Читать книгу КОМПАНЬОНКА - Мариша Кель - Страница 10

***

Князь практически влетел в свой кабинет и с грохотом захлопнул входную дверь. Он пребывал в крайнем раздражении и не понимал, что же его так довело. Влад подошёл к своему бару и плеснул себе в стакан добрую порцию коньяку. И только Влад одним глотком успел опустошить содержимое стакана, в его кабинет постучали.

Влад сделал вдох носом и хриплым голосом от горячительного напитка прорычал:

– Да, входи.

В кабинете появился Щербатский. Он молча прошёл к окну и достал из нагрудного кармана сигару.

– Не возражаешь, если я?..

– Я возражаю.

Щербатский расслабленной походкой, как в своих апартаментах, прошёл к камину и достал лучину, от которой неспешно стал раскуривать сигару.

– Вчера был… в театре, – выдохнув первый клуб дыма, произнёс он.

Князь сел в своё кресло за стол и молча стал наблюдать за раздражавшим его другом.

– Я был не в театре, я был за кулисами, – продолжал Щербатский. – Видел Лили Керн…

Щербатский уселся напротив князя и закинул ногу на ногу.

Князь, поняв, к чему клонит Щербатский, улыбнулся.

– И что же?

– Скажу тебе так, Лили прекрасна! Нет зрелища чудесней, чем разъярённая красотка: щеки пылают, зрачки лихорадочно блестят, а на губах немой вопрос… И гневный взгляд, почему-то в мою сторону. Ты давно не был у неё.

Последнее Щербатский произнёс утвердительно и хлопнул ладонью по столу. Это прозвучало как вердикт.

Князь какое-то время смотрел на друга, потом вздохнул и отвернулся к окну. Он был согласен с Щербатским. Он, Влад, давно не видел Лили, может, этим объясняется его постоянная раздражительность.

– Мне скучно, Бес… – произнёс князь, только чтобы уйти от этого разговора.

– О, что же делать, Фауст? – тут же подхватил Щербатский. – Развеселишься, когда Лили начнёт убивать твоих друзей.

– Она пыталась тебя убить?!

– Да. Взглядом. Сейчас будет дружеский совет: женщины не любят, когда с ними так. А такие женщины, как Лили…. Ну, ты же понимаешь…

– Абсолютно нет, – ещё раз тяжело выдохнул князь.

– Завтра «Соловей» в Имперском… – сообщил Щербатский.

– Удачи.

– Обожаю тебя такого, – Щербатский вновь развеселился. – Мне не хватает в моей жизни уныния. Вероятно, поэтому я – твой друг…

– Я спас твою задницу, когда от неё в миллиметре был турецкий штык. Вот именно поэтому я – твой друг…

– И то верно. Ну, спешу откланяться.

Щербатский поднялся и прямым попаданием швырнул остаток сигары в камин.

– До встречи, мой печальный демон… – И, обернувшись у самой двери, вдруг произнёс со всей серьёзностью:

– Берегись компаньонки, не давай себя в обиду…

Дверь за ним закрылась, но князь ещё долго, прикрыв глаза, слышал его раскатистый смех.

Какое-то время князь, откинувшись на своём кресле, сидел в тишине. Ему следовало сообщить графине о своём намерении: оставить её компаньонкой Кити. Но что-то не давало ему покоя. Он чувствовал и понимал, что его жизненный уклад поменяется и эти изменения неизбежны. Кити выросла, и нужно устроить судьбу дочери должным образом. Безусловно, «старая гаргулья» раздражала его, но без неё Владу не обойтись.

Влад выпрямился и, облокотившись на массивный стол, растёр уставшие глаза. Он решительно взял колокольчик и позвонил, вызывая управляющего.

Тот не заставил себя долго ждать. Как и всегда, Гордей тут же появился в кабинете князя.

– Ваша светлость? – услужливо произнёс управляющий.

– Да. Пригласи графиню ко мне.

– Слушаю-с, ваша светлость.

Гордей склонился в почтительном поклоне и поспешил выполнить распоряжение князя.

Князь встал из-за стола и прошёлся по кабинету. Его покалеченная нога ныла и доставляла ему, помимо физических мучений, ещё и мучительные воспоминания. Эта ноющая тупая боль возвращала его в прошлое.

Князь подошёл к широкому окну и открыл его. Резко вдохнув свежий воздух, он, облокотившись на оконную раму, принял неизбежное. Он вспоминал. За окном простирался парк Ольденбургского поместья. Князь буквально видел, как наяву, свою красавицу жену, свою Элен. Она убегала от него, прячась за толстыми стволами деревьев, и её звонкий смех наполнял парк. Элен была прекрасна. Её волосы развивались, как и её одежды… И ещё качели… её любимые качели. Она как птица бесстрашно взмывала вверх и звонко кричала ему: «Выше!!! Выше…» И вновь смех колокольчиками. Князь чувствовал её, слышал её запах, стоя сейчас один в своём кабинете, спустя долгих пятнадцать лет.

Настойчивый стук в дверь вырвал его из мучительно-блаженных воспоминаний.

Князь резко втянул воздух и крикнул в раздражении:

– Да… Входите.

В кабинет с совершенно прямой спиной вошла графиня Валевская.

– Ваша светлость.

Князь почувствовал, как кабинет наполняет злосчастный лимонный запах.

– Прошу, проходите, графиня. Присаживайтесь.

Князь отодвинул стул для графини и помог ей устроиться. При этом он старался не дышать.

– Я хотел обсудить с вами… Рассказать вам о правилах пребывания в моем поместье.

Мари кивнула в знак согласия, и князь занял своё место напротив.

– Надеюсь, для вас очевидно, что сказанное мной Кити первоочередное, – продолжил князь. – Ваше мнение и ваши взгляды в отношении Кити с моими взглядами на её воспитание абсолютно схожи. Даже малейшего протеста или несогласия на свой счёт я не потерплю. Это ясно?

– Абсолютно.

– Чудесно. Далее… Я понимаю, что у вас и по сей день траур, но тем не менее… Бал, выезд в оперу, театр…

Князь пробежался взглядом по одеждам Мари с нескрываемым отвращением.

– Что вы имеете в виду, уважаемый князь? Нарядиться во что-нибудь… что-нибудь розовое? – не удержалась Мари, но быстро поняла свою оплошность: – Простите.

Князь коротко кивнул в знак одобрения и продолжил:

– Важный момент нашей договорённости, графиня. Сдержанность. Не чёрный цвет и не серый. Это ясно?

– Ясно, ваша светлость

– Что касается первого выезда, то он состоится завтра.

– Завтра?! – почти взвизгнула Мари.

– Вас что-то смущает, графиня?

– Ровным счётом ничего, – почти шепотом пробормотала Мари.

– Прекрасно. Завтрашним вечером, без четверти шесть, я буду ожидать вас и Кити в холле.

– Могу я поинтересоваться, что это будет?

– Завтра в Имперском театре поёт «Соловей». Мы будем его слушать.

Мари ровным счётом совершенно не представляла, кто этот Соловей и что означает торжество в словах князя, но с выразительным восхищением изрекла:

– Прелестно.

– И ещё один нюанс… – Князь из стола достал вексельную книжку и, обмакнув перо в чернильницу, чётким движением начал заполнять вексель.

– Вы будете исправно получать жалование, я всё прекрасно понимаю, опустим комментарии на этот счёт…

Закончив, князь протянул вексель Мари.

– Думаю, мы договорились.

И конечно же, это было неприлично, но, не удержавшись, Мари заглянула в вексель и уже не смогла оторвать от него глаз. Мари приняла из рук князя вексель и поспешно выпалила:

– Ооо, конечно, ваша светлость.

Мари встретилась с испытующим взглядом князя и поняла свою ошибку. Князь отвёл взгляд, делая вид, что ничего не понял на ее счёт. И что ему совершенно нет никакого дела до её финансового положения.

– Я могу идти? – вставая, произнесла Мари.

– Доброй ночи, графиня.

– Доброй ночи, ваша светлость.

Мари сделала реверанс и быстро вышла из кабинета, позабыв о своей тяжести передвижения дамы в возрасте.

И от пытливого взгляда князя этот момент не ускользнул.