Читать книгу Незаменимых не бывает - Мария Листовецкая - Страница 8

Уж не знаю, что за суперсила проснулась во мне, но уже через полчаса я была в ресторане, едва успев к началу праздника. Вид у меня конечно… Надо держаться подальше от фотографов, если получится. Кое-как я оттёрла пятна с платья, наспех попыталась соорудить на голове подобие причёски, и смыв безнадёжно испорченный макияж, щедро сдобрила лицо пудрой. Надеюсь, это скроет мои опухшие багровые щеки.

Увы, но мой далеко не роскошный образ заметили практически все. Или вообще все, может кто-то не решился подойти и спросить – что случилось?

Сначала я пыталась отшутиться, но раз за разом стала признаваться себе и коллегам – рассталась с парнем. Некрасиво рассталась. Видя на лицах сочувствие, я всё больше успокаиваюсь. В конце концов все через подобное проходили, ведь так?

Как только заиграла музыка и в зал впорхнула сияющая Карина, в воздухе появилось какое-то неуловимое напряжение. Казалось бы – в красивом месте, среди шикарно накрытых столов собрались люди, работающие бок о бок не первый год, всем должно быть легко общаться! Но нет… Каждый присутствующий помнит – всюду фотографы, и уже завтра снимки разлетятся по жёлтым газетёнкам. И не известно, хорошие ли это будут фотографии, или полный провал, снятый в самый неожиданный и неподходящий момент. Вспоминаю, одну швею, которая пару лет назад случайно споткнулась о длинный подол платья. Она потом ещё полгода краснела, встречая своих знакомых. Эти хитрые беспринципные фотографы поймали далеко не самый красивый ракурс распластавшейся на полу девушки, и поместили снимок в журнал с нелепой подписью вроде «к концу вечера не все стояли на ногах». И как их назвать после этого? Некоторым плевать на чувства и дальнейшую жизнь людей, главное – шоу, тиражи и деньги.

Работать в ателье известной личности – это бесспорно не самый худший вариант, как минимум стабильные зарплаты и вкусные бонусы вроде подобных корпоративов. Где ещё я попробую изысканные морепродукты и мраморную говядину? Хотя, пожалуй, каждая работница предпочла бы забрать эти роскошества наличными.

Из минусов работы на звезду – необходимость терпеть её не совсем вменяемые причуды и этих назойливых фотографов. Да уж, каким бы не был шикарный ресторан, расслабиться на полную не получится. Чревато последствиями.

А ресторан, надо заметить, в этом году украшен особенно роскошно. Всё в нежной гамме пастельных розовых и бежевых тонов, на столах огромные букеты живых цветов и зажжённые свечи, а с потолков свисают ленты, закручиваясь в причудливые косы. Весь пол усеян аккуратными конфети, и выглядит это, на удивление, роскошно, а не по-деревенски. Зал будто утопает в фактурах и скорее похож на произведение искусства, чем на место, созданное для поглощения пищи.

После бокала шампанского в голове наряду с лёгким гудением появилась какая-то лёгкость и беззаботность. Я уже практически не переживаю по поводу своего внешнего вида и стараюсь насладиться блюдами и атмосферой. Интересно наблюдать за присутствующими людьми. Смотреть, как зажатые и не особо ухоженные коллеги преображаются в длинных платьях. Причёски, украшения и каблуки сделали из многих неказистых девушек самых настоящих леди, богемных красоток, достойных обложек дорогого глянца.

Краем глаза наблюдаю за Кариной – ну куда же без неё, королевы не только этого вечера, но и своей жизни. В то время, как всех работниц ателье обязали подобрать платья в пол, мисс «Мир у моих ног» щеголяет в коротеньком обтягивающем платьице, больше похожем на чешую рыбы. На фоне длинных подолов её стройные и загорелые ноги выглядят ну просто сногсшибательно. Признаю, да. То тут, то там слышен кокетливый смех Карины, и щёлканье фотоаппаратов, снимающих каждое движение звезды.

Что со мной? Я завидую Карине Штиглтидц? Она шикарно выглядит, она богата, успешна, имеет свой бизнес, интервью с ней востребованы, а молодые девушки возводят её на пьедестал, как богиню. Хоть она надменная и фальшивая, выглядит на десять из десяти. Эээх, с унынием смотрю на собственное помятое платье, на котором всё-таки осталось пару пятен от туши, аккуратно касаюсь рукой лохматой прически, которая вот-вот рассыплется, и с грустью сдаюсь – да, я завидую Карине.

Погружённая с головой в мысли о несправедливости жизни, не глядя ставлю бокал на стол, и о нееет – слышу звон упавшей посуды. Нет! Нет! Нет! В попытке поставить бокал, я толкнула подсвечник, опрокинув его на скатерть. О Боже, нееет! Скатерть и декорации на столе вспыхнули, как костер из сухих веток, я еле успела отскочить в сторону. На шум обернулся весь зал, все как один, и вот на лицах разбегаются эмоции – испуг, удивление, любопытство. Я настолько шокирована, что даже не догадалась крикнуть: «Пожар!!!». Не успела я дух перевести, как официанты уже подбежали с огнетушителем на помощь. Как назло, возле этого злополучного столика находилась только я, и было нетрудно догадаться – кто виновник произошедшего.

Спустя несколько минут я стою, облитая пеной из огнетушителя, так, на всякий случай, а вокруг – немая сцена. Даже фотографы не щёлкают своими предательскими камерами – все, обомлев, смотрят на почерневшие края скатерти, погребённые под шапкой пены. Вот почему нельзя взять и провалиться под землю?

Из оцепенения меня выводит Карина, вцепившаяся в мой локоть своими костлявыми наманикюренными ручками: «С тобой всё в порядке?». Но по её шипящей интонации понимаю – нет, ничего не в порядке… Карина очаровательно улыбается официантам, отшучивается и в спешке уводит меня в сторону.

– Так, что случилось? – она пытается улыбаться, но я вижу, как её скулы сводит от злости, а в глазах пляшут чёртики.

– Я это… Я не хотела! Я случайно! Я ставила бокал, а он, оно, упал подсвечник! Я его задела, наверное, но я не видела… Простите меня! – буквально давлюсь словами, отчаянно пытаясь сложить из букв хоть что-то вразумительное. Да уж, так себе результат.

– Ты цела? – Карина бегло осматривает моё уничтоженное пеной платье.

– Да вроде…

– Хорошо. Ах да, ты уволена!

Наверное, мне мерещится. От сильного испуга и не такое причудится.

– Что смотришь? Уволена, говорю, – голос Карины зловеще свистит в попытках сдержать крик, вырывающийся из недр её истерической души, – мало того, что пришла на мой праздник лохматая, как пугало, так ещё и ресторан чуть не спалила! Ох, ты вообще представляешь – что начнется, когда фотографии ЭТОГО разлетятся по стране… Ох… – Карина закатывает глаза, всем своим видом показывая трагическое страдание, – теперь придётся заплатить всем фотографам в зале, чтобы удалили эти снимки… Не переживай, твои портреты так же не покинут этого помещения. У меня нет желания краснеть за нелепо набранный персонал. А сейчас уходи. Сейчас же!

Резко и как-то брезгливо развернувшись, Карина идёт к гостям, превращаясь в Мисс Обаяние. Она улыбается, всячески отвлекая внимание на свою персону. Все хорошо – хи-хи-хи – никто не виноват, просто случайность – хи-хи-хи – кому ещё шампанского?

Это нокаут. Столько бед меньше чем за сутки на мою голову… Спорить нет ни сил, ни желания. Я бреду к выходу и по-английски уезжаю на первом попавшемся такси.

Уже дома взрываюсь, отправляя ни в чём не повинную тарелку в стену. Карина, вот же лицемерная сволочь, да ей плевать что со мной и цела ли я! Даже если бы у меня прическа вспыхнула, как факел, всё, о чём она смогла бы думать – что же попадет в газеты? МОЙ праздник! Ты смотри, фифа какая! Ну и хорошо, что я уволена! Я бы всё равно не смогла работать под её язвительные замечания… Стерва!

А на сердце так горько… Так больно! И кажется, что в ушах одна пустота, как будто все звуки мира отключили. Впрочем, как и цвета.

Я даже не знаю, что жёстче растоптало меня – факт, что я теперь безработная не по собственному желанию, мерзкое отношение Карины или всё же измены Алекса? Или то, что он оказался мерзавцем, не способным признать свою вину? Всё и сразу. Кажется, что ляжешь спать, а на утро вздохнешь с улыбкой: «Фууух, это всего лишь страшный сон».

Но, увы, ни на утро, ни ещё через неделю тьма моей жизни не рассыпалась, как иллюзия. Проснуться от этого я не могу, а значит надо с этим жить. Но как?