Читать книгу Очень (НЕ) обычная история - Марина Вуд - Страница 5

Анна

Я сажусь в машину и посильнее закусываю щеки, чтобы сдержать рвущуюся изнутри дурацкую улыбку. Благодарность и счастливый трепет – это именно те эмоции, которые берут верх над моим разумом. Ему не все равно. Господи, ему не все равно на меня. Он лично приехал спасать меня. Хотя мог бы отправить для этого кого-то другого. Хотелось от всей души поблагодарить его. И когда мы шли по коридору, и когда выходили из участка. Даже сейчас, в машине, очень хочу, но не успеваю, потому что Громов открывает рот, и из него на меня начинает литься гадость.

Да кто ему, вообще, дал право так себя со мной вести?! А еще он не называет меня по имени, будто я не человек, а так какое-то дешевое приложение, представитель низшей касты. Хотя он и понятия не имеет, кто мои родители.

По дороге на работу в моей голове мысли крутятся словно кабинки колеса обозрения. Я ругаю то себя, то Громова, то эту гадину цыганку. Вот на кой мне нужен был тот кошелек? Это же не у меня его вытаскивали. Сидела бы себе тихонько, как остальные пассажиры, и проблем было бы меньше. Борец за справедливость, блин! Ладно, вдохнула – выдохнула. Надо выключать режим «медленно звереющая Аня».

Автомобиль заезжает на территорию клуба. Я не жду, когда мне откроют дверь, открываю ее сама и выхожу на улицу.

– Анна, – Громов смеряет меня строгим взглядом, – повторяю второй и последний раз: пожалуйста, без происшествий! Еще раз вытаскивать твою задницу я сегодня не готов.

Я ничего не отвечаю. Просто разворачиваюсь и гордо иду к черному входу. А что мне остается делать?

На работе целый день слышу, как по углам перешептываются девочки, бросая косые взгляды в мою сторону. На удивление одна Валя ведет себя спокойно и миролюбиво, время от времени разгоняя этих сплетниц.

– Ты не обращай внимания, – говорит она, продолжая заниматься работой. Ставит корзину с бельем перед сушильной машиной.

– Я стараюсь, – отвечаю я и заливаю жидкий порошок.

– Они просто завидуют. – Она начинает забрасывать постельное белье в барабан.

– Чему мне завидовать? – Выбираю режим и нажимаю кнопку «старт».

– Тому, что ты новенькая, а к тебе сразу столько внимания, – говорит Валентина, отставляет корзину и помогает мне складывать простыни. – Вон, даже Егор Владимирович лично на работу возит.

– Как будто я этого хочу, – бурчу я в ответ, заставляя в первую очередь себя в это поверить.

– А ты не хочешь? – спрашивает она с хитрой улыбкой.

– Нет! Оно как-то само получается…

– Понятно. Везучая, значит, – хихикает Валентина. Надо же, я впервые вижу ее в таком игривом настроении.

– О, «везучая» – не то слово. Прям уж не знаю, куда везение свое деть. Может, на рынок отнести и продать?

По сарказму, Аня – пять.

– Везучая. – Валя снова смеется. – Ты лучше скажи, на корпоратив собираешься или нет?

– Не думала еще.

А когда мне было думать. Я сегодня, вообще, в горотделе чалилась.

– Тут и думать нечего! – Она махнула рукой. – В этом году нам заказывают банкет в самом центре города. Идут все: бар, кухня, официанты и мы. Даже Валерия Андреевна будет с нами в этот раз.

– А на прошлом корпоративе ее что, не было?

– Нет.

– А Громов? – спрашиваю и тут же осекаюсь.

– Его тоже не было, – мотает головой Валя. – Егор Владимирович не спускается к нам, простым смертным, со своего божественного Олимпа. А ты почему интересуешься? – спрашивает она и хитро смотрит на меня.

– Так… Просто… – отвечаю я и стараюсь не встречаться с ней взглядом.

– Не бывает так просто… – Девушка тут же замолкает, слыша, что в прачечную заходят другие горничные. Говорит полутоном и берет следующую простынь: – Ладно, потом…

Мои рабочие дни неслись галопом, поэтому «потом» наступило очень быстро. Двадцать пятое декабря в календаре, а по факту – день нашего корпоратива.

В одном из лучших ресторанов столицы, между столов, накрытых белоснежными скатертями, суетливо бегают официанты. На столах благоухают деликатесы и различные заморские яства. Хлопают пробки от шампанского. В центре зала со своего места поднимается Валерия Андреевна в обтягивающем серебристом платье и демонстративно стучит кончиком ножа по хрустальной ножке бокала, который держит в руке. И взгляды окружающих тут же, как по команде, устремляются в ее сторону. Когда шум наконец-то стихает и коллектив замолкает, наша предводительница берет слово:

– Уважаемые коллеги! Сегодня я рада видеть всех вас на нашем празднике в канун Нового года. Желаю, чтобы в следующем году… – Она не успевает договорить, как ее перебивает мужской голос:

– …начальство о вас не забывало!

Я оборачиваюсь, почувствовав его взгляд. От него мне становится жарко, хотя в зале работают кондиционеры. Нас разделяют несколько метров и с десяток гостей, а кажется, что расстояния между нами вообще нет. Я впервые вижу Громова после того случая в полиции. Сегодня он, как обычно, неотразим.

– А еще ценило и поощряло ваши труды! – добавляет Егор Владимирович, подходит к Валерии и передает ей стопку белых конвертов.

– Это что? – Директриса непонимающе хлопает ресницами так часто, словно готовится взлететь на них.

– Подарок от Деда Мороза, – улыбается мужчина. – Это премии. Будьте так добры, раздайте их коллегам.

Зал разрывается аплодисментами и довольными выкриками сотрудников, а я медленно сползаю по стулу, желая оказаться где-то под столом.

– Это настоящее новогоднее чудо! – выкрикивает Валерия, расплывается в довольной улыбке и, отсалютовав бокалом в воздухе, отпивает его содержимое. – Я, честно говоря, не ожидала вас здесь увидеть, Егор Владимирович. – Она делает жест официанту, и тут же рядом с ней появляется стул и тарелка с чистыми приборами. Затем, указывая на пустующее место, приглашает мужчину присоединиться: – Присаживайтесь.

– Благодарю! – отвечает Громов. – Не хочу отнимать ваши лавры. Я, так сказать, поближе к народу.

Громов проходит вдоль столов, не замечая жаждущих его внимания коллег, и останавливается в самом конце, перед столом, за которым сижу я, Валя и Виталик.

– Надеюсь, я вам не помешаю? – спрашивает он и, не дожидаясь ответа, нагло садится напротив.

– Интересно, а если я скажу, что помешаете, это вас остановит? – спрашиваю я, наверное, от обиды, и тут же прикусываю язык. Вот только на что я обижаюсь? Уже сама себя не понимаю.

Он на секунду задумывается, затем отвечает:

– Нет!

– Ну что вы?! Это честь для нас. Правда, Аня? – говорит Валя и наступает шпилькой мне на ногу.

– Угу. Правда, Валя. – Выдавливаю из себя что-то похожее на милую улыбку, делая вид, будто совсем не заинтересована в беседе.

– Аня, почему ты ничего не ешь? – шепчет мне на ухо Валя.

– Что-то не хочется, – говорю я, а мысленно добавляю: «При виде Громова мне вообще кусок в горло не лезет».

Да и самой Вере, заметно, тоже неудобно перед ним. Я же вижу, как она боится выпить лишний бокал шампанского или взять неподходящий прибор. Зачем он только сел за наш столик?! Хотя, кажется, конкретно Егора Владимировича ничего не смущает. Метет с тарелки все, что ему подносят официанты. Такому аппетиту только позавидовать можно. Он сегодня правильный – не пьет. Видимо, боится испортить имидж перед сотрудниками.

– Аня, может, потанцуем? – спрашивает меня Виталик и, поднимаясь со стула, протягивает мне руку.

Да я готова хоть краковяк плясать до упаду, лишь бы не сидеть перед этим жующим индюком, к которому время от времени бегает Валерия, и они о чем-то перешептываются.

– С удовольствием, – улыбаюсь я су-шефу, поправляю свое бежевое платье и следую за ним на танцпол.

Пока я танцевала с Виталиком, Громов куда-то исчез. Медленная песня закончилась и начались зажигательные танцы. Музыка гремела так, что трудно было услышать собственный голос. Басы вибрировали в желудке и гулко отдавались в районе груди, а дружный коллектив пустился в пляс.

Только мне почему-то не до веселья. Я торчу здесь уже третий час, а Громов не остается один ни на минуту. Вокруг него постоянно кто-то крутится, и в основном девушки. Вот Валерия, которая уже хорошо подшофе, заливисто смеется, эротично откинув голову назад и обнажая свои тридцать два. Оттопыривает задницу и смотрит через томно прикрытые глаза, выпучивает губы, принимает эффектные позы.

Боже, какой же он самоуверенный бабник! А я еще хотела его благодарить за мое спасение. Вот дура! Уже жалею, что пришла сюда.

Вернувшись к столику, забираю свою сумочку со спинки стула и направляюсь сквозь танцпол к выходу. Думаю, никто особо не расстроится, если я незаметно уйду с этого праздника жизни.

Когда обхожу круг танцующих людей в приглушенном свете, меня ловит мужская рука и заставляет обернуться.

– Это вы, – с гулким сердцем выдыхаю я и тут же чувствую, как мои ноги наливаются свинцом.

– Потанцуй со мной, Анна. – Мужчина тянет меня на себя.

– Вы знаете мое имя, Егор Владимирович? – спрашиваю я, а сама напрягаюсь и держу спину неестественно прямо.

– Тебе настолько неприятна моя компания? – спрашивает он, чувствуя мое напряжение.

– Ну что вы! – Пытаюсь улыбнуться, но получается криво.

Громов берет мою ладонь, при этом моя рука выглядит крошечной на его фоне. Второй рукой я едва касаюсь его плеча. Чувствую его пальцы на своей талии. И стоит мне глубоко вздохнуть, как его запах заполняет мои легкие.

– Вы сменили туалетную воду?

Испанский стыд! Нашла что спросить.

– Пришлось, – наигранно грустно отвечает он.

– Я думаю, это неоправданная жертва с вашей стороны, – говорю я, глядя поверх его плеча, и слышу улыбку в его голосе:

– Я не мог поступить иначе. – Его губы касаются моих волос, когда он говорит.

– Егор Владимирович, я хотела сказать спасибо за то, что выручили меня тогда, в участке. И извиниться за свою дерзость…

– Ну что ты, Аня, – он перебивает меня, – это я должен извиниться за несправедливость.

– О чем вы?

Обвожу взглядом танцующие пары рядом с нами и думаю о том, как мы с Егором смотримся со стороны.

– В ближайшее время я решу вопрос с твоим дизайн-проектом. Обещаю.

– Правда? – Я удивленно поднимаю на него глаза и моментально тону в горящем взгляде.

– Правда. – Его большой палец нежно гладит выступившую костяшку моей руки, посылая по телу приятную дрожь. – Это такая же правда, как и то, что я все время думаю о тебе, Аня, – напряженно говорит Громов.

Мне пришлось закусить губу, чтобы не начать дебильно улыбаться. Потому как умом я понимаю, что эта радость имеет далеко не материальную почву.

– А я думала, что вам не до меня, учитывая вашу бурную личную жизнь, – говорю я, опуская глаза.

В голове мелькают образы: блондинка в номере, брюнетка в положении, Валерия. О последней мне по секрету рассказала Валя. И это только те, о которых знаю я. Относительно брюнетки мне становится обидно. Как можно спать с чужой беременной женщиной? Ах… это ведь может быть и от него ребенок? С другой стороны, почему он это скрывает?

– Аня, посмотри на меня, – упрямо говорит Громов, заставляя поднять на него взгляд.

Музыка стихает. Танец подходит к концу. Но Егор не собирается выпускать меня.

– Отпустите! – Я грубо выдергиваю ладонь из его руки и замечаю, что мы становимся центром внимания. Громов хочет еще что-то сказать, но не решается. Он отступает в сторону, освобождая мне путь. – Всего хорошего, Егор Владимирович!

Я обхожу его и шагаю на выход. Вот нахал! Бабник! Дон Жуан недоделанный! Злюсь и дергаю ручку своей сумочки, пока жду гардеробщицу, которая куда-то отошла. Из мужского туалета, справа от гардероба, появляется хорошо подвыпивший Виталик.

– Ой, а ты что, уже уходишь? – спрашивает он.

– Да. Вот жду, когда кто-то подойдет и выдаст мне пальто. – Параллельно смотрю на экран телефона, ожидая подачи такси.

– Аня… – В его глазах появляется что-то нездоровое. Он делает два шага вперед и неожиданно всем весом сносит меня в вешалки, прижимая к стене.

– Что ты делаешь? – выкрикиваю я и пытаюсь его оттолкнуть, но это бесполезно. Сердце ухает от страха.

– Аня, – он тяжело дышит мне в лицо, а я пытаюсь увернуться, – я так давно хотел…

– О Боже! Виталик! Перестань! – Пульс колотится в висках, и мне становится по-настоящему страшно. – Нет!

Я с силой зажмуриваюсь и ползу вниз по стене, когда парень начинает тянуться ко мне губами.

– Девушка сказала «Нет!» – послышалось неподалеку. А далее происходит что-то невообразимое. Виталик отлетает от меня в противоположную сторону. Я открываю глаза и вижу Громова, он поднимает меня за предплечья.

– Егор Владимирович! – Я прижимаюсь к мужчине, обнимаю его и чувствую гладкую ткань пиджака под своей щекой. – Я… я… – от шока начинаю заикаться, – я так испугалась…

В ответ руки Громова на мгновенье прижимают меня к себе, а затем резко отталкивают.

– Ты, кажется, домой хотела. Мой водитель тебя отвезет. А ты, – он поднимает за шиворот Виталика, – езжай проспись!

Мой телефон раздается сигналом о том, что машина прибыла.

– Мое такси. – Показываю экран Егору.

– Вот и прекрасно! Специально для тебя. – Громов выталкивает парня из гардероба и берет меня за плечи. – Где твоя куртка?

– У меня пальто. Серое.

Мужчина начинает перебирать всю висящую на вешалках одежду.

– Это? – Показывает мне одно из них.

– Да, – киваю я.

Из туалета выходит женщина лет пятидесяти, поправляет большие очки и спрашивает:

– А что здесь, собственно, происходит?

– А собственно то, что вы должны находиться на рабочем месте, пока последний гость не покинет ваше заведение! – возмущенно говорит Громов, упаковывая меня в пальто, и выходит вместе со мной на улицу.

– А где ваша верхняя одежда? – спрашиваю я с надеждой на то, что Егор ее просто забыл.

– Я не еду. Тебя мой водитель отвезет, а потом вернется за мной.

Я разочарованно смотрю на мужчину. Ну да. Тут же остается Валерия Андреевна. Куда он без нее.

Спустя несколько минут появляется автомобиль. Егор помогает мне сесть на заднее сиденье и закрывает дверь.