Читать книгу Драконье проклятье - Марина Трефилова - Страница 6

Через неделю после первого появления Соседа в столовой, в теплый пятничный вечер, ужин накрыли на открытой террасе в саду. После трапезы никто не хотел расходиться, и баронесса Ривольская, наша с маменькой старая знакомая, предложила мне провести какую-нибудь игру.

В последние два года маменька учила меня быть душой компании и уметь развлечь гостей. По моему мнению этому научить невозможно, ты либо душа, либо тебя никто в упор не видит, но игры и другие нескучные занятия знать обязаны все. Баронесса наша землячка, с Тевоса, мы несколько лет ездили на воды вместе, и в этом году она тоже приехала позже. Она знала, что мама готовит меня стать самой радушной хозяйкой в мире, которая будет собирать в своих салонах самое изысканное общество, и считала своим долгом дать мне возможность практиковаться при каждом удобном случае.

Большинство ее поддержало. Что самое неприятное – большая часть из них были мужчины, которые смотрели на меня, словно примериваясь и оценивая. Пришлось покорно согласиться. Пока я думала, появился господин Армарт. Как обычно, тихо и незаметно, он сел за крайним одиноким столиком, так, что я через несколько столов оказывалась ровно напротив него.

С того момента на ужине наш сосед перестал быть затворником. Все от него шарахались и шушукались у него за спиной, но он словно не замечал ничего этого. Он был равнодушен ко всему. Никаких эмоций на его лице я не наблюдала.

Однажды вечером в музыкальной гостиной разыгрывался небольшой спектакль. Мне досталась роль провинциальной певички. Мой голос считают благозвучным и мелодичным, к тому же слухом я не обделена, поэтому часто просят спеть или дают такие вот роли. Я пела легкомысленные куплеты о первой любви или, когда в гостиную заглянул господин Армарт. Он остановился, глядя на меня, а затем тихо прошел в уголок с креслом, укрытый от большинства взглядов большим кустом комнатной розы. Весь спектакль я чувствовала на себе его тяжелый взгляд, ушел он незадолго до окончания пьесы так же тихо, как и появился.

В другой раз мы с мамой прогуливались после обеда по тенистой аллее регулярного сада. Дойдя до фонтана, мы присели на витую кованую скамейку, чтобы дать отдых ногам. Через некоторое время на площадку у фонтана из той же аллеи вышел господин Армарт. Он остановился, увидев нас, поклонился и спросил:

– Добрый день, милостивые сударыни, я не нарушу вашего отдыха, если расположусь на второй скамье?

Маменька напряглась, но ответила спокойно:

– Добрый день. Пожалуйста, присаживайтесь, мы здесь ненадолго.

Он обошел фонтан и сел на скамью, что стояла напротив нашей. Я видела его через струи воды и стыдно признаться, но мне было любопытно его разглядывать. Мне было интересно, что за книгу он читает и кто он такой вообще. Но когда я встретилась с его пристальным взглядом, мне стало жутко, и я сама предложила маменьке продолжить прогулку.

А на следующее утро мы встретили его в питьевом павильоне. Он стоял в стороне ото всех, медленно отхлебывал воду из кружки и его синие глаза снова завораживающе смотрели на меня поверх нее. От его взгляда мурашки бежали по спине, но в то же время, было любопытно, почему я его интересую.

А то, что его интересую именно я, сомнений не было. Армарт стал посещать каждую трапезу, садился на то же место и ел, периодически бросая на меня долгие взгляды. Я бы хотела сказать, что мне просто кажется, но он смотрел и не отводил глаз, когда встречался со мной взглядом. Это было жутко. Прямой, пристальный взгляд, по которому невозможно ничего прочесть. О чем он думает, что чувствует, что собирается сделать.

Я поймала себя на мысли, что боюсь его. Наверное, нужно было сказать об этом маме, но мне что-то мешало. Может быть, я опасалась того, что она устроит скандал доктору Раонию (последнее время она стала чересчур эмоциональной, если дело касалось доктора), а может того, что все узнают о моей паранойе. Или мне просто не хотелось быть пугливой слабачкой, которая боится своего странного соседа. Хотя, наверное, в последнем случае меня бы многие поняли.

Нет, я не рассказала никому о своем страхе. Бояться я не привыкла, это неприятное ощущение утомило меня уже на четвертые сутки, поэтому решила бороться с ним своими методами. В конце концов, почему я боюсь? Я о нем ничего не знаю, не понимаю, почему он на меня смотрит, и не представляю, чего от меня хочет. Может у него просто глаза так странно косят после ранения, а может, я напоминаю ему первую любовь.

Для начала, я стала сама за ним наблюдать. Обнаружила, что он довольно молод. Когда я увидела его впервые, мне показалось, что ему около пятидесяти. Сейчас же я поняла, что ошиблась лет на двадцать – ему не больше тридцати.

К тому же, если бы не ранение, он был бы вполне симпатичным. Если не считать шрамов, его внешность портили только нахмуренные брови, морщинки на лбу и глубокие носогубные складки. Вначале каждого появления Армарта на публике, все его лицо выражало напряженность, а взор был направлен словно в себя. Но чем дольше он был среди людей, тем спокойнее становилось его лицо, хоть все еще и было хмурым.

Иногда, когда он не смотрел на меня, а наблюдал за другими постояльцами, на его лице мелькали эмоции. Так я узнала, что большинство присутствующих он, если не презирает, то не испытывает к ним уважения точно. Графиня Фиалучи его веселит, а уважает он только старого герцога Тамрофа, бывшего командующего армией Каранны.

Чем больше я его узнавала, если можно так выразиться, тем меньше я испытывала к нему страха. В конце концов, мы чаще всего боимся того, чего не знаем, и я решила с ним познакомиться. Он по-прежнему был загадочным, но теперь уже я немного воспринимала его, как живого человека. Но чтобы познакомиться с ним, нужно найти повод и решимость, а у меня пока ни того, ни другого. Хотя…

Я решила, во что мы будем играть.

– Господа и дамы, предлагаю поиграть в фанты.

– Давайте, – поддержал меня доктор Олиус. – Я даже пожертвую свою шляпу для сбора фантов. Он снял цилиндр, положил внутрь свой перстень и любезно протянул мне.

Вторую шляпу предложил пожилой господин и в нее стали складывать записки с заданиями. Маменька согласилась мне помочь и взяла ее.

Вслед за перстнем доктора в шляпу легли пенсне баронессы и мамин платок. Я пошла между столиками, и каждый желающий сыграть отдавал свой фант. Незаметно, за шутками, смехом и любезностями я обошла всех и оказалась перед столиком господина Армарта. Вздрогнула от неожиданности.

Я вдруг почувствовала себя очень глупо, захотелось развернуться и убежать, но это было бы невежливо. Я была обязана ему предложить сыграть, хотя и была уверена, что он откажется. Нужно было как-то к нему обратиться, но мы не были представлены. С одной стороны – это хороший повод для знакомства, а с другой – нарушение этикета. Набрала воздуха в грудь и решилась:

– Милостивый государь… – и замолчала, словно проглотила язык.

– Разрешите представиться, господин Армарт, – с подобием улыбки представился мужчина, тяжело поднявшись на ноги и поклонившись.

По насмешливому прищуру его глаз я поняла, что он уверен в том, что каждый на этой террасе знает его имя и сейчас он просто подыграл мне.

Тут подоспела маменька. Он представился и ей. Мама представилась в ответ и только после пришла моя очередь.

– Милостивый государь, это моя дочь Маоли.

– Чрезвычайно рад знакомству. Нам уже доводилось встречаться.

Я присела в книксене и наконец, осмелилась предложить ему игру.

– Милостивый государь, не желаете сыграть в фанты?

К моему удивлению, он молча снял с пальца один из перстней из черного металла с крупным рубином, и, вместо того, чтоб опустить его в цилиндр, протянул мне на ладони, предлагая взять самой.

Я замялась. С удивлением взглянула в его глаза. Он смотрел внимательно, словно испытывал меня, хотел узнать, как я себя поведу. Я чувствовала, что он этим преследует какие-то свои цели, а я его подопытная мышь. Это было жутко.

Подвинула ему цилиндр, но мужчина и бровью не повел. Сердито выдохнула и взяла перстень двумя пальцами так, чтоб не коснуться мужской ладони. Металл оказался теплым. Бросила его к прочим фантам и быстрым шагом направилась к своему месту. Меня слегла бил мандраж.

– Милая, все в порядке? – тревожно спросила подошедшая следом маменька.

Я кивнула и осушила стакан сока. Спиной я все еще ощущала взгляд нашего соседа. Что же ему от меня нужно?

– Маоли, но ты бледна, дрожишь, и вообще выглядишь взволнованно.

– Просто мне не по себе от этого господина.

– Да, крайне странный и подозрительный тип. У него даже титула нет, а ведет себя не больше, не меньше, как герцог.

– Маменька, по-моему, он просто не хочет афишировать свой титул. Я больше, чем уверена, что и фамилия у него вымышленная, потому что наверняка, его настоящие фамилия и титул настолько известны, что могут навести много шума среди постояльцев. А по нему видно, что ему требуется покой и уединение.

– Я думаю, вы правы, моя дорогая, – поддержал меня доктор.

– Ладно, дамы и господа, давайте играть.

Я вышла на импровизированную сцену – лестницу, ведущую в здание столовой. Не глядя опустила руку в цилиндр, перемешала фанты. В ладонь лег знакомый теплый металл, но я испугалась и, отбросив его, схватила какую-то цепочку. Потянула ее вверх и вытянула висящие на ней карманные часы.

– Чей это фант?

– О! это мой! – тучный господин поднялся со своего места и, тяжело дыша, вышел вперед.

– Что делает этот фант? – громко спросила я.

Вставшая рядом мама тоже запустила руку в шляпу, вынула задание и торжественно его озвучила:

– Поет гимн Архипелага, стоя на табурете на одной ноге.

Раздались смешки. Конюх Стеван, мужчина простой, но за неимением более подходящего слуги традиционно помогал нам в игре. Он поставил большой табурет на середину свободной площадки между лестницей и столиками, помог господину на него взобраться, и встал рядом на всякий случай.

Мужчина неловко поднял чуть-чуть левую ногу, широко раскинул руки для равновесия и, жутко фальшивя, затянул противным фальцетом:

– Да бу-удет сла-авиться земля-а

Всех острово-о-ов архипела-а-ага…

Почтенная публика стала морщиться, затыкать уши и смеяться, но пытка долго не продлилась – тучный господин отмахнулся от назойливой мухи, потерял равновесие, замахал руками и начал заваливаться в сторону Стевана. Он бы непременно упал и придавил бы конюха, но падение вдруг замедлилось, господин завис в воздухе, и это позволило ему при помощи Стевана спокойно встать на ноги.

Смущенно улыбаясь, он направился к своему месту, раскланиваясь направо и налево. Стоит отдать ему должное, при таких размерах и координации, он не побоялся влезть на табурет, и, зная, что поет ужасно, не постеснялся выставить себя на посмешище.

Затем были еще и еще разные задания. Все много смеялись, кто-то изображал курицу, кто-то целовал руки каждой присутствующей даме, кто-то изображал зеркало.

Каждый раз, когда я доставала новый фант, мне в ладонь ложилось теплое кольцо, но я его не брала. Мне почему-то было страшно вновь иметь дело с господином Армартом. Но, в конце концов, когда я в очередной раз потянулась за фантом, то пальцем угодила как раз в злополучный перстень. Попыталась его стряхнуть – не вышло, хотя я помнила, что он должен быть мне велик на несколько размеров. Сейчас он сидел плотно. Неужели артефакт! Зачем вообще нужно в фанты отдавать артефакт? У этого загадочного господина все пальцы перстнями унизаны – не мог другой выбрать?

Игроки уже начали подгонять меня, а маменька шикать. Пришлось с тяжелым вздохом вынуть руку. Надеясь, что мужчина не упрекнет меня в том, что я надела его кольцо, я, жутко краснея, подняла ее над головой.

– Чей это фант?

– Мой, – господин Армарт поднялся и, хромая, вышел вперед.

– Что делает этот фант?

Мама достала записку с заданием, машинально прочла вслух и резко замолчала.

– Танцует вальс с леди Маоли.

Воцарилась тишина. Я похолодела. По террасе прошел ропот.

– Откажитесь, – кто-то обратился к господину Армарту.

– Нужно перетянуть задание, – предложила сердобольная баронесса Питюр.

– С какой стати? – возразил ей капризный молодой женский голосок. Кажется, он принадлежал леди Перуни, которая меня почему-то невзлюбила с первого взгляда.

Армарт хмуро наблюдал за этим. Это было унизительно и для меня и для него. Конечно, благородное общество сочло невозможным юной леди танцевать с безобразным нелюдимым калекой. Я и сама не желала этого, но еще больше я не желала прослыть невоспитанной хамкой и унизить его отказом.

У него между тем, лицо заострилось, губы сжались, заходили желваки. Он ждал моей реакции. Явно подозревал, что я откажусь, и не хотел ставить в неловкое положение ни меня, ни себя.

А спор продолжался. Я, предчувствуя, что ничем хорошим это не закончится, поставила шляпу на столик, и спустилась с лестницы.

«Он не страшный», – твердила про себя.

За спиной запричитала мама.

«Он не страшный».

Господин Армарт правильно расценил мой жест и с поклоном произнес, протягивая мне ладонь:

– Позвольте, сударыня, иметь честь пригласить вас на вальс.

«Он не опасен».

Я сделала реверанс и коснулась его руки кончиками пальцев. Оркестр заиграл легкую мелодию. Мы закружились в танце.

– Простите, со мной не очень приятно танцевать – с некоторых пор из меня никудышный танцор, – тихо произнес мужчина, кружа меня по площадке.

– Ну что вы, это не страшно, вы просто не видели, как танцует мой кузен Кробин, – постаралась улыбнуться. – Вот уж с кем невозможно танцевать. А у вас получается неплохо.

И я не лукавила. Несмотря на хромоту, и то, что он не может правильно держать правую руку, мужчина двигался плавно, в такт и не наступал мне ноги.

– Вы явно щадите мое самолюбие.

– Нисколько, – почти прошептала я. – Простите, господин Армарт, я случайно надела ваш перстень и не смогла снять. Пожалуйста, сделайте что-нибудь после танца, чтобы его забрать.

– Оставьте себе. Похоже, я по-глупому лишился семейной реликвии, – усмехнулся мужчина.

– Что вы имеете в виду? Он не нужен мне, заберите.

– О! Нет, вы видимо не поняли. Я не могу забрать перстень: он нашел себе нового хозяина – вас. Снять его сможете только вы сами, и только когда сам перстень решит, что это для вас полезно.

– Но зачем он мне?

– Всех его функций даже мой дед не знал, а я и подавно, но это хороший защитный амулет от ядов и магии. Поздравляю вас с прекрасным приобретением.

– Простите. Я не хотела.

– А это от вашего желания и не зависело.

На миг он замолчал. Мы все кружились. Затем, он вновь заговорил:

– Почему вы решили предложить мне игру?

Вопрос меня удивил и застал врасплох.

– Я всем предлагала. Чем вы отличаетесь от остальных?

– Вы лукавите, Маоли. Разве по мне не заметно, что я не горю желанием общаться с людьми?

Я начала волноваться. Разговор мне не нравился.

– Зачем же вы тогда согласились? – спросила напряженно.

– Чтобы выяснить ваши мотивы.

– Зачем вам это? – мое сердце забилось быстрее.

Зачем я вообще хотела с ним познакомиться? Стало еще хуже.

– Хочу знать.

– Все, кто здесь сегодня остались, пришли, чтоб нескучно провести вечер, поиграть и пообщаться. Я решила, что вы не исключение, но вам что-то мешает.

Его ладонь крепче сжала мою. Я пожалела, что подошла к его столику. Сейчас я чувствовала себя как в капкане.

– А может я пришел не за этим?

– Тогда для чего? – спросила и спохватилась. Сердце уже выпрыгивало из груди от волнения и какого-то безотчетного страха. Я как загипнотизированная все спрашивала и спрашивала его, а нужно было уже давно замолчать.

– Чтобы наблюдать за вами, – проникновенно произнес мне на ухо.

В области сердце что-то судорожно сжалось, и я потеряла сознание. Какой позор.