Читать книгу Супермама для вишенки - Марина Владимирова-Бойко - Страница 3

Наши походы в бар, никогда не обходятся без приключений. Последний раз, когда мы посещали караоке «Калинки», (хотели устроить там девичник) нам пришлось краснеть. Так вот, когда Ната запрыгнула на стол и хотела станцевать что-то типа эротического танца –  у неё треснули джинсы по шву.  Прямо сзади, по центру. Причём треснули так, что и раздеваться не пришлось. Поэтому стоит Натка на столе согнувшись в три погибели (потому что у нее еще и поясницу прихватило), сверкает своими бабушкиными рейтузами (другое белье сложно натянуть на ее объемную пятую точку), а ей все аплодируют. Причем кто-то из толпы выкрикивает: «Браво! Сколько экспрессии!».

Поэтому в бар мы решили больше пока не ходить, а устроить посиделки дома. Но самое главное, нам никогда не бывает скучно.

Через пару часов приехала и Светка. А после подтянулась и мама. Когда она узнала новость о Стасе, то громко воскликнула:

– Бог услышал мои молитвы! – а затем перекрестилась.

Мы пили крепкий кофе, закусывали оливками и общались о мелочах. Натка рассказывала, как она два дня не брила ноги, и муж ласково назвал её волосатый крокодил. Она жалуется, что он постоянно её стебает. А еще утверждает, что она с самого детства растёт только в ширину. Намекая на её низкий рост. Наташка – полненькая. Не скажу, чтобы сильно, но когда мы идём в солярий, его крышка не закрывается. Поэтому в солярий мы пока тоже не ходим.

Полненькие всегда больше пользуются спросом у мужчин больше чем худышки. К примеру, взять меня и Светку. Мы до сих пор не замужем. А Натаха уже пятый год топчет палац общего семейного гнезда.

Светка рассказывает, что познакомилась с новым кавалером, а потом никак не могла за него расплатиться в дорогущем ресторане, собственно, куда он её и повёл. А я… В голове ещё Стас, но я стараюсь отвлечься. Рассказывала, что часто кидала нужную мне информацию боту банка. Название интим геля, которое планировал купить Стас, фамилии учеников, так сказать: чёрный список и однажды мне он ответил. Так и написал: «Да, я читаю всю муть, которую ты кидаешь сюда. Прошу не делай больше этого! Я не выдержу!!».

Натка работает со своим мужем в поликлинике. Он врач, она медсестра. Кстати там же они и познакомились. А вот Света бумажный работник. Трудится в одной из фирм крупных фирм, и терпеть не может своего босса. Но так как зарплата у неё как две моих и даже больше, она не собирается увольняться и продолжает испытывать его. А какие клички она даёт ему. Это нужно только записывать: мой Фюрер, золотой противогаз, Волан-де-Морт, мускулистый жлоб, выпучи глаза и ещё куча других оскорбительных высказываний в его адрес. Конечно, она ему ничего не озвучивает, но зато рассказывает нам.

Вот и сейчас Света стоит посередине зала, театрально размахивает руками и опять причитает про своего босса:

– Он ненавидит меня! Вот если подойдет ко мне и спросит: что мне не нравится в моей работе? А я ему спою: первая причина это ты…

Как бы категорично, она не отзывалась о своем боссе, нам с Наткой кажется, что все же она не равнодушно к нему. За не пробивной маской ненависти Светы скрываются чувства. Возможно даже взаимные.

Конечно когда рядом со мной такая мощная артиллерия, такая поддержка – от сердца немного отлегло. Но завтра на работу. Ресницы красить не буду. Потому что, если увижу его, встану в ступор и возможно побегу плакать в туалет.

– Понимаешь Вер, фарш невозможно провернуть назад, корову ты уже не восстановишь, – Натка увидела мое печальное лицо и начала подбадривать.

– Что ты сопли распустила из-за этого Стасика…, хочется в рифму сказать! – поддерживает Света. – Он же, как третья нога – ни кому не нужная. Запасной аэродром. Болтается только туда-сюда.

– Он не такой, – не знаю почему, но защищаю его.

– Да, он не такой. Он хуже! Это же надо, вот так взять тупо собрать свои вещи уйти, ничего не объяснив! А ты тут мучайся, хотя бы по одной причине: почему он так поступил? Любопытство прямо и распирает, – Света продолжает стоять на средине комнаты и разводить свои худые руки в разные стороны.

Мы просидели до полуночи. Натка ушла, хоть ей е сильно и хотелось. Ей постоянно звонил муж, а когда он постучался в двери моей квартиры, то она вынуждена покинуть нашу компанию.

Мама постелила себе в моей комнате, чтобы не пугать нас своим специфическим процессом дыхания, а мы со Светой расположились в зале. На большом раскладном диване, где можно спать и вдоль и поперек.

Когда мы легли, потушив везде свет, я решила у нее спросить:

– Как ты думаешь, почему он ушел?

– Да кто его знает, что ему шепнули его тараканы. Думаю, если бы у него кто-то был, весь твой педагогический коллектив гудел об этом, как ужаренный. Лучше забудь за своего Стаса. Пережить можно все – даже самую страшную боль. Только тебе нужно, что будет тебя отвлекать. К примеру, такая подруга, как я.

– Светка, ты так классно сказала, – тихо смеюсь и не перестаю удивляться ей, даже вот так лежа в ночной темноте.

– Это не я. Это Чак Паланик, – зажимает одеяло между ног, резко переворачивается, и тем самым оставляя меня полностью раскрытой.

Не-е-т, подруга, так дело не пойдет. Нужно встать, достать второе. Вспоминаю, что со Стасом мы тоже спали под разными одеялами и задаю Свете еще один вопрос:

– Может, разлюбил?

– Ладно. Хватит на ромашке гадать: Любит, не любит. Тайное – всегда становится явным. Узнаем. Всему свое время.