Читать книгу Настоящая фанатка. Умертви грех - Мария А. Петрова - Страница 3

Терпение

Оглавление

Бостон, 1702 год

Палящее летнее солнце загнало в дома почти всех: только женщины порой сновали до колодца и обратно, набирая воду для готовки и стирки. Жаре не удалось напугать и детей. Ребятня носилась по улицам, разнося босыми ногами не успевшую засохнуть после ночной грозы грязь. Дети искали игр и развлечений, спасаясь от скуки всеми возможными способами. Сейчас они гнали по узким улочкам тощего мальчишку. Его тёмные волосы, бледная кожа и светлые глаза выделялись на фоне рыжих веснушчатых лиц остальных детей. Возможно, его невзлюбили именно за это, а может за то, что был слишком хил и не мог дать сдачи.

– Лови его! – кто-то из хулиганов поднял с земли камень и бросил в убегающего.

Камень прилетел прямо промеж лопаток и заставил тощего мальчишку вскрикнуть от боли и бежать ещё быстрее. Остальных это только подстегнуло, и вот ему в спину уже летел десяток камней. Один из них оказался достаточно крупным и угодил прямо в голову, разбив висок до крови. Мальчишка упал и покатился по грязи в канаву, в которой плавали остатки мыла, очистки и другие отходы.

– Всё, Дув, добегался! – Над ним навис щекастый паренёк лет тринадцати и уже занёс над головой камень, чтобы бросить, – Давай я добью тебя, чтобы не мучился!

И когда он готов был исполнить свою угрозу, его сшибла с ног высокая девушка. Она взяла огромную палку и не жалея сил лупила хулигана прямо по его жирным бокам, отчего они смешно тряслись. Остальные дети сразу же переключились на это развлечение и теперь от души хохотали над тем, как визжит побитый толстяк. Девушка же скоро решила, что с него достаточно и прекратила. Отбросила в сторону корягу и спустилась к Дуву в канаву.

– Сильно поранился? Давай сперва вытащим тебя и отмоем, пойдём…

Легко взяв мальчишку на руки, она сперва подсадила его, а затем вылезла сама. Когда она снова захотела подхватить Дува, чтобы нести, он отстранился и замотал головой:

– Спасибо, я могу идти.

– Как хочешь, – девушка нежно улыбнулась.

– Что, думаешь, что хотя бы он тебя замуж возьмёт? А, Дейрдре? Ты такая страшная, что всё ещё ходишь в девках! Старая дева! Старая дева! – Толстяк решил отомстить своей обидчице, и так как она явно превосходила его в силе, пустил в ход оскорбления.

Но Дейрдре его игнорировала, за всю свою жизнь она наслушалась и не такого, сейчас её больше заботила рана Дува, она не прекращала кровоточить, а его волосы слиплись от грязи, и глаза уже покраснели. Ещё немного, и он снова может слечь. Его здоровье может не выдержать купания в сточной канаве.

Доведя мальчика до дворика позади часовни, Дейрдре ушла внутрь и вернулась уже вместе с Эбигейл. Женщина поставила на землю деревянную кадку и приказала Дуву раздеваться.

– Я сам могу! – запротестовал он, когда Дейрдре попыталась ему помочь с пуговицами.

Эбигейл принесла огромный чайник и разбавила горячей водой холодную. Смачивая тряпку, Дейрдре принялась отмывать лицо мальчишки.

– Я сам! – Дув снова оттолкнул её от себя и выхватил тряпку, он наклонился над кадкой и попытался отмыться, но когда понял, что выходит скверно, перевалился через край и сунул голову в воду, чуть не опрокинув всё на себя.

Дейрдре наблюдала за ним и не вмешивалась, только старалась сдерживать смех и на всякий случай придерживала кадку, но так, чтобы Дув не видел. Умывшись, мальчик отряхнулся по-собачьи, затем взял свою одежду и начал стирать её руками. В этот момент вернулась Эбигейл с обмылком, но увидев, что Дув стирает сам, решила, что мыло ему доверять нельзя. Они с Дейрдре переглянулись, думая о том, что им всё равно всё придётся переделывать. Эбигейл тяжело вздохнула и ушла обратно в дом. Ей ещё предстояло готовить ужин на всех воспитанников приюта, а первая помощница явно будет занята какое-то время.

После мытья Дув был отправлен в кровать и завёрнут в одеяло. Дейрдре решила остаться рядом, чтобы подождать, не схватит ли его лихорадка.

– Я не думаю, что ты некрасивая, – вдруг сказал Дув, когда она в очередной раз коснулась губами его лба.

– Не волнуйся об этом, лучше поспи.

– Дейрдре, а ты умеешь читать? – серьёзно спросил мальчик.

– Нет… Конечно нет. Это только отец Киаран умеет.

– А он меня научит? – Дув было приподнялся, но девушка сразу же уложила его обратно и поправила одеяло.

– Ты можешь спросить у него после занятий в хоре. Но зачем тебе?

– Хочу поступить в Гарвард, говорят там много книг.

Дейрдре засмеялась:

– Гарвард? Книг? Зачем тебе книги?

– Хочу узнать, почему все такие злые и почему другие меня не любят. В книгах же об этом пишут? Отец Киаран вечно носит с собой книжку и говорит, что в ней можно найти ответы на любые вопросы. Если всё это есть в одной книге, представь, что там в остальных!

– Почему это тебя не любят? Я тебя люблю, Эбигейл тебя любит, отец Киаран тоже, не зря же он говорит с тобой о книгах и ставит тебя в первый ряд. У тебя чудесный голос! Ты и прихожанам нравишься.

– Но ребята… – мальчик зевнул.

– Они просто дураки. Им заняться нечем! Не волнуйся, я не дам тебя в обиду! Ты же знаешь, я всегда на твоей стороне.

Но усталость уже взяла своё и Дув уснул, не дослушав. Подоткнув одеяло, Дейрдре отправилась на улицу перестирывать сорочку и штаны, чтобы они успели высохнуть хотя бы к вечеру. Иначе мальчишке не в чем будет ужинать.

***

Вечером Дуву пришлось сидеть за одним столом со всеми своими обидчиками в штанах, от которых на скамье оставались липкие влажные следы, но зато они не пахли помоями. Отец Киаран тоже почтил сирот своим присутствием за ужином. По этому поводу Эбигейл приготовила рагу. Дув сидел между ней и святым отцом. По другую руку от Киарана расположилась Дейрдре. Она смущалась и во время молитвы то и дело подглядывала, чтобы тайком взглянуть на лицо священника, а после очень нехотя освободила свою руку из его, чтобы перекреститься. Перед тем как преступить к еде отец Киаран сурово взглянул на неё и отчитал:

– Ты опять побила Нила? Женщина не должна драться! Если продолжишь в таком духе, закончишь свои дни, ухаживая за сиротками. Мне давно следовало заняться поиском партии для тебя. – Дейрдре молчала, она не смела говорить без разрешения. Наконец Киаран дал его ей, – Обещай мне, что не станешь более вести себя неподобающим юной женщине образом!

– С вашего позволения, святой отец, я была бы рада и далее помогать Эбигейл по хозяйству. Замужество меня не интересует. – Дейрдре говорила себе под нос, низко опустив голову, её спутанные и выцветшие на солнце волосы казались почти прозрачными.

– Да её же всё равно никто не возьмёт! – Залился хохотом Нил, но его веселье прервала звучная пощёчина от Киарана.

– Отправляйся в часовню сейчас же!

От обычно розовых щёк Нила отлила кровь, мальчик испуганно взглянул на Эбигейл, ища поддержки, но женщина лишь поджала губы. А Киаран настоял:

– На целую ночь! И свечи не жечь! Я всё равно узнаю. Сейчас же!

Бледнея от каждого слова, Нил медленно вышел из-за стола, ожидая, что его вот-вот остановят, хотя прекрасно знал, что это невозможно, и волоча ноги, вышел прочь.

– Теперь наконец мы можем приступить к трапезе, прошу! – Пресвитер взял ложку и зачерпнул рагу, его примеру последовала сперва Эбигейл, затем Дейрдре, а после и все остальные.

Только Дув долго не мог заставить себя притронутся к еде. Нил ему совсем не нравился, и он втайне радовался, что тому предстоит провести ночь в жуткой и тёмной часовне, но звук пощёчины впечатался в память и отбил аппетит.

***

Дув проснулся от того, что Дейрдре тихо звала его по имени. На улице было ещё темно, но девушка зачем-то оделась, хотя кровать оставила не заправленной.

– Чего тебе? – зевнул мальчишка.

– Хочу напугать Нила, чтобы икал неделю. Пойдёшь со мной?

Вставать не хотелось, но идея отомстить обидчику была невероятно притягательной. Дув выбрался из-под тёплого одеяла и позволил Дейрдре одеть себя. Ему было слишком неохота сопротивляться. Они прокрались по длинному коридору, прислушиваясь к храпу Эбигейл. Ночная свежесть убрала остатки сонливости, и Дув сладко потянулся:

– Ты что-то придумала?

– Ага! – Дейрдре хитро улыбнулась, – Он там один, в темноте небось забился под лавку и пытается не помереть со страху. Ты обойдёшь с этого боку, я с другого. Услышишь стук, тоже постучи в окно. Нил там от страху обделается! Понял?

Кивнув, мальчишка обошёл часовню с условленной стороны, сел под окном и прислушался. Сидеть пришлось довольно долго. И всё это время Дуву казалось, что он слышит тяжёлое дыхание Нила прямо за стеклом. Будто он точно так же сидит с той стороны стены. Дейрдре не торопилась. Но вот внутри что-то скрипнуло, будто кто-то резко двинул скамью. И сразу же после Дув услышал стук в стекло. Он тут же сжал кулачок и так же постучался, от чего окно задребезжало.

Сперва в часовне стало жутко тихо, но лишь на короткий миг, тот, в который перестаёт биться сердце, делая передышку между дарами. И затем Нил завопил. Он заверещал так, словно его резали: жутко, невероятно громко и истошно, переходя на хрип, задыхаясь в конце.

Дув отпрянул. Ему стало тревожно. Дейрдре уже подошла к нему и взяла за руку:

– Я не знала, что он так сильно испугается. Как ты думаешь, он не мог умереть от страха? Я слышала, что такое случается. Давай проверим… Вставай.

Она хотела поднять Дува на ноги, но вместо этого тут же упала лицом в землю и заставила мальчика прижать голову к коленям. Дув не сразу понял, зачем она это сделала, но вот дверь часовни отворилась и из неё бесшумно, словно плывя по воздуху, вышла женщина. Она выглядела как умалишённая: в одной камизе, с длинными тёмными волосами и застывшей улыбкой на алых губах. Безумная прошла мимо детей, не заметив их. Дейрдре подождала, пока женщина скроется между домами, и тут же вскочила. Подхватив Дува на руки, она забежала в часовню и осела в дверях. На алтаре лежало тело Нила. Его глаза закатились, рот так и остался раскрыт, а из его разорванной шеи сочилась густая кровь.

– Нужно позвать святого отца… – прошептала Дейрдре и убежала, оставив Дува наедине с мёртвым Нилом.

Но находился мальчик один недолго. Безумная вернулась. Дув почувствовал её раньше, чем увидел: по его спине прошёл озноб. Мальчик застыл на месте. Чтобы не закричать, он зажал рот обеими руками и так и стоял, глядя прямо перед собой и не моргая.

Женщина присела рядом и осторожно пальчиком заставила Дува повернуть голову в свою сторону и взглянуть на неё.

– Боишься меня?

Дув закивал, чувствуя, как по ноге побежала струйка мочи.

– Я тебя не трону. Ты слишком тощий… На один укус… – безумная улыбнулась, и мальчик увидел, что её зубы испачканы кровью, а клыки слишком большие и острые, – Ты же не здешний? Нет… Вы все не здешние. Но ты и не такой, как они. Нет. Ты не их дитя. Нравится быть с ними?

Дув снова закивал, сам не понимая, зачем отвечает на её вопросы.

– А пресвитер нравится?

Ещё один кивок.

– Интересно, – она придвинулась ближе, кончиком носа касаясь щеки Дува, – А ты им не нравишься. Они не любят чужих. Никто не любит чужих. А ты для них чужой…

Послышались короткие вскрики и топот, Дув повернулся к двери, ища спасения. В проёме тут же появился Киаран, его и без того густые брови совсем наползли на глаза, а факел в руке выглядел зловеще. Дуву живо представилось, как этот факел опускается на его голову просто за то, что он оказался ночью не в своей постели. Но святой отец не замечал его, он бросился к алтарю и стал ощупывать тело нила. Вместо него к мальчишке подскочила Дейрдре, девушка обняла Дува и запричитала:

– Извини, извини, я оставила тебя одного! Извини! Всё хорошо, всё уже хорошо.

Она продолжала повторять одно и то же, крепко прижимая Дува к груди, пока остальные суетились вокруг, снаряжая отряд на поиски дикого зверя, убившего мальчишку.

Безумная женщина исчезла, оставшись никем не замеченной.

Настоящая фанатка. Умертви грех

Подняться наверх