Читать книгу Человеческие образы. Книга о сути молодых людей нашего времени - Мария Юрьевна Мурашова - Страница 3

Она сидела в вагоне метро и прислушивалась к звукам несущегося поезда. Его скрипы и шум обладали неумолимой слаженностью, словно симфония на неведомом языке. Вагоны покачивались, и она вибрировала в такт с ними. И смотрела на людей, отстранено любуясь сочетаниями черт их лиц и выражения глаз.

Мысли снова хаотично расползались по всем сторонам бытия, щебетали внутри тоненьким женственным голоском, сменяясь на мужской бас, вели свой редко прекращающийся диалог. Они всегда ее развлекали и дарили порой интересные представления об окружающем мире. И доставляли так же уйму проблем, жестко критикуя себя (ее) за косяки этого дня, и недоумевая, как же она все еще дышит.

Мысль о смерти была ей привычной и даже родной, хотя само явление смерти никак особо и не затрагивало ее в обыденной жизни. Разве что пугало приступами болезни и слабости самого организма, и при очередных уколах. Напоминало ей, как хрупка ее телесная оболочка. Все это переплетение вен в ней, килограммы мяса, альвеолы легких, и огромный мощный двигатель, центр поддержания ее жизнедеятельности, сердце, – все могло рассыпаться в любой момент и обратиться в прах. Однажды оно так и случится.

Но до тех пор ей хотелось пожить. Хотелось многое осуществить. Многим поделиться. Со многим разобраться, что-то привнести (что? …ей самой интересно) и даже может быть изменить (совсем смешно, понимала она).

Много творила, писала. Делилась собой с другими через слова и записи, картины, погружая в свой переливчатый и частенько мрачно-ироничный мир, искренне тая надежду, что есть те, кто ее любит и даже может быть понимает. Иногда сама не понимала, зачем пишет, зачем лелеет такие дурацкие желания в голове. Впрочем, это тоже лишь самокритика и лукавство).

Она была обычным человеком, приятным собеседником, педантичным и трудолюбивым, ответственным работником, внимательной и хозяйственной девушкой, творческой личностью, и отзывчивой, доброй душой.

Но казалось, мир с трудом ее переваривает. Общество, если быть точнее, относилось к ней сдержанно, даже настороженно. И это было несомненно взаимно. Ей приходилось прилагать усилия, чтобы адаптироваться в нем. Ежедневно разговаривать и взаимодействовать с людьми, с кем-то более приятным, с кем-то менее, тогда как она предпочла бы быть в молчании и наедине с собой.

Верность себе являлось высшей ценностью для нее. Сохранение и приумножение своего внутреннего блага. Плюс упорный труд.

А еще она любила суть вещей в мире. Их многослойность и цельность.

…Любит наблюдать и вглядываться вовнутрь. Всего.

А ещё мои родные и небо. И книги.

И много всего еще.

Такая эксцентричная, маргинальная. Милая, волевая, женственная, живая. Этакий гремучий коктейль разных точек зрения, реальных и вымышленных образов, палитры эмоций, совокупности ежечасных решений и тонна информации об окружающей природе и иной материи, включая историю, философию и эзотерику.

И такая юная. Безбожно молода и свежа, и так же незримо стара. Глубину свою не познавши, старательно ее изучает.

Каждый раз, после погружения внутрь себя, совершив вылазку из него наружу, во внешний мир, она будто заново начинала его видеть и воспринимать. Заново смаковать его оттенки и дивиться его… пустоте. Его зыбкости и непостоянности. Его несовершенности. Не забывая так же изумляться собственной бессмысленности и неповторимости, своему величию.

Не все в ее жизни благополучно. Со многим разбирается и поныне, возможно до самого конца будет распутывать клубок кармы, причинно-следственных связей.

Однако она знает, что ей очень повезло. Повезло иметь такую семью, любимых и близких людей, готовых всегда ей помочь и дать ценный совет, поддержать; друзей, которую ее любили; деятельность ей по нраву; возможность творить и чувствовать ветер и вкус еды, печаль и радость. Повезло просто родиться, и выжить. И жить в относительном здравии тела и разума, особенно разума. Психики, чья нестабильность одновременно пугала и завораживала.

Она. Знает. Все.