Читать книгу Муж, труп, май - Мария Жукова-Гладкова - Страница 3

Сергей Юрьевич Лопаткин оказался примерно моим ровесником. Он явно поддерживал хорошую физическую форму – то ли в спортзале, то ли в бассейне, то ли во всех местах, где этим занимаются. В общем, это был мужчина спортивного вида с пружинистой походкой и загорелым лицом. Похоже, он много времени проводил на открытом воздухе. Так и оказалось. Он производил какое-то строительное оборудование и часть рабочего времени обретался на стройках. Постоянно сотрудничал с какими-то финнами, а через финнов – с арабами на Среднем Востоке и в Африке. Оказалось, что у финнов там много строительных проектов. Еще Сергей Юрьевич любил катание на снегоходах, играл в футбол и купался зимой в проруби. Он не курил и мало пил. И вообще пил только дорогой коньяк определенной марки, который ему специально поставляли из Франции.

Последняя жена Сергея Юрьевича по имени Кристина годилась и ему, и мне в дочери. Рост их обоих составлял примерно метр восемьдесят, правда, Кристина все время ходила на каблуках. Это была крашеная блондинка, в губы которой закачали излишнее количество геля. Носик, по-моему, подвергался реставрации у пластического хирурга. Уж больно он был аккуратненьким. Создавалось впечатление, что ноги Кристины растут из подмышек. Грудь выглядела неестественно большой.

Мы с Сергеем Юрьевичем разговаривали около часа, Кристина молча сидела рядом и держала мужа за руку. Я честно обрисовала свою жизненную ситуацию. Но Сергей Юрьевич уже многое знал от бывшего Мишиного начальника.

В общем, на работу меня взяли. Из торгово-закупочной фирмы я уволилась без проблем и стала служить у строительного олигарха и его юной супруги.

Я не могу сказать, что работа мне нравилась, но и того, что она мне не нравилась, сказать не могу. Она меня не доставала. Я приезжала утром, готовила завтрак Сергею Юрьевичу, мы обменивались несколькими предложениями. Работодатель всегда разговаривал со мной вежливо и уважительно, спрашивал о дочерях, о внучке, часто повторял, что если мне потребуется какая-то помощь, я могу смело к нему обратиться. Иногда он что-то рассказывал о своих проектах, только у нас было мало времени для общения. Потом он уезжал на работу, я убирала дом, стирала некоторые вещи Кристины, которые она мне доверяла (после проведенного ею инструктажа, остальное она сама возила «специалистам»), рубашки и носки Сергея Юрьевича, возила в чистку его костюмы, закупала продукты, готовила, что заказывал Сергей Юрьевич. С Кристиной мы практически не общались. Мне, как сразу выяснилось, не требовалось подавать ей завтрак, она сама доставала из холодильника и пенала персональное питание. Это питание жена хозяина закупала в каких-то специальных магазинах лично (спасибо, что мне не требовалось ездить еще и в них). С блендером Кристина тоже управлялась сама. Эта жутко полезная дрянь, от которой не прибавляется ни грамма веса, смешивалась с обезжиренным молоком (которое покупала я), и потреблялась Кристиной исключительно из красной посуды. Кристина вообще ела только из красной посуды. Оказалось – тоже в целях похудения. Я с удивлением узнала, что с красной посуды меньше съедаешь. После завтрака Кристина уезжала то в салон красоты, то на массаж, то на встречу с подружками. Иногда я дожидалась ее возвращения, иногда уезжала, пока обоих хозяев еще не было дома. Кристина знала, где я оставляю еду для Сергея Юрьевича. Еще я накрывала стол для ужина. Только тарелки мне приходилось мыть утром. Сергей Юрьевич ел с нормальных тарелок белого цвета и просил ему красное не ставить.

Иногда к Кристине в гости наведывалась ее лучшая подруга Сюзанна. Я подавала им испанское вино (его, как и коньяк Сергею Юрьевичу, привозили партиями по спецзаказу), держала зеркало, когда они устраивали примерки новых нарядов. Бывало, они приезжали вместе после посещения бутиков. Судя по обрывкам разговоров, которые я слышала, они ходили к одному парикмахеру, к одной маникюрше. Но я долго не знала, за счет чего (то есть, скорее, за счет кого) жила Сюзанна. Я никогда не видела ее в этом доме вместе с мужчиной. Хотя они с Кристиной встречались днем, когда Сергей Юрьевич зарабатывал деньги. Возможно, спонсор (муж, любовник) Сюзанны в это время тоже зарабатывал деньги.

Жизнь налаживалась. И время ведь на самом деле лечит. Да, мне очень не хватало Миши, я каждый день его вспоминала, я мысленно с ним разговаривала. Но я была занята весь день – на новой работе и у себя дома. Ведь вечером требовалось проверить уроки у младшей дочери, пообщаться с обеими дочерьми и внучкой. Иногда я готовила и дома. Ведь старшая дочь не всегда успевала выполнить всю работу по дому. И с внучкой не очень-то по магазинам походишь, так что закупки для дома тоже делала я. В воскресенье мы ездили к маме или свекрови, или они обе приезжали к нам.

Примерно через год моей работы у Сергея Юрьевича в их доме появилась Даша. Это была двоюродная сестра Кристины (как она сама сказала), которая приехала покорять Петербург из маленького городка на Волге, откуда родом была и сама Кристина.

Кристина еще спала, когда от ворот, ведущих на территорию усадьбы Сергея Юрьевича, поступил сигнал. Монитор висел у входа в дом, я отправилась к нему и увидела высокую девушку с косой. На земле стояла большая спортивная сумка.

– Вы к кому? – спросила я.

– К Клавдии, – ответила девушка.

– Вы ошиблись адресом. Здесь такие не проживают.

Девушка назвала адрес дома, в котором я находилась, и сказала, что ей нужна Лопаткина Клавдия Васильевна. Вообще-то фамилия моего работодателя была Лопаткин. Отчества Кристины я не знала. А не могла ли она поменять имя?

– Вы кто? – спросила я.

Девушка объяснила, что приходится Клавдии родственницей, что только что с поезда, последние деньги потратила на такси и никуда не уедет. После чего она демонстративно уселась на свою спортивную сумку и закинула ногу на ногу.

Кристина еще спала, и будить ее мне категорически запрещалось. Ничто не могло служить достаточно веским основанием для того, чтобы прервать священный сон хозяйки! Я решила позвонить на мобильный телефон Сергею Юрьевичу. Раньше меня всегда предупреждали о возможном появлении каких-то людей. Например, в летний период на участке чистили бассейн, раз или два в неделю приходил садовник, зимой по мере необходимости территорию убирали от снега, несколько раз приезжал то ли помощник, то ли заместитель Сергея Юрьевича и забирал у него в кабинете какие-то бумаги. Никакие рекламные агенты в этих местах не появлялись, как, впрочем, и бомжи, и «мы сами не местные», и прочие попрошайки. О Даше меня никто не предупреждал, а пускать кого-либо на территорию запрещалось.

В общем, я позвонила начальнику и сообщила о незваной гостье.

– Не знаю никакой Даши. Кристина мне о ней ничего не говорила.

– Что мне делать? – уточнила я.

– Заниматься своей работой. А эта Даша пусть сидит перед воротами, пока Кристина не проснется.

Когда последняя жена моего работодателя появилась на кухне после пробуждения, я поставила ее в известность о гостье. Кристина пожала плечами и отправилась к монитору рассматривать Дашу.

Минут через десять я смогла рассмотреть Дашу живьем, а не на экране монитора. Девушка была высокой, худой, то есть модельного типа, с прекрасными натуральными длинными волосами русого цвета, картину только портил нос картошкой. Но в наше время это дело поправимое. Хотя, вероятно, в маленьком городке на Волге не водилось пластических хирургов.

Потом был долгий скандал. В тот день Кристина (которая от рождения была Клавдией, но поменяла имя) никуда не поехала, примерно через два часа примчалась Сюзанна, и они теперь уже на пару с Кристиной орали на Дашу, которая, как выяснилось, решила сделать карьеру жены олигарха или, по крайней мере, модели. И почему бы старшей сестре ей не помочь? Мама-то Кристины-Клавдии, можно сказать, всему городу хвасталась, как ее дочь удачно вышла замуж после удачной модельной карьеры.

Но Кристина совсем не горела желанием заниматься благотворительностью, принимать у себя в доме провинциальную родственницу и выводить ее в люди, то есть знакомить с друзьями мужа. Сюзанна тоже орала, что они пробивались сами и никто им не помогал. Возможно, они видели в Даше конкурентку.

Перед отъездом домой я решила позвонить работодателю и предупредить о том, что ждет его дома. Деньги мне платил Сергей Юрьевич, отчитывалась я перед ним и совсем не хотела, чтобы у него были лишние проблемы. Как, впрочем, и у меня самой, если я что-то не так сделала.

– Разберемся, – сказал мне работодатель, который, судя по голосу, в тот день очень устал.

В общем, Даша осталась в доме, Сергеем Юрьевичем ей была выделена комната в задней части на первом этаже (после долгого скандала с супругой, которая хотела отправить Дашу домой). Кристина строго-настрого запретила мне стирать какие-либо Дашины вещи – пусть сама стирает, не барыня. Готовить для Даши тоже не требовалось – пусть сама себе готовит, не барыня. И вообще она больше, чем хлеб и воду, не заслужила. Стоило Даше появиться на кухне, как немедленно являлась Кристина и следила за каждым куском, отправляемым родственницей в рот. Кристина не допускала Дашу к совместным ужинам с мужем. Мне было ее жалко, и в отсутствие Кристины я давала ей спокойно поесть из, так сказать, общего котла. Я же все равно готовила «с запасом», да и сама ела. Не могу же я целый день ходить голодной? Да и не зверь я. И Даша меня не заложит, хотя бы из корыстных соображений – кто же ей тогда будет подкидывать кусочки с барского стола? Правда, я не исключала, что Даша подъедает за хозяевами ночью. Я же не знала, сколько они на самом деле съели. Даша, кстати, ела все, а над жутко полезной дрянью посмеивалась.

Но с Дашей мы мало разговаривали. Может, она боялась со мной чем-нибудь делиться? Я же все-таки была нанята на работу Сергеем Юрьевичем, Кристина являлась его законной супругой, а Даша была никем. Я знала только, что Даша окончила у себя в городке медицинское училище. Правда, работать медсестрой не собиралась. Похоже, что в Петербурге она вообще работать не собиралась. Она все время сидела дома, смотрела телевизор и ругалась с Кристиной.

Даша и Кристина ненавидели друг друга, скандалы случались каждый день, к нам зачастила Сюзанна, которая, похоже, наслаждалась склоками и подпитывалась от них, как вампир. Невероятный скандал разгорелся из-за любимого Кристининого вина, которое осмелилась попробовать Даша. Мне, признаться, это вино совершенно не понравилось, когда Кристина как-то предложила мне его попробовать. У него был терпкий, очень характерный вкус. Его делали из какого-то особо сорта винограда, который произрастает только в Испании.

Между дамами стали возникать литературные и исторические споры, чего я уж никак не ожидала. Но, вероятно, Кристина с Сюзанной использовали любые поводы. Меня несколько раз приглашали рассудить спорящих на тему «К кому ушла Наташа Ростова?». Я, с одной стороны, порадовалась, что эти девушки вообще слышали о Наташе Ростовой. Но мне стало худо, когда в качестве кандидатов были предложены Дубровский (Дашей) и Печорин (Кристиной и Сюзанной). Хорошо хоть Раскольникова не вспомнили. Все девушки очень удивились, когда я сказала, что Наташа Ростова ни к кому не уходила вообще.

– Поезд! – закричала после моих слов Сюзанна. Я моргнула. – Вспомнила! Поезд!

– Это разве она прыгнула? – нахмурила идеальный лобик Кристина.

– Дуры! – сказала Даша, которая читала «Анну Каренину».

Еще был спор о египетских пирамидах. Их строили с использованием мамонтов или в них скрыты космические корабли инопланетян?

– Одно другому не мешает, – заметила я.

Кристина заявила, что попросит Сергея Юрьевича свозить ее в Египет, чтобы посмотреть лично. Посмотреть космические корабли инопланетян? Я не стала уточнять. Сюзанна заявила, что все равно предпочтет Италию или Париж. Без мамонтов, космических кораблей и инопланетян. Даша, которой не светило ничего из перечисленного, опять назвала родственницу и ее лучшую подругу дурами.

Даша так и не работала и, по-моему, даже не предпринимала попыток куда-нибудь устроиться. Но ведь сидя дома, даже у местного олигарха, мужа не найдешь. Хотя, возможно, сюда приезжали друзья Сергея Юрьевича, когда я уже отправлялась к себе домой. Ко мне Даша не приставала, с наставлениями не лезла. Похоже, ее научили уважать старших. Но она не задавала вообще никаких вопросов – ни о Лопаткиных, ни о нашем городе, ни о чем. Кристина по большей части не обращала на меня внимания. Но потом в ней вдруг просыпался наставительный зуд, и она начинала давать мне советы о том, как одеваться, краситься и вообще ухаживать за собой. Мне бы ее проблемы…

– Женщина в дешевой одежде чувствует себя дешевой, Лариса! – Я не чувствую. – Одежда – это вторая кожа. Люди всегда ведут себя так, как они одеты! – Я впервые узнала об этом. – Лариса, на что вы тратите деньги, которые мы вам платим?

Но я не спорила, не скандалила, со всем соглашалась. Я не объясняла, на что трачу деньги. Кристине и Сюзанне со мной явно было неинтересно. И им было не понять, что у меня и мысли не было что-то себе купить после смерти мужа. Конечно, если бы у меня прохудились сапоги, я бы купила новые. Но ехать в какой-то бутик, где продают вещи больших размеров (рекомендованный Кристиной), тратить немыслимые деньги на какую-то тряпку, которую мне просто некуда надеть? Зачем?

А потом у них появилась Даша… И две гламурные девушки переключились на нее и вскоре стали звать Дашу между собой «жаба в кедах».

Хотя она совсем не была похожа на жабу. И в кедах не ходила. У нее их просто не было.

Потом две подружки объяснили мне, что они так зовут всех неприятных девиц, с которыми вынужденно сталкиваются по жизни. Но этимологию этого выражения мне выяснить так и не удалось.