Читать книгу Мурцовка. Том первый - Мария Карташева - Страница 3

Город Санкт-Петербург. Осень 2014 года

Сергей только к утру смог оторваться от клавиатуры, после того как его затянуло в тетрадное описание чувств. Писательское воображение нащипало из остальных блокнотов нужных фактов, хорошенько перемешало с выдумкой, и Баранова понесло на новой волне вдохновения. Сергей снова творил, пальцы летали над клавишами, герои оживали и обретали очертания. Он смеялся, плакал, ворчал, проговаривал за них диалоги и чувствовал себя на вершине мира: сегодня он снова был кукловодом чужих судеб, ничуть не гнушаясь тем, что в этот раз писал не с чистого листа, а переписывал чью-то реальную жизнь.

Мокрая кленовая листва смачно хлестнула по стеклу, осенняя непогода на всей скорости врезалась в монолит окна, но вздрогнув откатилась и понеслась дальше, брать приступом менее защищенные крепости. Внутри же, в янтарном тепле помещения, согретого не только батареями центрального отопления, но и дизайнерским электрокамином, таилась тишина. Были слышны только лёгкие пощёлкивания клавиш, редкое постукивание плавящихся в виски льдинок, здесь роились мысли, образы, и полной грудью дышала Муза.

Сергей Баранов уже второй день прерывался только на краткий сон и быстрый бутерброд, а в остальное время писал. Его пальцы едва успевали за скоростью сюжета, вокруг компьютера валялись исчерченные краткими заметками листки бумаги, под пустой тарелкой томился обязательный план книги, в который он никогда не заглядывал, и ещё вниз экраном лежал телефон, перегруженный не отвеченными звонками. Писатель на секунду позволил себе отвлечься от героев, вернулся в реальный мир и, взглянув на монитор, был крайне удивлён. Восемнадцать входящих!

И не от кого-нибудь, а от главы одного именитого издательства. И ладно бы от редактора или директора. Нет, сам владелец звонил. Баранов познакомился с ним как-то на приёме и с тех пор они иногда перезванивались. Владелец издательства давно хотел надеть на ногу Баранову золотые кандалы, а Сергей всячески этого избегал. Свободу он любил несколько больше, чем деньги.

– Здравствуй, Серёженька. – послышался ласковый бас, когда писатель набрал настойчивого абонента. – Нам бы встретиться.

От таких встреч не отказываются, потому что каким бы пупом земли ты себя ни ощущал, пуповину могут перерезать. Сергей с сожалением посмотрел в сторону начатой рукописи, придирчиво выбрал гардероб, который создавал небрежный стиль, но при этом был продуман до мелочей и, вызвав такси, выскочил из дома.

Шершавые бетонные стены, небрежные края кирпичей, вымазанные толстым слоем штукатурки, ряд зелёных бутылок, подвешенных за горлышко над барной стойкой, и бесконечная суета официантов между столиками. Сергей ещё не был в этом месте, как-то пропустил открытие очередной «жемчужины» гастропабов. Так его возносили все продажные блогеры, а за ними тянулась длинная очередь тех, кто хотел быть в тренде, но денег хватало, разве что доехать до вожделенного общепита и заказать себе что-нибудь бесхитростное и самое дешёвое.

– Вот, Серёжа, иногда захожу куда-нибудь перекусить и понять не могу, то ли они ещё ремонт не закончили, то ли не начали, – показывая на трендовый лофт-стиль, сказал Толстунов и присел за стол. – Ни черта не понимаю в этих модных течениях.

– Приветствую вас, Николай Семёнович.

– Ты знаешь, как мои идиоты хотели наш новый ресторан назвать? – мужчина покачал головой и, поманив к себе Сергея, что-то шепнул ему на ухо. – Креатив, говорят. Ну я этому креативному уникально по уху съездил. Ладно, Серёжа, давай к делу, времени мало.

– Весь во внимании. – проговорил Баранов.

– Серёжа, давай я тебя своим флагманским писателем сделаю? – без обиняков заявил Толстунов, вылил в рот стопку ледяной водки и, подцепив на вилку оливку с огурчиком, закинул их следом.

– Николай Семёнович, я ж только, так сказать, от цепей освободился. Пошёл в свободное плавание, рассекать неизведанные мне просторы. – напряжённо ответил Баранов, пытаясь тоном не выдать волнение.

Писатель Сергей Баранов прекрасно знал, насколько сладко, но вместе с тем утомительно сидеть на золотой цепи у Толстунова. Мужик он, конечно, был хороший, но в его голове роились отборные тараканы самых королевских кровей, так что порой можно было даже отдалённо не догадываться, за что и откуда прилетит.

– Серёжа, ты гений. Иди ко мне флагманом. – устало проговорил мужчина и нетерпеливо взглянул на часы, вилкой ковыряя салат. – Вот не могу я этим силосом водку закусывать. Какого хрена мне вообще встречу в вегетарианском кафе организовали? Секретаршу прибью. – он задумался и усмехнулся. – А лихо! Вот злодеи! То есть водочку пейте, травкой закусывайте-закусывайте. То есть быстрее в голову идёт, а на подножный корм маржа выше, а когда принял, жрать больше охота. Надо у себя так сделать. – он набросал сообщение и проговорил. – Короче, Серёжа, – он вскинул глаза на писателя, – не кобенься. А то я сейчас найду молодого да раннего. Сейчас графоманов пруд пруди, научу писать книги, считать деньги, ценить добро, и мы с ним вместе сольём тебя куда-нибудь на задворки литературного мира. В какой-нибудь самиздат.

– Да я что, – усмехнулся Баранов, – я так, цену себе набиваю.

– Серёжа-а, у тебя, считай, на лбу партак с ценником уже набит. Всё у тебя хорошо будет. – он вздохнул. – Только с женой моей не спи.

Сергей даже вздрогнул, на секунду представив себе такую эротическую мизансцену, где участвовал он, жена визави и, собственно, пистолет у виска писателя.

– Да я, как-то, не собирался. Даже не думал об этом. – резко севшим голосом проговорил он.

– А она думает и собирается. Сергей Баранов, то да сё, все уши прополоскала. – покачал головой Толстунов. – Я ей потом молодого придурка найду какого-нибудь и отошлю от греха подальше на жару. – он махнул рукой. – Ладно, Серёжа, завтра утром езжай в мой зоопарк, они тебе уже договор подготовили. И в пятницу вечером милости прошу ко мне домой, в загородную резиденцию. В честь тебя званый ужин.

Сергей Баранов немного косноязычно рассыпался в благодарностях, ощутил железную хватку новых тисков и, встав с места, пошёл на выход, как вдруг услышал окрик и обернулся:

– Серёжа. А ты не переживай, сейчас мы с тобой дождёмся, когда чудачок этот из твоего прежнего издательства всё подразвалит и купим их по дешёвке. Они, эти бездумные, все такие борзые поначалу.

Писатель вышел на влажную, завёрнутую в густой туманный сумрак улицу. Он вдохнул осенний сырой воздух и подумал о превратностях жизни. Ещё вчера он подумывал о том, куда бы податься, потому что, откровенно говоря, запасы его финансов всё-таки имели дно. И вот судьба в лице Толстунова сегодня присвоила ему пожизненное звание миллионера, конечно, если он будет себя прилично вести на привязи. И это дело стоило бы отметить, но что-то сегодня совсем не было настроения, да и время позднее, а новый роман призывно манил объёмными сюжетами, лихими поворотами в судьбах героев и вообще хотелось проникнуть дальше в текст, написанный неумелой рукой, так сказать, «бумажного блогера».

Вдруг Баранов остановился прямо посреди дороги, в результате чего в него чуть не врезался ночной любитель велосипедной езды, который, проорав что-то матерное, укатил дальше, а вот Сергей остался стоять. Почему-то только сейчас до него дошло, что подлинная фамилия одного из героев его романа – Потоцкий! А имя Баранов персонажу не менял, и получается, что, скорее всего, тогда ночью на заправке он разговаривал с прототипом Артёма Плотникова, а именно с Артёмом Потоцким, другом составителя дневников.

Эта мысль врезалась в суетливую писательскую голову, разлилась мёдом приключений, бодрила новыми открытиями, но оставила неприятный осадок разочарования. Баранову казалось, что всё должно было закончиться хорошо, ну примерно, как в его мелодрамах, которые так любили представительницы прекрасного пола. Но судя по уровню жизни Потоцкого, в той давней истории в жизни присутствовала некая трагедия. Но в любом случае интересно вернуться и поболтать с ним уже с позиции интервью, хотя прежде нужно выяснить тот ли он самый Артём.

Однако теперь, после беседы с Толстуновым, вот так просто сорваться и уехать было непросто. Завтра контракт, послезавтра банкет, а значит, выезд можно планировать только на понедельник, если не будет какой-нибудь пресс-конференции, интервью или участия в ток-шоу. В том, что теперь его жизнь будет ещё более активной, Баранов не сомневался. Его новое начальство никогда просто так деньги не вкладывало, все инвестиции должны были работать и приносить солидный доход, а это значит, нужна всеобъемлющая реклама, и лицо Баранова обязательно засунут в каждый телеэкран и смартфон страны.

– Только бы готовить не заставили. – пробормотал Сергей, вызывая через приложение такси. – Кулинарная ерунда с Сергеем Барановым. – покривлялся мужчина.

Рядом остановилась неприметная серенькая машина, Баранов глянул на номера и сел, буркнув сухое «Привет». Он не особо любил, когда его узнавали таксисты, продавцы или, например, паспортистки, потому что тогда любое простое бытовое действие превращалось в творческий вечер и нужно было отвечать на бесчисленную кучу вопросов.

Но сейчас было всё наоборот: писателя таксист не узнал, а вот Баранову лицо мужчины показалось знакомым. Он точно его мельком видел, но вот где, вспомнить не мог. Отмахнувшись от навязчивой идеи, писатель вышел за несколько улиц от своего дома и направился в бар, где работала пышногрудая Леночка, прямо как та, которую он описывал в романе. Только вот живой прототип был несговорчив и вообще всячески интеллектуально посылал ухаживания Баранова подальше.

Сергей уселся за стойку, как всегда заказал себе односолодовый, а Лене три порции мартини. Пить она не будет, но хоть денежку в карман себе положит, вроде как получается красиво поухаживал, потому что и цветы, и подарки писателя сразу же летели в мусорное ведро.

– Как поживаешь, Лена? – Сергей залюбовался её осиной талией, бессовестно обтянутой тонким топиком и запиханной в узкое горло джинсов, красиво расходящейся на объёмных бёдрах.

– Сергей Михайлович, – она всегда его называла по отчеству и никак иначе, – хотите, я вам своё расписание на бумажке напишу, и тогда вам не придётся отвлекаться по пустякам. У меня ничего не меняется. – с безразличной улыбкой ответила девушка и, не снимая обязательную гримасу с лица, пошла кому-то наливать пиво.

– Спасибо, что хотя бы не послала. – пробормотал мужчина.

Самое противное было в том, что Баранов подозревал, что, скорее всего, он в эту неприступность влюбится. Зачем ему все эти мучения и страдания он не знал, но, когда он видел эту девушку, на сердце становилось тепло, мужское естество приятно трепыхалось, и эти чёртовы бабочки порхали во всём теле. И это было чудовищно! Если раньше сдерживающим фактором было наличие жены, то теперь свободный как ветер Баранов мог с головой ринуться в новое любовное приключение. А так как он отчаянно этого не хотел, то ему нужно было вылечить первые симптомы простым постельным сражением на одну ночь. Но девица была с норовом, и любовная горячка постепенно перерастала в хроническое заболевание.

Писатель глянул на телефон и немного обомлел, потому что с аватарки какого-то неизвестного номера на него смотрело красивое женское лицо и от этого абонента была куча непрочитанных сообщений. Открыв чат, писатель узнал, что теперь у него есть собственный помощник, зовут её Катя и завтра после подписания контракта у него три встречи с читателями в разных концах города, одна презентация каких-то вин, которые он теперь будет рекламировать и ещё много всякой мелочи. А ещё ей теперь нужны всякие фотографии из жизни, потому что себя Баранов пиаром в социальных сетях не нагружал, а вот теперь это была его святая обязанность посвящать в подробности своей жизни всех вокруг.

– Пока, Лена. – он махнул на прощание рукой и сполз с барного стула.

Завтра нужно было быть в форме, прийти в новый дом, то бишь в издательство, в форме, вкусно пахнуть одеколоном, а не перегаром, и вообще заявиться этаким мачо, раскидывать улыбки и дарить всем ту самую долгожданную встречу с самим Сергеем Барановым.

Писатель добрёл до дома, пьяненько побродил вокруг холодильника, борясь с желанием накатить ещё и водки, которую так рекламировал герой его же романа, но пересилив минутный порыв, окунулся в тёплое нутро душа и вскоре уже сладко дремал в кровати.

Осень стучала в погасшие окна, деревья размазывали тишину шелестом метущихся крон, шептали Баранову, что сейчас на улице происходит самое интересное и что возле их стволов стоит кто-то неподвижный и долго смотрит на его окна. Но писатель спал, погода лютовала ненастьем, и никто не ждал, что жизнь писателя Баранова теперь будет совершенно другой.

***

Вчерашнюю непогоду немного разбавил проблеск солнечного света, который мазнул по серому питерскому небу и снова исчез в набегающих тучах. Осень догорала в рыжем пожарище деревьев, но стылый ветер периодически сдувал ослабевшую листву и тащил за собой холодное дыхание зимы. Баранов продрал глаза, глянул на висевшие над камином часы и недовольно покосился на дребезжащий модной мелодией телефон.

– Алё. – сонно пробормотал он, глянув на незнакомый номер.

– Доброе утро, Сергей. Меня зовут Елана Покровская. Я ваш продюсер и через десять минут буду ждать у вашего подъезда. – быстрыми выстрелами прогремел в трубке бодрый женский голос.

– Чего? – покривился Сергей.

– Я ваш продюсер, меня назначило на эту должность руководство «ТЛК Групп».

– А. – Сергей ещё раз посмотрел на циферблат, где стрелки только-только сонно перешагнули девять утра. – А что так рано-то?

– У нас с вами несколько встреч, а перед этим необходимо уладить дела с подписанием договора.

– А что за встречи-то?

– Сергей, вчера ваша помощница должна была направить вам расписание. Вы читали?

– Полистал. – неопределённо сказал мужчина.

– Хорошо, собирайтесь. Я всё расскажу, но при встрече и после подписания договора, пока что сейчас вы не являетесь частью «ТЛК Групп». И не беспокойтесь, вы можете не утомлять себя подбором гардероба. Наш стилист сегодня создаст необходимый образ. Я нам заказала столик, чтобы позавтракать и познакомиться. Жду вас через семь минут.

– Ну ладно, тогда я самостоятельно пойду хотя бы пописаю. – буркнул Сергей и почувствовал, как звякнули те самые золотые кандалы.

Вывалившись из дома, он заметил, как из нутра чёрного внедорожника призывно машет девица. Такая стандартно-белокурая, скуластая, прячущая глаза за модной оправой очков, утянутая в шикарное полотно брючного костюма.

– Здравствуйте, – девица протянула писателю руку, когда он сел в машину, – Приятно познакомиться, Сергей. Много про вас слышала.

– А я про вас нет. – сегодня у писателя было отвратительное настроение, а если к этому приплюсовать ранний подъём и жёсткую встречи с реальностью в виде осени, холодного ветра и ещё без глотка кофе, то это был самый что ни на есть настоящий ад.

– Зря кукситесь. Сейчас перекусим и сразу в офис.

– Я думал, договор сначала, а то вдруг вы меня накормите, а я откажусь подписывать. – Сергей вдохнул аромат её духов и нежно-капризные нотки, подарившие воображению картинку булькающих серебряным звоном колокольчиков и почему-то женский будоражащий смех, немного взбодрили мужчину.

– Ну вы же не дурак. Такие предложения делают редко, а ваш финансовый статус пока не на пути даже к среднему миллионеру. – девица лихо вывернула с кривой улочки на шумный проспект и, встроившись в поток, двинула в сторону центра.

– Много вы знаете про мой статус. – передразнил её мужчина.

– Много. Я подготовилась. А к моим услугам были все нужные специалисты, работающие на нашу компанию. Это удобно.

– Я забыл как вас зовут. – покривился Баранов.

– Елана Покровская.

– Значит, Лена, – крякнул писатель.

– Нет, значит, Лана. Не люблю имя Лена. Начинаю злиться.

Машина перемахнула Троицкий мост, вильнула направо и, скоро переехав отсвечивающий холодной сталью небес речной поток, вывернула на главный городской проспект.

– Я сейчас буду диктовать заказ, чтобы к нашему приезду всё было готово. – проговорила девушка после недолгого молчания. – Что вам заказать.

– Завтрак. – вяло отозвался Сергей и отвернулся к окну.

Сегодняшнее утро было тошнотворно противным, потому что больше всего на свете Баранов ценил свободу, а сейчас он тащился на инкрустированный золотом эшафот, где ему подрихтуют писательскую гордость и начисто отрубят всякие помыслы о том, что его жизнь принадлежит только ему. Но его амбиции быстро натянули поводья, и Баранов подумал о том, что если он откажется от бездушного бумагомарания и изобразит на лице гордость, то очень быстро его блестящие сюжеты станут никому не нужны. Он сможет наслаждаться своим писательским мастерством в гордом одиночестве и в нищете, о последнем сто процентов позаботится Толстунов, как и обещал.

– Приехали. – проговорила Лана и направила блестящее чёрным глянцем тело машины на подземную парковку. – У вас контакт и ТГ есть?

– Чего? – вернулся в реальность из болота рассуждений Баранов.

– Аккаунты в социальных сетях есть?

– Конечно.

– Сколько подписчиков? – девушка остановила машину и, подхватив сумку, вылетала наружу.

– Я думал, вы подготовились. – передразнил её Баранов.

– Конечно, подготовилась, но теперь я вижу, что вы слушаете меня. – Лана накинула на плечи лёгкое кашемировое пальто, висевшее на вешалке в багажнике. – Так сколько?

– Человек триста, может, пятьсот. – Сергей пожал плечами. – Я там редко бываю.

– Двести одиннадцать человек, в ТГ ещё меньше. – она выдохнула и, набрав номер, проговорила. – Макс, нужно раскачать один дохлый профиль, я тебе сейчас дам владельца, он передаст вводные. – Елана нажала на кнопку вызова лифта и сунула Сергею трубку. – Логин и пароль скажите.

– Но это личные данные. – проворчал Сергей.

– У вас закрытый профиль, вы храните там хоум-видео и пароли от банковских счетов? – она посмотрела на него в упор.

– Нет.

– Тогда передать эту информацию самому зашоренному по поводу безопасности ботанику можно. Под мою гарантию. – она второй раз предложила Сергею взять трубку, они сели в лифт и меньше чем через минуту уже шли к своему столику.

– Респектабельная забегаловка. – Сергей покосился на винный холодильник и подумал, что испорченное настроение вполне можно вернуть в обычное благоприятное русло.

Сергей любил модные места, но вот пафосные обходил стороной, ему гораздо приятнее было завтракать в тех местах, где можно было сгорбить плечи над стойкой из тёмного дерева, заказать для восполнения жидкостного баланса тёмного пива и потихоньку цедить первую освежающую кружку, а потом сожрать огромную тарелку, буквально кишащую холестерином. Конечно, начинать так рабочий день было опасно, но иногда Сергей позволял себе именно с такой ноты начать всю музыкальную партию дня и бывало, под вечер приключения заносили его в самые неожиданные места, что бесконечно разнообразило писательское воображение. Но, видимо, сегодня заикаться про тёмное пиво не стоит, потому что его, точно, мягко поставят на место, а этого Барановское достоинство может не пережить и гордо удалиться.

На столе мгновенно образовались креманки с соусами, плоская тарелка с ярким полукругом омлета, шипящее в маленьком чугунке филе белой рыбы, дрожащая от любого прикосновения воздушная шапка рисового пудинга и большая бадья с латте. Сергей даже сначала не очень понял, как так получилось, что здесь толпились почти все его любимые блюда, но решил не занимать себя пустыми измышлениями.

– Бокал вина? – спросила девушка.

– «А можно?» – чуть не выпалил Сергей, но сам себя одёрнул, – «ты ещё язык вывали как собака и в глаза преданно смотри». – а вслух добавил. – Пожалуй.

– Над чем сейчас работаете? – спросила Елана, быстро надиктовав официанту очередной заказ.

Сергей завис с вилкой в руке, глянул на девушку и ответил с набитым ртом:

– Над омлетом.

– Я имею в виду книгу. – спокойно проговорила она.

– А. – Баранов вздохнул и немного слукавил. – Был творческий отпуск, но сейчас есть несколько идей, вот думаю, что выбрать.

– Отлично. Вечером обсудим.

Круговерть с подписанием договора, долго вертелась под скучный и нудный монолог юриста, который Баранова заставили выслушать до конца. Хорошо хоть, как-то отвлекал стилист, снимавший с него мерки, копошившийся рядом и безмерно раздражавший молодого работника отдела договоров, похожего на переросшего гадкого утёнка.

– Слушайте, ну в конце концов, – прогундосил юрист, – перестаньте писателю промежность мять, мне уже прям тошно.

– Хочешь, тебе помну? – кинул взгляд через плечо юркий загорелый парень. – Но боюсь, ты ещё не дорос до такого внимания. А вы, Сергей, ноги шире расставьте, я уже заколебался по полу вошкаться, а если костюм не будет готов к среде, мне Лана тестикулы без наркоза оторвёт.

Под такую весёлую перепалку Баранов пил четвёртую чашку чая, потом долго возил ручкой в конце каждого из листков договора и наконец, когда с официальной частью было закончено, в офисе появилась Лана.

– Поехали в магазин, у нас через час пресс-конференция.

– А до будней никак нельзя подождать? – уныло спросил Баранов, уже наперёд зная ответ. Он прекрасно понимал, что теперь он часть огромной и сомнительно дружной семьи, где все друг друга любят исключительно за деньги.

День прошёл в сумасшедшей гонке, к вечеру выдохшийся писатель был доставлен домой, и сегодня он уже даже не мог смотреть в сторону рукописи. Опустошённый творец чужих судеб сидел в кресле, медленными глотками пил терпкий янтарный напиток, размышляя о наступившем будущем:

– Наверное, так себя чувствуют дорогие эскортницы после напряжённого трудового дня. Пожалуй, нужно им больше чаевых оставлять.

Часа в четыре утра Сергей проснулся с клокочущим сердцем, пересохшим горлом и языком, почти прилипшим к гортани. Хватанув вместо воды вискаря, он немедленно побежал в туалет, долго пугал канализацию, а потом отмывался от липкого похмелья в ду́ше. Выйдя, он глянул в сторону бутылки и удивился, так как понял, что после всех «скачков через кольца» он приговорил ноль семь вискаря, хотя думал, что пропустил всего пару бокалов.

Баранов устало откинулся на спинку стула и глянул в окно, куда бились затяжные дожди; сейчас пришло осознание, что это были осенние холодные потоки, которые если и прекратятся, то только потому, что пойдёт снег. Сергей вспомнил, что обычно в это время он тосковал, впадал в депрессию и срочно улетал туда, где грело солнце, и плескалось тёплое море или океан, и понял, что теперь ему не суждено вернуться к привычному ритму.

Сергей открыл глаза, глянул на часы и удивился, что уже почти утро, он снова уснул не в кровати, а сидя на неудобном стуле и свесив голову на грудь. Внутри него взметнулась волна отвращения: к себе, к погоде, к этому миру, но в основном ко вчерашнему дню, наполненному интенсивными тренировками на выработку у него условного рефлекса к беспрекословному выполнению команд от дрессировщицы Еланы.

Баранов медленно потянулся, прошлёпал на кухню и, заглянув в прохладное пустое нутро в сотый раз, пообещал завести себе домработницу, которая будет следить за его питанием, в том числе. Вздохнув, он натянул одежду, сунул босые ноги в ботинки и поплёлся на улицу. Писателю дико хотелось спать, но он прекрасно знал, что голодный не уснёт, а только будет ворочаться в постели и всё равно попрётся куда-нибудь перекусить, а если он будет сейчас маяться и ждать курьера, то обязательно быстро напьётся и скоро будет в абсолютно нерабочей форме. А Елана приготовила для него богатый список развлечений, в конце которого вечером ещё предстояло пережить банкет у Толстунова и постараться-таки не переспать с его женой.

– Надо с собой бабу какую-нибудь взять. – вслух подумал Баранов и вошёл в помещение круглосуточной кофейни.

Кое-как справившись с отдававшим пластмассой завтраком, он, мучаясь от изжоги, вернулся домой и, обещая самому себе сжечь заведение, где только что был, рухнул в постель.

Полдень у Баранова не задался с того самого момента, когда вместо будильника зазвонил телефон, и на экране замаячило имя Еланы. Сергей раздражённо засунул смартфон под подушку и остался лежать, плавясь в своём тихом страдании. Раннепоздний завтрак валялся в желудке тяжёлым комком, сухо драло глотку послевкусие после водки, которой он пытался забить привкус отвратительной еды. К тому же Баранову казалось, что только этот напиток может смыть отвратительный привкус, который осел на нёбе после общения с Еланой. Писатель даже сам не понимал, почему она его так раздражает. Красивая, статная, с добротными объёмами в нужных местах и отсутствием лишнего жира на талии девушка должна была производить самое приятное впечатление и вызывать хоть какое-то желание, кроме отвращения. Но её организованность, железобетонная уверенность в своей правоте и микроскопическая частица странного юмора вызывали в творческой душе писателя только негодование.

– Что?! – гаркнул Баранов в трубку, когда понял, что терпение Еланы имеет более объёмную батарейку, чем у него. Она звонила уже раз двадцатый. – Я надеюсь, что-нибудь случилось!

– Добрый день. Я через десять минут уже подъеду к вашему дому. У нас с вами деловой бранч с блогером. У вас будут брать интервью. – деловито сказала Елана и прервала разговор прежде, чем Баранов смог что-то ответить.

– Мне просто необходимо найти киллера и убить эту стерву. – прошептал Баранов, со злостью окуная лицо в мятое месиво подушки.

Спустя десять минут он уже стоял возле подъезда, холодный ветер тёр щёки со свежими порезами после бритья, морщил лицо, водя по нему колкими снежинками и прокладывал путь нарастающему раздражению, которое с каждой минутой опоздания Еланы разгоралось всё сильнее. И первая фраза Покровской порвала в клочья напускное спокойствие писателя.

– На кого вы похожи, Сергей? Вас же фотографировать будут. – поджав губы, сказала Елана, когда он сел в её машину.

– А у меня жопа красивая! – заорал Баранов. – Показать? Могут её запечатлеть! Мы тогда порвём все ваши сраные рейтинги!

– У меня тоже, но я же не сую её во все смартфоны страны. – спокойно отреагировала девушка. – Ладно, перенесу встречу на полчаса позже. Нас они точно будут ждать. Поедем ваше лицо искать. – проговорила она и тронулась с места.

Вытерпев пытку экспресс-восстановления отёчного после всех возлияний и недосыпаний лица, Баранов явился на поздний завтрак свежим, улыбающимся и вполне готовым к новым подвигам. Елана знала, как умаслить бунтующего гения, она просто отдала ему корпоративную карту и показала в приложении свободный лимит, который он может тратить по своему усмотрению. Это был, так сказать, бонус за имя.

Теперь помощница не казалась такой уж стервой, погода была не мерзкой, а романтично прохладной и овевала творческим вдохновением, и вечерняя встреча с магнатом не так противно теребила за душу. Особенно после того, как Елана сказала, что будет его сопровождать. Эта барракуда точно не допустит никаких любовных поползновений Баранова к жене Толстунова и наоборот. И хотя он эту жену даже ещё не видел, но запреты так возбуждают.

– Сергей, – сказала Елана, когда они присели за столик в каком-то одурманивающе-люксовом ресторане, – сейчас вас спросят, над чем вы работаете. Мы с вами ещё не обсудили творческие планы, поэтому мягко переведите разговор на другую тему. Понятно?

– Да, госпожа. – отшутился Баранов, сейчас ему не хотелось злиться, сейчас он мечтал поехать на несколько дней на пляж и красиво отдохнуть в обществе длинноногих красоток и запотевших коктейлей.

– Прекратите ёрничать. Эта дама довольно едкая, я, конечно, как могла её усмирила, но она даже за деньги умудряется иногда написать такой «хороший» отзыв, – Елана пальцами с ярко-алыми ногтями показала кавычки, – что хочется её убить.

– Она что ваша родственница? – спросил Сергей.

Отвесив писателю уничтожающий взгляд, Елана поднялась поприветствовать семенящую к ним толстушку с веселящейся улыбкой на широком блинообразном лице. Баранов отметил скачущие на голове рыжие кудряшки, длинный нос, вероятно, постоянно окунающийся в чужие дела и цепкий взгляд близко посаженных глазок.

– «Просто Богиня! – язвительно заметил про себя мужчина. – А на характере, наверное, сказывается отсутствие должного внимания».

Дальше Сергей пережил все приветственные речи словоохотливой женщины, подумал о том, что Елана была не права, когда назвала даму «едкой», она скорее была приторной. Но буквально через минуту он понял, что залп ванили был отвлекающим манёвром. Собеседница заглотила чашку кофе, сделала повелительный жест, и рядом с их столиком возник тусклый мальчонка лет двадцати, усердно изображавший оператора, а дама воткнула в Сергея сверло глаза.

– Сергей, почему вы решили, что именно издательство Толстунова сможет стать той стартовой площадкой, откуда вы, возможно, снова сможете пробраться на писательский Олимп? Ведь в вашем прежнем родном гнезде, вас уже списали в утиль. Или у «ТЛК Групп» настолько плохи дела, что теперь они просто подбирают неудачников, отмывают их и суют во всевозможные шоу, только бы бывшая звезда вернула себе немного блеска?

Сергей чуть не подавился после такого жёсткого напалма, который сейчас выжигал остатки самолюбия и корёжил отравленную гордость.

– Ну, во-первых, – Баранов почувствовал, как в голове щёлкнул рубильник, напротив которого было написано «гасить из всех стволов», – сразу скажу, что столь красивые оплеухи было бы гораздо приятнее получать от какой-то значимой журналисткой сволочи. Я как-то не привык размениваться на пустобрёхов-блогеров. Но к сожалению, мода на графоманов диктует нам свои правила, и сейчас мы все тратим время, чтобы, как вы выразились, я засветился прежним блеском. – Баранов улыбнулся. – Во-вторых, мне кажется вполне нормальным, если человек меняет своё окружение, а особенно когда это делает писатель. Поверьте, новое издательство – это как струя свежего воздуха. Чтобы взять для примера? – Сергей, который уже сделал предварительную оценку сидящего напротив противника, проговорил. – Вот хорошее сравнение, – он махнул рукой, – когда мужчина уходит от старой постылой в своих претензиях жены к новой, молодой, красивой и во всех вопросах более перспективной. Общество немного посудачит, позавидует да и забудет, мужчина будет пари́ть в новом браке, а старая калоша киснуть в болоте своей боли. Так произошло и со мной, я, можно сказать, обручился с «ТЛК Групп». – и Баранов окончательно добил ситуацию, когда притянул к себе что-то строчащую в телефоне Елану, и надолго зацепился за неё поцелуем.

– Вы совсем идиот, что ли?! – орала на него помощница, когда они уже оказались в машине. – Ну вы соображаете, что вы делаете? Это немыслимо!

– А что случилось-то? – веселился Баранов, потому что вспоминал покрывающееся пунцовыми пятнами лицо пришедшей его обличать блогерши, крайнее изумление в глазах Еланы, и трясущиеся руки паренька, который не мог оторваться от смачного зрелища. А ещё сейчас внутри Баранова бил яркий фонтан самых смачных эротических переживаний, потому что он настолько тесно прижался к ошарашенному продюсеру, что ощутил весь шикарный и волнующий объём закованного в бюстгальтер великолепия груди. И сейчас в его глазах плясали весёлые черти, а он просто глумился над кричащей девушкой и думал о том, что с виду бы не сказал, что под всей этой деловой одеждой прячется нечто потрясающее.

– Да ничего. – стукнула по рулю девушка. – Эту корову и правда бросил муж, причём совсем недавно, женился на модели. Она уничтожит вас сейчас.

– Ну, если бы я этого не понял по её внешнему облику и некоторым деталям, то я бы не был писателем с большой буквы.

– Сергей, так нельзя. Вас должны любить, а не волохать ваше имя в самых грязных сточных канавах. – Елана остановилась.

– Да она первая начала. – пожал плечами Баранов.

– И ещё раз потянешь ко мне свои губы, я тебе их оторву на хрен. Понял?

– Нет. – весело отозвался Баранов.

– Это невыносимо. – буркнула Елана. – Куда вас отвезти?

– А я думал, я теперь под круглосуточным контролем. – Баранов, одержавший микропобеду, никак не мог успокоиться.

– Нет, – Елана оглянулась на него и чуть сузила глаза, – иногда я буду снимать шлейку. В пять вечера заеду. Сейчас куда отвезти?

– Сам доберусь. – улыбнулся Сергей и вышел из машины.

Осень любовалась на себя в витринные окна магазинов, вальсировала жухлой листвой по тротуарам, стреляла в прохожих залпами дождей и крошками льдинок. Баранов брёл по городским улицам, иногда клал пальцы на холодный камень домов, останавливался, копаясь в своих мыслях, и неожиданно для себя вдруг понял, что стоит перед тем самым местом, где когда-то работала женщина, ставшая музой для его героя. Ведь именно здесь когда-то был ресторан, в котором царила прототип Веры.

Сейчас же некогда большое помещение было поделено на клетки офисов, грустно мигало вывеской кафе «Витаминовое настроение», и не было даже намёка на прежнюю бесшабашную роскошь и элегантную утончённость пищевого лайнера.