Читать книгу Война на двоих - Мария Сергеевна Кольцова - Страница 4

– Освободить вагоны! Все, живо! – громкий голос военного выдернул Мари из беспокойного сна. Еще толком не соображая, девушка вскочила, схватила свою сумку и на ощупь отыскала руку Иссура. Тот крепко сжал ладонь подруги, и дети вывалились из поезда вместе с толпой «переезжающих». Где-то впереди кричали:

– Женщины – в левую колонну, мужчины – в правую! Дети до 14-ти – к женщинам, после – к мужчинам!

Друзья завернули направо и устроились в первых рядах. В «женской» колонне Иссур заметил свою маму. Она ободряюще улыбнулась сыну и помахала рукой. Всюду шумели: плакали дети, возмущались их родители. Немцы беспрестанно кричали «быстрее, живее!» и подгоняли медлительных, а военные собаки громко лаяли, будто копируя поведение владельцев.

– Как думаешь, зачем нас разделяют? – шепнула Мари другу.

– Может, им так удобней, – постарался максимально уверенно ответить мальчик. На самом деле он тоже недоумевал. Наконец, распределение закончилось. Вдруг военные начали отбирать у приезжих багаж. Шум усилился. Кто-то отчаянно сопротивлялся, а кто-то в страхе разжимал руки и отдавал вещи сразу. Сердце Иссура екнуло. У мамы в чемодане лежат ценнейшие украшения, которые достались ей в наследство, семейная реликвия. А у папы – дорогие часы с позолотой и кошелек со всеми их сбережениями. Свою сумку он отдал немцу не задумываясь. Мари тоже добровольно лишилась своего багажа. Мама не стала протестовать, и сама протянула чемодан, но по ее лицу пробежала болезненная судорога. Реакцию отца мальчик не смог увидеть – он стоял где-то далеко позади. Когда «процедура» была окончательно завершена, впереди каждой колонны встало по двое военных, и людей повели к длинному зданию со множеством труб в крыше. Ворота распахнулись, толпа прошла сквозь них, и детям открылась огромная зеленая долина, почему-то со всех сторон огороженная забором из колючей проволоки. Каждую группу завели в отдельный каменный барак. Иссур нашел маму глазами и молча с ней попрощался. Та кивнула и вновь улыбнулась, через силу, но улыбнулась. В то мгновение мальчика пронзило чувство обеспокоенности и страха. Вдруг они прощаются надолго? Когда он еще увидит маму? За последним вошедшим человеком захлопнулась дверь. Отец подошел к сыну и приобнял его за плечи:

– Все с мамой будет хорошо. Мы точно скоро увидимся. Но это кошмар, просто кошмар. Без спроса отбирать личные вещи! Даже уличный хулиган, и тот не стал бы так нагло красть бумажник! Жаль, что в этой толчее я совсем забыл про жалобу… Что ж… Придется ждать, пока не представится случай.

Лежа на ледяном полу, от которого сильно несло хлоркой, Иссур буквально молился о том, чтобы этот случай не принес очередное разочарование.

Разбудил людей в бараке все тот же грубый голос:

– Мужчинам – встать! Дети – пока на месте!

Иссур поднял голову и отыскал глазами папу. Он уже встал в строй, заметил на себе взгляд сына и коротко кивнул мальчику. Мари, ничего не осознавая спросонья, вскочила и ринулась было к колонне, но Иссур удержал девочку за рукав.

– Это не нам приказ. Спи дальше.

Мужчины покинули место ночлега, и дверь за ними вновь заперлась на задвижку.

Однако дети уже не смогли заснуть. Необъяснимая тревога держала их глаза открытыми. Мари подползла поближе к другу и прижалась к нему спиной. Через зарешеченное окошко пробивался бледный свет. Раннее утро заглядывало в барак и восходящее солнце сочувственно гладило теплеющими лучами уставшие лица заключенных.

Через несколько часов пришли и за детьми. Военные повели их в сауну. По пути друзья перешептывались между собой и размышляли, когда же, наконец, они увидят своих родителей. В сауне всем приказали раздеться. Мари залилась краской. Иссур понял подругу и отвернулся. Далее детей начали регистрировать. Немцы постоянно смеялись и унижали более взрослых девушек, под чью категорию попала и Мари.

– Это вообще девчонка или мальчуган? Волосы короткие, и спереди нет ничего, так сказать, женственного! Вот же народили оборванцев! Будешь, раз такая «неправильная», с парнями работать. Нечего тебе венки из цветочков вязать да платья шить. – на этих словах офицер громко расхохотался. Мари захотелось съежиться, стать маленьким клубком и укатиться из этой сауны куда подальше. К глазам подступили горячие слезы обиды. Иссур положил теплую ладонь на плечо подруги, наклонился и почти неслышно сказал: