Читать книгу Весеннее обострение - Марина Владимировна Добрынина - Страница 3

Дульсинея

За ужином Лина не было, это не ахти какое событие, он редко дома вечера проводит. Но, учитывая, что они что-то такое с Терином на пару затевали, я у супруга своего поинтересовалась:

– Не знаешь, куда Лин подевался?

– Не знаю, но точно не в Зулкибар. Полагаю, фрейлины его долго не будут интересовать.

– И как думаешь, где он?

– Дуся, он уже взрослый, я за ним не слежу и тебе не советую.

– А для чего вы сегодня в кабинете уединялись? – с подозрением спросила я, – С тех пор я, кстати, ребенка и не видела.

– Мы не уединялись, – спокойно возразил Терин, – вы, Дульсинея, нас по собственной инициативе наедине оставили.

Вот гад! И не оспоришь же! Ладно, попробуем по-другому.

– И что вы там делали, НЕ уединившись?

– Надо было еще воинов через портал провести. Вот генерал сегодня с докладом был, жаловался на большие потери.

Я окинула своего некроманта задумчивым взглядом. Врет или нет? Собственно, зачем ему врать-то? И чего я себя как наседка подозрительная веду? Ну не до такой же степени бесчувственный у меня супруг чтобы собственного сына куда-нибудь послать, а потом спокойно сидеть и ужин поглощать?

Ночью, когда мы уже спать собрались, я вспомнила наш с Вальдором разговор и поинтересовалась:

– Правда, что ошейник покорности – это твоя дипломная работа?

– Откуда такой интерес?

– Да вот, знаешь ли, странно как-то, – проворчала я, – Валь знает об этом, а я нет. Ты мне вообще о себе мало рассказываешь. Я даже таких простых вещей не знаю.

– Дусь, я не думал, что тебе это интересно. Да, ошейник – это моя дипломная работа… неудачная. От него одни неприятности.

– Так ты его уничтожил, что ли? Ой, ну на память-то мог бы оставить!

– Хорошая память, ничего не скажешь.

– Ладно, Терин, не грузись, это ж давно было, и к тому же закончилось хорошо. А вещичка такая в хозяйстве нам пригодилась бы. Особенно, если бы она не одна была.

Терин уставился на меня как на больную.

– Для чего, по-твоему, он мог бы пригодиться?

– Ой, Терин, я не знаю, о чем ты там подумал, а я вот думаю, что будь таких ошейников много, можно было бы на тварей этих их надеть. Не верю я, что они без ритуала такие уж прямо послушные через портал приходят. Ты смог бы новый ошейник сделать? Мало ли что.

– Дусь, они послушные. Все в порядке. Ты просто их не любишь. А ошейник в сокровищнице нашей лежит. Все, давай спать.

Ну, хорошо, спать так спать. Я даже не стала комментировать, что все ж таки Теринчик сентиментальный оказался и работу свою дипломную не уничтожил. Или не сентиментальный, а продуманный? Мало ли что в жизни пригодиться может.

Иоханна

К счастью, папа решил, что не дело это королю – самому наличие девственности у претенденток во фрейлины проверять. И не предлагать такое мне – тоже ума хватило. Нанял акушерок. Две штуки. Меня же заставил контролировать процесс отбора.

Желающих стать фрейлинами ее величества оказалось достаточно много, как ни странно. Радует, что мы с Саффой не единственные девственницы этого королевства. А то мне в последнее время казалось именно так.

Куда не приду, везде: мужчины то, мужчины се. И периодически – Лин, ах!

Может быть, Лин, конечно, и ах. Только теперь его дамам ахать придется где-то в другом месте. Приданое я им, кстати, определила. Небольшое, но достойное. Обедневших графьев с таким приданым не взять, но что-нибудь помельче обязательно нарисуется. Надо признать, все фрейлины новость о своем увольнении приняли достаточно спокойно. За исключением Амалии. Вот эта закатила мне истерику. Рыдала, заламывала руки, кричала, что я во всем виновата. Позвольте, я-то тут причем? Глазки строить Лину ее заставляла не я, спать с ним – тоже не я. И уж точно я не имела какого-либо отношения к распускаемым ею слухам о том, будто бы младший Эрраде намерен на ней жениться. Глупая. Подошла бы, спросила. Я б пояснила, что мальчик наш жениться еще не готов, а если и приготовится вдруг, то родители его в жизни не позволят ему такое вот, как Амалия, ввести в семью. Рылом, извините, не вышла, и родословная подкачала. Я уж молчу о поведении.

Так вот, сейчас я, важная такая, сижу за столом в приемной. Да, с подачи папеньки мне отдельную приемную организовали, выделив для этой цели редко используемый зал для распития чая. Была у нас раньше такая традиция. Правда, чай отец не слишком уважает. У меня, конечно, и свой кабинет имеется, только он невелик, это раз, и не хочется мне, чтобы по нему какие-то посторонние девицы бродили – это два.

Сижу и общаюсь с кандидатками. Я настояла на том, чтобы ко мне они приходили уже после акушерок. И молодец я, кстати. Две трети девиц, те, которые не девицы вовсе, уже меня не беспокоят.

А задача и так непростая. Папенька велел смотреть, чтобы порядочные были. Понятия не имею, что он имел ввиду. А вот маменька, напротив, как это ни странно, просила отобрать красивых. И даже, с трудом правда, смогла мне объяснить, чем она руководствовалась. Мол, у других королев фрейлины, как правило, страшненькие, чтобы короли на них не бросались. А она – гордая, и Вальдору доверяет. А потому готова в любой момент предъявить весь цветущий выводок своих придворных дам любой высокородной особе, чтоб им всем пусто было. Вот как. Красивые, порядочные, девственные. А мы с Саффой фильтр, значит. Ну ладно.

Комнатка, где претенденток на девственность проверяют, кстати, рядом, за стеной. Оттуда время от времени доносится плач, вопли и ругательства.

Передо мной очередная кандидатка. Лицо белое, румяное, коса русая до пояса. Хороша.

– Имя?

– Тонда.

Сословие меня не интересует. И так ясно, что дворянка. Иных и не приглашали.

– Образование.

– Что?

– Читать умеешь?

– Э… да.

– Читай.

Подсовываю ей под нос детский стишок.

– З-за… зайка… П-п-по.. пры…

– Зайка-попрыгайка, – рычу я, – следующая!

– Я вышивать умею, – шепчет девица, – и…

– Следующая!

Тонда, заливаясь слезами, вылетает прочь.

– Не, ну ты бы повежливее с ними, – возмущается Саффа.

– Знаешь что, – говорю, – в объявлении ясно было сказано – грамотные. А это что? Двух слов прочесть не может. Только и достоинств, что личико симпатичное. И вообще я устала!

И в самом деле, устала, эта у меня двенадцатая. А я только трех фрейлин отобрать успела. И то во второй не уверена. Какая-то она не слишком симпатичная.

О, еще одна. Худенькая, рыженькая, но, вроде, нестрашная.

– Петь умеешь? – интересуюсь я.

В ответ запевает песенку. Неплохо. Голосок слабенький, но не противный.

– Читать?

– Конечно.

– Давай.

– Зайка-попрыгайка по лесу скакал…

– Достаточно. Принята. Следующая.

Эта, пожалуй, толстовата. Но глаза выразительные, мордашка, вроде, чистенькая.

– Имя.

– Селина.

– С чтением как?

– Хорошо. Если желаете, сейчас я зайку вашего по памяти расскажу.

– Стоп. По памяти не надо. На, вот это лучше прочитай.

– Ага… Король Вальдор повелевает всем высокородным девицам…

– Тоже наизусть?

– Я умею читать!

Вскидывает подбородок вверх. О! Гордая.

– Вышивать умеешь? Танцевать?

– Конечно! Показать?

– Спасибо, верю на слово. Подходишь.

Надо же, двух сразу!

– Что-то я во второй не уверена! – говорит Саффа, пододвигая мне чашку чая.

– А что так?

– Наглая какая-то.

– Ничего, – успокаиваю я подругу, – зато, может, Лину от нее попадет. Если сунется. Следующая!

И так час за часом. Уже голова кругом идет. Следующая!

Входит девица, и я понимаю – не возьму. Вот пусть она мне хоть поэтов древности без перевода здесь читает, пусть хоть фуэте крутит. Не возьму и все. Слишком уж зараза хороша. Личико светлое, глазищи ореховые на пол-лица. Волосы вьются. Талия тонюсенькая. Хрен вам, папенька с маменькой, а не такая фрейлина. Мне еще тоже замуж выйти нужно, наверное.

И только я собираюсь быстренько задать ей пару вопросов и послать кандидатку куда подальше, как слышу шум. Вроде как Дульсинея надрывается. Что-то в голосе у нее панические нотки. Что там такое? Саффа несется куда-то.

А я… Я бы тоже понеслась. Только вот слишком я устала. Слишком. И вообще, на все мне уже… начихать. И зараза эта пусть тоже фрейлиной становится.

– Принята, – шепчу я, забыв даже спросить, как имя у этой претендентки. Все равно. Вот честное слово, все равно.

Дульсинея

За завтраком Лина тоже не было, но и это не ахти какое событие, прошлялся всю ночь где-то и отсыпается. Обычная, в общем-то, картина.

– А не прогуляться ли нам по саду, сладкий мой? Давненько мы с тобой не общались толком.

– Сегодня ночью общались.

– Ты прикалываешься что ли? – обиделась я. – Тебе что, сложно уделить жене внимание? Уже второй месяц с этими тварями своими больше времени, чем со мной проводишь! Я тебя скоро ревновать начну!

– Хорошо, Дульсинея, после завтрака пойдем на прогулку. Если хотите, верхом прокатимся. Надо же хоть иногда вашу любимую игрушку по назначению применять.

Подколол, что ли? Ну ладно, сделаю вид, что не поняла.

– Нет, Теринчик, не тянет меня на верховые прогулки. Просто по саду погуляем, – решила я.

Ну и погуляли мы. Точнее можно сказать, и не гуляли вовсе. Только до фонтанчика моего любимого дошли, как вдруг Терин вздрогнул, побледнел и за бок схватился. Был бы простым человеком, я бы подумала, что плохо ему вдруг стало, но маги не болеют! Тем более в таком юном возрасте. Для мага пятьдесят девять лет – это очень мало. Разве что кто-то исподтишка магически атаковал? Да нет, вроде не видно поблизости чужой магии.

– Что с тобой?

– Все в порядке, – прошипел он и собрался телепортироваться без меня. А хрен там! Я покрепче за рукав его схватилась и так вместе с ним в кабинет его и перенеслась. Он на меня покосился как-то странно и, поняв, что я от него не отвяжусь, велел:

– Сядь и не мешай.

Такой тон у него был, что я послушно отошла и присела на стул. Что-то предчувствия у меня нехорошие, ну прямо-таки очень.

Терин сделал несколько движений левой рукой, в воздухе перед ним появилась странная воронка. Что это за новое колдовство мой драгоценный творит? И почему в таком срочном порядке? Даже вот не стал тратить время на выдворение меня из помещения.

Когда из воронки выпал чуть живой Лин, я поняла, почему Терин так торопился. Я даже, умница какая, разглядела, что у него к Лину привязка была. Именно поэтому он сразу почуял, что с ним случилось.

Вот бы еще узнать, куда он ребенка посылал? Но это все потом мне в голову пришло, а в тот момент, когда я увидела истекающего кровью сына со страшной раной в боку, мне не до мыслей всяких было.

– Какого хрена? – рявкнула я, бросаясь к нему.

– Осторожно, Дуся, лучше не трогай его.

– Я убью тебя, сволочь ты такая! Ты куда его посылал? Что ты сделал с сыном, Терин?

Мои лекарские способности, после того как я в некромантию углубилась, резко понизились. Но иногда на меня накатывало, и лечить получалось даже сложные случаи. Вот, например, в прошлом году, когда Пардок с лошади свалился и получил открытый перелом, я его залечила в два счета, Брианна даже испугаться не успела. Но у меня это как-то стихийно происходит, то есть не специально. Но сейчас-то, когда родной сын тут кровью истекает у меня, конечно же, все получится!

А вот фиг там! Некромантка ты хренова, Дуся, и руки у тебя не из того места растут. Ничего у меня не получилось. И тапок этот, такой же тормоз как его первый хозяин, что б ему пусто было! Я отшвырнула свой магический предмет, как будто это его вина была в том, что у меня не получилось. Тут Терин меня попытался от Лина отодвинуть. Я пихнула его локтем и в полной истерике крикнула:

– Ему же плохо, сделай что-нибудь!

– Я только кровь смогу остановить, – напомнил Терин, – нужен светлый маг. Зови Мерлина.

Холодный тон остановил мою истерику на излете. Я посмотрела на Лина, который непонятно, жив ли, потом на Терина, на морду эту его невозмутимую, и такое зло меня взяло. Но я свои эмоции пока куда подальше засунула и переместилась к деду. Дед был пьян. Как свинья. Но от отрезвляющего заклинания отбился не хуже трезвого. Поняв, что от деда сейчас ничего не добьешься, я напрягла память. Кто еще у нас светлый и достаточно сильный маг? Саффа? Вот что-то я не припомню, светлая она или нет? Словесница вроде бы. А среди них темные и тем более некроманты, редкость.

Я телепортировалась в Зулкибарский дворец. На мои вопли сбежались все, кто только мог. В том числе и Саффа. Глянула я на нее и выругалась. Она же темная. И как я могла с перепугу об этом забыть? Сама же, помню, удивлялась, что вот, мол, словесница и темная.

– Есть у вас тут еще маги? – набросилась я на Саффу.

– Я вам по каким-то причинам не подхожу? – обиделась девчонка.

– Дура! Ты темная! Лин ранен, его лечить надо! Срочно!

То ли я так впечатляюще орала, то ли еще что, только Саффа как-то взбледнула, хотя куда бледнее с ее-то бледной физиономией. Она исчезла буквально на минуту, потом снова появилась под руку с каким-то парнем.

– Вот, он имеет опыт лечения ран, – поведала Саффа.

– Что происходит? Что за столпотворение? – расталкивая челядь и любопытных придворных, к нам подошел Вальдор. – Дуся? Ты что здесь…

Я не стала дальше слушать, просто схватила его и этого светлого мага и переместилась в Эрраде. Саффа, наглая девчонка, сама за меня схватилась и тоже за нами последовала. Ладно, я с ней о ее поведении потом поговорю.

Лин уже лежал на кушетке. Без сознания, но живой. Рана была страшная, но теперь из нее хоть кровь не текла. Видок у Лина – краше в гроб кладут. И Терин, морда эта хладнокровная, рядом стоял. Стоял, и ничего не делал! Окинул нас взглядом, кивнул магу молодому и отошел.

Маг строго произнес:

– Прошу мне не мешать, – и направился к сыну. К моему сыну!

Черт, Лин! Лииин! Терин, скотина, я не знаю, что с тобой за это сделаю.

Парнишка этот оказался действительно опытным. Я впервые видела, как жестовик лечит. Прямо-таки библейское наложение рук. Какие-то жесты замысловатые над раной, и вот она засветилась и затягиваться начала. Лин в себя так и не пришел.

– Он много крови потерял, – неодобрительно сказал парень, – но жить будет. Рана, в общем-то, не очень опасная. Где его носило?

– Наверно, на ревнивого мужа нарвался, – брякнула Саффа и тут же смущенно извинилась.

– Хорошо, если бы причиной ранения был ревнивый муж, – прорычала я, косясь на Терина, – но у нас другая ситуация, и виной всему бестолковый папочка! И не говори мне, что это не так!

– Дульсинея, я вам все объясню, – спокойно ответил Терин и сделал несколько пассов руками, разрывая связь с Лином.

– Да уж объяснишь, конечно! – прошипела я и отправила его куда подальше.

– Княгиня, не колдуйте здесь, вы мне мешаете, – прикрикнул на меня светлый маг, – лучше бы вам покинуть помещение. Если что, мне Саффа и его величество помогут.

– Дусь, и правда, шла бы ты, – вмешался Вальдор, – с Лином все в порядке будет.

А то я сама не вижу, что все будет в порядке! Этот юный нахал хорошо работает, от раны почти и следа не осталось. Интересно, а от потери крови светлые маги лечат? Я взглянула на бледного Лина, всхлипнула и телепортировалась. Мне следовало что-то сделать со своими эмоциями, а то я и впрямь что-нибудь натворю. Нет, Лин, сынок мой, твоей матери, когда она в таком состоянии, лучше держаться от тебя подальше.

Мысли мои бежали впереди желаний. Я оказалась в сокровищнице нашей. Вот не могу объяснить, откуда во мне такая повышенная внимательность взялась, да только ошейник покорности я нашла в два счета. Сейчас эта морда лживая мне все расскажет! Все при-все, ни о чем не умалчивая!

Я надела тапок и сказала волшебные слова. Да, я не знала, куда со злости Терина отправила, но где бы он ни был, с помощью этого нехитрого волшебства я его уже двадцать семь лет нахожу, перемещаясь даже в такие места, где до этого не бывала.

Вальдор

Все понимаю, но я-то здесь зачем? Честное слово, Дульсинея преувеличивает мои лекарские возможности. С тех пор, как я стал королем, практиковать-то и не приходилось. Для моральной поддержки? Так она и сама куда-то делась и мужа своего уволокла. Надо полагать, разбираться. И в самом деле, что-то он сегодня перегнул. Если Дуся права, и это Терин втянул парня в неприятности, то мог бы получше подстраховать его, что ли? И вообще, каменная физиономия князя мне тоже не внушила доверия.

Я, конечно, знаю этого поганца, старшего Эрраде, не один десяток лет, и ну очень редко он проявляет какие-то эмоции, однако, ситуация не та, чтобы хладнокровного из себя изображать. Тоже мне, ящерица выискался.

К вопросу о хладнокровных.

В дверь просовывается зеленая зубастая морда:

– Князь здесь?

– Брысь! – шиплю я и для надежности кидаю в тварь книгу какую-то.

Тварь с противным визгом убирается обратно за дверь. Что я кинул-то?

Встаю, поднимаю. Ага, «Нижний мир, его обитатели и особенности управления». Забавные книжки у нас Терин почитывает в свободное время.

Светлый маг бросает на меня зверский взгляд и что-то рассерженно шипит.

– Ваше величество, – переводит Саффа, – тише, пожалуйста, ему нужно сосредоточиться. Пациент очень слаб.

А я что? Я и не шумлю почти. Так, незваных гостей отгоняю. Приближаюсь на цыпочках к Лину.

– Папа, – шепчет он, – прости, они меня узнали…

– Я не твой папа, – зачем-то поясняю я, и тут же интересуюсь: – А что случилось?

– Они меня вычислили…

И тут Мерлин-младший открывает глаза.

– Вальдор?

Светлый маг отходит в сторону.

– Все, – заявляет он, – я сделал все, что мог. Саффа, ты со мной?

– Я останусь, – робко проговаривает моя старшая придворная волшебница.

Лекарь пожимает плечами и испаряется.

– Ну да, – говорю, – это я. Вальдор.

– А где папа? – спрашивает Лин.

– Папа… Они с мамой пошли поговорить о том, что случилось.

– Абзац… – вздыхает Эрраде-младший и закрывает глаза.

– Лин, тебе лучше? – интересуется Саффа.

– Мне-то да, – слабым голосом отвечает Лин.

Ему-то да. А вот Терина, похоже, сейчас будут убивать. И я, в общем-то, понимаю – за что.