Читать книгу Остров удовольствий. Сборник эротических рассказов - Марк Довлатов - Страница 5

***

Михаил пошевелил губами – песок скрипел на зубах, открыл глаза и увидел тот же песок: он лежал на животе. Попробовал – голова поворачивается: это был пляж. Подтянул руки, оперся на них и приподнялся. А Белка?! Справа над морем склонилась пальма. Слева метрах в десяти от него на спине лежала девушка в оранжевом спасательном жилете: руки и ноги ее были широко раскинуты, она не шевелилась. Михаил поднялся на четвереньки и пополз к ней. Он приложил ухо к груди и стал вслушиваться, но слышал только шум прибоя. Тогда он приподнялся и стал резкими толчками давить ладонями на грудь девушки, вспомнив по фильмам про массаж сердца.

– Мишка… ну мы только приехали… а ты меня уже щупаешь…

Он повалился на правый бок рядом с девушкой и стал левой рукой убирать песчинки и мокрые пряди с ее лица.

– Белка.

– А?

– Ну мы с тобой приехали. По полной программе.

– На остров?

– На остров.

– А бананы где?

– На пальме, где ж им быть.

– Я голодная.

– Шоколадку хочешь?

– Издеваешься над бедной девочкой.

Михаил открыл свою сумку, порылся и достал шоколадку «Корона».

– Мишка.

– Да.

– Какой ты у меня хороший.

– А ты у меня какая дурында.

– Почему это.

– Хватаешься за что попало… руками.

– За что это?

– За то.

– Неее, я за то больше не буду хвататься.

– Да уж я надеюсь.

– Я лучше за это буду хвататься.

– Белка.

– Дааа?

– Раздевайся.

– Ужеее?!

– Пойдем в море. Раз уж мы на острове.

– В Голубой лагуне?

– Да.

– Пойдем!

Бухта полумесяцем раскинулась перед ними: белая пена прибоя растворялась и переходила в волнующуюся аквамариновую зелень, которая превращалась в голубизну и заканчивалась густым сапфиром; вода была кристально-прозрачной, было в ней что-то притягивающее, манящее, обещающее негу и ласку. Дальше было небо, пронзительно-синее, с вереницей облаков на горизонте.

Они бросились в воду, ныряли, плавали, наслаждаясь ощущением мягкой воды на коже, легкостью движения, светом над головой; всю усталость забрало море, дало новые силы, волны подталкивали их друг к другу, прикосновения в воде были совсем другими, волновали по-новому. На губах была соль, соль была везде, вкус любви был другой; они пробовали друг друга, узнавали заново, это наполняло их чистой, ничем не замутненной радостью. Все тревоги и страхи были смыты живой влагой моря – оно дало им новый дом, который не хотелось покидать, обещало им новую жизнь, которой они раньше не знали.

Они вынырнули невдалеке друг от друга почти одновременно.

– Мишка!

– Оу!

– А догони меня!

– Золотую рыбку?

– Ага.

– А желание?

– Да ты не догонишь!

Не дожидаясь ответа, Белка поплыла к берегу, надеясь на свои длиннющие ноги. Михаил засек курс, опустил голову в воду и мощным кролем двинулся за ней – до берега было метров пятьдесят. Девушка плыла судорожно, неровно, оглядываясь, собираясь первой добраться до песка и убежать в зеленую чащу. Недалеко от берега Михаил увидел в воде мелькающие белые пятки и поймал правую, стал на песок, перевернул Белку на спину – она молотила руками по воде, брызгая ему в лицо, пыталась вырваться, но не очень сильно, подчинялась его рукам, которые неуклонно подтягивали яхту к причалу, заводили в док и, наконец, пришвартовали у него на бедрах, насадив на волнолом. Девушка держалась за него ногами, откинувшись на спину, руками поддерживая равновесие и ритм движения; волосы ее расплылись короной вокруг головы, соски стреляли в небо.

– Погоди, рыбка, не спеши.

– Мишка.

– А?

– А ты какое желание задумал?

– Ну… задумал.

– Скажи честно – ты хотел меня накормить?

– Я хочу, чтобы ты всегда была моей.

– Правда?!

– Да.

Белка отпустила ноги, перевернулась, подплыла к нему и крепко обхватила руками за шею, обвив ногами его ноги. Он обнял ее за спину.

– Мишка.

– Что.

– Ты меня любишь?

– Ну конечно. Я же говорил.

– Скажи еще.

– Я люблю тебя. Люблю Белкой. Люблю лошадкой. Кошкой. Птицей. И рыбкой.

– Мишка.

– Да.

– Сделай, что ты дома хотел.

– Что.

– Ну не спрашивай! А то передумаю.

Михаил опустил правую руку по спине девушки вниз и добрался до запретного места, – она сжалась и поднялась на бедрах, потом опустилась.

– Ну давай. Потихоньку. Чуть-чуть.

Михаил закрыл рот девушки своими губами, прижал ее к себе левой рукой, а правой опять дотронулся. Она дернулась, но совсем немного. Белка крепко держала его за шею, бедра ее охватывали его талию, волны ритмично поднимали ее и опускали. Михаил левую руку положил ей на живот и опустил вниз – теперь он трогал ее спереди и сзади и был у нее внутри.

– Ух и стыдно как!

– Но приятно?

– Не спрашивай! А то еще стыднее!

Михаил убрал руки.

– Ну слезай. Иди поплавай. А то еще умрешь от стыда.

– Ну Мишка! Ну ты что! Ну давай!

– Так тебе понравилось?

– Ну ты, подлец, сам же знаешь!

– А ты скажи.

– Ну понравилось! А от того что стыдно – еще больше нравится.

– Везде нравится? И там?

– Ну скотина ты! Везде! Давай!

– Давай, рыбка, ложись на животик и плыви.

– А ты что будешь делать.

– А я буду делать.

– Куда.

– Туда.

– Ну я боюсь.

– Я понемножку. Если не понравится – я тебя отпущу.

– Правда?

– Ну я тебя когда обманывал?

– Нет.

– Ну плыви.

Белка опустила руки и упала спиной на воду, перевернулась и оглянулась назад. Михаил поймал ее за лодыжки, подтянул к себе и развел ноги.

– Это вторая серия, Белка.

– Ааах! – девушка гребла руками по-собачьи, фонтаном выпуская попадавшую в рот воду. Михаил перевел правую руку под ее живот и ниже, а левой достал до груди – двигаться ему почти не нужно было – море двигало их обоих, в нужном ритме, трогая во всех местах сразу, подталкивая к берегу. Белка достала руками до дна, опустилась на локти, Михаил уперся коленями в песок, вернул руки на бедра девушки, потянул ее на себя, почувствовал, как волна откатывается с берега назад, уходит, обнажая все их тайны, потом с новой силой бьет ему в спину, – он упал, накрыв собой девушку, впечатав ее в мокрый песок, скатился с нее на бок и отпустил, оставшись лежать на спине в пене прибоя. Белка тоже перевернулась на спину, потом на правый бок, и обняла его рукой за шею, забросив на него левую ногу.

– Мишка.

– Оу.

– Ну что ты со мной сделал, противный ты пиратище.

– Ну сделал немножко.

– Опять надругался над бедной девочкой. Во всех местах.

– Но местам же было приятно.

– Не говори так!

– Почему.

– Ну это же неприлично, Мишка.

– Так тут же нет никого. Перед кем тебе стесняться, если тебе было приятно.

– Правда. А перед собой?

– Тебе что – мама не велела так делать?

– Ну палучишь ты у меня щас.

– Зато ты теперь навсегда моя.

– Почему это.

– Ну как ты теперь уйдешь, если я про тебя такое знаю.

– А я и не собиралась.

– Будешь меня холить и лелеять.

– Да нужен ты мне триста лет – я только холку и лелейку буду любить.

– А кто тебя кормить будет.

– Ох и есть хочется!

– Хочешь бананов?

– Ужасно хочу!

– Туда?

– И где моя сковородка.

– Ну признайся.

– Никада!

– Ладно. Давай мы тебя привяжем к пальме, и я пойду за бананами.

– Зачем это еще меня привязывать.

– Ну пираты всегда так делают. Ты забыла?

– Да. Точно.

– Так ты согласна?

– Мишка.

– Да.

– Какое волшебное море.

– Так тебе тут нравится?

– Умереть не жить.

– И ты согласна тут жить?

– Знаешь что, Мишка.

– Что.

– Я на все согласна. Делай со мной что захочешь. Только накорми меня. Пока я не умерла с голоду.

– Ну идем к пальме.

– Идем, мой любимый пиратище.