Читать книгу Наваждение. Книга 1. Наваждение и благородство - Мария Геррер - Страница 4

Утреннее солнце слепило глаза, но было еще свежо. Девушка закуталась в летнюю накидку и с наслаждением полной грудью вдыхала бодрящую прохладу. Луговые ароматы опьяняли. Кучер Егор вез Екатерину в город. Он же должен был вернуться за ней в семь вечера.

Пока экипаж неспешно катил по холмистой местности, девушка с некоторым сожалением думала о том, что не смогла принять приглашение Генриха. Оно льстило Екатерине, ей безумно хотелось пойти на ужин, но у нее не было платья, подходящего к этому случаю. Она никогда не забывала, что принадлежит к древнему и знатному роду Несвицких, и гордость не позволяла ей выглядеть нищенкой на фоне роскошно одетых гостей. Кроме того, высшее общество всегда было ей чуждо и отталкивало своей холодностью и заносчивостью.

Когда девушка училась в последнем классе Института, она дважды побывала на светских вечерах, если, конечно, их можно так назвать – там собралась очень разномастная публика.

Впервые выпускницы присутствовали на новогоднем балу, а затем в Дворянском собрании в честь окончания Института. Оба раза Екатерину поразил блеск богато одетых дам и господ, принадлежащих к высшей знати. Было заметно, что они общаются только с равными себе. Такого изобилия драгоценностей девушка никогда раньше не видела.

Никто из высшего света не снизошел до скромно одетой институтки. А выходное платье Екатерины было более чем скромное. Золотой медальон на длинной цепочке и маленькие жемчужные серьги – вот и вся роскошь, что она могла себе позволить.

Молодые люди старались найти подходящих невест и внимательно смотрели, во что одеты и как причесаны претендентки на предложение руки и сердца. Девушка в строгом платье и без обилия украшений не вызывала у них никакого интереса. Что с нее взять – как нарядилась, такое и приданное. Все-таки в высшем обществе встречали по одежке. И они были по-своему правы – кому нужна бесприданница?

Знакомых Екатерины там не оказалось, и чувствовала она себя одинокой, всеми покинутой и интересной только для любителей сомнительных развлечений.

Какой-то немолодой потрепанный дворянчик бесцеремонно и по-свойски ухватил ее под локоток и предложил пройти в буфет выпить шампанского и съесть пирожных. Удивительно, как он сразу не позвал ее проехать в нумера. Его поведение явно подразумевало такое продолжение знакомства. Она возмущенно отказалась. Мужчина пожал плечами и оставил ее в покое – нет, так и не надо, поищу другую, более сговорчивую.

В другой раз нарядный и напомаженный кавалер пригласил ее на вальс и бесстыдно прижал к себе, обдав густым винным запахом и пытаясь поцеловать в шею. Она немедленно прервала танец и отошла от ловеласа с брезгливым ощущением липкой грязи на руках и талии. Те светские вечера оставили на душе у девушки неприятный осадок.

Лучше общаться со старыми добрыми друзьями, чем пробиваться в высшее общество неизвестно ради чего, сделала для себя вывод девушка. Тем более что она не собирается удачно выходить замуж за какого-нибудь знатного и богатого старика.

И вообще она чувствует себя неуютно рядом со снобами. Екатерина не любила лицемерие и решила, что будет избегать общения с подобными людьми. На этом она и успокоилась – можно считать, что ей самой не хочется на званый вечер.

Хотя старый барон очень хороший и благородный человек, он не заносчив и не высокомерен.

Она вспомнила о Генрихе и его обещании помочь с учебой. Возможно, он тоже неплохой человек, только легкомысленный… Хотя ей совсем не важно, что он из себя представляет и какую жизнь ведет. Он ей предлагает исключительно работу, и ничего более.

В городе первым делом девушка направилась в лавку знакомой старушки-знахарки, которая торговала всевозможными целебными отварами и порошками.

В помещении лавки уютно пахло розмарином и мятой. На полках стояли склянки разных форм и размеров с пилюлями и микстурами, под потолком на балке висели пучки сушеных трав и ягод.

У старушки Екатерина покупала составляющие для настоев и мазей, которые готовила сама на все случаи жизни – от простуды, синяков, головной боли и прочих мелких неприятностей. У нее это неплохо получалось. Даже старый барон иногда прибегал к ее снадобьям.

Девушка, сколько себя помнила, интересовалась полезными для здоровья растениями и минералами. Постепенно это увлечение переросло в настоящее призвание. Именно поэтому она решила поступать на курсы при Университете и получить необходимое для любимого дела образование.

Екатерина зашла еще в несколько лавок и магазинов, где купила кое-что нужное, поменяла книги в общественной библиотеке. Держа в обеих руках небольшие коробки и свертки, девушка отправилась на квартиру своего друга детства Алеши Вишнякова.

Он работал в Канцелярии Городской управы и снимал две комнаты недалеко от центрального рынка в неказистом деревянном домике с мезонином и обширным фруктовым садом. Отцы Екатерины и Алексея были дружны, и их дети росли практически как брат и сестра. Девушка очень ценила давнюю дружбу с Алешей, а он был безнадежно влюблен в нее с самого детства, посвящал ей стихи, писал сентиментальные письма и один раз даже попытался спеть серенаду, но был с позором выдворен привратником фон Бергов. Екатерина питала к Алексею нежные и трогательные чувства, но любила его только как брата.

Время от времени она приезжала проведать его в городе, а он иногда заезжал к ней в поместье. Три дня назад Екатерина послала ему записку, что, возможно, зайдет ненадолго. Поэтому когда девушка подходила к дому, где жил Алеша, тот уже ждал ее на скамейке у палисадника. Молодой человек порывисто бросился ей навстречу:

– Здравствуй, Катенька! Как я рад!

Алексей был старше Екатерины на четыре года. Симпатичный, довольно высокий, с копной кудрявых волос цвета спелой пшеницы, он располагал к себе порядочностью, прямотой и искренностью, иногда граничащей с наивностью.

Восторженный и горячий, он рьяно защищал свое жизненное кредо – честность, честность и еще раз честность. Его молодость объясняла и извиняла эти недостатки. Хотя не будь они такими гипертрофированными, это были бы скорее достоинства.

Яркие синие глаза Алексея смотрели открыто и немного наивно из-под светлых густых ресниц. Широкое лицо покрывали веснушки, и это придавало ему задорное мальчишеское выражение.

– Доброе утро, Алеша! Давно собиралась навестить тебя, но времени совсем нет. Сам понимаешь, готовлюсь к экзаменам, – Екатерина кивнула на связку книг.

Юноша и девушка крепко обнялись и прошли через резную калитку во двор.

Молодой человек забрал многочисленные свертки. Он аккуратно сложил их на большом бревне, лежавшем вдоль тропинки под тенистыми кустами сирени и изображавшем садовую скамью.

– Я понимаю, что ты очень занята… Пойдем в сад, я приготовил чай. Посидим в беседке, поболтаем, – он взял подругу за руку и повел по дорожке вглубь сада.

В беседке уютно пахло дымком от стоявшего на накрытом белоснежной скатертью столе блестящего медного самовара-репки с маленьким заварочным чайником наверху. Как цыплята вокруг наседки, расположились тарелочки с конфетами, печеньями, блюдечки с вареньем, медом и прочая сладкая снедь. Как снег, искрились кусочки колотого сахара. В хрустальной вазочке стоял скромный букетик полевых цветов.

– Ты, как всегда, неподражаем, Лешенька! Мы этого и за год не съедим! Ты опять потратился! Ну зачем, зачем? – смеясь, шутливо начала упрекать друга девушка. Она ловко выудила из варенья земляничку и с удовольствием облизнула пальцы. – Как же вкусно! Как в детстве! Я всегда вылавливала ягоды и оставляла один сироп! А ты на меня обижался!

– Здесь все, что ты любишь, – Алексей не скрывал гордости, что все так хорошо продумал и организовал. Видимо, он не один день готовился к встрече своей подруги. – Вот пастила, земляничное варенье, липовый мед. Помнишь, как у твоего отца в имении? Я все помню! Как мы бегали на речку, как ходили за грибами.

– Конечно, и я помню! Хорошее было время, беззаботное… – легкая тень пробежала по лицу Екатерины. – Теперь нет имения… Давно нет… И отца нет… Ну да хватит грустить! – она снова рассмеялась и озорно приказала другу: – Ухаживай за мной – наливай чай!

Они чаевничали и беспечно болтали. Тихо шелестела листва под теплыми порывами летнего ветра. Воздух наполнял пьянящий аромат цветущих петуний, которые в изобилии хаотично и буйно росли по краям дорожек сада и по всем свободным местам, включая грядки с петрушкой и укропом.

Алексей не сводил влюбленных и восторженных глаз с Екатерины:

– Когда ты поступишь в Университет, мы будем видеться чаще. Ты можешь снять квартиру рядом с моей. В соседнем доме как раз сдают комнату. И не дорого, кажется… Будем ходить в театры, гулять, ну и вообще проводить больше времени вместе.

Екатерине не хотелось обижать своего друга, но она опасалась, что эта фанатичная влюбленность помешает ему встретить другую достойную девушку и создать с ней семью. Замуж за Алексея она никогда не собиралась. Для нее это было равносильно вступлению в брак с родным братом – полный абсурд. Она мягко сказала:

– Боюсь, я буду вынуждена не только учиться, но и работать. Обучение очень дорогое… Некогда будет гулять… – она невольно вздохнула, представив, что ей придется преодолеть ради своей мечты. – Да, сын Александра Львовича, возможно, хочет предложить мне работу. Я думаю, в заводской больнице. Видимо, он знает о моем увлечении. Похоже, барон рассказал ему о моих снадобьях и мазях. Он их иногда применяет и очень меня хвалит. Если я начну работать в больнице, это будет просто отлично. Потихоньку стану набираться опыта. Еще и деньги за это будут платить. Конечно, будет нелегко, но я справлюсь, я сильная и настойчивая, – девушка была увлечена мечтами об учебе и работе и не сразу заметила перемену, происшедшую в ее друге.

Алексей нахмурился и помрачнел:

– Генрих фон Берг? Этот светский хлыщ и развратник? Что он может предложить, корме непристойностей? Не вздумай связываться с ним! Он воспользуется твоей наивностью и скомпрометирует тебя самым подлым образом.

– Ты не прав, Леша. Нельзя так категорично судить о людях. Я надеялась, ты за меня порадуешься. А ты говоришь гадости. С какой стати ему меня оскорблять или предлагать непристойности? Ты лично знаком с ним? – она продолжала безмятежно пить душистый чай и аппетитно грызла медовый пряник.

– Нет, не знаком, и не желаю его знать! О нем рассказывают много нелестного. Он вечно попадает в скандальные истории, любовницу содержит такую же эпатажную! Наверняка завсегдатай публичных домов и сомнительных клубов! – молодой человек говорил отрывисто и начинал горячиться все больше и больше.

– Не знала, что ты вхож в высшее общество! Откуда ты все это взял? Нехорошо слушать сплетников! – девушка искренне возмутилась, недовольно отложила пряник в сторону и решительно поставила на стол чашку с чаем. – Зачем плохо говорить о человеке, с которым ты не знаком лично. Как можно так безоговорочно осуждать людей!

– А с чего ты его так рьяно защищаешь? Может быть, и ты в него влюбилась? Ну конечно, он же красив и богат! Ему легко соблазнять невинных девиц. Да о его похождениях знает весь город! – было видно, что Алексей начинает ненавидеть Генриха всей душой. Он и не скрывал этого.

– А ты, похоже, ревнуешь? Я повода не давала! Да и вообще, какое ты право имеешь ревновать меня? – Екатерина не на шутку рассердилась и резко встала из-за стола. – Или ты считаешь меня наивной дурочкой, не способной отличить хорошее от плохого? Я сама могу решать, что и как мне делать, с кем общаться, а с кем нет! Не надо меня учить и давать советы, в которых я не нуждаюсь! Терпеть этого не могу!

– Не сердись… Прости, ты же знаешь… – молодой человек печально опустил голову. – Я тебя с детства люблю. Очень сильно… Не хочу, чтобы ты попала в неприятности… И тем более чтобы какой-то богатый негодяй надругался над тобой или просто обидел. Я ему этого не прощу!

– Лешенька, милый! И я тебя тоже очень сильно люблю, но только как старшего брата. Мы с тобой уже об этом не раз говорили. Ты мой лучший друг! Не будем ссориться! И не будь букой! Ну, мир? – она примирительно протянула ему руку, и Алексей вяло пожал ее. Было видно, что он изрядно расстроен и не может этого скрыть.

– Мир… Ладно, мир! – Алексей тряхнул головой и широко улыбнулся. Долго дуться они не могли оба. Все-таки были настоящими друзьями.

Они посидели еще немного, потом прошлись по саду. Между яблонями весело бегали пестрые куры. За ними тщетно охотился крохотный полосатый котенок. Он забавно прятался среди высокой травы, топорщил хвост морковкой и смело выскакивал из своего укрытия. Алексей взял котейку на руки, стал гладить и чесать за ушком. Тот неожиданно громко заурчал. Екатерина пришла в восторг и отобрала котенка у друга. Они долго возились с маленьким хищником, как дети. Наконец, девушка начала собираться:

– Мне пора, надо еще к подругам зайти. Увидимся как-нибудь, и ты ко мне тоже заезжай… Я всегда рада тебя видеть!

– Не люблю я в поместье бывать. Чувствую себя там оборванцем. Даже прислуга фон Бергов на меня косо смотрит, – проворчал Алексей, отводя взгляд в сторону и вздыхая.

– Ты же ко мне приезжаешь, а не к барону. Не говори ерунды, никто тебя там за оборванца не принимает. И не сочиняй того, чего нет. Но если ты чувствуешь себя в имении неловко, я буду к тебе сама заглядывать. Только часто не получится… Ты же понимаешь, правда? Работа, подготовка к поступлению в Университет… – Екатерина начала не спеша собирать свертки, но Алексей ее остановил.

– Можно тебя проводить? – было заметно, что ему не хотелось расставаться с девушкой.

– Конечно, я иду к сестрам Фроловым. Обещала их навестить сегодня. Они недалеко живут. Помнишь их – Ольга и Елена? Мы вместе учились.

Алексей взял свертки и коробки и пошел провожать Екатерину до дома ее подруг. Там друзья обнялись на прощание и молодой человек удрученно поплелся домой, глубоко засунув руки в карманы и остервенело пиная попавшийся под ноги камушек.

Екатерина сочувственно посмотрела Алеше вслед. Милый, добрый, хороший друг. Только друг. Девушке снова стало жаль его и это ее беспокоило – жалость унижает человека…