Читать книгу Петербургские обочины. Книга первая - Мария Юрица - Страница 6

В 2012 году я пришла в «Дики». Директор шоу-бара Роман А. предложил мне попробовать танцевать у пилона в платье, не раздеваясь. Клуб находился в подвале старинного здания, он был в разы меньше, чем «Запрет». Кстати, вчера узнала, что Роман скоропостижно скончался. Жаль. Весельчак и транжира, любил покутить и помутить с девочками. Роман нравился мне больше всех директоров подобных заведений, которых я встречала. Самый человечный. Он дал мне работу и телефон, а самое главное – он поверил в меня. Он заботился о своих сотрудниках, интересовался их положением, вовремя выплачивал зарплату. Заряжал всех своим оптимизмом и веселым нравом. Мне жаль, что он ушел из жизни. Хотя ушел ли? Мой папа, например, пустил слух, что скончался, а сам уехал в Анапу. Возможно, Роман и вовсе не умер, а спрятался, устал. Он же был еще относительно молодой.

Моя мама, когда мне было 6 лет, отдала меня в балетный класс к своей подруге Зое. Я помню фотографию, где по рукам и осанке было видно, что я занимаюсь хореографией. Я ходила туда год, но вскоре мы переехали во Владивосток. Здесь кто-то должен был отвозить меня в ДК им. Ленина, чтобы я могла заниматься дальше. Ни папа, ни мама не нашли на это времени. С тех пор я затаила обиду на родителей, не поддержавших мою мечту. Все внимание перешло маленькому брату.

Мне всегда не хватало танцев. Я могла себе позволить потанцевать только в своей комнате. Ничто так не открывает мне меня, как танцы. Они дают мне внутреннюю свободу. Сейчас я со всей уверенностью могу сказать, что танец на пилоне – это искусство. Неважно, как вы к этому относитесь. Пока сами не станцуете, не поймете. Главное при этом не что вы танцуете, главное – как, с каким настроением. Если вы танцуете с душой, то это уже мастерство, достижение.

Люди меняются. Могу судить по себе. Когда берешь себя в руки и работаешь над собой, то уже не упускаешь минуты станцевать. И поверьте, не смущают ни время, ни место. Ты просто наверстываешь упущенное.

Недолго думая, я приняла предложение Романа. Танцевать я обожаю, но танцу на пилоне нужно было учиться. Девочки усердно меня тренировали. Вначале я очень стеснялась, двигалась как деревянная и не могла расслабиться. Но со временем меня все больше и больше затягивало. Ритм задавал настроение. Вскоре танец начал приносить мне незабываемое удовольствие. Он научил меня расслабляться, слушать свое тело, доверять своим эмоциям. Я всегда танцевала только для себя.

Нас называли «стрипухами» – от слова «стриптиз». Большинство людей подразумевают под ним нечто уничижительное, грязное, мерзкое и пошлое. Выражение «стрипуха» – порождение коллективного бессознательного под влиянием стереотипного мышления. Это слово никак не отнести к танцовщице на пилоне, которая исполняет свой танец с душой. Чтобы не спутать, нужно уметь отличать. «Стрипуха» – оскорбительное слово для танцовщицы, особенно для той, которая танцует сердцем. Возможность выразить свои чувства на пилоне, используя язык тела, ценнее денег. Для танцовщицы нет ничего более значимого, чем поделиться своим настроением и болью со зрителями. По-другому она не может. Очень часто люди подменяют понятия и до конца не понимают, что подразумевают под словом «стрипуха». В стриптизе существует иерархия, как и на любом другом предприятии. Танцовщицы, которые действительно умеют танцевать, никогда не станут ради денег дрочить, сосать и трахаться в привате. Для этого есть другие девочки.

Достоинство еще не перевелось даже в «гадюшниках», уж поверьте мне. Достоинство, нищее, раненое, полуобнажённое, держится хрупкими руками за пилон и заявляет о себе. Вы не можете себе представить, какой это неимоверный труд – каждую ночь излучать прекрасное настроение, несмотря ни на что. Как тяжело каждую ночь подавлять сон и усталость, стоять на стрипах восемь часов и соблюдать все правила клуба. Я через это прошла, и я знаю, о чем говорю.

Я не гналась за клубной модой, не тратила бешеные деньги на костюмы и туфли, чтобы выглядеть лучше других. Хорошие стрипы стоят немало, поэтому их никогда у меня не было. Как новенькой, девочки дарили мне свои туфли или одалживали на время танца. Когда я начала зарабатывать, я нашла фиолетовые легкие туфли на высоком каблуке и высокой платформе. Отличная замена за 600 рублей. На распродаже я взяла два платья по 100 р., в которых танцевала два года. Из косметики – только помада и тушь.

Первым моим администратором в «Дики» была Катя П. Очень странная девушка, много курила, материлась, сутками торчала в клубе. Больше всего она ценила трудолюбие и самоотдачу, усердных танцовщиц любила и опекала. Катя была абсолютно предана своему директору, считалась ценным кадром и сердобольным админом.

Как-то раз случился День рождения нашего уважаемого директора Романа. Катя суетилась весь вечер и скомандовала всем девочкам быть в полной готовности к его приезду. «Сегодня все должны петь, танцевать и поздравлять директора». Мне же было не до праздников – утром мне нужны были деньги.

Директор приехал не один: привел двух подружек. Мне сразу объяснили, кто они такие. Их купили на этот вечер для веселья. Девочки одна за другой начали танцевать у пилона. Затем каждая подходила к директору за чаевыми. Роман сегодня щедро одаривал всех. Все танцевали топлес, кроме меня. Я ерзала у пилона кое-как, зажималась и нервничала. Во время танца я набиралась храбрости, чтобы подойти за «чаем» – и все-таки решилась! К моему удивлению и восторгу, Роман протянул мне бумажку достоинством в 500 рублей. «Удача! Может, платье счастливое, или туфли?» Я начала гадать, что же могло сопутствовать сегодняшнему успеху. Причем свое нелепое исполнение я даже не рассматривала.

После того, как мне вручили заветную бумажку, я стала танцевать с настроением. Катя-админ подозвала меня и сказала: «У тебя получается неплохо, но пока что не хорошо. Танцуй плавнее, с душой; мужчины не дурачки, они прекрасно читают твое настроение. Вот посмотри на Мону, она пробуждает желание, на нее хочется смотреть. Давай, тренируйся!»

В это время директор, уже изрядно накативший, попросил одну из своих спутниц показать нам мастер-класс на пилоне. Девчонка, явно без комплексов, не заставила себя долго упрашивать, выбрала себе на баре музыку, выпила залпом текилу и пошла к пилону. Не спуская глаз с директора, она начала медленно раздеваться. Двигалась она страстно, импульсивно, буквально насилуя пилон. Она сняла с себя абсолютно всё, продолжая извиваться, словно одержимая. Красивое тело, но с хореографией тяжело. Я уставилась на неё, словно привидение увидела. Такого шоу я не ожидала. Это было неожиданно и откровенно. Да и не только я – девчонки стояли рядом и переговаривались; обсуждали, сколько же ей мог заплатить директор за ночь, чтобы она такое вытворяла. Роман аплодировал ей стоя.

– Лучший подарок на мой день рождения, – хвалил он ее, широко улыбаясь и громко хлопая.

Я простояла с открытыми глазами и ртом, наверное, несколько минут – пока мне не напомнили, что подошла моя очередь согревать пилон.

Между тем шальная девчонка начала танцевать у директора на коленях. «Тебе некуда чаевые класть», – смеялся он, поглаживая свою подружку. Жаркая ночка выдалась тогда. Я смогла и заработать, и подивиться на шоу. Такого я прежде не видела.