Читать книгу Цветы Митрополии - Мария Андреевна Панова - Страница 3

Маленькую комнату, пропахшую книгами, освещал слабый зеленоватый свет настенных электронных часов. Войдя Мартин тут же притянув Тоню к себе крепко обнял и жадно припал к её губам. Острое желание близости заставило её тихо застонать.

– Попробуем ещё раз? – спросил он лишь на секунду оторвавшись от сладких губ Тони.

Вместо ответа она несмело расстегнула молнию на его куртке.

Время растворилось в зелёном полумраке комнатки смешавшись с тихими стонами и горячим шёпотом. Нежность Мартина сводила Тоню с ума заставляя её дрожать от нетерпения, но едва только Мартин сгорая от желания вошел в неё волна тошнотворного отвращения выдернула Тоню из объятий срасти, а минуты соития превратились в бесконечно длящееся мучение. Облегчение Тоня почувствовала только когда, кончив Мартин лёг рядом.

– Со мной что-то не так, – простонала она, уткнувшись ему в плечо.

– Ну что ты, – Мартин обнял Тоню, – всё так, всё хорошо.

Тоня отрицательно покачала головой обречённо вздохнув.

– Я слышала, как об этом говорили другие девушки им всем это нравиться… – краснея сказала Тоня.

– У всех всё по-разному, – заметил Мартин и было слышно, что он улыбнулся, – у тебя пока так и в этом нет ничего удивительного и уж тем более страшного. Сама подумай сколько лет подряд тебе забивали голову на уроках ПВ, – и он стал цитировать высказывания из учебников по ПВ, – «Женщина дарит наслаждение, мужчина наслаждается». Так вам говорили? Или вот ещё шедевр полит корректной мысли. «Страсть и желание близости для лиц женского пола недопустимо, половой акт средство к зачатию, а не получению физического удовольствия». Да? «Стыдно испытывать радость от секса, это обязанность, а не удовольствие». Так? – Тоня вздохнув кивнула, – Постарайся не думать об этом. Сразу забыть весь бред ПВ у тебя конечно не получиться, но, – Мартин крепко обнял Тоню, – ведь тебе не всегда плохо. Что-то тебе всё же нравиться. Я прав?

Тоня приподнялась и осторожно провела кончиками пальцев по его губам.

– Мне нравиться это, – она улыбнулась и Мартин взяв её руку поцеловал в раскрывшуюся маленькую ладонь.

– Вот видишь, – он притянул Тою к себе, – Подожди немного всё наладиться…

Они замолчали. Мартин развязал тонкую тесёмочку, которая удерживала косу Тони и расплёл её волосы. Тяжёлым шелковым плащом рассыпались они по её спине и Мартин задумчиво глядя перед собой перебирал мягкие тёмные пряди. Прошло несколько минут и неприятные ощущения, как и в прошлый раз стали покидать Тонино сознание. Она начала приходить в себя и в памяти её всплыл странный разговор Мартина с его товарищами в баре.

– Мартин, – тихо позвала Тоня и он отозвался, – а почему тот человек назвал тебя «мастером»?

– Не знаю, – пожав плечами ответил Мартин и Тоня почувствовала, как его губы коснулись её лба.

– А о чём они хотели поговорить с тобой?

Мартин вздохнул крепче обняв Тоню, прошло несколько минут, а он молчал. Тоня уютнее устроившись на его груди, закрыла глаза. Какая разница о чём хотели поговорить с Мартином мужчины из бара, разве это имело для неё хоть какое-то значение. Гораздо важнее было то что сейчас он обнимал её поглаживая по спине и плечам. Веки Тони начали тяжелеть, и сладкая дремота спутала мысли, но негромкий голос Мартина прогнал сон.

– Они хотели поговорить о последних новостях, – сказал он, нарушив молчание.

Тоня очнулась.

– О каких? – сонно спросила она и сладко потянулась чтобы прогнать сонливость.

– О группировке Новое Время, – Мартин задумался на секунду, – Я не знаю разрешают ли вам смотреть новостные программы в общежитии, – Тоня отрицательно покачала головой, – Не удивительно, – усмехнулся он, – Значит ты не знаешь, что сейчас ходят упорные слух о готовящейся атаки группировки Новое Время в Центральной Части Митрополии.

– Что? – Тоня резко приподнялась и со страхом посмотрела на Мартина.

– Да, недавно по ТВ показали часть обращения лидера нововеров к Доминусу и Тетрархам. Правительство говорит о том, что тревожиться не стоит, что всё под контролем и якобы даже схвачены те, кто причастен к готовящемуся теракту, но я не верю ни единому их слову.

Тоня с тревогой смотрела на Мартина.

– А почему они хотели поговорить об этом именно с тобой?

Он негромко засмеялся, потянув Тоню, и она послушно легла к нему на плечо.

– Ну, просто я кое-что знаю о Новом Времени и у меня есть соображения на счёт всего происходящего.

– И от куда же ты знаешь о Новом Времени? Они ведь террористы? – спросила Тоня немного подумав.

– Они не террористы, – возразил Мартин, – они борются за свободу и равноправие для всех граждан Метрополии.

Тоня порывисто села на согнутые ноги и резким жестом отбросила на спину длинные волосы, слова Мартина вызвали в её душе острое неприятие.

– Но они убивают мирных граждан! – воскликнула Тоня.

Мартин внимательно посмотрел на Тоню и приподнявшись немного сел по выше оперившись плечами о стену.

– Система тоже убивает, – возразил он, – но об этом ты почему-то не говоришь так пылко.

Тоня смутилась, не зная, что ответить.

– Хочешь я расскажу тебе кем на самом деле являются нововеры и что такое Новое Время.

Она согласно кивнула, и лёгкая дрожь пробежала по её напрягшемуся от волнения телу.

– Новое Время – это партия, – начал свой рассказ Мартин, – Она образовалась в 2320 году в противовес Партии РОЗ. Нововеры, выступали за свободу и равноправие для всех членов общества без исключения. За модель была взята система общества начала века. Многопартийность, гласность, демократия, свободные выборы – вот основные тезисы, которые партия продвигала. У них было много сторонников, ведь люди устали от тотального контроля времён Пятнадцати летней войны, когда такой контроль был необходим. Многие считали, что с наступлением мира пришло время ослабить жёсткие меры правления, но Партия РОЗ и правительство, сформированное из её представителей придерживались другого мнения. Тоталитаризм постепенно становился нормой, Доминус из управленца превратился в реального Государя, а Тетрархи стали безраздельно править в Префектурах превратив их по сути в колонии Митрополии. Система из простой программы по распределению ресурсов незаметно переросла в искусственный интеллект ИИСи и к тому времени уже довольно глубоко проникла во все сферы жизни общества превращая население в покорное стадо по средствам игр и развлечений. Правящая партия не хотела перемен и тогда в 2321 году одиннадцатого числа II месяца партия Нового Времени призвала своих сторонников с оружием в руках защитить то во что ни верили, начался мятеж на многих участках Митрополии и в Префектурах, но он был подавлен чуть меньше чем за год Внешним Легионом. Через несколько месяцев четверо из шести зачинщиков мятежа предстали перед судом и ИИСи приговорила их к смерти. Двадцать шестого числа II месяца 2322 года ровно через год их публично расстреляли на главной площади перед дворцом Доминуса в Северной Столице. Этот день был объявлен Днём Солидарности Митрополии и Префектур, и партия Новое Время была официально распущена. Но на свободе оставалось ещё много её сторонников, через какое-то время они вновь объединились и стали бороться с господствующем режимом, но уже тайно.

– Но Мартин, разве нужна такая жестокость в этой борьбе? – растеряно спросила Тоня, выслушав его.

Мартин резко сел на край кровати поставив ноги на пол. В неверном полумраке комнатки Тоня видела, как напряглись его сомкнутые в замок руки с выступающими под кожей упругими жгутами вен.

– Да, Тоня, – твёрдо сказал Мартин и на его резко очерченных скулах заиграли желваки, – Это те жертвы, которые должны быть принесены во имя человечества ведь если мы не остановим Систему и Партию РОЗ, то никогда не будем жить в свободном государстве…

– Мы? – спросила Тоня и Мартин замер на мгновение. – Мартин, ты сказал «мы»? Ты нововер? – она осторожно приблизилась к нему и положила свою маленькую ладонь на его жилистую узкую спину, застывшую в напряжении.

По сути ей не был никакого дела до его политических взглядов и даже если бы Мартин ответил «да» это ничего бы не изменило для Тони. Но услышав это страшное «мы» она очень испугалась за его жизнь. Ведь за сочувствие террористам человека могли приговорить к смерти.

Тоня плохо разбиралась в современных проблемах общества от части потому что действительно не владела никакой, даже самой поверхностной информацией, от части потому что практически не интересовалась этой темой. В отличие от Мартина она полностью доверяла властям и никогда не думала о том откуда брались теракты и совершающие их люди или «нелюди» как их называли. Она искренне жалела пострадавших и осуждала жестокость нововеров и в глубине души ей стало не по себе от мысли что и Мартин тоже был способен на такую жестокость ведь он оправдывал её. Но подумав всего лишь мгновение Тоня отогнала от себя эту мысли. Она на столько сильно любила Мартина что убей он хоть сотню человек ей было бы всё равно, таково было её свеоправдывающее чувство любви к этому мужчине. Тоня легко скользнув за его спину приподнялась и обняла за плечи. Он продолжал молчать напряжённо, сжимая руки и прерывисто дыша. Тоня догадывалась о том, что Мартин хотел сказать что-то. Она видела, как он несколько раз размыкал плотно сжатые губы, но слова как будто застревали у него в горле и он, судорожно проглатывая их только горько усмехался и качал головой. Казалось он боролся внутри себя с чем-то и наконец глубоко вдохнув, и шумно выдохнув он разжал руки и опустив голову заговорил.

– Знаешь, Тоня, – голос его звучал тихо, – Я давно грезил тем что вступлю в ряды Нового Времени…

Тоня напряженно стиснула его плечи руками и зажмурившись уткнулась в спину.

– Ещё несколько месяцев назад, – продолжал он, сжав одной рукой оба её запястья, – я составил себе примерный план как попав во Внешний легион на линию соприкосновения смогу добраться до позиций мятежников. Но сейчас всё изменилось…

Мартин потянул Тоню, и она послушно подалась вперёд. Легко он приподнял её и усадил к себе на колени. Тоня затаив дыхание посмотрела ему в лицо.

– И что же…изменилось сейчас? – сухими от волнения губами спросила она.

Мартин отстранился немного и взгляд его заскользил по Тониному лицу вслед за горячими жесткими пальцами касаясь её губ, бровей, трепещущих длинных ресниц, нежных бархатистых щёк.

– В моей жизни появилась ты, – наконец произнёс Мартини и Тоня радостно выдохнув улыбнулась.

Ладонь Мартина скользнула в густой шелк Тониных волос. Он притянул её к себе и губы их сомкнулись в сладком долгом поцелуе. Мартин с трудом остановился и немного отодвинул голову снова заговорил, не сводя с Тони взволнованного взгляда.

– Ещё недавно я думал только о том, как буду сражаться за свободу Митрополии. Как уеду на фронт и забуду эту проклятую жизнь, скованную Системой. А сейчас я каждый день благословляю её и молю бога о том, чтобы мою бригаду не перебросили на работы на другой объект. Я хочу чтобы у меня была возможность видеть тебя, быть с тобой, – голос Мартина задрожал, и дыхание становясь прерывистым обжигало шею и плечи Тони доводя её до дрожи.

– Ты, – уже горячо шептал Мартин, – маленький драгоценный камушек, случайно попавший в гору серого щебня. Тоня, ты моё сокровище…моя жизнь… моя свобода… моя любовь, – его руки блуждая по телу Тони причиняли ей сладкую щемящую боль заставляя кровь в её венах бежать быстрее разнося по телу жгучее острое желание, – Знаешь ли ты на сколько ты прекрасна? – шептал Мартин жадно целуя шею и плечи Тони, – Как ты сводишь меня с ума своей красотой. Своим совершенным телом…

Сильным резким движением Мартин уложил её на спину и заглянув в глаза провёл ладонью между её ног заставив вздрогнув застонать.

– Моя! – хрипло произнёс Мартин неотрывная взгляда от Тони, – Моя, никому тебя не отдам! – сказал он и впился ей в губы не давая опомниться ни на секунду.

Сильно сжав хрупкие плечи Тони, он, раздвинув коленом её ноги, лёг сверху и вошел в неё резким грубым движением. Она вскрикнула от боли, но Мартин уже не мог остановиться, тесно прижимая к себе её бёдра он старался войти в неё как можно глубже с каждым новым движением. Отдавшись его необузданной страсти Тоня чувствовала, как боль растворяется, сменяясь незнакомым ярким наслаждение. Она стонала почти, теряя сознание в руках Мартина её захлёстывали волны страсти и желания. Мир перестал существовать для неё и сколько длилось это безумное забытье она не знала, но в себя Тоня начала приходить только тогда, когда Мартин дрожа всем телом шумно выдохнув уронил ей голову на плечо. Его спина стала влажной от испарины.

– Прости, – глухо проговорил он и горячим губами поцеловал пульсирующую на Тониной шее тонкую жилку, – Я, наверное, сделал тебе больно…

Тоня улыбнулась, закинув ноги на его поясницу.

– Нет, – сказала она, – мне было хорошо…

Мартин немного отодвинулся и с лёгким удивлением посмотрел в смеющиеся глаза Тони.

– Неужели? – спросил он.

Вместо ответа Тоня, обхватив Мартина за шею и что было силы стиснула в своих объятиях. Он притворно охнул, не громко рассеявшись и высвободившись из её рук лёг рядом накрыв разгорячённое тело Тони теплым покрывалом.

– Так о чём я говорил? – спросил Мартин с добродушной иронией.

– О том, что любишь меня, – отозвалась Тоня.

– Да, люблю! – подтвердил Мартин и крепко обнял её.

* * *

Зима не закончилась, но волны весеннего тепла уже прокатывались по участку. Солнце топило снег, и вода шумными звенящими ручьями убегала в ливнёвки под дорожное покрытие. Высоко в бездонной лазури чистого неба клубились невесомые белые облака и Тоня поднимая голову вверх думала о том, что такими же бездонными и яркими были глаза Мартина ставшие для неё небом. Благодаря ему мир Тони преобразился в нём больше не было места и боли, ни страху, ни сомнениям. Её детская мечта о любви наконец обрела плоть и ожив согрела одинокую маленькую душу безграничным теплом и нежностью.

До тестирования осталось всего один день. Всего один маленький короткий дня и больше не придётся прятаться. Мартин заберёт её к себе, назовёт своей женой, станет её защитой и опорой и тогда счастье будет полным она была уверена в этом. Почему? Ответа Тоня не знала просто так подсказывало ей сердце и любовь Мартина.

Тоня посмотрела на часы и тут же глухой протяжный гудок оповестил работниц цеха о наступлении обеденного времени. Встав она потянулась, разминая затёкшие от работы плечи и спину. В узкие пыльные окна заглядывали лучи яркого солнца и кусочки голубого чистого неба. Тоня блаженно улыбнулась, вспомнив последнюю ночь, проведённую с Мартином и пошла вместе с подругами обедать. В столовой как всегда было шумно и душно пахло чем-то горелым, но такие мелочи сейчас не могли испортить настояния Тони. Она беззаботно болтала с подругами сидя за столом и уплетая свой обед.

– Надоели мне эти бригадирши, – говорила Вита, – орут целыми днями. Можно подумать если они будут так надрываться, то я стану лучше работать! Поскорее бы тестирование, вступить в брак и уехать от сюда.

– Ты думаешь на другом месте тебе будет лучше? – грустно спросила Лола, отодвинув от себя не тронутый обед.

– Конечно! – воскликнула Вита, – ну по крайней мере хуже точно не будет. Я в этом уверена!

Тоня открыла было рот чтобы тоже высказать своё мнение ей хотелось подбодрить Лолу. Но гром телевизионных экранов, оживших в один миг заглушил и мысли Тони, и гомон в столовой. Заиграл гимн Митрополии, и все встали с интересом глядя на появившуюся яркую картинку. Это был Дворец Доминуса в Северной Столице. Красивое белоснежное здание с широкими сверкающими ступенями их было ровно сто. Тоня знала об этом из какой-то книги и через каждые десять ступеней на широкой площадке всегда стоял караул из легионеров Внешнего Легиона. Над величественным зданием развевался государственный стяг серебристое полото обшитое по периметру сверкающим толстым шнуром, свитым в кольца. В центе флага на щите, обагрённом кровью сиял бутон белоснежной розы, обвитый черной траурной лентой. Над дворцом синело всё тоже бездонное небо, поддёрнутое легкой дымкой белых облаков.

Едва замолчали последние аккорды гимна грянула тяжёлая траурная музыка, картинка сменилась и с экрана на девушек взглянул сурового вида пожилой мужчина в форме офицера Внешнего легиона это был Доминус. По столовой прокатился испуганный шепот. Пред гражданами Митрополии он появлялся не часто и всякое такое появление ничего хорошего не предвещало.

– Граждане Митрополии и Префектур. Сегодня обращение моё к вам вызвано трагическими событиями, связанными с терактом в Конгломерации Старая Москва на Участке Р58ГО1937. Террористы запрещённого в Митрополии и Префектурах движения Новое Время совершили беспрецедентный по своей жестокости и бесчеловечности террористический акт. Их целью стал мирный научный институт. От рук изуверов погибли сотни наших сограждан. Это были учёные: мужчины и женщины, далёкие от политики от войн. Враг жесток и труслив он крадётся под покровом ночи боясь открытой борьбы. Выбирает жертву, заранее уверенный в её беспомощности и наносит удар в спину думая, что останется безнаказанным! – на экранах за спиной Доминуса мелькали, сменяя друг друга страшные сцены пожарища, окровавленные трупы, покалеченные люди, разрушенные здания, – Но у нас есть чем ответить! Есть те, кто сможет отмстить за сотни невинных жизней, отнятых так вероломно и жестоко! Благодаря слаженной и четкой работе сотрудников Внутреннего легиона большую часть виновников этой кровавой трагедии удалось задержать по горячим следам. Но есть опасения и боюсь, что они не беспочвенны в том, что кому-то удалось скрыться и я обращаюсь к вам к гражданам Митрополии если вы знаете что-то что может помочь нашим системникам скорее задержать и расправиться с этой нечестью не молчите. Кровь убитых взывает к вам!

Тоня слушала речь Доминуса прижав ладони к губам и единственной её мыслью было: «Что сейчас с Мартином?» Она чуть не плакала, думая о том, что он мог пострадать за свои убеждения уже сегодня или завтра. Она бросила быстрый взгляд на часы до конца рабочего дня ещё было достаточно времени чтобы сойти с ума от волнения за любимого человека. Уйти раньше она не смогла, но, если бы и ушла где ей было искать его первый же патруль наложит арест на её передвижение в рабочее время без жетона-разрешения. Тоня глубоко вдохнув задержала воздух в груди стараясь успокоиться. Ведь если разбираться ничего страшного не произошло, теракт был на другом участке и Мартин не мог быть замешан в нём потому что всю прошедшую ночь они провели вместе. Её не волновали ужасные картины теракта, оставили равнодушной сотни прерванных жизней. Глядя на всё случившееся её волновала только одна жизнь, жизнь Мартина остальное было не важно. Тоня выдохнула всё будет хорошо, впереди вечер, впереди встреча и ночь, а потом придёт утро и…

– Всем работница учебного цеха, – раздался громкий резкий голос и Тоня вздрогнув обернулась к дверям, – занять немедленно свои рабочие места. Не покидать здания без особого на то разрешения от уполномоченных сотрудников Внутреннего легиона.

– Что происходит? – с тревогой спросила Лола, схватив Тоню за руку.

– Не знаю, – ответила ей Тоня, – просто делай что они говорят, а там видно будет.

Вернувшись в цех Тоня села на своё рабочее место и с тревогой посмотрела на часы. В цех вошли исполнители, встав у дверей и по периметру застыли как молчаливые статуи. Некоторые девушки включив машинки взялись за работу. Тоня последовала их примеру, нужно было хоть немного отвлечься от пугающих мыслей. Больше всего её тревожило то что никто ничего не говорил. Тоня заметила, как в комнату начальницы цеха Нели вошли двое системников в чёрном, прошло больше двух часов, а они всё сидели там вместе с Нелей и бригадиршами. Тоня измученная всё нарастающим страхом снова и снова смотрела на часы. Что будет если легионеры не отпустят их вовремя, как тогда она сможет встретиться с Мартином? Тоня боялась думать о том, что с ним могло что-нибудь случиться, но чем дольше она сидела в цеху под неусыпным оком исполнителей, тем страшнее картины рисовало её воображение. Наконец дверь комнаты открылась системники вышли и к ужасу Тони двух бригадирш и саму Нелю увели суровые исполнители. Она сидела не далеко и конечно заметила скованные наручниками запястья женщин их мертвенную бледность и застывший на лицах страха.

– Девушки весеннего триместра, – громко объявил один из мужчин в чёрном, – Встать!

Тоня поднялась с места, она видела, как растерянно озираясь по сторонам вставали другие, как дрожа с трудом из-за машинки встала Лола.

– На выход! – скомандовал он, – В больничное крыло!

Тоня тут же кинулась к подруге чтобы поддержать, Лола едва могла переставлять ноги от страха.

– Прошу тебя, – шептала взволнованно Тоня на ухо подруге, – успокойся. Нам нечего бояться…

Лола только слабо кивала беспомощно, цепляясь за руку Тони.

В больничном крыле девушек разместили в просторном вестибюле, заставленном белыми пластиковыми лавочками. За большими прямоугольными окнами ярко горело по-весеннему тёплое солнце и голубел высокий небосвод. Тоня усадила Лолу на низкую скамейку, и сама, сев рядом сжала её похолодевшие руки в своих ладонях. Очень скоро в вестибюль заполнили притихшие испуганные девушки первого весеннего триместра и поднявшись на небольшое возвышение у входной двери легионер, хлопнув в ладоши произнёс.