Читать книгу Только для меня - Мария Абдулова - Страница 2

Девчонка рухнула на землю так, что даже у него сердце на мгновение замерло. С чего решил, что эта была именно девчонка, не знал, ведь, подъезжая к дому брата, не заметил лица, только краем глаза зацепил невысокую фигуру в тёмной одежде, замершую у ворот. Хотел было спросить у невестки о том, кто это, как фигура пришла в движение, резко отшатнувшись в сторону, а потом, не сделав и двух шагов, растянулась со всего маха на снегу. В одну сторону отлетела шапка, в другую – сумка и её содержимое. Затем фигура подозрительно замерла и Тоня, успевшая к тому моменту выйти из машины, испуганно вскрикнула, невольно наталкивая своей реакцией на не очень хорошие мысли.

– Твою мать! – выругался, выскочив следом.

Девчонка, теперь он точно был уверен, что это была девчонка, лежала совсем рядом и ему хватило всего пары секунд, чтобы оказаться с ней рядом. Первым делом осмотрел пространство рядом на наличие крови, потому что очевидно, что она ударилась головой, и, не увидев искомого, наклонился к ней ближе, всматриваясь в лицо сквозь валящие с неба хлопья. Совсем юная, сливающаяся цветом кожи со снегом, на котором лежала. Единственное яркое пятно – веснушки на носу и скулах.

– Эй, девочка, ты меня слышишь? – позвал её Владлен.

Она не отозвалась, продолжая лежать с закрытыми глазами. Аккуратно проверив наличие у неё дыхания, мужчина сам с облегчением выдохнул, потом для верности нащупал пульс и принялся за осторожный осмотр девичьей головы, шеи и конечностей, не выявивший в итоге никаких ран, уплотнений или припухлостей.

– Так, девочка, давай, приходи в себя, – предварительно окунув ладони в сугроб неподалёку, прижал их к её щекам. – Иначе вызову скорую и попрошу врачей поставить тебе самый большой и самый болезненный укол в пятую точку.

Скорую он и так планировал вызвать. Мало ли. Грозил скорее на автомате, чтобы отвлечься от лишних эмоций и привести в себя жену брата, которая никогда не отличалась излишней впечатлительностью, но сейчас почему-то замерла рядом с вещами девчонки истуканом, шокировано их рассматривая.

– Тоня! – ноль реакции. – Тоня, ты слышишь? Скорую вызови! – невестка даже бровью не повела. – Тоня, твою налево, очнись! Скорую девочке вызови!

Но вместо Антонины очнулась вдруг девчонка. Слабо дёрнулась в его руках и приоткрыла небесно-голубые огромные глаза в обрамлении длинных изогнутых ресниц. Красивые глаза. Даже чересчур. От неожиданности Влад завис на них, словно ничего краше в своей жизни не видел.

– Не нужно… – едва слышно проговорила она. – Скорую не нужно…

– Да я пошутил об уколе, не переживай. Не будут тебе его ставить. Наверное. Просто осмотрят тебя и…

Девчонка, поморщившись, попыталась принять вертикальное положение, но тело её явно не слушалось.

– Стой-стой, куда собралась? – Владлен придержал её за плечи. – А если сотряс или ещё чего похуже?

– Не нужно скорую…

– Врачей что ли боишься? Или у тебя шок?

– Я в порядке, – новая попытка приподняться и на этот раз удачная, не без его помощи, конечно, но всё же. – Я… Пойду…

Ветер бросил ей в лицо вместе со снежинками тёмные прядки волос, выбившиеся из толстой длинной косы, и Баженов, не совсем отдавая отчёт в своих действиях, протянул руку и убрал их в сторону, задевая пальцами девичьи щёчки. Она напряглась, вжав голову в плечи и отведя свои глазища в сторону.

– Ты встать без моей поддержки не смогла. Куда идти-то собралась? Не хочешь скорую, тогда звони родителям. Пусть они тебя забирают и сами разбираются.

Девчонка напряглась ещё сильнее и резко кинулась подниматься на ноги, из-за чего ему пришлось посторониться. Далеко, правда, отходить не стал, так как её немного пошатывало и в целом движения были не совсем уверенными. Боялся, что снова рухнет как подкошенная и в таком случае точно костей не соберёт, а ему потом объясняй её родне и органам почему не оказал помощь.

– Держи, – нагнулся и, подняв валяющуюся неподалёку шапку, протянул ей.

Та, как, впрочем, и сама девчонка, была вся в снегу и он, опять же сначала действуя, а не думая, отряхнул головной убор, а потом и её саму. Она не доставала ему макушкой и до плеча и комплекцией, даже будучи в верхней одежде, походила на соломинку. Того и гляди ветром унесёт или, что ещё хуже, переломает пополам. Стоя рядом с ней, Владлен, и так никогда не отличавшийся в миниатюрности, вовсе чувствовал себя великаном.

– Сп-п-пасибо.

Нахлобучив шапку на голову, она уже хотела было развернуться лицом к Тоне, всё ещё стоящей как вкопанная над раскиданными вещами, но мужчина её удержал за рукав тонкого пуховика.

– Ну так что? Скорую вызываем или родителей? Как себя чувствуешь? Где-то болит? Голова кружится?

Она молча отрицательно покачала головой, не встречаясь с ним взглядом.

– Уверена?

– Да.

– Тогда звони отцу или маме, чтобы они за тобой приехали. Одну тебя не отпущу. Вдруг снова грохнешься, а рядом не окажется никого, кто бы смог помочь.

Жалко же её. Мелкая ещё совсем. Как одну оставить? Да и темно уже, и снег не думал заканчиваться. Всё падал и падал сверху, оседая на волосах, лице, одежде, путаясь в длиннющих девчоночьих ресницах и забираясь под воротник.

– Со мной всё хорошо, – ответила тихо. – Я сама справлюсь.

– Давай только без геройства, – недовольно нахмурился Владлен. – И слушайся старших. Сказал звони родителям, значит, звони. Немедленно.

Она поджала губы и, отвернувшись в поисках своих вещей, неожиданно замерла, испуганно распахнув глаза. Проследив за её взглядом, он заметил, что невестка вроде пришла в себя и теперь стояла не просто так, истуканом, а держа в руках непонятные карточки, издалека похожие на фотографии.

– Тоня? – попробовал снова позвать. – Ты очнулась?

Жена брата шокировано посмотрела на него, затем на девчонку, потом опять на карточки и вдруг прижала ладонь ко рту.

– Да что с тобой такое? Ударилась головой вроде она, а странно ведёшь себя ты. Может, всё-таки поможешь девочке вещи собрать?

Так и не добившись никакого вразумительного ответа и убедившись, что его головная боль на этот вечер крепко стоит на своих двоих, кажется, даже не дыша, Баженов приблизился к Антонине и уже хотел было в который раз за последние десять минут попросить её прийти в себя, как она молча протянула ему карточки, на самом деле оказавшимися фотографиями. Их было всего три штуки, но такого содержания, что Тонина странная реакция стала понятна мгновенно. На первом фото – счастливо улыбающаяся девочка лет пяти в нарядном платье, стоящая между двумя взрослыми – миловидной молодой женщиной, на которую очень похожа, и высоким мужчиной с постным лицом на фоне обычной стены, с красивой подписью на обратной стороне "День рождения Сонечки. Вся семья в сборе". На втором девочка уже старше, с большими белыми бантами, школьной форме и букетом гладиолусов в руках, на этот раз стоящая рядом лишь с мужчиной. Сзади подпись тем же почерком "Сонечка и папа. Школьная линейка". Третье фото не такого хорошего качества, как первые два, но мужчину, обнимающего за плечи повзрослевшую, но по-прежнему милую и улыбчивую женщину, разобрать можно легко. Она смотрит на него влюблёнными глазами, он с отсутствующим видом смотрит в камеру, позади них наряженная ёлка, праздничный стол и всё та же девочка за ним в костюме снежинки. Подписи на оборотной стороне нет, но её больше и не требуется. И так всё предельно ясно. И девочка с мужчиной с фото знакомы. Девочка – та самая, что чуть не убилась, поскользнувшись. Мужчина – Тонин отец. Кудрявцев Борис Петрович – подполковник полиции на пенсии. Хороший человек с твёрдым характером и принципами, на которого всегда можно положиться. Примерный семьянин, обожающий своих жену и, как казалось ещё десять минут назад, единственную дочь.

– Владик, скажи, что я одна это вижу! – выдохнула жена брата, взглянув на него таким взглядом, что внутри всё перевернулось. – Это же не папа, правда? Мне показалось, да? Он же просто похож? Он не…

Владлен терпеть не мог ложь. Всегда был прямолинейным. Порой даже чересчур. Только иногда правда была слишком жестока и в данный момент заключалась в том, что мужчиной на фото был именно Борис Петрович, а не кто-то другой. Вероятность простого совпадения почти невозможна, так как его внешность была достаточно специфичной. Чуть выше среднего роста, крепкий, с характерной его профессии выправкой, большими, как у Тони и девчонки, глазами, кривым после перелома ещё во времена бурной молодости носом и шрамом на щеке, оставшимся с тех же времён и отчётливо виднеющимся на одной из фотографий. На снимках он моложе, чем сейчас, но всё же… Всё же это был именно он.

– Влад, ну что ты молчишь?! – всхлипнула невестка.

Он сжал челюсти, не зная, что ответить. Тоня давно стала для него ещё одной младшей сестрой. Всегда весёлая, улыбчивая, энергичная, громкая и смешливая. Отличная подруга, замечательная жена и прекрасная мама. Сейчас она выглядела потерянной маленькой девочкой, чей привычный мир в один миг разрушился до основания.

– Влад… – новый душераздирающий всхлип и в серо-зелёных глазах заблестели слёзы.

Стоило только ему их увидеть, как внутри что-то щёлкнуло. Резко развернувшись к девчонке, застывшей неподалёку, Баженов взглянул на неё уже другими глазами. Теперь перед ним стояла не юная девушка, за самочувствие которой он совсем недавно беспокоился, а бомба замедленного действия. Стоит ей открыть рот и рванёт так, что никому мало не покажется. А в том, что она точно не будет молчать, Владлен был уверен. Даже в молодости наивным не был и сейчас в тридцать семь тем более видел мир таким, каким он был, без прикрас. Понимал прекрасно, что эта встреча не просто случайность, а тщательно поставленное и продуманное до мелочей театральное представление, направленное на то, чтобы… Чтобы что? Встретиться с Тоней? С отцом? Раскрыть его тайну для всех? Получить от этого какую-то выгоду? В конце концов, расчётливость в большей или меньшей степени была свойственна всем и даже таким невинным, на первый взгляд, созданиям, как эта Сонечка, а учитывая количество козырей у неё в рукавах, то ей вовсе не составит особого труда заставить окружающих плясать под свою дудку. Вот только не на тех малышка напала.

Словно услышав его мысли, она было дёрнулась к своим вещам, но послушно замерла на месте, сжавшись в страхе, когда он рявкнул:

– Стоять!

Нагнувшись, поднял с земли выпавший из сумки вместе с фотографиями, упаковкой салфеток и телефоном студенческий билет, открыл его и быстро пробежался глазами по информации на нём. Чистякова София Борисовна. Второй курс педагогического университета. Факультет начального образования. Девятнадцать лет. На фото – всё те же небесно-голубые глазища и губки-бантиком.

– Выкладывай, София, – не отрываясь от разглядывания студенческого, приказал он. – Что тебе нужно?

– Ничего… Мне ничего не нужно.

Владлен поморщился. Помимо лжи ещё и терпеть не мог людей, которые продолжали нагло пи*деть даже после того как их уличили во вранье.

– Будешь врать или продолжать строить из себя бедную и несчастную, то предупреждаю сразу, я тебе не понравлюсь, – перевёл на неё взгляд, который обычно мало кто мог выдержать. – Поэтому лучше по-хорошему говори зачем пришла.

Она, сглотнув, обняла себя за плечи, вперила глаза на свои документы в его руках и отрицательно покачала головой.

– Я не вру. Мне, правда, ничего не нужно.

– Девочка, ты глухая или тупая? В последний раз спрашиваю, зачем ты сюда пришла и устроила этот спектакль?

В ответ молчание, сказавшее ему гораздо больше, чем слова. Подняв раскиданные вещи, Баженов подошёл к ней, сунул их ей в руки и, взяв за локоть, настойчиво потянул в сторону дома брата.

– Ч-ч-что в-вы д-делает-те? – едва успевая шевелить ногами, спросила девчонка дрожащим от страха голосом. – Отп-п-пустите, п-п-пож… – она снова поскользнулась и начала заваливать вперёд, но Владлен дёрнул её на себя и у неё получилось устоять. – Я… Я… Я н-ничег-го не…

Не обращая внимание на её трепыхания и бормотание, кивнул невестке на двери.

– Тоня, открывай.

– Ты… Что… Зачем?

– Поговорим с ней внутри. Один на один.