Читать книгу Эффект бабочки, или Твоя западня - Мария Мирей - Страница 6

Дом, в который меня привезли, сначала поразил своими масштабами, а затем и роскошью. На пороге меня встретила пожилая высокая и улыбчивая женщина, заключив в объятия, отчего я тут же расплакалась. Все мое самодурство, как рукой сняло, под чужой участливой теплой рукой, скользящей по моей тонкой дрожащей спине, прожигая ее насквозь. Вдруг захотелось жить, дышать, и я даже себе боялась признаться, что меркантильность в моем решении играет не последнюю роль. Анна провела меня кухню, накормив горячим обедом, и напоив горячим травянистым чаем, показала мне мою комнату. Роскошную, такую же как и весь дом, светлую и просторную. Я долго бродила по ней, заглядывала в каждый уголок, не веря в то, что нахожусь здесь.

Мысли о Милке не дают моему сознанию ускользнуть в полную эйфорию, и я снова и снова возвращаюсь в тот номер, где так и осталась лежать моя сестра. Вот бы она была сейчас рядом. Сидела бы на этом дорогущем шелковом покрывале и рассказывала очередную душещипательную историю, или руководство по свободной жизни. Она всегда меня наставляла. И учила, учила… Тогда мне казалось она необычайно умна, знала жизнь, как никто другой, а по факту старалась меня уберечь от жестокой реальности, в которой для меня уже приготовлено соответствующее место. Боль снова сковала диафрагму, и я обессиленно опустилась прямо на мягкий персиковый ковер, вытянувшись во весь рост.

Я старалась представить, как это жить без своей Милки и не могла. Как не пыталась не могла и все тут. Я понимала, что жить без нее все же придется и с ужасом представляла тот момент, когда этот незнакомец, наиграется в благородного рыцаря, и покажет мне на дверь. Куда я тогда?

И сразу же отвесила себе мысленную оплеуху за постыдные мысли, успевшие мелькнуть в измученном мозгу.

Где один, там и все остальные. Перед глазами предстает Милка с перерезанной глоткой, и моя решительность принимает твердую оборону. Нет, нет и еще раз нет…

Но все же червячок сомнения потихоньку грыз мою настойчивость, и мысль о постели с таким мужчиной уже не казалась чем – то вопиющим. В воображении всплывают его руки. Большие и крепкие, слегка мозолистые, и я представляю, каково это, когда такие руки трогают твое тело…

Краска стыда заливает лицо, и я даже стыдливо по сторонам осмотрелась, затем опустилась обратно, пустившись в свое далеко не целомудренное путешествие.

Вскоре мысли стали путаться, и я провалилась в спасательный сон.

Год спустя…

Все та же промозглая осень, только теперь я встречаю ее, широко раскрыв для нее свои объятия. Низко клубится сизый туман, несмотря на обеденное время, багряная листва томно шуршит под теплыми ботинками, а я плотнее кутаюсь в соболий воротник теплого и изысканного пальто. Прошел ровно год с тех пор, как меня приютил случайный прохожий, мужчина, которого я видела только один единственный раз. Он перевернул мою жизнь вверх дном, и исчез, словно его ни капельки не интересовала девчонка, которую он поселил в своем доме. Я так упорно гнала от себя сравнение с уличной собачонкой, но оно каждый раз всплывало, стоило вспомнить его тяжелый непроницаемый взгляд. Да – да, именно так, подобрал с улицы бродяжку, накормил, поселил, и думать о ней забыл. Об этом говорили красноречивые взгляды, и тяжелые вздохи Анны. Но даже несмотря на полное равнодушие к моей судьбе хозяина дома, о чем собственно мне и заикаться было совестно, Анна, взвалившая на свои плечи заботу о дворняжке, как я себя мысленно называла, все же настояла на необходимости обучения. По ее утверждениям господин Лански, так звали моего благодетеля, жалованием прислугу не обижал, тратить ее было не на что, а родственников дражайшая Анна не мела. Ее безграничная забота вызывала во мне чувство жгучей тоски по материнским рукам, которых я не знала, и рождала улыбку, от того что мне все же посчастливилось испытать на себе подобную заботу и участие. В ее глазах светилась любовь, и каждый раз я сильно, до крови закусывала губу, чтобы постыдно не реветь, каждый раз, когда теплые чуть мозолистые руки, с нежностью брались плести косу.

Ее желание мне помочь она объяснила тем, что в свое время и мистер Лански тоже очень ей помог, и по ее мнению пришла пора возвращать долги судьбе. Что сие значило, я не поняла, но в ее стремление устроить мою жизнь не вмешивалась.

Когда человеку прожившую всю свою сознательную жизнь предлагают выбрать направление обучения, то он естественно упирается в тупик. Я не могла себя представить ни в одной сфере предлагаемых вариантов, от того злилась на себя еще сильнее.

Мечтала ли я когда – нибудь о подобном? Нет, конечно. По окончании средней детдомовской школы у нас дорога была одна – в техникум, широкопрофильное училище, и, для самых одаренных колледж. Но никак не столичный ВУЗ, отчего я впадала не просто в панику, в паническую прострацию, безвольно скользя взглядом по глянцевым брошюркам для абитуриентов. Все же решающую роль в выборе профессии сыграла Милкина смерть, и под неодобрительный взгляд любимой Анны, я молчаливо подсунула ей яркую бюллетень высшей школы милиции МВД, выбрав уголовно – правовой профиль.

Что меня ждет после обучения, я представляла весьма смутно, но упрямо обложившись книгами грызла гранит науки, решив не просто плыть по течению, а все же внести свою лепту в старания Анны. К моему величайшему изумлению мое имя в списке зачисленных студентов, с хорошим проходным баллом, все же имелось, а это значило, что жизнь моя снова совершила судьбоносный кульбит.

Крепко задумавшись, я не услышала шагов за спиной, и когда холодные ладони сомкнулись на моих веках, я вздрогнула всем телом, мысленно выругавшись, прогоняя ледяную оторопь.

– Здравствуй красавица! Не буду спрашивать узнала ли ты меня, коль мне все же пришлось с тобой заговорить.– Веселый низкий голос, отчасти успокоил меня, отчасти разозлил.

– Никогда не подкрадывайся так больше! – Мой голос противно взлетел вверх, от чего широкие брови Алекса взлетели вверх.

– Прости, я не хотел тебя испугать.– Вышеупомянутые брови мгновенно сменили траекторию, сомкнувшись на переносице, и я тут же пожалела о своей несдержанности. Пытливый взгляд уже впился в меня стальными клинками, и принялся анализировать мою реакцию, как и положено опытному следователю. С Алексом я познакомилась не так давно, но буквально сразу между нами завязалась крепкая дружба. С женским полом как – то не сложилось. Я была не в силах вести светские беседы с девушками нашей группы, поэтому держалась особняком, отчего тут же поползли слухи. Но поделать ничего не могла. Их пустая болтовня и беззаботное существование раздражали меня, а на обсуждение очередного наряда попросту не хватало сил. Беседы с Алексом , наоборот, давали пищу моему мозгу, заставляя его взахлеб проглатывать чужие знания. Отчасти от того, что он был на два курса старше, отчасти от того, что он был в тысячи раз умнее и наблюдательнее своих сверстников и однокурсников, и шел на красный диплом, чем я безумно гордилась, порой беззастенчиво его эксплуатируя.

– Забудь, – пробормотала я, отводя взгляд, но видя его упрямо поджавшиеся губы, все же добавила. – Когда – нибудь ты все узнаешь. Но не сейчас, ладно?

Алекс сдержанно кивнул, и взял меня за руку.

– Извини, Бель. Но, помни, ты обещала. Проблему нельзя замалчивать, и сейчас я уступаю тебе только по причине твоей просьбе.

Через силу улыбнулась, чувствуя укол в сердце. Что это? Надо прежде разобраться в себя, чем выносить все на суд Алексу. Неизвестно до чего он может докопаться.

– Твое предложение еще в силе? Мы идем в ресторан? Учти, я притащилась в таком наряде только ради тебя!– Подхалимски пропела, уводя разговор в сторону, распахивая полы пальто демонстрируя новое платье.

– Ну, разве я могу проигнорировать такую жертву с твоей стороны, моя красавица, учитывая твою нелюбовь к платьям? – Я легонько толкнула его в бок, а он дурашливо за него схватился, затем, заключил меня в крепкие объятия и мы, наконец, направились к выходу из сквера.

Ресторан находился в районе Красной площади, и был забит до отказа, как обычно случалось в обеденное время. Но все же для нас нашлось уютное уединенное местечко, и устроившись мы сделали заказ.

– Ты разобрался со своей курсовой? Ты говорил, что не уверен в ней?

– Не то, чтобы не уверен, вроде бы все гладко, но чутье меня еще никогда не подводило. Ты не откажешься на нее взглянуть? Нужен взгляд со стороны. Бывает, что очевидное на поверхности, но ускользает от внимания. Сейчас мое внимание забито ненужным хламом.

– Я посмотрю. Скинь мне на электронку. Надеюсь, там нет ничего похоже на прошлую твою работу. Я понимаю, что это издержки нашей профессии, но никак не могу к этому привыкнуть.

– Я не могу сказать тебе однозначно. В прошлой моей работе все было объективно, и по фактам. Эта же работа… По моему мнению, она особенная. Факты говорят не в пользу моего вывода, но я чувствую что прав.

– Это как? – Я в недоумении уставилась на него. Обычно Алекс всегда правильно расставлял приоритеты, и объективно оценивал ситуацию. Его всегда ставили в пример, первокурсникам, и были правы. Нет более успешного ученика, чем Алекс, и сейчас его неуверенностью я была очень удивлена.

– На первый взгляд убийства между собой никак не связаны. В городе в разное время убивают людей. Среди них один подросток, одна беременная женщина, два пожилых человека, причем мужчина и женщина, и несколько мужчин из одной сферы. Известно какой. На первый взгляд их ничего не объединяет. Убиты они были в разное время, и связать их с друг другом почти невозможно.

– Почти?

– Да. Есть одна маленькая деталь, которая не дает мне покоя. Я хочу что бы ты ее сама определила, и доказала тем самым что я не параноик.

– Ты меня заинтриговал, я сегодня же посмотрю.

– Ладно, давай пообедаем без разговоров о трупах. Они и так ежедневно незримой тенью рядом, а в нашей профессии главное что?

– Уметь абстрагироваться. Ты прав.

– Скоро Новый год. Какие планы?

– Ты шутишь? Какие у меня могут быть планы. В этом городе ты единственный кого я знаю, и с кем вожу дружбу. Поэтому и планов собственно особо нет. – Отпив обжигающий кофе, я вопросительно уставилась на парня, впервые замечая, что он весьма недурен собой. Темная буйная шевелюра, лихая челка, синий взгляд с темной поволокой, пухлые полноватые губы. Многие считают его первым красавцем нашего университета, а я никогда не рассматривала его с этой стороны. Наверное, его можно назвать красивым. Нет, он однозначно красавчик. Это открытие сильно расстроило меня, отозвавшись странным предчувствием.

– Именно поэтому я приглашаю тебя на горнолыжный курорт. И предвидя твою реакцию наперед, все же позволь отметить, что забронировать места было чертовски трудно. Но как говориться, не имей сто рублей, а имей сто друзей!

– Иными словами ты воспользовался связями своего отца?

Алекс пытался оскорбиться, но потом широко улыбнулся.

– Только никому об этом ни слова! Так ты согласна?

– А у меня есть выбор? – Он снова залихватски ухмыльнулся, низко наклоняясь ко мне, вторгаясь в мое личное пространство.

– Нет, моя красавица. Выбора у тебя нет. За все уплачено! Так что пожалей карман моего отца.

Я рассмеялась.

– Тебе кто – нибудь говорил, что ты очень самонадеян, или дело не в твоей самонадеянности, а в умении манипулировать людьми?

– Нет. Говорили только… – Алекс снова низко наклонился над столом, припав к моему уху, От пошлых откровений щеки мгновенно вспыхнули, и я шутливо ударила его по руке.

– Я отказываюсь это слушать, Алекс, пожалей мою психику, ей и так достается каждый день!

– Но когда же тебе взрослеть? Ты до сих пор краснеешь от слова минет! А это между прочим в составляющая нашего времени.

Я снова покраснела, и принялась обмахивать себя руками.

– Прекрати, Алекс! Я смущена, не продолжай!– Мне было неловко, и хоть я уже давно привыкла к его манере поведения, все же некоторые его пошлости до сих пор заставляли краснеть. А еще вспоминать Милку. Эти воспоминания до сих пор причиняли острую боль.

Мы еще некоторое время шутливо пререкались, а время обеда подходило к концу. Рассчитавшись, Алекс подал руку, и мы двинулись к выходу.

Взгляд только коснулся лица красивого мужчины сидящего за столиком в углу, в компании мужчины и женщины, а сознание уже подобралось, сфокусировалось на деталях, и судорожно затряслось в тяжелом предчувствии. Он выглядел немного уставшим, но все таким же манящим и умопомрачительным как при нашей последней встречи, разве что выражение лица сейчас было совершенно другим. Оно пылало гневом, высекая искры, которые долетали даже туда, где я находилась. Я остановилась, прирастая к полу под жгучим раздраженным взглядом зеленых глаз, которые словно насквозь пронзили мое тело, пройдясь от макушки до самых пят, чуть задержавшись на в меру глубоком вырезе стального платья. Губы скривились, словно ему неприятно стало от увиденного, и я даже сама себе бы не призналось насколько ранил меня этот брезгливый взгляд. Алекс что – то тихо говорил, а мои ноги сами понесли меня к их столу. На тот момент, я ошибочно посчитала невежливым просто проигнорировать его и уйти.

– Добрый день, – вежливо обратилась я, и тут же над столом смолкли разговоры, и все сидящие в недоумении уставились на меня. Второй мужчина, молодой, замер с недонесенным до рта бокалом розового вина, а красивая женщина вытаращила и без того не маленькие глаза, испепеляя взглядом.

Мистер Лански не проронил ни слова. Сказать, что я чувствовала себя неловко не сказать ничего. Руки сами скользнули к подолу, и принялись его теребить, задирая вверх. И только когда Лански опустил горящие зеленый взор к оголенным ногам, руки безвольно упали по сторонам, подстегивая постыдный порыв спастись бегством. Но все же, какое – то упрямство заставило меня стоять на месте, а шальные мысли сорваться с губ.

– Я… Подошла поздороваться. Вы так и не вернулись домой… Ну тогда…– Запинаясь произнесла я, глядя как лицо женщины пошло пятнами. Взгляд Лански действовал на меня как удав на кролика. Мысли путались, дыхание сбилось, грудь бурно вздымалась, закачивая кислород. – Извините, вы… Это не то, что вы подумали. Мистер Лански мой опекун!

Не знаю, кто дергал меня за язык, и какой леший заставил произнести подобную чушь, которая произвела эффект взорвавшейся бомбы, оглушая гнетущей тишиной, и исходящей от женщины агрессией. Женщина подняла пустой взгляд, глядя сквозь меня. Надо отдать ей должное, она не выказала своего неудовольствия моим вторжением.

– Здравствуй Изабелла. – С ленцой произнес Лански, глядя между тем, отнюдь не на меня. Его внимание было приковано к Алексу, с интересов взиравшим на занимательную сцену. – Представь своего … друга.– Протянул он, делая совсем не уважительный акцент на последнем слове. Мое лицо снова вспыхнуло, будто меня уличили в чем – то постыдном.

– Это Алекс Фабиан, мой друг, – представила Алекса, пряча дрожащие руки. Очевидно друг все же почувствовал мое состояние, взяв мою ледяную ладонь в свою теплую руку. Этот жест не крылся ни от Лански, ни от женщины.

– Я отвезу тебя, Изабелла.– Коротко безапелляционно заявил мужчина.

– Но у меня еще две пары по…

– Нужно кое – что прояснить. – Бесцеремонно перебил Лански.– Я говорю, ты слушаешь и не перебиваешь, хорошо? Мы уходим. – От его ледяного тона стало плохо. Мне почему – то представилось, что сейчас он скажет чтобы я убиралась из его дома. Меня словно парализовало от нахлынувшего ужаса. Все на что я была способна – это кивнуть. Лански поднялся, небрежно бросив на стол купюры, коротко попрощавшись, направился к выходу, не забыв крепко ухватить меня за локоть, вырывая из руки Алекса мою ладонь.