Читать книгу Виагра для ЦРУ - Марк Агатов - Страница 19

– Он меня шнырем обозвал, по голове бил, – надрывался Мухин в кабинете следователя Огурцова. – Его надо прикончить до суда!

– А чего это от вас мочой несет? – стал принюхиваться следователь. – Он вас, что, «опустил» в камере?

– Меня, опустить?! – вращая глазами, заорал Мухин. – Да ты хоть знаешь, кто я?!

– Бывший чекист, уволенный из органов за вымогательство взятки, – ухмыльнулся следователь. – Вас же посадить хотели. И если бы не миллионер Сергеев, рубили бы лес в тайге.

– Бывших чекистов не бывает! Это все слова. Я уволился по собственному желанию, – продолжал орать Мухин. – И ты должен выполнить мой приказ! Надо убить Барского. Я заплачу хорошие деньги.

– Убить подозреваемого? Вы в своем уме? Этим Гариком уже интересовалась главврач психбольницы. А она баба непростая, может капнуть кой-кому, а у нас с вами прямых улик изнасилования нет.

– У тебя есть заявление потерпевшей, есть доказательства того, что она была у него дома…

– А еще есть показания свидетелей о том, что он отвел ее на вокзал, и изнасилованная баба вела себя спокойно, беседовала с насильником. Без чистосердечного признания вины мы его не посадим. Дело рассыплется в суде. Он не такой простой, как кажется, – бросив в рот конфету, продолжил Огурцов. – Да и прокурор недоволен. Дела-то эти за следователем прокуратуры числятся, а я поручения следователя вместе с операми выполняю.

– Я же договорился с прокурором, чтобы он не мешал милиции. Его законники прессовать подозреваемых не станут. А что, если я напишу заявление на Барского? Он меня избил в камере и обоссал, – забегал по кабинету Мухин.

– Здорово. Мне этого еще не хватало. В камере-то вы как оказались? На правах бывшего чекиста? Так у бывших подобных прав нет! А может, вы скажете в суде, что посетили Барского как референт убитого миллионера? Вы меня, что, посадить хотите за превышение полномочий и разглашение тайны следствия?

– Да, у бывших чекистов полномочия уже не те, но я его все равно убью. Он мне ответит за все: и за бабу, и за удары по голове, и за… Короче, слушай мою команду. Сейчас суды проштампуют приговоры уфологам за мелкое хулиганство и неповиновение.

– И что? – недовольно скривился Огурцов.

– То, что эти уфологи – самые настоящие психи, а Барский работал в психушке.

– Ну и что? – буркнул под нос следователь. – Психи, уфологи. За Барского главврач психбольницы подпишется, а она с Денисовым, ну, это, шуры-муры.

– Ты чего несешь? – подлетел к следователю Мухин. – Какие шуры-муры?! Это все по работе!

– Так и я о том же, по работе или на работе – это не важно. Главное тут в другом. Она может и капнуть своему э… руководителю, а он моему начальнику, и чем я свой зад прикрою? Назову ваше имя? А может, вы с предисполкома этот вопрос решите?

– Ты дослушай вначале. Его прессануть надо. Пусть всех психов помещают к нему в камеру.

– Камеру уплотнить хулиганами я могу, – пожал плечами следователь. – Но что это нам даст? Они его не расколют. Я ж к нему зэков-стукачей подселил. Нулевой результат.

– А ты психов замотивируй. Расскажи им, что Барский – санитар из психушки, бабу изнасиловал, над больными издевался. Пусть убьют его. Они же психи, невменяемые со справкой. Твое дело, охрану предупредить, чтоб в камеру не лезли, если там орать начнут.

Ближе к вечеру камера, где сидел Гарик, превратилась в настоящий сумасшедший дом. Ее буквально забили осужденными за хулиганство сумасшедшими уфологами, приехавшими на шабаш ведьм. Причем каждому из психов популярно объясняли, что сидеть им придется с бывшим санитаром психбольницы, который жестоко издевался над больными, работая в психбольнице. И арестован этот конченый негодяй по позорной 117-ой статье.

В камеру арестованных доставляли прямо из зала суда. Обвинения для всех были стандартными: мелкое хулиганство, неповиновение законным требованиям сотрудников милиции. Вначале арестованные вели себя вполне пристойно. Гарик даже попытался заговорить с одним из пришельцев. Выбрав из арестантов того, кто постарше, он завел с ним разговор о полнолуние.

Мужик назвал себя Иннокентием первым и прочел Гарику целую лекцию о небесных светилах и влиянии луны на поведение человека.

– Полнолуние – это особое состояние души, когда человек чувствует полное единение с природой и нашим учителем из Африки Джоном Смитом. В этом году он призвал свою паству отправиться в Казантип на шабаш ведьм.

– Я так понял, что вы причисляете себя к темным силам.

– Нет. Все наоборот. Мы должны будем загнать всю эту нечисть в преисподнюю. Поэтому Джон Смит через Радио «Свобода» призвал наших сторонников отправиться в Казантип. Наш учитель считает, что в СССР это единственное место на земле, где располагается вход в преисподнюю.

– Полная ерунда и предрассудки, – возразил Гарик. – На земле нет ни ада, ни рая. Все это детские сказки.

– А как вы объясните тот факт, что под землю провалился реактор недостроенной атомной станции вместе с ядерным топливом?

– Проектировщики виноваты. Они предложили построить АЭС в сейсмоактивном районе, а когда стали устанавливать реактор, произошло землетрясение, и он ушел под землю на три метра.

– Это вначале было три метра, а сейчас уже триста метров. Вы думайте, что говорите. Это объяснение для школьников: землетрясение, тектонический разлом, дожди и оседание грунта. Это не я мерил, а ваши ученые из Академии наук.

– Короче, реактор провалился в ад к чертям и ведьмам вместе с ядерным топливом?

– А куда же еще? По теории нашего учителя Джона Смита, под землей живут более разумные существа, чем мы с вами. Вот они-то и управляют всем на свете, – продолжил мужчина. – А безграмотные дикие люди, увидев их на земле, придумали всякие сказки про чертей и ведьм.

– Стоп. Я чего-то не понял, а кого ж вы хотите загонять в эту яму? Вы же говорили вначале, что хотите загнать в преисподнюю всю нечисть.

– Я и не отказываюсь от своих слов. Мы приехали на шабаш ведьм для того, чтобы загнать в преисподнюю всю нечисть, которая обитает на земле.

– Вот теперь все стало на свои места, – улыбнулся Гарик. – Я вначале подумал, что вы там возле ямы поставите заградотряд, чтобы ни одна живая душа не вылезла из ада, а вы решили действовать более радикально. Вы хотите отправить в ад тех, кто обитает на земле.

– И творит зло, – пояснил мужчина. – Вот, к примеру, вас поместили сюда по навету одной женщины, обвинив в страшном преступлении, которое вы не совершали. Что нужно с ней сделать? В ад ее! На перевоспитание к чертям. И мы отправим ее туда без сожаления. Пусть горит в огне и поджаривается на адской сковородке.

– Женщин не перевоспитывать, их любить надо так, чтоб они были счастливы, и тогда они не будут творить зло. Если б я оставил Алису на ночь, приласкал, как в юности, то и она бы не совершила поступков, за которые будет корить себя всю оставшуюся жизнь.

– Почему же не оставил, не приласкал. Побрезговал, не захотел прикасаться к той, которую насиловали злые демоны?

– Какие они демоны? – махнул рукой Гарик. – Просто дебилы из психушки, которых вовремя не распознали врачи и не изолировали от нормальных людей.

– А может, она сама неправильно вела себя с мужчинами? Сбежала от мужа к любовнику, потом вернулась, потом опять сбежала, за это и была наказана высшим разумом.

– Нет, во всем я виноват. Мне нужно было увезти ее из города после нашей ночи любви, а я этого не сделал. Поехал с ней к людоеду. Вот с этого все и началось. Не каждый мужик сможет перенести подобное испытание, а я ее заставил заглянуть в кастрюлю, где этот урод варил похищенных детей.

– Вы батенька, толстовец, – голосом вождя мирового пролетариата проговорил сокамерник Барского. – Вы готовы женщине простить любое зло. Ищите оправдание ее изменам, предательству. А вам не кажется, что мужчины ей были нужны только для получения плотских утех? Попал на глаза восемнадцатилетний мальчик, и она, недолго думая, затащила его в постель. Получила от него все, что могла, и тут же вернулась к мужу, чтобы унизить и растоптать его своей изменой. Ей доставляло удовольствие спать с мужчиной, который умирал от страха, боясь совершить роковую ошибку.

– Откуда вы знаете подробности этой истории? Вы же не присутствовали при этом, а я никому никогда ни о чем подобном не рассказывал.

– Велика проблема придумать историю. Я просто читаю ваши мысли. Это нетрудно, потому что вы их уже выстроили определенным образом в своей голове. Вы хотите написать свой первый роман о любви, пересказав читателям историю жизни Алисы. Я бы не советовал этого делать.

– Почему?

– Потому что у вас появился шанс еще раз окунуться в омут любви и повторить то, что было, но уже с другой женщиной. Алиса навсегда исчезнет в аду, и ее место займет молодая, красивая, похожая на Алису. От нее будет пахнуть духами «Быть может».

– Мне нравились эти духи, – прикрыл глаза Гарик. Неожиданно он почувствовал знакомый запах и увидел Алису, красивую, в белоснежном халате. Гарик попытался ее поцеловать, но ему помешал свихнувшийся уфолог.

– В Москве вас ждет другая женщина. А теперь, ответьте на вопрос: вы готовы ради будущего забыть свое прошлое?

– У меня была еще одна женщина. Ее звали Вера. Красивая, умная. Я любил ее так же, как Алису, – попытался перевести разговор в другое русло.

– Аспирантка не в счет. Она вас не любила. У нее муж, ребенок. Забудьте о ней. Я предлагаю вам сделку. Вы возьмете в жены Алису, только не сегодняшнюю, а ту, из прошлой жизни: молодую, красивую с другим именем. Она будет сходить с ума от любви к своему Гарику. У вас будет прекрасная семья, она родит вам дочь, но за это вы навсегда забудете о своем прошлом.

– А если я не соглашусь?

– Тогда вас просто убьют в этой камере сумасшедшие уфологи.

– Слушайте, а откуда вы все это знаете? Вы, что, предсказатель, колдун, – неожиданно возмутился Гарик. – Вы ничего этого не могли знать. А может, вы и есть тот, кто это устроил?

– Я – физик. Меня интересуют землетрясения и движения грунта. А все остальное хобби, – расплылся в улыбке мужчина и отправился в другой конец камеры.

«Сумасшедший физик несет чушь», – подумал Гарик. В этот момент к нему подошел тощий очкарик с прыщавым лицом.

– Продолжим, – сказал очкарик.

– Что продолжим? – не понял Гарик.

– Разговор о дьяволе.

– А ты кто такой, чтобы я с тобой говорил о дьяволе? – возмутился Барский.

– Твоя галлюцинация. Ты же в начале жизни лечил мозги психам, и теперь, в последний день твоей нормальной жизни, все эти психи пришли поговорить с тобой. Неужели ты еще не понял? Все они – твое прошлое, и ни одного – из твоего будущего. Потому что будущего у тебя нет. Сегодня тебя отвезут в СИЗО, и тогда свою смерть ты сочтешь за счастье.

И тут Гарик понял, что окружающие его психи общаются сами с собой. Они разговаривают с голосами и живут в своем сумасшедшем мире. Они ничего не знают ни про Алису, ни про него. Если это так, то и он сам в этой камере превратился в самого настоящего сумасшедшего. Он ведь разговаривал не с пришельцами, а с голосами, которые ожили в его голове.

– А теперь, поставим диагноз, – услышал Гарик в голове голос Фридмана. – На шизофрению не похоже, слишком поздно проявились первые симптомы. Алкогольный психоз отпадает, потому что ты не злоупотреблял спиртным. Остается реактивный психоз.

– Бред, – отмахнулся от мужского голоса Гарик. – Фридман ничего не понимает в психиатрии. Он – хирург.

– Это я не понимаю! – перешел на крик Фридман. Да я лучший диагност в мире. Слушай определение и конспектируй. Реактивные психозы представляют собой психические нарушения психотического уровня, которые возникают вследствие воздействия сверхсильных потрясений, психических травм, эмоционально значимых для личности. Запомнил?

– Запомнил.

– Повтори.

– Не буду. Я уже не ваш студент.

– Вот так-то, Гарри Барский, зачет по психиатрии провалил. Два. Пересдавать придешь в следующей жизни.

После этих слов голоса исчезли из его головы.

– Сверхсильные потрясения мне еще предстоит пройти, – произнес вслух Гарик. – Это только прелюдия. Фантазия перед будущим испытанием.

И тут вдруг до него дошло, что ему предстоит пройти путь Алисы, которую зверски насиловали вначале в Казантипе, а потом на прииске. Он-то думал, что ей ЭТО нравилось. И теперь, он все ЭТО испытает на собственной шкуре. Может, поэтому она и написала заявление. Она хочет, чтобы он испытал все то, через что прошла она в этой жизни.

Неожиданно возле Барского остановился рыхлый толстяк с перекошенной физиономией. Он внимательно посмотрел на бывшего санитара и закричал на всю камеру: «Я нашел его! Есть первый кандидат. Мы отправим его в ад первым. Пусть ответит за грехи свои страшные и за любовь свою грешную! Бей санитара психушки!».