Читать книгу Дорога мёртвых. Том 2 - Мария Фир - Страница 2

Глава 2

Оглавление

Пламя свечи задрожало, задёргалось, и комната вдруг наполнилась беспокойным призрачным движением. Донния смотрела на стену, где плясали удлинившиеся тени. Она боялась пошевелиться и нарушить наступившую тишину. Всего несколько минут назад не было ни стен, ни тяжёлого мрачного шкафа, ни заваленного книгами и свитками стола, ни смятых простыней из грубого и простого полотна… Были только он и она – в небытии, в пульсирующем огне, в сплетении тел, охваченных древним и непреодолимым заклинанием страсти.

Кажется, она вновь говорила ему то, что говорить не следует, не только говорила, но и стонала, и выдыхала в его растрепавшиеся волосы и спрятанные за ними уши. На слова о любви он не отвечал никогда, даже в те мгновения, когда вполне мог ответить, а его губы не были заняты её губами или другими приятными частями тела. Он мог чуть улыбнуться в ответ – не более. Как теперь, когда она тихо лежала в его объятиях, а маг кончиками пальцев поглаживал её грудь, наслаждаясь округлыми упругими линиями. Его запястье было туго перевязано свежими бинтами, но в порыве страсти он вновь не рассчитал своих движений – поверх бинтов темнели проступившие пятна крови. Донния поймала его руку, повернулась:

– Снова совсем не бережёшь себя.

Келлард двинул одним плечом и недовольно нахмурился.

– Не порти момент своими целительскими нравоучениями.

Жрица не отступилась, ласково провела по руке эльфа вверх – предплечье было сплошь исчеркано старыми, давно затянувшимися шрамами.

– Ты говорил, что будешь использовать только кровь невольников!

Маг вздохнул и поцеловал её руку:

– Я провёл небольшой эксперимент, и невольники внезапно закончились. Не беспокойся обо мне.

Донния неотрывно смотрела в его тёмные зелёные глаза.

– Ты дорог мне, и я хочу о тебе беспокоиться.

Он болезненно улыбнулся:

– Не стоит.

Она погладила его плечо, коснулась тёмных перепутанных волос, отодвинула их назад. В его мочке тускло сияла единственная серьга с чёрным отполированным камнем в форме треугольника – знак преданной забвению и изгнанию Гильдии призывателей теней. Донния потянулась и поцеловала его в висок.

– Почему?

Мужчина шумно выдохнул и сел на кровати, подтянул отброшенное в ноги покрывало, затем укрыл её и себя и лёг на спину, спрятав обе руки под головой. Ему не хотелось говорить.

– Почему, скажи? – повторила жрица со свойственной молодым и любознательным женщинам настойчивостью.

Сквозь мягко ниспадающие локоны её светлых волос маг видел мерцание свечи. Со стороны лабораторий дверь была прикрыта неплотно, и оттуда ощутимо тянуло подземной сыростью и сквозняком вентиляций. Донния была тёплой и очень нежной. Её кожа, никогда не ведавшая ни холодных северных ветров, ни палящего солнца, ни кнута или предательского зазубренного ножа, была похожа на тонкий паутинный шёлк, что продавали в столице на вес огранённых самоцветов.

Маг искренне недоумевал, почему она возвращалась в его пропахшие плесенью подземелья снова и снова, несмотря даже на помолвку с красивым, молодым и полным сил королевским рыцарем. Объяснить это явление можно было лишь какой-то странной, недоступной призывателю магией. Будь эта разновидность волшебства подвластна ему, он бы непременно подверг её исследованию и разобрал на составляющие, после чего научился бы управлять ею, как любым другим видом магической энергии. Что заставляло жрицу терять голову от взгляда и объятий потрёпанного жизнью циника, чьё тело было изуродовано инквизиторами Железной крепости, а душа не желала принимать ни добра, ни заботы, ни любви?

– Все, кто считал своим долгом быть рядом со мной, погибли страшной смертью, – неохотно прошептал Келлард после продолжительного молчания. – Мои ученики, мои слуги, моя жена. Все. Люди из нашей Гильдии любят говорить, что связь с сумраком требует постоянных жертв. И я думаю, они в конечном счёте правы.

– С каких это пор ты слушаешь болтовню людей? – возмутилась Донния.

– Мне служат могущественные тени, но разве я не уплатил за это собственной кровью? Я могу призвать сильнейших демонов сумрака, но разве я не отдал ради этих знаний всё, что у меня было? Положение в обществе, связи, друзья… всё было принесено в жертву науке, – усмехнулся маг. – Даже Велиор, единственный мой сын, и тот предпочёл жизнь в городе людей. Подальше от негодяя, который обманом увёл его подругу.

– Никто не уводил меня обманом, это был мой выбор, и я не отступлюсь от него, – покачала головой жрица.

– Как знать, твой ли он был на самом деле, – вздохнул маг.

– Я никогда не давала Велиору обетов верности, мы были какое-то время увлечены друг другом, но не более того, – она шевельнулась, устраиваясь уютнее на его плече.

– Обеты верности, – с отвращением произнёс Келлард и поморщился, – эта благообразная дрянь ничем не лучше ритуалов тёмной магии, если как следует поразмыслить. Я рад, что меня никогда больше не коснётся подобная необходимость.

– И всё же ты готовишь зелья и свитки для короля и его приближённых, – заметила Донния.

– Это лишь сотрудничество, выгодное обеим сторонам. Не повинность и не государственная служба. Верховная жрица и король позволяют нам использовать подвалы Храма для своих нужд, мы платим зельями и услугами некромантов. Гильдия не участвует в плетении дворцовых интриг.

– Поэтому ты отказываешься помочь мне? – она приподнялась на локте и заглянула в его лицо.

Маг не был ещё стар, но имел привычку хмуриться и сердиться, а потому морщины оставили тёмные следы и возле его губ, и над переносицей. Вот и сейчас неприятная тема заставила уголки его губ опуститься, а глаза – сощуриться.

– Чего ты хочешь от меня, Донния? Чтобы я спрятал тебя и потерял своё единственное пристанище? Вновь скитался по лесам и норам дикарей или оказался в пыточной камере, на сей раз королевской? Чтобы я вызвал на дуэль Первого рыцаря короля и поборолся за право трахать тебя официально?

Слова гулко отдавались от каменных стен и будто повисали в воздухе, как ядовитые капли. Девушка опустила ресницы и ждала, когда он закончит, не перебивая его и не шевелясь. Когда Келлард наконец замолчал, она промолвила еле слышно:

– Согласно обычаю, на свадебной церемонии всегда спрашивают гостей, нет ли у кого возражений…

Откинувшись на подушке, маг внезапно рассмеялся – колко и обидно.

– Право, ты уже не наивная девчонка, чтобы не понимать! Какой вес имеет моё слово против слов королевской четы, принца Лориона и твоих родителей? Возможно, меня не повесят, но в том, что привяжут к столбу и закидают тухлыми овощами, я совершенно не сомневаюсь! Хочешь выставить меня на посмешище перед всем Фэитом?

– Хочу, чтобы ты защитил меня, – сказала Донния, упрямо стиснув его пальцы.

– Ты что-то перепутала, дорогая, – отсмеявшись, проговорил он. – Тебя будет защищать твой рыцарь. Таков древний уклад нашего общества: жрице полагается персональный рыцарь, а не старый колдун. А я, уж прости, не собираюсь даже присутствовать на этом безобразном торжестве. Как ты знаешь, у меня нет ни соответствующей одежды, ни умения изысканно врать, глядя в глаза собеседнику. Я никудышный гость на свадьбах и приёмах.

– Ты придёшь, – прошептала она, обнимая его. Как можно было объяснить это отвратительное упорство, как не влиянием странной магии? Неужели жрица была настолько глупа, что слова проскакивали мимо её ушей, не задевая мозга? – Я знаю, ты придёшь.

Он закрыл глаза, прижал её к себе и ничего не ответил. В застенках Железной крепости допрашиваемых долго истязали, а затем приглашали лекаря, чтобы пленники случайно не умерли и были способны и назавтра отвечать на вопросы искателей. Уставшие души каждый раз надеялись на смерть, но их вновь и вновь обманывали, возвращая к жизни. Много лет спустя Донния делала с ним то же самое: он надеялся укрыться во тьме, окружить себя склянками с ядом и опасными теневыми сущностями, навсегда забыть о прикосновениях и ласке, но приходила она, и противостоять её чарам не было сил. Как ни сердился призыватель, как ни пытался оттолкнуть от себя назойливую жрицу, она раз за разом одерживала над ним верх.

«Ты придёшь», – шептала она, и горячие слёзы девушки обжигали его сухую кожу, пробуждая к невыносимой жизни. Её ласковые руки и губы снова скользили по его груди, дыхание сбивалось, сердце пускалось вскачь, и пронизывающая до костей дрожь охватывала обоих, пока тела не сливались в попытке унять её и насытить друг друга близостью.

Рано или поздно судьба сталкивает тёмных магов с их зеркальными отражениями, противоположностями, так устроен мир, так заведено богами от начала времён. Мало кто проходит подобные испытания, не подвергая сомнениям привычные истины, не изменяясь душой. Келлард был уверен, что уж его-то, разочаровавшегося в жизни обитателя сумрака и повелителя потусторонних сущностей, точно минует эта участь. И только коллега по Гильдии и давний друг Гаэлас тихо посмеивался, наблюдая, как Донния незаметно набрасывает на мага свои хитрые женские сети. Велиор решил, что дело не обошлось без приворотной магии, разве что немного ошибся в том, кто на самом деле воспользовался этой магией.

«Я приду на эту свадьбу», – думал маг и тут же одёргивал себя, не желая развивать неправильную, мешающую трезво рассуждать мысль. Нет, он не хотел причинять девушке дополнительную боль, как не хотел и видеть лощёного довольного лица Первого рыцаря. С другой стороны, быть может, перед алтарём Храма Ньир, в объятиях высокого мускулистого красавца с огненными глазами Донния сумеет одуматься и оглянуться на него – тощего колдуна в неприглядном тряпье? Быть может, заметив столь очевидную разницу, она поймёт, как ошибалась, не желая договорной свадьбы, и выкинет из головы свои милосердные глупости? И вот, не успел он додумать до конца, как она снова взялась за старое.

– Хочу всегда быть рядом, хочу исцелить тебя, – еле слышно шептала она, тонкой вуалью магии покрывая его шрамы.

Было щекотно, и маг поймал её руки, остановил невидимый поток.

– Тебе нужно о ком-то заботиться, – вздохнул он. – Возможно, родить детей…

– Да, я бы хотела, – отозвалась она, – с тобой.

Он улыбнулся, осторожно гладя её по голове:

– Любые чары рано или поздно теряют силу, Донния. Даже те, в которых мы сами не можем разобраться. Право слово, я устал с тобой спорить. Я знаю, что жриц нарочно учат вести нескончаемые мудрёные диалоги, но нас, призывателей, этому не учат. Мы оба знаем, что скоро нашим встречам придёт конец.

– Уверена, что найду способ навещать тебя хотя бы изредка. Семейства рыцарей ведь заказывают у тебя эликсиры и снадобья. Что если и я захочу заказать какое-нибудь зелье? – прошептала она таинственным голосом.

– Для того, чтобы всё забыть, существуют заклинания. Не обязательно травить себя настойками. – Маг пошевелился. – Когда придёт время, я сделаю это для тебя.

– Что сделаешь? – насторожилась она, не вполне уверенная, что поняла его правильно.

– Лабиринт забвения. – Он чуть заметно пожал плечами. – Особые чары, они не затрагивают мозг, не парализуют нервные окончания, но помогают запереть часть воспоминаний в недосягаемом для сознания месте. Ты не вспомнишь обо мне. Будет легко и спокойно.

– Нет, ты не посмеешь! – Донния подскочила на постели, и он подумал было, что разъярённая жрица сейчас одарит его пощечиной, как было однажды в самом начале их отношений.

Ярость боролась в ней с нежностью, и это выглядело великолепно. Келлард полюбовался девушкой и принялся неторопливо одеваться. Всё ещё рассерженная жрица путалась в кружеве белья, руки её предательски дрожали. Он поймал её ладони и поцеловал каждую по очереди.

– Я всего лишь предложил, но решение ты примешь сама. Обдумай это на досуге.

Донния немного успокоилась и вскоре повернулась к нему спиной, чтобы он застегнул все до единого крючочки на её платье.

– Когда вернётся Гаэлас? – желая сменить тему разговора, спросила она.

– Через пару недель, – отозвался маг, неумело расправляя мягкие локоны девушки, убрать которые в прежнюю причудливую причёску уже не представлялось возможным. – Он намерен отправиться в Трир на экзамены своей дочери.

– Человеческая дочь, – улыбнулась жрица. – Хотела бы я познакомиться с ней. Её мать Сония была очень милой девушкой.

– Я видел Сонию мельком, но отлично помню её жениха Эдвина. Что бы там ни стояло между эльфами и людьми, Солнечным стражам я обязан жизнью. – Он оглядел подругу с ног до головы, словно желал удостовериться в том, что её образ нисколько не пострадал от бурного свидания в его подземном логове.

Донния в свою очередь пригладила одежду мага и всё же настояла на том, чтобы перебинтовать его руку. Келлард не стал упрямиться, как делал это обычно, но хмуро молчал, наблюдая, как мелькают заботливые руки девушки.

– Сегодня с балкона я смотрела в сторону Вечных гор, – неожиданно сказала она, что-то вспомнив, – и мне показалось, что на стороне людей неспокойно.

– А я как раз собирался прогуляться в поисках свежих рабов, – хмыкнул призыватель.

– Будь осторожен, а ещё лучше – не ходи сегодня через границу. Кто знает, что учинили люди в Тёмном лесу?! Что если Орден вновь устроил облаву на колдунов? Прошу тебя, останься и дождись весточки от Тэрона, – взмолилась Донния.

– Я буду осторожен, – маг поднял руку и осмотрел безупречно закреплённый бинт. Она отступилась, покачав головой, понимая, что вредный призыватель не послушается и вновь нарушит закон.

В прежние времена Гильдия призывателей объединяла и людей, и эльфов, и орков, а её адепты считали своим правом перемещаться свободно по всему свету. Однако после войны и Раскола старые правила утратили силу. Теперь каждый, кто самовольно совался в земли людей или орков, мог попасть под подозрение в шпионаже или предательстве. Разумеется, такой порядок не устраивал выживших членов Гильдии: тайком, украдкой, они всё же путешествовали при помощи сумрачных дорог и отправляли почту с птичьими оборотнями. Так было до недавнего времени, пока принц Лорион не захватил в плен принцессу птиц. Можно не сомневаться, что родичи Тэрона отныне не станут помогать кому бы то ни было на эльфийской стороне, а потому вся надежда оставалась на порталы через междумирье.

Проводив Доннию до верхней, семидесятой ступеньки храмового подземелья, Келлард задумчиво оглядел свою келью, поправил сбитые простыни, потушил почти выгоревшую до основания свечу и отправился готовить портал.

Дорога мёртвых. Том 2

Подняться наверх