Читать книгу Рифмы из сердца. Сборник стихов - Мария Элькина - Страница 3

Настежь окна и двери,

Довериться

Силе потока. Я и есть поток…

Расширяя границы слов,

Я узоры на память рисую иглой на теле,

Чтобы помнить в жару и метели,

Без названий и свойств,

За пределами ярлыков.

Мое сердце отныне живет на крыше.

Здесь как будто на пару метров поближе к богу.

Здесь любую печаль, беспокойство, вину, тревогу —

Трубным дымом вовне, и уносит куда-то выше.

Здесь сидеть, в треугольные окна любуясь небом,

И дышать, пить вино, рассуждать о простом и вечном.

Прятать сны и сомнения кутать пушистым пледом,

Подпевать гитаре о сущности и человечном.

И себя обнаружить внезапно на книжной обложке,

Нарисованной непослушной рукой трёхлетки,

Где двухмерный мир в карандашную сущность сложен,

Где драконы повержены, стрелы остры и метки.

Где принцесса всегда остаётся внутри принцессой,

В подземелье мрачном и в светлой дворцовой башне.

И из пыльной книги, забытой на полке детства,

Взрослый мир в оглавлении правильный и нестрашный.

Потому что, в конечном счёте, мы все там были.

И давным-давно… жил да был… наводя тень в плетень…

Жили долго и счастливо, долго и счастливо жили —

И в последней строчке умерли в один день.

И грянул гром. И небо раскололось

Руинами эпического храма.

И пьяный музыкант без пьедестала

Развеял по ветру свои седые волосы.

И путает в осеннем ветре бороду,

А пароход гудит другому пароходу,

Дивится, давится могучим старым городом.

Понтифик поцелуи шлёт народу,

И музыкант, приподнимая бровь,

Пророчит апокалипсис на ужин.

Толпа ликует, отражаясь в лужах,

Вопит и пьёт, и празднует любовь.

Сыновья… Я изучаю слово,

Леденцом во рту перебирая,

Все как было: нестерпимо ново

Сердце вдважды увеличилось, пылая.

Я теперь Мадонна, Первоматерь…

Я – есть мир, и мир – внутри меня.

Заклинаю, будьте любящими братьями!

Будьте вместе, будьте рядом, сыновья…

Минут годы, прорастете в небо,

Мы останемся корнями – на земле.

Вы – моя награда и победа.

Вы – моя вселенная во мне.

Я все пытаюсь понять,

Какого же цвета твои глаза?

В них и солнце, и бирюза,

И океана гладь.

А ещё хотелось бы – какой ты на вкус:

Что-то пряное, восточное,

Шоколадно-молочное

И освежающе-сочное, как арбуз.

А если поглубже тебя вдохнуть —

Кроме молока, что само собой,

Ты пахнёшь медом и мной,

И свежим хлебом чуть-чуть.

И хотя медведь наступил мне на ухо,

Все «Агу» и «Ага» различаю,

И даже крики отчаянные

звучат мне круче, чем симфонии Баха.

Мне твоими портретами

Вся память камеры переполнена.

Благодаря тебе и я наполнена

Мыслями и мечтами светлыми.

Новая жизнь – и из меня стихи

На языке леденцом.

Так быстро: из младенца

– неуправляемым сорванцом.

Время – останови…

Вот – тридцать.

Время подводить итоги,

Финализировать маршруты и дороги.

Под всеми точками проставить «и»

И расплатиться по счетам за все пари.

Так, в общем, подвести черту…

Но к чёрту! Я хочу

Ещё как минимум полвека c многоточием…

Чтоб кроме главного – присутствовало прочее!

Чтоб в животе и на коленях – дети,

Чтоб меньше февраля и больше – в лете!

Чтобы хотеть всего и не стесняться.

Прощать, любить, просить, пытаться.

Пусть падать, но вставать всегда, держась тебя.

Чтоб ты и я – семья

И минимум ещё два сына.

И как мечталось, с чаем у камина,

Скорей сбылось.

И чтоб по классике сошлось:

Что папа – умный,

Маме – только быть красивой.

Не пропивая в душном офисе весну,

С амбицией сварить вкуснее суп

И быть счастливой,

И платье новое —

Поедем покупать?

То бирюзовое…

А после – танцевать!

И, так и быть, родить тебе девчонку,

Темноволосую, кудрявую,

Которая тебя звать будет «папою»,

при этом становясь такою гордую!

Но только чтоб не раньше, чем четвертую.

Итак – итог.

Он весь с заглавных букв:

Я – Женщина, я – Мама, я – Жена.

Я научилась быть любимой, я нужна.

Несите торт, и свечи все задув,

Себе желаю: наслаждайся и лети

Мне х о р о ш о с моими тридцати!

Это лето такое странное.

Город пахнет сексом и морем.

Между страхом, восторгом, горем —

Переменная постоянная.

Дни проносятся, остаются в памяти

Штампом вируса неизвестности.

Между ревностью, смехом, завистью —

Проблеск чувственности и честности.

Сила духа – чудное таинство:

Что запретное, что желанное?

Мозг и сердце – в борьбе за равенство.

Это лето такое странное.

Холодный кофе, мини юбки и сирень

Провозгласили вседозволенность июня.

И будто ведьмы в шабаш полнолунья,

Беснуются, отбрасывая тень,

Подобием неокаймлённой глины —

Единой массой: люди, бары и витрины

И все становится невероятно лень…

Я предала весну,

Но не прошла экзамен лета.

И героиней заурядного куплета

Морщины фотошоплю фильтром света,

Оплакивая злую красоту,

Так незаметно ускользающую к юным.

Она смеётся, прячется в ютуб,

Подмигивает мне хештегом в ленте.

Не думая о ней, застыть в моменте.

И я тону, и становлюсь безумной.

Кто не влюблён – тот слишком стар и глуп.

Не страшно жить, стареть и умирать

Но страшно не успеть, не стать собой.

Так и остаться незнакомой и слепой.

Так и остаться. Сдаться. Не узнать.

Стану шикарной женщиной.

Уже не юной, но снова дерзкой.

Буду волнующей, яркой, резкой.

Перестану откладывать жить и соглашаться на меньшее.

Буду бешенной.

Такой, на которую на улице все оборачиваются.

Надену белые джинсы в слякоть, пусть пачкаются!

Буду рисковой, смелой и отчаянно нежной…

Чтобы ветер в волосы – спутывать кудри!

Чтобы если вода в лицо – то с нею морская соль.

Буду ходить без маски, буду делить на ноль,

Продолжать игнорировать тональный крем и пудру.

Буду жить не по правилам и делать, что хочется.

Буду сама создавать свои правила,

Чтобы выдумку – не отличить от реалий.

Пусть моя биография

Новыми фактами полнится.

Буду смотреться в зеркало, не пытаясь вспять.

Буду краситься ярче, громче смеяться.

И пускай мне уже никогда восемнадцать.

Но мне теперь навсегда – тридцать пять.

Если вдуматься, тела старение —

Лишь движение в сторону Бога.

В тайнах времени учим смирение,

Пишем текст своего некролога.

Что там будет, в моем оглавлении?

Скучной повести блеклые главы?

Гимн свободы, роман о служении?

Желтой прессы статьи для забавы?

Кто ведёт мою руку над строчками?

Кто решает судьбу персонажей?

Что в финале – вопрос? Многоточие?

Объявление о распродаже?

Что я вспомню на линии времени,

Обернувшись назад, не украдкой?

Хватит сил мне и хватит ли рвения,

Чтоб потом наслаждаться разгадкой?

Буква к букве, мы – проза и рифмы.

Разным почерком пишем рассказы,

Анекдоты, новеллы, молитвы,

Многосложные емкие фразы.

Смотрим в тексты и ищем спасения

И ответы на все «почему».

Заземление и замедление.

Путь в спасение, тропка в мечту…

А что, если так можно?

Простым делать то, что сложно.

И что, если каждый шаг —

Всегда не «зачем», а «как»?

И каждый такой вопрос —

Про опыт и общий рост.

И вектор любой – дорога.

И в каждом есть много Бога.

И в целом – всего довольно,

И счастье – не бесконтрольно.

И целостность – достижима.

И в ритм – но без режима.

И важно – не то, что дальше,

А то, что сейчас без фальши.

И все принимать, как есть,

Достигнув «сейчас» и «здесь».

Природа, космос, Бог, мироздание —

Как ты это не назови,

Единовременно – чувство и знание,

Снаружи и изнутри.

Закономерность или подарок небес:

Результат и процесс.

Факты прячутся в цифры, таблицы

и прочую «правильность».

Упакованы в черно-белые книги без иллюстраций.

Эффективность, умеренность и сознательность —

Допустимое к публикации.

Вам колоду великих авторов или колоду Таро?

Ваш запрос про вселенский заговор

Или общественное добро?

И если все в этом мире, в конечном счете,

стремится к Богу

И им же, по сути, является,

Кто решает, какую избрать дорогу?

А выбрав, почему не решается?

Путь к миллиардам – может быть не по трупам?

Красивое – разве бывает глупым?

Субъективное есть уникальное

и самое интересное.

Истинно-оригинальное, истинно-честное.

В каждом играет своя мелодия,

Все остальное – интерпретация, копия и пародия.

Роли и маски срываются только с кожей.

Затемно, заживо, без использования наркоза.

В поисках смысла или хотя бы чего-то похожего.

В следствии приступа откровенности… или невроза.

В надежде приблизиться к истинной близости

И, в результате готовности, – к уязвимости.

А любовь есть сияние чистого разума,

Слияние частного с общим и целым,

В единение думанного и сказанного

Мозгом, сердцем и телом.

В свободе и оглушающей тишине…

Всегда внутри и никогда – вовне.