Читать книгу Круг - Мария Руслановна Якунина - Страница 9

Материал я отобрала. С горем пополам, но отобрала, черновик статьи был почти готов.

И это перестало меня тревожить. Как, впрочем, и все остальное. Я впала в сонное состояние. Не в зимнюю спячку, когда работать в принципе невозможно, а в постоянную, даже приятную дрему: мозг в целом работает, но скорее наблюдаешь со стороны, чем активно участвуешь. Похоже на те студенческие дни, когда после ночных посиделок с вином и гитарой идешь утром на пары – невыспавшийся, с тяжелой головой, но вынужденный включаться в активную жизнь и даже не слишком несчастный от этого, еще полный приятных ночных воспоминаний.

А на улице буйным цветом плескалась весна, опомнившаяся после аномально холодного апреля. Теперь происходило все и сразу – ощущение такое, будто сегодня деревья еще абсолютно серые, а назавтра шелестят густой, сочной листвой, роняют лепестки, и наверху уже воркует над своим гнездом влюбленная птичья парочка.

Выходила после работы, неспешно плыла в сторону дома ленивым, безразличным ко всему облачком, впрочем, не слишком выбивающимся из общего майского пейзажа.

Не чувствовала ни угрызений совести, ни злости из-за воскресного рёва. Ну, подумаешь, рыдала в плечо незнакомого человека. Официант Саша принес дополнительную подставку с салфетками, а посетители косились с разной степенью сочувствия к происходящему. Не все ли равно, по большому счету?

С Антоном больше не виделись. После того, как он высадил меня около дома в воскресенье вечером, от него регулярно приходили сообщения, но отвечать на них было лень.

Настойчивым дятлом откуда-то издалека пробивалась беспокойная мысль о предстоящих выходных, в которые нужно было ехать к Кристине с Димой, поздравлять мальчиков, играть с Сонькой, разговаривать с Лешей… Но в четверг Кристина написала, что двойняшки приболели и семейный сбор решено перенести на неопределенное время.

Из мирной бессмысленности происходящего выдернула суббота и сообщение о том, что мой заказ доставлен в пункт выдачи. В нем были – жуть жуткая – ярко-розовые кроссовки с крылышками по бокам. Сонькина мечта. В прямом смысле розовая.

В этом не было особой справедливости: день рождения ведь праздновали мальчишки. Разумеется, для них у меня тоже имелись подарки, но я прекрасно отдавала себе отчет в том, что наши отношения с Сеней и Темой достаточно прагматичны и рациональны, и подарки – одна из немногих вещей, которые нас связывают (давайте честно признаем, что то же самое связывает большую часть взрослых с не своими детьми).

А вот обмануть ожидания Соньки… Если хоть капля смысла и оставалась в моей жизни, она точно была связана с этой кареглазой кудряшкой.

В общем, вопреки первоначальному плану (ничего не делать. Нет-нет, зубы чистить тоже не буду, даже не уговаривайте) пришлось выцарапывать себя из кровати, приводить в относительно божеский вид и тащиться в пункт выдачи. А потом навьюченной несколькими пакетами втрамбовываться в маршрутку, прогретую так, будто на улице не май нежился, а третью неделю стояла сорокаградусная июльская жара.

Мыслительный и двигательный процессы давались одинаково тяжело, поэтому я сначала пропустила нужную остановку, потом вывалилась на улицу еще более неловко чем обычно и подвернула ногу.

Поковыляла назад, к дому Кристины, утешаясь тем, что через полчаса буду держать на коленях Соньку, зарывшись носом в пахнущие детством волосы (если, конечно, что-то сможет перебить шлейф от воняющих резиной кроссовок, которые в реальности оказались еще более ядовитого цвета, хотя, казалось бы – куда еще?). Нога с каждым шагом ныла все сильней. Черт, а ведь какой-то гений изобрел специальные машины, которые можно вызвать в любую минуту, просто заплатив за это деньги. Кажется, это волшебство и название имеет – такси. Жаль, что сегодня мой мозг неспособен воспользоваться никакими преимуществами цивилизации.

И еще – страдания страданиями – но, помимо самого Леши, я скучаю по его машине. «По нашей машине», – поправил бы меня он, как поправлял обычно. Наша машина, наш дом, наши тарелки… А я ведь была права. Очень самонадеянное местоимение, не думаю, что хоть одна семейная пара может использовать его с полным правом. То есть утром ты искренне говоришь: «Дорогой, где у нас спички?», а к вечеру никаких «нас» нет и в помине, потому что на сказанное в сердцах «Давай разведемся» супруг ничтоже сумняшеся отвечает: «Хорошо».

Но по машине скучаю. Сама водить никогда не хотела (иногда в кошмарах снится, как я за рулем, посреди оживленной дороги, понятия не имею, что делать, чтобы выбраться из этого муравейника), а с Лешей ездить очень любила. Успокаивающе действовало. И ровный ход машины, и негромкое бормотание радио, и приглушенный свет, и Лешины руки на руле, и…

Кстати. Машина стояла около дома Кристины, я увидела и узнала ее сразу, еще за несколько подъездов. Присела на скамейку, дурацкая нога окончательно отказывалась сотрудничать. А еще надо было подумать. Заявиться без приглашения и заявиться без приглашения, зная, что Леше пришла в голову та же светлая мысль, – не совсем одно и то же.

Но добрая Вселенная быстро разрешила мои сомнения. Дверь подъезда распахнулась, и оттуда с воплями вырвались на свободу двойняшки, следом вышла Кристина, потом Леша с Сонькой на плечах. И пока Кристина пыталась не дать Сене и Теме разнести машину, Леша осторожно спустил Соню на землю, и она ткнулась ему лбом в колени, обняв за ноги.

До этого момента мне казалось, что я в порядке (или просто еще не успела оценить ситуацию), но тут увидела все со стороны, а точнее – сверху. Идиллическая группа у одного подъезда: заботливый брат и его беременная сестра, шумные именинники и трогательно прижавшаяся к дяде Сонька собрались тесным семейным кругом, чтобы отпраздновать день рождения мальчиков. А через несколько десятков метров одинокий безвольный мешок, осевший на скамейку и отчаянно надеющийся, что его не заметят.

Не заметили.

С трудом запихнули на заднее сиденье двойняшек, которые, как обычно, метили на место впереди или за рулем, пристегнули Соньку, Кристина с трудом влезла в машину, поддерживая заметно отяжелевший живот, Леша еще раз проверил пассажиров, захлопнул дверцу. Последнее, что я увидела, – мелькнувшие за ней поросячьи кроссовки на Сонькиных ногах. Еще одна хлопнувшая дверь, и машина аккуратно тронулась с места, к счастью, в обратную от меня сторону.