Читать книгу КиберЗолушка - Марисса Майер - Страница 8

Зола крадучись шла сквозь пряную ночь; звук шагов по бетону отдавался, как будто обе ее подошвы были из стали. Для Золы пустынная ночь была соткана из звуков: вот гусеницы Ико, похрустывая, ползут по песку; потрескивает над ними масляная лампа уличного фонаря; слышится непрерывный гул сверхпроводника под улицей. Болт в лодыжке Золы звякает при каждом шаге. И все это меркнет и блекнет по сравнению с картинкой, которая крутится в голове.

Иногда ее интерфейс проделывал такие штуки – записывал моменты, когда эмоции были особенно сильны, и воспроизводил их снова и снова. Как дежавю – или как бывало, когда разговор окончен, но последнее слово еще долго висит в воздухе после того, как наступила тишина. Обычно ей удавалось остановить эту закольцованную память прежде, чем это сведет ее с ума, но сегодня вечером у нее просто не было на это сил.

Черная точка на коже Пионы. Ее крик. Шприц медроида – игла воткнута в локоть Золы, вверх по шприцу поднимается ее кровь. Пиона, маленькая и дрожащая, на каталке. Уже умирающая.

Она остановилась, прижав руки к животу, когда к горлу подкатила тошнота. Ико, ехавшая на несколько шагов впереди, остановилась, посветив на искаженное лицо Золы:

– Ты в порядке?

Свет пробежал вдоль всего тела Золы – и она была уверена, что Ико искала похожие на синяки пятна, хотя медроид и сказал, что она не заразилась.

Вместо ответа Зола стянула перчатки и сунула их в задний карман. Слабость проходила; она прислонилась плечом к уличному фонарю и сделала глоток влажного воздуха. Они почти пришли. Здание башни Феникса – на следующем углу; только верхняя его часть была видна в слабом свете месяца, остальная скрыта в тени. Окна черны за исключением нескольких, в которых горит свет, да еще тех, которые отражают голубоватый свет нетскринов. Зола посчитала этажи, отыскивая окна кухни и спальни Адри.

Свет, хотя и слабый, все еще горел где-то в недрах квартиры. Адри не была совой, но, возможно, она заметила, что Пионы еще нет дома. Или, может быть, не спала Перл – трудилась над каким-нибудь школьным проектом или посылала сообщения друзьям глубоко в ночи.

Может, это и к лучшему. По крайней мере, ей не придется их будить.

– И что я собираюсь им сказать?

Свет датчика Ико на миг скользнул по зданию, затем опустился на землю, выхватывая из темноты разномастный мусор, валяющийся вдоль тротуара.

Зола вытерла вспотевшую ладонь о штаны и заставила себя двигаться вперед. Но как она ни старалась, она не могла найти нужных слов. Объяснения, оправдания. Как сказать женщине, что ее дочь умирает?

Она с размаху приложила к кодовому замку свой ID и на этот раз вошла с главного входа. Серый холл, единственным украшением которого был нетскрин с объявлениями для жильцов – повышение квартплаты, петиция о новом ID-сканере в парадной двери, объявление о пропавшей кошке. Потом в лифт, громыхавший старыми механизмами. Коридор был пуст, не считая человека из квартиры 1807, который прилег прямо на пороге своего дома. Золе пришлось убрать с прохода его руку, чтобы Ико не проехала прямо по ней. До Золы донеслось тяжелое дыхание и запах рисового вина.

С колотящимся сердцем она медлила перед квартирой 1820. Она не могла вспомнить, когда видео с Пионой прекратило повторяться в ее голове, – все затмило нервное напряжение.

Что она собиралась сказать?

Зола закусила губу и задержала запястье перед сканером. Свет крошечного датчика сменился зеленым. Она открыла дверь настолько спокойно, насколько могла.

Яркий свет из гостиной лился в прихожую. Зола мельком увидела экран – он транслировал произошедшее сегодня на рынке: языки пламени охватывали ларек булочницы снова и снова. Звук был выключен.

Зола вошла было в комнату, но остановилась, сделав полшага. Ико врезалась ей в ногу.

Из центра комнаты на нее смотрели три андроида с красными крестами на круглых головах. Медроиды чрезвычайного реагирования.

Позади них Адри в шелковом банном халате стояла напротив фальшивого камина, хотя сейчас голографическое пламя было выключено. Перл была все еще полностью одета и сидела на диване, подтянув колени к подбородку. Обе прижимали к носам сухие тряпки для мытья посуды и следили за Золой со смесью страха и отвращения.

У Золы скрутило живот. Она отступила на полшага назад, в прихожую, пытаясь понять, кто из них заразился, но быстро осознала, что ни одна из них не могла быть больна. Медроиды забрали бы их немедленно. Они не защищали бы нос и рот. Все здание было бы в строгом карантине.

Она заметила тоненькую полоску бинта на локте у Адри. Их уже проверили.

Зола опустила свою курьерскую сумку на пол, но не выпустила из рук магбелт.

Адри прочистила горло и опустила тряпку от носа к груди. При слабом освещении она была похожа на скелет – мучнистая кожа, выступающие кости. Без макияжа были видны темные круги под налитыми кровью глазами. Она плакала, но теперь ее губы сжались в жесткую линию.

– Я получила сообщение час назад, – сказала она, когда в комнате повисла ледяная тишина. – Мне сообщили, что Пиону обнаружили на свалке в районе Тайхан и забрали в… – Ее голос прервался. Она опустила глаза. Когда она снова подняла их, ее взгляд сверкал: – Но тебе это уже известно, не так ли?

Зола отступила в сторону, пытаясь не смотреть на медроидов. Не дожидаясь ответа Золы, Адри сказала:

– Ико, можешь начать избавляться от вещей Пионы. Все, что она надевала за последнюю неделю, – на выброс, но вынеси это на улицу сама. Я не хочу, чтобы это забивало мусоропровод. Остальное, думаю, можно продать на рынке, – она говорила резко и уверенно, как будто этот список дел она повторяла про себя с того самого момента, как получила сообщение.

– Да, Линь-цзе, – сказала Ико, откатываясь обратно в прихожую. Зола осталась стоять, застыв, обеими руками держа магбелт, как щит. Хотя андроид не мог проигнорировать команду Адри, по тому, как медлительно Ико исполняла ее приказ, было ясно – она не хочет оставлять Золу в одиночестве, под взглядами пустых желтых датчиков медроидов.

– Как вышло, что моя младшая дочь оказалась этим вечером на Кладбище старых автомобилей?

Зола выставила магбелт пред собой – от плеча до кончиков носков. Он был из той же стали, что и ее рука, и почти так же потускнел; сейчас он казался ей продолжением ее самой. Язык распух, горло сжималось.

– Мне так жаль. Я не… я увидела черные точки и вызвала хувер чрезвычайного реагирования.

Я не знала, что делать.

Глаза Адри на краткий миг наполнились слезами, но она тут же их сморгнула. Она уронила голову, уставившись на скрученную ткань. Обмякла у каминной доски.

– Я не была уверена, что ты вернешься сюда, Зола. Я ожидала в любую минуту получить еще одно сообщение – о том, что и мою подопечную забрали в карантин. – Адри отвела плечи назад, подняла взгляд. Слабость прошла, взгляд темных глаз стал тверже. – Эти медроиды уже проверили меня и Перл. Ни на одну из нас чума не распространилась.

Зола начала кивать с облегчением, но Адри продолжала:

– Скажи мне, Зола. Если ни у меня, ни у Перл ничего не нашли, где Пиона могла подхватить заразу?

– Я не знаю.

– Не знаешь? Но ты знала о вспышке сегодня на рынке.

У Золы приоткрылся рот. Ну, конечно. Тряпки. Медроиды. Они думали, что она заразилась.

– Я не могу понять, Зола. Как ты могла быть такой эгоисткой.

Она мотнула головой: нет!

– Они и меня проверили – там же, на свалке.

У меня ничего нет.

Она вытянула руку, демонстрируя порез на внутреннем сгибе локтя.

– Они могут еще раз проверить, если хотят.

Один из медроидов впервые подал признаки жизни, посветив на маленькую красную точку, где белая игла недавно проколола кожу. Но они не двигались, и Адри не подгоняла их. Вместо этого она сосредоточилась на фотографии в рамке на каминной доске, затерявшейся среди детских фотографий Перл и Пионы. Фотографий, сделанных, когда они жили в прежнем доме, с садом. Фотографий самой Адри до того, как она перестала улыбаться. Фотографий с их отцом.

– Мне так жаль, – сказала Зола. – Я тоже ее люблю.

Адри коснулась рамки.

– Не оскорбляй меня, – сказала она, подвинув рамку поближе к себе. – Ты… ты и тебе подобные, вы хоть знаете, что такое любовь? Вы можете чувствовать хоть что-нибудь, или это просто… программа?

Она говорила сама с собой, но ее слова больно ранили. Зола осмелилась взглянуть на Перл, которая все еще сидела на диване, наполовину спрятав лицо в колени, но уже не прижимала тряпку к лицу. Заметив взгляд Золы, она уставилась в пол.

Зола перехватила поудобнее магбелт.

– Разумеется, я знаю, что такое любовь.

И печаль. Если бы она могла расплакаться прямо сейчас, в доказательство своих слов!..

– Хорошо. Тогда ты поймешь, что я делаю ровно то, что сделала бы любая мать, чтобы защитить своих детей.

Адри положила фото на каминную полку изображением вниз. Перл, не вставая, отвернулась, прижавшись щекой к коленям.

Страх снова начал скручивать Золе живот.

– Адри?

– Вот уже пять лет, как ты стала частью этого дома, Зола. Пять лет, как Гаран оставил мне тебя. Я до сих пор не знаю, что его заставило, до сих пор не знаю, почему он чувствовал себя обязанным путешествовать по Европе, по всей Европе – и все ради чего… Ради того, чтобы найти какого-то… мутанта и взвалить на себя заботу о нем. Он никогда не объяснял мне. Может быть, однажды он объяснил бы. Но мне ты никогда не была нужна. Ты это знаешь.

Зола закусила губу. На нее смотрели медроиды с пустыми лицами.

Да, она знала. Но не думала, что Адри когда-нибудь выскажется так ясно.

– Гаран хотел, чтобы о тебе позаботились, – и я делала все, что в моих силах. Даже когда он погиб, даже когда закончились деньги, даже когда… все развалилось.

Голос Адри надломился, и она прижала ладонь ко рту. Зола видела, как дрожат ее плечи, слышала прерывистые вдохи, когда Адри пыталась подавить рыдания.

– Но Гаран был бы со мной согласен. Пиона важнее. Наши девочки важнее.

Зола попыталась что-то сказать тонким от напряжения голосом. Она слышала в словах Адри попытку оправдаться. И решимость.

Ее передернуло:

– Адри…

– Если бы не ты, Гаран был бы все еще жив!

И Пиона…

– Я не виновата!

Зола заметила белую вспышку, увидела, как Ико нерешительно мнется в прихожей. Ее датчик практически почернел.

Зола пыталась что-то сказать. Чувствовала бешеное биение пульса; перед глазами плыли белые точки. В углу зрения замерцал красный огонек – предупреждение: программа рекомендует успокоиться.

– Я не просила, чтобы со мной сделали это! Не просила меня удочерять – ни вас, ни кого бы то ни было! Я не виновата!

– Я тоже! – Адри внезапно обрушила удар на экран, одним взмахов выбив его из скоб-держателей; тот упал и разбился, увлекая с собой две пластинки – свидетельства достижений ее мужа. Куски пластика рикошетом отскакивали от рваного ковра.

Зола отшатнулась назад, но приступ ярости прошел так же быстро, как и появился. Нервное дыхание Адри уже замедлялось. Она так ревностно старалась никогда не причинять беспокойство соседям. Быть незаметной. Не устраивать беспорядка. Не делать ничего, что могло бы бросить тень на их репутацию. Даже сейчас.

– Зола, – сказала она, вытирая пальцы тряпкой. – Ты пойдешь с этими медроидами. Не устраивай сцену.

Пол под ногами у Золы закачался.

– Что? Зачем?

– Потому что это наш долг – сделать все, что мы можем, а ты знаешь, как высок спрос на… тебе подобных. Особенно сейчас. – Она прервалась. Ее лицо пошло красными пятнами. – Мы все еще можем помочь Пионе. Им просто нужны киборги, чтобы найти лекарство.

– Вы записали меня в волонтеры для исследований чумы? – Язык ей повиновался с трудом.

– А что еще я должна была сделать?

У Золы отвисла челюсть. Она оторопело помотала головой, а три желтых датчика сфокусировались на ней.

– Но… после исследований никто не выживает. Как вы могли…

– Никто не выживает после чумы. Если Пиона тебе так небезразлична, как ты заявляешь, ты сделаешь, как я сказала. Если бы ты не была такой эгоисткой, ты бы сама записалась в волонтеры, как только вышла с рынка сегодня днем, прежде чем прийти сюда и разрушить мою семью. Во второй раз.

– Но…

– Заберите ее. Она ваша.

Зола была слишком ошеломлена, чтобы двигаться, когда ближайший к ней андроид поднял сканер к ее запястью. Сканер издал писк и снова втянулся.

– Линь Зола, – сказал металлический голос, – вашей добровольной жертвой восхищаются все жители Восточного Содружества. Она будет оценена по достоинству. Вашим близким будет выплачена компенсация в знак благодарности за ваш вклад в наши исследования.

Ее пальцы с силой сжали магбелт.

– Нет, вот в чем все дело! Вам плевать на Пиону, плевать на меня, вам просто нужна эта идиотская компенсация!

Глаза Адри расширились, на висках запульсировали жилки – их было хорошо видно под кожей, туго обтягивающей череп.

Она в два шага пересекла комнату и хлестнула Золу по лицу. Зола упала у дверей и прижала ладонь к щеке.

– Заберите ее, – сказала Адри. – Заберите ее прочь с глаз моих!

– Я не записывалась в волонтеры! Вы не можете забрать меня против воли!

Андроид был невозмутим.

– Ваш официальный опекун уполномочил нас взять вас под надзор, если потребуется, с применением силы.

Зола сжала пальцы, прикрыв голову рукой.

– Нет! Вы не можете заставить меня быть под-опытным кроликом.

– Да, – сказала Адри. – Могу, пока ты находишься под моей опекой.

– Вы и не думаете, что это может спасти Пиону, так что не притворяйтесь, что это ради нее! У нее в запасе дни. И шансы найти вакцину до того, как…

– Значит, моя единственная ошибка в том, что я ждала так долго, прежде чем избавиться от тебя. – Адри теребила в руках. – Поверь мне, Зола, ты – жертва, о которой я никогда не буду сожалеть.

Гусеницы одного из медроидов зашуршали по ковру.

– Вы готовы следовать за нами?

Зола сжала губы и убрала руку от лица. Бросила взгляд на Адри, но в глазах ее мачехи не было ни тени сочувствия. И Зола почувствовала, как в ней закипает какая-то новая ненависть.

– Нет. Не готова.

Она размахнулась и с силой ударила магбелтом по черепу первого андроида. Робот упал на пол; гусеницы продолжали двигаться в воздухе.

– Я не пойду! Ученые и так достаточно сотворили со мной!

К ней катился следующий андроид:

– Процедура двести сорок B: принудительное сопровождение киборга, подлежащего рекрутскому набору.

Зола презрительно ухмыльнулась и ударила концом магбелта в сенсор андроида, разбив линзу и опрокинув его на спину.

Она развернулась и оказалась лицом к лицу с третьим андроидом, уже прокручивая в мыслях, как выбежит из квартиры. Думая, не слишком ли опасно вызывать хувер. Прикидывая, где достать нож, чтобы вырезать ID-чип из запястья – с чипом они выследят ее, сомневаться не приходится. Гадая, достаточно ли быстро может передвигаться Ико, чтобы следовать за ней. И хватит ли ей сил всю дорогу до Европы проделать на своих ногах.

Медроид приближался слишком быстро. Она запнулась, пытаясь изменить траекторию магбелта, но металлические клещи медроида уже обхватили ее запястье. Выстрелили электроды. Слишком сильное напряжение для ее проводов. Ее рот раскрылся, но крик прилип к гортани.

Она уронила магбелт и отключилась. Красные предупреждающие сигналы мигали перед глазами до тех пор, пока мозг, повинуясь инстинкту самосохранения, как у всех киборгов, не заставил ее замолчать.