Оглавление
Мария Аксёнова. Знаем ли мы все о классиках мировой литературы?
Между строк классики. Вместо предисловия
Глава 1. Писатели-дипломаты
Жизнь Вазир-Мухтара
Шпынь Фонвизин
Певец забавы
Тот, кто ускорил будущее
Архивариус всего мира
Свист полночный соловья
Друг Гёте и Шуберта
О дипломатах как оно есть
Брат знаменитости
Глава 2. Разведчики, шпионы, конспираторы
Фигаро – здесь, Фигаро – там…
Агентурный псевдоним – Голдсмит
Ученик ночи
Чудик с башмаком на носу
Два Рембо
Человек из будущего
Гори, гори ясно!
Щенок из МИ-5
Кавалер железного креста
Агент 17F
Бескорыстный аутсайдер
«Абсолютный ублюдок»
Большой папа
Агент с безобидной миссией
На краю чужого гнезда
«Хорошим люди»
Наш человек в Харбине
Подмиг разведчика
Писатель-предатель
Фатальные саморазоблачения
Глава 3. Писатели на войне
Герои 1812 года
Пером и шпагой
Между войнами
Первая мировая
Великая Отечественная
Военные корреспонденты
Глава 4. Пророки
Писатели-пророки
Фантастическое предвидение
Необъяснимые факты
Прозрение смерти
Глава 5. Автор и книга
Проклятые поэты
Отрывок из книги
«Классика? А почему её надо читать? Почему надо употреблять продукт, у которого явно закончился срок годности?» – вопрошают некоторые современники. И порой сомневаешься – может, и вправду незачем…
Конечно, классика просачивается к нам сквозь любые фильтры: даже те, кто не читал «Горе от ума», легко ввернут в разговор «Свежо предание, а верится с трудом», «Служить бы рад, прислуживаться тошно», «Счастливые часов не наблюдают» и другие присказки, на которые разлетелась единственная грибоедовская пьеса (а насчитывают таких цитат более 60, причём живут они в народной речи уже третье столетие!).
.....
Средств к существованию этот талантливый и образованный человек, увы, не имел. А здоровье его между тем с каждым днём ухудшалось. Врачи настоятельно рекомендовали поэту отправиться на лечение в Италию. Поэтому друзья устроили Батюшкова секретарём русской дипломатической миссии в Неаполе. Казалось бы, солнце и море должны были вернуть страдальца к жизни. Но нет! Константин Николаевич ненавидел канцелярщину – работа с документами его раздражала. А тут ещё случилась Неаполитанская революция 1820 года. Это вконец расстроило нервы поэта, о чём один из его современников свидетельствовал так: «Батюшков сошёл с ума в Неаполе страхом карбонаризма».
После Италии «история жизни Батюшкова превратилась в историю болезни». Помня о дурной наследственности, поэт страшился душевного расстройства всю жизнь – умопомешательством страдали и дед Константина Николаевича, и его мать, и сестра Александра. Батюшков писал Жуковскому: «С рождения я имел на душе чёрное пятно, которое росло, росло с летами и чуть было не зачернило всю душу».
.....
