелочек! Голос, словно сирена поет… И ноги ровные, и талия осиная… И шея изящная… И осанку держит. Тьфу, на нее…» Я будто нарочно искала в ней недостатки. Но ни ее внешность, ни манера поведения не дали мне возможность найти изъян.

– Вы позволите подождать мужа у вас? – обратилась она ко мне. – Он в пробке.

– Да, конечно! – тут же ответила я.

Надо сказать, согласилась я не только из вежливости. Я могла воспользоваться случаем, чтобы узнать, она ли писала письма или нет.

– Будете чай или кофе? – спросила я, минуту погодя.

– С удовольствием!

– Так чай или кофе?

– Чай, если можно, зеленый.

«Скорее всего, веганка! – подумала я. – Обычно, зеленый чай пьют они».

– Ой, – перебила мои мысли хозяйка, – мы же не познакомились.

Она хихикнула. «Смеется, будто девочка!» – отметила я и улыбнулась.

– И вправду! – сказала я вслух; это же надо так переволноваться. – Меня зовут Мария!

– А я – Виталия.

– Красивое имя!

– Спасибо! – Виталия опустила глаза, а затем оглядела комнату: – Как Вы устроились? Нравится дом?

– Да, вполне! – ответила я, кинув взгляд на неразобранные чемоданы посреди прихожей комнаты.

Вода вскипела. Я заварила зеленый чай, достала из холодильника конфеты, которые успела приготовить накануне перед встречей с Сергеем:

– Угощайтесь! Они очень вкусные и в них нет сахара.

Виталия взяла одну конфетку, откусила кусочек и с блаженным видом пережевала десерт.

– Восхитительно! Буду признательна, если поделитесь рецептом!

Около получаса мы болтали с гостьей о всяком разном, а преимущественно о рецептах. Она о пирогах, от которых сходят с ума ее домочадцы, а я о сладостях без сахара, которыми не так давно увлеклась в погоне за здоровым образом жизни, а точнее – стройным телом. Наше общение перебил телефонный звонок ее мужа.

– Да, дорогой. Ты подъехал? Хорошо, я выхожу.

Виталия поблагодарила меня за чай, за лакомства, сообщила, что рада знакомству.

– Взаимно, – сказала я и, не мешкая, подсунула ей листок бумаги и ручку, чтобы она написала номер телефона и электронную почту, так, на всякий случай, вдруг, что-то по дому надо будет спросить.

Виталия, не спеша, выводила цифры и буквы.

– Конечно, звоните или пишите! – Она протянула мне листок бумаги.

– У вас красивый почерк!

Эти письма писала она… Теперь я не сомневалась.

«Как же внешность обманчива, – моя душа затуманилась печалью, но через миг я воспрянула духом. – И замечательно, что писала их она! Надо обязательно встретиться с ней, пообщаться, и, даже подружиться». Не было никаких сомнений – с этой женщины будет списан еще один персонаж моего романа. «Убежденная холостячка, верный муж и изменщица – вот герои, чьи судьбы надо переплести…» – ликовала я.

– Не может быть! – опешила я, открыв калитку.

– Что случилось?

Виталия с удивлением смотрела на меня, но я не могла проронить слова; от волнения пересохло в горле.

– Всего доброго! – с презрением фыркнула я.

Виталия пожала плечами и побежала через дорогу:

– Сережечка, родной, я здесь!

Я молча закрыла калитку, сползла по забору на землю; на глаза навернулись слезы.

Ее мужем оказался мой лучший друг…

Когда я увидела на противоположной стороне дороги машину Сергея, а потом и его за рулем, время будто остановилось. За долю секунды я сообразила, что женщина, с которой я только что любезничала, женщина, которая призналась в собственной неверности и жена моего друга – один и тот же человек. Как это ужасно! Хотелось заорать во все горло: «Приятель, она тебя предала!» Но я будто одеревенела. Шок!

«Как она могла?… Ах, зачем я читала эти чертовы письма?… Что теперь со всем этим делать?» – повторяла я снова и снова.

Я не знала, как сообщу Сергею эту гадкую новость, но то, что встречу с ним надо организовать со дня на день, было очевидно. Я набрала номер телефона друга.

– Маруся, привет!

– Привет! Я тебе звонила около часу назад.

– Прости, был немного занят. Хотел перезвонить позже… Встретил жену, мы едем домой. У тебя что-то срочное?

– Хочу повидаться, не откладывая в долгий ящик.

– Давай завтра пообедаем. Подъедешь в центр?

– Конечно.

Встреча назначена. Осталось теперь хорошенько обдумать, что говорить и как.

Пульсирующая боль, казалось, разорвет голову. Я выпила несколько таблеток; не помогли.

«Как же сказать? – Думала я. – С чего начать? Начать надо издалека… Откуда издалека? Надо спросить, например, как он относится к изменам… Нет, не то… Как же сказать? А, может, так: „Дружище, ты, конечно, счастливый чувак, но твоя женушка навесила тебе рога“. Нет. Как-то дерзко и… глупо… Лучше так: я нашла в доме письма…, где твоя супруга признается в изменах… Хочешь, почитай… и показать ему фотки. Нет. Не то. А, может, так…»

Ясное дело, предстоящий разговор должен быть аккуратным. Помимо прочего, все же я читала чужие письма. То же поступок – не очень! «С другой стороны, какая разница! Речь идет о моем друге!» – взбунтовалась я.

Кофе, сигарета…

«Как теперь вести себя, когда он вновь будет говорить о любимой жене, которая „в его клювике“ и которой он не нарадуется с первой минуты брака? Что мне говорить? „О, Серый, я так рада за тебя! Тебе так повезло!“ … Нет. Это безумие… Я не смогу общаться с ним…»

Опять сигарета…

«В конце концов, этот мужчина мог быть моим мужем; и я уверена, что наша дружба может перерасти в нечто большее, в настоящую любовь, где нет предательства и лжи… Я уверена в этом… Я уверена…» – повторяла я. «Какой бред! Какая настоящая любовь? Причем тут это?» Я сходила с ума.

День казался очень долгим. Одни и те же мысли меняли одна другую. Я металась по дому; выходила во двор; курила, до тошноты; и думала одно и то же. Ничто в тот день не смогло меня отвлечь, правда, чемоданы мне все же удалось разобрать.

Я сидела за столиком в ресторане «Вино и вино», в котором мы договорились пообедать с Сергеем. Официант предложил меню и отошел в сторонку. «Нет, я не голодна, – подумала я и попросила принести бутылку обычной воды. – Пожалуй, это и будет мой обед».

Ровно в полдень в ресторан вошел мой приятель. Он сиял и широко улыбался; поздоровался со всем персоналом как завсегдатай и подошел к моему столику. В деловом костюме Сергей выглядел превосходно.

– Маруся, привет!

– Привет!

– Что случилось? Ты здорова?

К нам подлетел официант:

– Сергей Сергеевич!

– Мне как обычно, – сказал Сергей официанту, потом посмотрел на меня и спросил, сделала ли я заказ. Я ответила, что есть не хочу.

– Да что случилось? – забеспокоился он.

Я глубоко вдохнула и только собралась выдать заготовленную речь, как у него зазвонил смартфон.

– Прости. Любимая звонит!

«Привет! Да… Конечно… Все в силе… Родная, какие вопросы? Ты же знаешь, все для тебя… Я приготовил сюрприз. От тебя нужно только хорошее настроение… Целую…» – Услышала я и засомневалась в своевременности неприятного разговора.

– У нас с супругой сегодня праздник – годовщина свадьбы. Хотим отметить вдвоем вечерним ужином в ресторане…

– Поздравляю! – слегка улыбнулась я. «Как я могла забыть?»

– Спасибо! Но настроение у меня не будет праздничным, если ты не объяснишь, что с тобой. Ты бледнее мела!

Я молча смотрела на Сергея и впервые не знала, что ему сказать. План накрылся медным тазом.

– Может, отравилась, – сказала я. – Утром съела несвежую сардельку.

Сергей тут же набрал номер телефона доктора «Иван Иваныча», сообщил о том, что я съела что-то не то и, похоже, отравилась, и договорился о приеме в течение дня. Он что-то говорил еще, но я не слушала. В моих ушах звенело; я хотела орать, что есть духу, и топать от злости ногами.

– Не стоит беспокоиться, – наконец сказала я. – Мне уже легче, Серенький. Я закажу сейчас чай, выпью его с сахаром и мне станет хорошо.

Откуда взялся прилив сил? Голос зазвучал уверенно и бодро. У Сергея не оставалось сомнений, что мне, в самом деле, лучше.

– В любом случае, зайди к доктору после обеда. Я прошу…

– Ладно, – согласилась я.

Поскольку все пошло наперекосяк, пришлось придумывать повод для встречи.

– Серенький, расскажешь о своей семейной жизни? – выпалила я. – Ты помнишь наш последний разговор? Я окончательно решила, что буду писать книгу; один из персонажей спишу с тебя. Так что, мне нужны подробности. Если, конечно, ты поделишься ими.

– Ах, это, – Сергей довольно улыбнулся. Его реакция могла означать только то, что я услышу историю о семейной жизни своего друга; он точно не собирался умалчивать о счастье; ему хотелось о нем кричать…

Сергею принесли обед; на первое – куриная лапша, на второе – бифштекс и салат из овощей; от напитков он отказался; сказал, что вредно после плотного обеда потреблять жидкость. Любимая ходила на какие-то там курсы по здоровому питанию, и теперь они всей семьей не пьют после еды полчаса.

– Итак, Сергей Сергеевич, – я вошла в роль, достала смартфон и демонстративно включила аудиозапись, – как вы познакомились?

Приятель с улыбкой подхватил игру и начал рассказывать, как сказку, эту волшебную историю. Он переходил от одной истории к другой так умело, и, если бы записать на бумаге то, что он говорил, получился бы прекрасный рассказ о настоящей любви молодого парня к милой девушке, посланной ему небесами.

– Я сам не верю, что так повезло с женой. Ты знаешь, у меня было много девушек, самых разных: и красивые и не очень, и строптивые, и смиренные, и пылкие, и тихони, и молчаливые, и болтушки… И ни одна из них так сильно меня не цепляла. – Сергей запнулся, посмотрел на меня и игриво добавил: – За исключением тебя. Но ты отказала мне в счастье…

– Да уж, – согласилась я, – что есть, то есть. Дуреха…

Официант принес мне черный чай с сахаром и лимоном. Я размешала сахар в чашке и сделала маленький глоточек горячего напитка.

– А что тебя больше всего привлекает в супруге? – продолжила я.

– Меня в ней привлекает все, – лаконично ответил приятель.

Я молчала, полагая, что он догадается, что я не удовлетворена таким ответом; и он понял.

– В первую очень, я обожаю ее за красоту. За ее глубокие как океан карие глаза! За роскошные густые кудрявые волосы! За аккуратненький маленький носик и пухленькие губки! Статуэтка моя! А какая у нее аппетитная попка! А ее грудь! А еще она мудра как сотня змей! Терпелива и умна! Сексуальна и… О, боги, за что мне такой подарок! – Сергей улыбнулся. – И все это мое, понимаешь!

– Ага! Конечно, все твое, – чуть слышно съехидничала я.

Зачем ехидство? Наверное, от бессилия. После всего случившегося, слова Сергея о его любимой раздражали меня как жужжание комара. Я злилась, будто маленькая девочка, которая скрыла от родителей дурной поступок своей сестры, всегда нахваливаемой мамой и папой. Любовь, хвалу надо заслужить, считала я. Иначе – несправедливо.

– Мне нравится в ней то, что она всегда сохраняет спокойствие, смеется над моими шутками, остается милой при любых обстоятельствах. В конце концов, мне с ней легко.

– Можешь привести пример? – прихлебывая чай, спросила я.

– Пример, пример… – Сергей с аппетитом прожевал кусочек мяса. – Допустим, наша свадьба. Когда я ей сказал, что не хочу, чтобы наше событие напоминало съемку фильма, она с легкостью со мной согласилась: «Ты прав! Ведь день свадьбы такой же, как и сегодняшний». Я удивился. Большинство девушек сходят с ума, когда готовятся к свадьбе…

Мне, вдруг, вспомнился бывший ухажер, с которым мы встречались пару лет назад и подумывали пожениться. Я считала так: если уж и выходить замуж, то я должна надеть свадебное платье, нас должна поздравить небольшая компания близких, обязательно – фото- и видеосъемка на память, и что-то должно быть сказочное в поведении жениха. Я в мыслях мнила себя в день свадьбы принцессой, и хотела, чтобы он мнил себя принцем, а не обычным парнем, жаждущим поскорее выпить и идти в пляс. Но ему не нужна сказка; он с пеной у рта доказывал, что день свадьбы – это всего лишь повод собраться и напиться с друзьями. Какое платье! Какое авто! Какая профессиональная фото- и видеосъемка! Для него было достаточно взять из дома видеокамеру и фотоаппарат… «Интересно, как бы я сейчас жила, – подумала я, – если бы сказала тому парню, что день свадьбы – обычный день?»

Я опомнилась. Сергей продолжал рассказывать:

– Моя заюшка умеет удивлять, позволяет думать, что я самый главный человек в ее жизни. Помню, как-то в выходной я решил отоспаться. Да, да, не смотри на меня так, я помню твои слова: «Впрок спать – глупо!» Но тот день – исключение. Все к тому вело – зашторено, в доме тишина, хотя, обычно, детишки с утра шумят. Я не хотел вставать еще и потому, что во дворе стояла грязная машина. Совсем не хотел ее мыть.

Проснулся я в три часа. Тихо, будто никого нет дома. Я выглянул в окно. А там, во дворе, машинка моя чистенькая стоит, блести-и-ит. Спустился вниз. Смотрю, женушка спит в кресле. Она, радость моя, встала рано утром, отвезла детей к бабушке с дедушкой, заехала на рынок, купила продукты, приехала домой, приготовила обед, убрала в доме, помыла машину… Хозяюшка! Ты не представляешь, как я обрадовался в тот день, словно пятилетний мальчишка.

Я мысленно усмехнулась и представила, как его великолепная жена, по пути домой от матери забежала к любовнику на часик, пока муж отсыпается от тяжелой рабочей недели, а потом, приехав домой, чувствуя вину, взяла ведро с водой и вымыла машину.

– Она – удивительная женщина! – сказала я, когда Сергей закончил рассказ.

– О, да! Она – удивительная!

Эти счастливые глаза! Ни у кого я не видела таких глаз, как у Сергея. Он взглядом говорил о счастье больше, чем сотней слов и фраз. Но я слушала друга и поверить не могла, что все это происходит на самом деле; недоумевала от того, что мужчина, сидящий передо мной, искренне верил в то, что он – счастливчик, а его семья – идеальная. «Надо же такому случиться?»

– Неужели за всю вашу жизнь не ссорились? – спросила я Сергея. – Нет семей, в которых нет разногласий.

– Я тебе не говорил, – немного помолчав, сказал Сергей, – но было дело. Мы лет пять тогда прожили с ней вместе. Ссорились каждый день. Грешным делом я думал о разводе. Но, слава богам, все наладилось и стало на свои места.

«Ну, хотя бы так», – с облегчением подумала я, когда Сергей говорил о черном пятне в прошлом их семейной жизни. Вот только что это меняет?

– А как дела в интимной сфере? – задала я очередной вопрос Сергею и повела бровками.

Я понимала, что эта сторона жизни может и вовсе остаться тайной. Не каждый хочет о ней говорить. И оказалась права: приятель не удовлетворил любопытство.

– Ну, дорогая, это уж чересчур, – в шутливой форме возмутился Сергей. – Придумай что-нибудь сама. Могу сказать только то, что я удовлетворен на все сто процентов, и она, что немаловажно, – тоже. У нас вкусы совпадают, так что от того, что я определяю нашу сексуальную жизнь, выигрывают оба.

Сергей глянул на часы. Обеденное время подходило к концу. Я поняла намек и с благодарной улыбкой выключила аудиозапись.

– Очень интересная беседа! Спасибо! – сказала я.

– Пожалуйста!

– Но это – не конец, ты понимаешь?

– Конечно! Мне есть, что рассказать, поверь.

– Еще бы… – улыбнулась я.

Мы решили созвониться и договориться о следующей встрече, чтобы продолжить беседу; потом немного поболтали о всяком разном, он поинтересовался моим самочувствием и, убедившись, что я – в норме, поцеловал в щечку и побежал на работу. Я осталась в ресторане с погаными мыслями и таким же послевкусием от встречи. Мне стало очень одиноко; поделиться не с кем, и никто не поддержит в эту, как оказалось, трудную минуту. Раньше рядом был Сергей. А теперь?

Еще минут десять я сидела в ресторане и глядела в одну точку. Надо придумывать новый план, а желание убавилось. «Ладно, поеду домой».

Было около семи часов вечера, когда зазвонил смартфон. Я неохотно встала с дивана и, еле передвигая ноги, подошла к журнальному столику.

– Я слушаю!

– Мари привет! Артем звонит. Узнала?

Артем – тот самый настойчивый ухажер, о котором я говорила. Шесть месяцев он стабильно один раз в неделю приглашал меня на свидание, и спустя три месяца назад ему удалось убедить меня оторвать попу от кресла и сходить с ним в кино. А еще через месяц мы стали стабильно один раз в неделю встречаться для сексуальных утех.

Я легкомысленно относилась к встречам с Артемом; и наши, отношения считала скорее для здоровья. В то же время, я не раз замечала, что с этим мужчиной мне комфортно. Артем настойчиво пробирался к холодному сердцу, несмотря на всяческие препятствия. Как бальзам на душу, он дарил цветы, делал сюрпризы, приглашал на ужины в рестораны, возил смотреть на звездное небо и даже читал стихи, не о любви, правда, но все же. Меня пугала мысль о том, что он, будучи таким же напористым и проворным, рано или поздно добьется цели и надолго поселится в моем сердце.

Артему – тридцать четыре; на год старше меня. Он уверен в себе и добродушен; всегда говорил спокойно и неторопливо, отвечал на все мои, порой, идиотские вопросы. Казалось, по долгу службы ему надо быть другим. По крайней мере, в моих детективах все сыщики чрезмерно эмоциональные, готовые законом на части растерзать преступников. Сложно понять, как человек с характером Артема, работал в психологически сложной сфере юридического труда. Я как-то спросила его, трудно ли быть следователем, он в свойственной ему манере – спокойной и самоуверенной – ответил, что очень легко, ведь преступники как орешки раскалываются в его руках. Наверное, таким и должен быть следователь.

Я обрадовалась, когда услышала голос Артема. Любовник оказался как нельзя кстати. За последние два дня я измучилась.

– Конечно, узнала, Артем! – воскликнула я от радости.

– Чем занимаешься?

Через час я приехала к Артему домой. Говорят, решить задачу помогает отвлечение от нее. Что ж, в пору проверить.

Мы лежали на большой кровати в его холостяцкой двухкомнатной квартире. Полтора часа я принадлежала ему, а он – мне. Такой нежной прелюдии и не менее нежного проникновения у меня никогда не было. Впечатлило! Возможно, Артем угадал мое настроение, понял, что мне нужно, а, может, мне показалось. В унынии любые знаки внимания кажутся заботой и проявлением особенных чувств.

Я гладила пальцы рук любовника и смотрела в потолок. Хотя я старательно гнала воспоминания, мысли возвращались к моему другу и его жене.

– О чем думаешь? – спросил Артем.

– О книге, – скрестив пальцы на руках, сказала я. – Хочу писать новую книгу, в новом жанре…

– О любви?

– Скорее о предательстве.

Я встала, включила светильник, обмоталась в полотенце, брошенное на пол в порыве страсти, и собралась идти в кухню.

– Перекусить бы… Ты как, Артем? Может, чай? Или кофе со сливками? – предложила я.

– Со сливками? Это интересно… – Артем схватил краешек полотенца и потащил к себе. Оно в ту же секунду соскользнуло с меня, представив в бесстыдной красе. Я хихикнула. Любовник, не мешкая, схватил меня руками, повалил на кровать и оставил голодной еще на полчаса, стараясь изо всех сил насытить меня ласками.

Страстная натура Артема сводила с ума, но голод оказался сильнее. Вырвавшись из рук Артема, я голышом проскользнула в кухню, захватив с собой полотенце.

Налила в чайник воды и поставила на плиту. Потом нарезала колбаску и сырок, намазала ломтики отрубного батона маслом, приготовила кофе, когда вскипел чайник, и позвала Артема. В ответ – тишина.

«Уснул», – догадалась я.

Пять минут, всего лишь пять минут я отвлеченно ела бутерброды, пила кофе и наслаждалась. Но потом… в голове вновь мысли о Сергее, его жене, этих чертовых письмах.

Я взяла смартфон, зашла в интернет и принялась читать о женских изменах.

– Что ты тут читаешь? – сонно промолвил Артем, протирая глаза.

Он вошел в кухню, бросил взгляд на бутерброд, одиноко лежащий на тарелке.

– Я так понимаю, это все, что осталось? – Шутливо сказал он, откусил бутерброд и запил холодным кофе.

– Могу приготовить еще, – я улыбнулась.

– Давай, – согласился он и плюхнулся в кресло в углу кухни. – Так что читаешь?

– О неверности жен; нужно для моей книжки.

– А-а-а. Понял. Женские измены стали частыми в нашей жизни. – Слова Артема прозвучали с издевкой.

– Ну, да, как и мужские, – буркнула я. – Женщины нынче не отстают.

– Это точно, – согласился Артем, и, помолчав, добавил: – Что ж, закономерно! Раз современные леди стали жить по правилам, по которым до недавних пор жили только мужчины, ничего удивительного в их сексуальном поведении я не вижу.

– Не знаю, не знаю, Артем… По мне, так лучше развод, чем брак с изменами.

Артем с удивлением посмотрел на меня, будто я сказала что-то несусветное.

– Развод? Да, брось ты!

– Не понимаю. Не хочешь ли ты сказать, что измена в браке – это норма? – с насмешкой спросила я.

– Нормой вряд ли ее назовешь, сегодня, во всяком случае, а то, что это – удобно, можно сказать наверняка.

– И в чем же удобство?

– Мужчина привыкает к определённому образу жизни, – ответил Артем, немного помолчав. – Его быт налажен, устроен, дети бегают рядом, всегда под присмотром. В общем, все под контролем, хотя и мнимым. Мужчины стремятся сохранить то, к чему привыкли. Развод же – это крушение устроенного порядка. Надо заново строить жизнь: искать женщину, завоевывать ее сердце… Одни затраты: и энергии, и времени, и денег. Гораздо удобнее жить прежней жизнью, со старой женой, и, иногда, позволять себе маленькое удовольствие на стороне. Чуждо мужику отказываться от удобств лишь для того, чтобы свободно удовлетворять свое половое чувство. Я не ручаюсь, что так мыслят все мужчины, но могу уверить, что какая-то часть мужчин определенно сохраняют брак только потому, что это им удобно. Думаю, – немного погодя, добавил Артем, – неверные жены не разводятся по той же причине; раз изменщицы поступают как неверные мужчины, значит, они думают, как они…

– Ну, и завернул ты, дружище! – я по-доброму усмехнулась.

– Со мной такое случается, – сказал он, и мы рассмеялись.

– И все же в женской измене есть нечто другое, – продолжила я после того, как мы наконец успокоились. – Если бы женщинам было удобно изменять, статистика разводов была бы иной. Согласись, чаще всего, жена уходит от мужа, если завела любовника.

– И это правда, – согласился Артем и опустил глаза.

Мне показалось, что история женской измены ему знакома. Но я не стала спрашивать. «Если захочет, сам скажет. Тема слишком деликатная», – подумала я.

– Я любил женщину, которая мне изменила, – немного помолчав, сказал Артем. – Не держу зла на нее и, даже, понимаю. Не каждая сможет жить с мужчиной, который все время на работе. Так что, когда жена, однажды, сообщила, что уходит к другому, я ее отпустил.

– Жена? Ты был женат? – я искренне удивилась. Артем не говорил об этом, хотя, впрочем, я и не спрашивала.

– Угу, было дело.

Я посмотрела на Артема; он будто взгрустнул; я перевела разговор на другую тему.

– Тебе завтра на работу? Ты высыпаешься за один выходной?

– Нет. Но я рад и этому. Раньше такой роскоши не знал.

– Тяжела работка. Ну, да Бог с ней.

И тут мне пришло в голову отвлечь любовника расспросами о студенческой жизни. Мысль оказалась удачной; он тут же подхватил идею и поведал об учебе на юридическом факультете. Мы долго болтали, вспоминали веселое студенчество, от души хохотали, а местами – пустили слезу.

На часах около двух ночи.

– Пора домой, – сказала я, обвив руками шею Артема.

– Может, останешься у меня? – спросил он.

– В другой раз, – был ответ. Я сомневалась, что нужно усложнять наши отношения.

Через пять минут машина стояла возле подъезда. Артем проводил меня к такси, поцеловал, и я довольная поехала домой.

На следующий день я позвонила Сергею. Он долго не мог назначить время, ссылаясь на важные обеды с клиентами, но потом все же обрадовал тем, что одну из встреч в ближайший день перенесет ради меня. Правда, предупредил, что делать так больше не будет. Он, конечно, понимает, как важна для меня будущая книга, но откладывать дела нельзя. Я согласилась, причем совершенно искренне. Наши встречи никак не должны мешать его работе и другим не менее значимым делам. Я пообещала, что впредь такой срочности не будет без особого повода. «Уж куда более особого!» – подумала я после того, как мы поговорили по телефону. Итак, наша встреча назначена через день в то же время на том же месте. Мне осталось набраться терпения и ждать, а заодно еще раз тщательно продумать предстоящую беседу.

Вечером того же дня мне позвонила старшая сестра и предложила погулять. Я согласилась; быстро оделась и поехала в центр к универмагу, где мы договорились встретиться.

В последнее время мы с Лизой редко виделись. Года два назад она устроилась на работу, где по долгу службы проводила много времени, плюс ко всему к ней на полгода приезжала родня. Пару лет назад две дочки одна за другой вышли замуж, будто сговорившись, и, не откладывая в долгий ящик, родили сестре внуков. Младший сын Лизы, 8 лет, жил с сестрой. Он доставлял ей мало хлопот, но иногда ее вызывали в школу по поводу поведения отпрыска. В общем, забот у Лизы хватало, а потому наши встречи случались раз или два в месяц.

Мы старались не тратить время на предъявление друг другу претензий (хотя есть за что). Чаще говорили по душам, делились успехами или тяготами жизни. Последний раз, примерно месяц назад, когда я видела сестру, она мне сказала, что скоро выходит замуж, потому что беременна. Два предыдущих брака оказались, по ее словам, «не совсем удачны». Первый брак, в котором родились две дочери, прекратился по его вине – у мужа был дурной нрав, к тому же, он любил выпить, потусить и брать без ее согласия кредиты. Второго мужа, от которого родился сын, она бросила неизвестно почему, хотя он, по моим представлениям, был вполне приличной кандидатурой. А если учитывать, что она закадрила его, когда тот ухаживал за мной, я, конечно, ни один раз выражала недовольство по поводу халатного отношения к браку с такой трогательной историей. Она открыто смеялась мне в глаза и говорила: «Зависть – плохое чувство». Что же, в чем-то она права, мне было чему позавидовать. Например, тому, как просто она мыслит, когда речь идет о семье и браке. Когда я ей говорила об этом, она тоже смеялась и призывала меня бросить привычку слишком много думать, в противном случае не видать мне ни мужа, ни детей. Хотя я и злилась, мне казалось, что правда на ее стороне.

Несмотря на трудности и ответственность, которые возникают с возникновением семьи, я поражалась, с какой легкостью некоторые молодые и немолодые люди вступают в брак, а затем с такой же легкостью подают на развод. Современная статистика браков и разводов вызывала досаду. На фоне растущих цифр о разводах, цифры о заключенных браках теряли привлекательность. Казалось, в современном обществе браки расторгают, как пекут пирожки – быстро и без заморочек. Причем не останавливают даже дети. Слишком много я знала пар, которые после пополнения в семье разбегались в разные стороны. Это меня поражало до глубины души. Вообще, я относилась к той категории людей, вымирающих мамонтов, которые считают, что если уж и вступать в брак, то один раз на всю жизнь. Примером для меня были родители, прожившие всю жизнь вместе в радости и в горе. Возможно, в современное время такая установка больше вредит, чем помогает. Чаще поиск мужчины на всю жизнь оборачивается стародевичеством.

Я приехала на встречу значительно раньше, чтобы успеть побродить по книжному супермаркету и посмотреть новинки. Около получаса я ходила меж стеллажами в надежде найти что-нибудь увлекательное о постельных войнах.

– Привет, дорогая!

Я обернулась.

– О, Максим Михайлович, привет! Вот так встреча!

Мы поприветствовали друг друга дружеским поцелуем. Максим Михайлович – давний приятель, с которым я познакомилась на презентации одной из моих первых книжек. Будучи доцентом факультета филологии и журналистики, он предложил мне свою помощь и я, к своему счастью, согласилась. До сих пор я время от времени обращаюсь к нему, и он, будучи заведующим кафедрой, всегда помогает, если есть время. Человек-то занятой.

– Как твои дела? – спросила я.

– Дела, в принципе, неплохо. На работе очередная проверка на носу. Нас уже, мягко говоря, накрывает от всех этих бумаг. Номенклатуру дел меняют каждую неделю, словно от безделья. В общем, не самые лучшие времена переживаем мы. А как ты? Что сейчас пишешь?

– Недавно отнесла в издательство детектив. Следующую напишу о любовных треугольниках, неверности, предательстве, – пошутила я.

– Да ладно! – Максим искренне удивился. – Художественное? Сейчас больше любят публицистику, популярную науку…

– Не, какой с меня популяризатор науки?

Максим улыбнулся и поставил книжку на стеллаж.

– Слушай, только вчера видел давнюю подругу, специалиста по треугольникам и всякой срамоте. Думаю, тебе интересно будет с ней пообщаться.

Он достал из сумки листок бумаги и ручку, и по старинке черканул номер телефона и имя своей знакомой, отдал листок мне, потом, глянув на часы, сказал, что ему надо бежать, и мы попрощались. Я аккуратно сложила бумажку и положила ее в карман. «Возможно, будет повод встретиться и пообщаться», – подумала я. Правда, я сомневалась, что буду писать о «всякой срамоте», как выразился мой товарищ. Никак не шло письмо после случившегося, ведь я задумывала книгу совершенно о другом.

Я подошла к универмагу на пятнадцать минут позже. Лиза, на удивление, уже ждала меня. Обычно, опаздывала на встречи она. Я не стала отмечать это великое событие, поскольку знала, что в ответ услышу не менее едкий комментарий.

Сестра стояла возле витрины магазина, разговаривала с кем-то по смартфону и поправляла руками рыжую шевелюру. Я тихо подошла, взяла ее за локоть.

– Привет, Лиза!

– Машуля!

Мы крепко обнялись, наговорили друг другу приятных слов, и пошли по Садовой улице вверх, затем свернули по переулку Газетному, и вышли на Пушкинскую.

Деревья и кустарники, посаженные не так давно на этой улице, предстали во всей красе. Барбарисы и кизильники с покрасневшими ягодками расставляли оправданные акценты, а можжевельники подчеркивали колорит паркового пейзажа. Это улица явно преобразилась. Туда-сюда ходили полицейские и обеспечивали тем самым культурное пребывание на одной из лучших улиц города.

Почти час мы неспешно прогуливались с Лизой, а потом зашли в кондитерскую поесть сладенького и выпить кофе с молоком.

Лиза, как всегда, тараторила без остановки. Сначала – о работе, потом – о новом будущем муже, о прекрасно проведенном с ним отдыхе в Испании… В очередной раз я поймала себя на мысли, что завидую родной прохиндейке. Поведав ей о нахлынувшей зависти, я рассказала о своих делах.

Этой встрече с Лизой я обрадовалась вдвойне. С одной стороны, я так хотела увидеть ее, с другой – нуждалась в совете.

– Лиза, у меня к тебе есть один разговор, – сказала я, когда настал мой черед говорить. Я внимательно посмотрела на сестру. Выражение ее лица всегда помогало понять, настроена ли она на серьезные беседы. Та покивала головой, будто говорила: «Ну, что у тебя, давай, выкладывай». Я продолжила: – Вопрос непростой, касается измен… – Опять я умолкла и кинула взгляд на Лизу. Она спокойно ела мороженое с вишневым сиропом. – Как ты относишься к женским изменам? Как думаешь, почему жены изменяют мужьям? И что делать, если близкий человек…

– Машуля! – перебила меня Лиза. Она положила ложку, облизала губы и отставила от себя чашку с кофе, будто боялась, что в гневе запустит ее в меня (она это могла, и я это знала). – Ты думаешь, я настолько глупа, чтобы пустить тебя туда, куда посторонним совать нос не велено?

– В смысле? – я не поняла сестру.

– В прямом смысле. Если нужно знать, почему бабы заводят любовников, почитай книжки, интернет или еще что. Ты же всегда так делала! Ты же у нас умница! А моя личная жизнь, мягко говоря, никого не должна волновать. Не трогай моих тараканов, поняла.

– Спасибо за совет. – Я опустила глаза.

Лиза говорила со мной так, будто я – не сестра, а посторонняя девка, сунувшая нос в ее грязное белье. Мне стало по-особенному больно. Она бывала со мной грубой, иногда даже чересчур, когда я доставала ее вопросами, давала советы и «учила жизни». Но в этот раз я решительно ничего не понимала. Я хотела знать ее мнение, только и всего. В ту минуту бы встать и уйти, но какая-то невиданная сила держала меня на мягком табурете.

– Прости, – прервала нелепую тишину Лиза. – Прости, но меня бесит, когда кто-то пытается лезть в чужую жизнь.

Я хотела внести ясность в наш разговор, но Лиза не дала мне говорить.

– Молчи, – сказала она. – Лучше молчи… и слушай. – Лиза отпила кофе. – Ты когда-нибудь была замужем? Нет, – ответила за меня сестра. – А я уже дважды. И скажу тебе честно, семейная жизнь – полная хрень. Единственное, что может радовать там – это дети. Все! Больше ничего там интересного нет.

Лиза замолчала. Как гром среди ясного неба прозвучали ее слова. Никогда бы не подумала, что для нее семья – «полная хрень».

– Мой первый брак, ты знаешь, оказался неудачный. – Продолжила Лиза, немного помолчав. – Скажу больше: он – ошибка, которую, если бы не дочери, я бы себе никогда не простила.

После рождения Софьи я поняла, что не видать мне счастья в семейной жизни. Ее рождение открыло истинное лицо муженька. Он почему-то возомнил себя богом, а меня – тварью божьей. Скандалы – это еще полбеды. Стоило сказать что-то наперекор, так мат стоял трехэтажный. «Ты это сделала?», «А то?», «А где пожрать?», «А почему посуда грязная?», «А полы мыла?», «А за мной убрала?»… Начал ревновать, упрекал, что я ему не девочкой досталась, вспоминал обиды столетней давности. Потом стало еще хуже. Обзывал и подзатыльники раздавал вместо пряников. Унизительно! В общем, он – хозяин, а я служанка. Его это, видимо, забавляло. Через какое-то время он начал открыто изменять, не стеснялся водить любовниц домой, представляя их важными клиентами, сотрудниками и черт знает кем. Честно, вспоминать не хочу. На развод я не решалась. Маленький ребенок все-таки. Да и потом, куда и с чем мне уходить? Возвращаться к родителям я не хотела, уходить на квартиру – за какие коврижки? Вика у нас получилась случайно. На Новый год я выпила лишнего, ну, и он меня пьяненькую …, а потом я узнала, что беременная. Аборт наотрез отказалась делать.

Лиза достала из сумочки платок и вытерла слезы, потом всхлипнула и продолжила:

– В один из дней я приняла решение уйти от Валеры, когда девчонки немного подрастут. Но когда младшей исполнилось пять, вроде бы стало все налаживаться. Правда, мои чувства к мужу безвозвратно ушли. Я жила с ним только ради дочерей. Это так ужасно! – Лиза замолчала, шмыгнула носом. – Ушла любовь. А где нет любви, там нет и верности. Я изменяла ему как кошка. Прожила с бывшим мужем десять лет, из них изменяла ему – четыре. Знаю, со стороны звучит ужасно, но… Однажды утром я пошла в суд и подала заявление на развод. К тому времени каждый из нас жил своей жизнью. Он кутил, спал с бабами, брал кредиты на развлечения и шлюх. Я довольствовалась одним постоянным любовником. Казалось, развод пройдет легко и без жертв. Отнюдь! Помнишь его истерики и угрозы? Так что, первый брак оказался для меня хорошим уроком. Валера отбил у меня всякую охоту быть женой.

Лиза выдохнула. Видимо, стало легче. Все это время она держала в себе эту боль. Я могла только представить, как ей тяжело.

– Второго моего мужа, – продолжила Лиза после недолгого молчания, – конечно, не сравнить с первым. Небо и земля! Я влюбилась в твоего воздыхателя и, когда поняла, что ты морочишь ему голову, решила вмешаться и отвлечь его от неразделенной любви. Он не сопротивлялся. Как ты помнишь, мы поженились через полгода. Возможно, если бы Сашка оказался моим первым мужем, моя жизнь сложилась бы по-другому. Но, к сожалению, к тому времени, как он мне сделал предложение, я поняла, что такое брак и для чего он нужен. Я развратилась свободой и, как только мы вышли из ЗАГСа, уже планировала развод. Мне оставалось родить ребенка, и некоторое время побыть женой.

Лиза немного взбодрилась. Она отпила воды из стакана, мельком глянула на меня и продолжила:

– Знаешь, все эти обязанности жены докучали, я хотела тратить силы и время на себя и детей. Муж никак не вписывался в мои планы. После того, как Димочке исполнилось 4 года, как ты знаешь, мы с Сашкой развелись. Но еще замужем за ним я успела сменить пару любовников. Но Сашка – молодец! Оставил нам квартиру, платит славные алименты.

Знаешь, Машка, я поняла одно – брак нужен для того, чтобы рожать детей, ну, и чтобы первое время муж дома помогал. Когда дети вырастают, муж не нужен. Я и сейчас собираюсь замуж ненадолго и лишь потому, что беременна четвертым ребенком и очень хочу его благополучно выносить и родить. Люблю деток; материнство – это мое. А то, что у детей разные отцы, не смертельно. Даже выгодно. И первый, и второй, и будущий третий муж, так или иначе, станут помогать всем моим детям.

Если бы к нам не подошел официант, Лиза продолжала бы дальше делиться выгодами своего поведения, а я молча слушать. Правильнее воздержаться от любых оценок, несмотря на то, что история ее второго брака и будущего третьего меня неприятно удивили. Сложно было понять брачные стратегии сестры. А еще, она так легко говорила об изменах, что я на миг засомневалась в безнравственности внебрачных связей. «А может, измена сегодня добродетель?» – с издевкой подумала я.

– Ты спросила, как я отношусь к женской неверности? – говорила Лиза. – Да, положительно! Измена дает женщине то, что она не нашла в браке. Чаще всего, женщина изменяет мужу потому, что не любит его, а еще потому, что любит свободу. У меня так вышло: Валеру я разлюбила, а с Сашкой развелась, потому что развратилась свободой. Жизнь преподала урок, и он запомнился мне навсегда. Верность и преданность – добродетели, согласна. Пусть о них слагают строки и легенды; а следовать им не в моих интересах. Хотя, кого я обманываю, – добавила Лиза, немного помолчав, – порой мне от себя тошно…