Читать книгу ZaKadr - Mark Ferkel - Страница 1

-Тебе не кажется, что за нами следят?

–Детка, ты напален и у тебя паранойя.

–В бар?

–В бар.

Узкими, кривыми улицами петляем мимо спящего города. 4 утра. Сна нет уже около суток. Джин, текила, блант. Все мешается несчадно, распускаясь в причудливом букете из расколотой реальности. Крепкий кофе, weedsmoke, твой Кензо, мой Lacoste.

–Смотрела «Намедни» в детстве?

–Угу, охотники заряжают ружья… Молодой Парфёнов, свежее НТВ, а ещё Queen и их Somebody to love. Светает. Адрес твой привязан к Яндекс-такси моего телефона. «Тойота-приус 273»… Едет.

–Позвони вечером.

За количеством ехали по пустой дороге. Даже не ехали, а мчали. Между тем, я успел. Таксисту-респект,-сделал вид, что ничего не происходит. Он даже не кашлянул. Седьмой этаж, лифт с прожженными кнопками, стены исписаны. Теперь мы знаем, что электрик мудак

. -Здесь живут люди?-удивленно подняв бровки, спросила ты.

Взяли, покурили, снова такси. Холодный алоэ, марсы, сникерсы-все в курок, на потом. Кстати, со вчерашнего дня остались китайские ништяки. Скрутили, тянем. -Хорошо? -Хорошо. Хорошо… Проваливаюсь куда-то вниз. Ты теплая, скорее горячая. Все ощущения острее. Звуки, шорохи, потоки машин в ночном городе… Далее-гитарные импровизации. Не Хендрикс, конечно, но…

–Как ты это делаешь?

Блюзовый кривой соляк по хроматизму, квинта, квинта, квинта… Раскладываем септаккорд, пронзаем им сумерки комнаты… -Делаю что?-спустя пару минут, все также не отрываясь от гитары спрашиваю я

–У нас кончились бумажки…

Рифмы плетутся одна за другой. Поэтому все фиксируем тут же. Утром разберёмся, что с ними делать.

–Спать будешь в рубашке или футболке? -В рубашке Какой завтра день? Вроде воскресение. Сон до обеда, голый завтрак, Джа. А после-сковываться в полутемных залах кафе, пытаясь ухватить смысл. Хоть какой-то. Наверняка он найдется на этот раз…

Бабуля не умеет коротко. Да ей, собственно и не надо. Цитаты из «Горе от ума», всяческих Пушкиных и Гёте наполняли мою голову с рождения. Сотнями. Тысячами даже. Она филолог, я ребёнок и мне это не особо интересно (так казалось тогда). -Ты обедал? -Бабуль, ты пять минут назад спрашивала-четко, но стараясь при этом не повышать тон отвечаю я. -Помнишь, что я тебе говорила в детстве? Там информации было больше,чем томов в советской энциклопедии -Помню, конечно,-отвечаю, как можно тише прикуривая сигарету. -Бабуль, надо идти, через неделю позвоню, не скучай. «Плохое делать всегда легче», «человек,-помоги себе сам»… И ещё 100500 золотых изречений мудрой женщины бегущей строкой пронеслись в моей буйной голове после того, как я отключился.

Нас долго пытались свести, но все произошло как-то само-собой. Посиделки на большом и мягком диване, уютный свет торшера, обсуждение украинского саунда и других музыкальных веяний современности. Умная, чем-то похожая на сову, то ли заспанная, то ли упоротая. При этом элегантна и хороша. На фоне играет жовто-блакитная исполнительница «Onuka». -Меня мажет от тебя- тихо, с придыханием выдаёшь ты . Мажет ее, блин… Oт меня ли? Но приятно, однако. Комплимент засчитывается и я ухожу в душ. Завтра ранний выезд и надо «спрямиться»– выйти в прямой эфир в одном из новостных выпусков. В полдень, или на 15? Приехать на точку за час, взять всю фактуру и перегнать синхрон с картинкой на базу. А кто режиссёр? Оператор? Инженер? Тонкостей много и от каждого зависит результат. Все эти мысли с горячей водой утекают вниз… А если не будет связи, как в прошлый раз?

-Макс, выпуск начался, сюжет, «бэзэха» и мы третьи.-Говорю я невозмутимому оператору Малыгину.

–Обрежь воздух -тут мне подсказывают. – Сева, готовься-голос режиссера из аппаратной. Ведущий читает подводку. Концентрируемся и начинаем излагать. Сбился, начал мысль, снова, блаблаблабла..... -Синхрон!-металлическая команда из «АСБ» . Эхо. Звук немного запаздывает-это нормально. -Сева… – Блаблаблабла. – Спасибо, Всеволод, на прямой связи со студией был наш корреспондент…

Ты хорошо водишь, я мочу фишки. Фристайл зачитать под биток? Легко. Меня тащит, сбиваем сухого крепким американо без сахара. Гадким, но бодрым. И тут нас тормозят гаера. Меня в такие моменты ещё больше садит на измену, но ты молча даешь посмотреть права хмурому лейтенанту, он соблюдая формальности желает счастливого пути. Вновь катим по городу под Bonobo. Энное количество дней назад я приехал к тебе записывать комментарий в офис. Высокая, похожая на немку блондинка. Улыбчивая и деловая. Не особо разговорчивая, как выяснилось позже. Впрочем, включаю режим радио и болтаю без остановки про все, что пережито за рабочую неделю. -Было судебное заседание по кировской банде намедни. С одним из этих товарищей ты училась в одном классе, как выяснилось позже. Мир чертовски тесен. -По кофе и ко мне?

–К тебе и без кофе.

Можно выйти в магазин за пивом на пять минут, но вернуться домой в четыре утра. У входа в подвальное помещение группа разномастных весельчаков. Времени около 22-х.

–Кто играет, чуваки?

–(перечисление ряда местных команд) Внутри людно, у бара не протолкнуться. Делаю заказ: -100 Ballantine's, отдельно яблочный сок и лёд, пожалуйста. «Я смотал длинный жгут, виток, за витком»-начал вокалист. Приятный тембр, забойный, панкушный инструментал. «Связанные руки твои…» Синкопа. Черт, а ведь ты ещё лет пять назад что-то говорила про шибари. Но тогда я сбегал к тебе прогуливать пары и слушать подкасты «Маяка». Морковный сок, контексы завернутые в твои лекции с иероглифами, роллы, записки, розы… Лавина воспоминаний откидывает меня в прошлое.

Ниссан -сафари хорош, но стар. В салон тянет дизелем и в длительной поездке тебя начинает рубить. При этом после такого сомнительного сна , ощущения как с хорошего похмелья.

–Вова, нам к администрации.

–Я х@й знает, где это-отвечает мне хриплым голосом штурман Захаров. Он же Захар.

У Вовы два ответа на все вопросы: «х@й знает» и «е#у, что ли?»… Пупырчатые стаканы с кофе на заправках гласят: «Наслаждайся». И знаете, кофе-то хорош.

–Куда едем, блядь? -вывел меня из своих думок Вова -Вов, администрация района. ..

У Багдасаряна нет одного лёгкого и гепатит. Человеку осталось несколько месяцев, а он бодр и весел. Его серебристая тойота «pixies» шустро двигается по центру зимнего Хабаровска. Армен бывший героинщик, на его счету две ходки. Легкое отстегнулось от рака, удалял его муж двоюродной сестры. Из-за гепатита армянскому вору врачи запретили категорически употреблять алкоголь. Но вот насчёт “косой” речи не шло. Наш гэнгста-мобиль тормозит на набережной скованного льдами Амура. -Кури в машине. -мой новый знакомый протягивает мне плотную пятку. В салоне становится дымно и пахнет елочкой. «Он меня убил»– подумал я спустя минут пять. Раста-экипаж вновь в движении. Под залихватский реггей мы рулим по черно-белому Хабаровску… ....

–Сергеич, а Багдасарян жив ?– на днях спросил я у мужа сестры

–Весной помер-ответил мне торакальный хирург Вавринчук.

Я не люблю, когда заканчивается праздник. Речь сейчас не про Новый год, или что-то такое. Я про праздник, как мироощущение. С тобой был еженедельный фестиваль. Сколько? Месяц? Полтора? Секс, наркотики, виски из стаканов олд -фешен прямо на улице. С пятницы по воскресение-сплошной слепленный воедино день. Ты меня изнуряла, но при этом мне было хорошо. В день перед понедельником я оставался после обеда один. И долго думал, пытаясь сфокусироваться на всех эмоциях, что ощутил. Сочная, пахнущая сексом и похотью, ты всегда хотела. Отменно. Качественно. Горячо.

–Мне не нужны пустые по@бушки-заявила ты через какое-то время мне по телефону. Я не сильно расстроился, ибо в портовом городе никогда не бывает дефицита.

Очередная командировка в край. Гостиничный номер. Малыгин упорно ищет молоки в сельди, но ему который раз попадается самка.

–Макс, стендап сегодня получился шикарным.

–Угу, -сосредоточенно ковыряясь в очередной влнючей рыбине, изрекает камермэн. Два часа работы на колючем январском ветру, без обеда, без нытья и на едином дыхании. Дубль в проходке, дубль в статике. Несколько вариантов с проездами. С героями тоже повезло. Эмоциональные, открытые. «Лайф с дядечкой откроет сюжет»– думаю я выпуская струю дыма в потолок…

-У тебя прикид, пидорский -начал мне накидывать гопник-стилист на баре в бильярдной. Гопника звали Гриша. Цыганская внешность, четкий пацанский лук. Что я знал о моде? Куда длинному кардигану из чистой шерсти, джинсам vans и джорданам до обоссаных треников с вытянутыми коленками? «Их больше»-, думал я после второго шота текилы. Но уходить к себе в номер я не собирался.

–Сев, а ты можешь ещё почитать?– спрашивает меня Дима Хан. Человек из тусы вышеупомянутого Гриши, но адекватный и ровный по общению.

–Найди бит, сделаем.

С Гришей в течение вечера нас разнимали в критические моменты. Около пяти утра он дремал в гопо-номере, уютно укутавшись моим кардиганом.

–Как тебе в пидорском кардигане, братан?-спросил я его напоследок, уходя в свои апартаменты этажом выше.

– Ах@кнно-ответило пьяное обмякшее тело. Я забрал «нетрадиционную» кофту и распрощался с бандитами.

В «Продажной душе» полумрак, транс и очень хипповые вещи. Космическая ты с низким тембром голоса идеально вписываешься в сей полукислотный антураж: -Курить?

Арбат полон азиатских туристов. Им вольготно при нынешнем курсе, они как дома. С моря доносится предосенний мокрый бриз. Мы дымим по две за раз. У тебя тоже красивое и редкое имя. -Отведай пасты, она ещё горячая-к загадочной даме я пришёл с гостинцем собственноручного исполнения. Я люблю готовить. Кулинария-это секс. Это -творчество. Смешиваешь ингредиенты, меняешь последовательность и количество добавленных специй. Огонь больше, огонь медленнее. И если после трапезы остаётся пикантное послевкусие- поздравляю. Вы достигли гастрономического оргазма. -Вечером позвоню тебе, мне пора.

У американцев прозак, у нас-флуоксетин. Зеленые капсулы мне прописали две недели назад. Я всегда думал, что антидепрессанты вызывают «вау-эффект». Типа, закинулся и в клуб плясать, да прелюбодействовать всю ночь. Но нет. Эта зараза должна накопиться в организме в достаточном количестве. Только потом изобретение фармацевтической промышленности начинает действовать. Ни галлюцинаций, ни замедленного хода времени. Препарат причесывает мысли и напрочь убивает апатию.

Поезд «Россия», сообщением Владивосток-Москва принял меня уютом . Путь в 14.5 часов впереди. Дабы скрасить плацкартную дорогу я отправляюсь в тамбур. Между вагонов нагло взрываю бланта и отправляюсь изучать соседей. Соседок. Две корейские студентки. Меня медленно накрывает зеленой волной. Ломанного английского вполне хватает, чтобы вести с азиатскими барышнями незамысловатый диалог.

–Listened to Korean music?

–No, show me, please.

И тут в дымную голову врывается попсово-клубный «2pm”… ‘О, да, – думаю я, это то, что необходимо в данный момент. Mилые спутницы сопровождают меня до моей станции. Я дарю одной из них на прощание скидочную карту в «Л’Этуаль». -(у девчонок большой трип до Новосиба). Oтветным презентом служит корейский стикер на телефон.

–Good-luck, girl’s! I'll miss…

-Я кончаю от твоего голоса-медленно и тягуче произносишь ты, не отрываясь от звукового редактора. Лучшая похвала для тв-корра, не правда ли? Как-то не мог уснуть и стал думать о своих отношениях с дамами. Мгновенные знакомства в клубах, длительные связи, большая любовь. Старше, моложе, красивее, мудрее. Но все разные и по-своему восхитительны. -Бабу хочу, никто не даёт-жаловался мне один знакомый каждый раз при встрече. Господи, думал я, дядя, в чем проблема? У тебя две руки, две ноги, приятная внешность и ты не глуп. Ах, блядь… Ты же постоянно ноешь, точно. -Работа надоела, денег нет, все плохо, люди-говно. -монотонно бубня продолжает делиться товарищ своими бедами… Женщины не любят скучных, не любят нытиков. Можно быть кривым и страшным, но обладая харизмой пользоваться спросом у слабого пола.

Я пробираюсь утром сквозь густой туман от Суханова к Пушкинской вниз. Каждую пятницу я посещаю своего психотерапевта. Олеся Юрьевна знает о всех моих шалостях.

–Как наши дела, Всеволод?-спрашивает модельной внешности женщина в белом халате. Меня отвлекают ее длинные ноги, но я фокусируюсь.

–В среду курил -И как прошло?-спрашивает доктор Коломеец- Сны снятся вам?

Наливкин-еврейский медвежоночек. Артур мой оператор на ближайшие три дня. В командировку этот парень всегда набивает полную спортивную сумку, будто отправляется в экспедицию на крайний север. Там у него и штопор и пижамка и чай зелёный. Любит человек комфорт, что сделаешь? Не конфликтный, в работе ответственен и годен. Склонен ворчать. У нас партийное задание-отработать с одной вип -персоной.

–Пройдемте на синхрон-говорю я героине сюжета.

–Если я буду в манто, ничего страшного? -Нет, что вы, вы прекрасно выглядите. Опрос замёрзших, но ждущих ништяков людей в кармане, картинка готова. Следующий пункт программы-завтра. Маленький городочек похож на тот, в котором мы были месяц назад. Населенные пункты смешиваются и спустя время их не различить.

Ты не пьёшь, не куришь, занимаешься йогой и играешь на скрипке. Миниатюрна, брюнетиста и свежа. Как ты меня терпишь? -Я люблю тебя-всегда на этот вопрос отвечала ты. Китайский язык и культура, подкасты, салаты без мяса. Истерики по мелочам, которые тебя расстраивали. Разные. Но вместе. Я пишу о тебе стихи и пою под гитару песни. Я скучаю, я донимаю тебя сотнями сообщений, если теряю из эфира больше чем на 15-ть минут. Я ревную тебя ко всем. Так длится пять-шесть лет.

–Кот, я забыла телефон дома, только с тренировки, потерял?

Я крепко прижимаю тебя среди ночи к себе, укрываю одеялом и слушаю, как ты дышишь. «Маленькая моя», – думаю я, безмерно счастливый.

Гей клуб. Ночь. Дождь. Ты меня притащила туда, поняв, что я демократичен в своих взглядах. Слишком модные парни, слишком пацанские девицы. Шабаш. Анархия. Содом. «Блеск, шик-шик-шик, запах дживанши…»– качает модный трек сотрясая басами дьявольское заведение. Я пью виски за одним столом с этими прогрессивными молодыми людьми. Параллельно пытаюсь списаться с Юлей, чтобы встретиться. Она тоже где-то отдыхает. Пятница. Я покидаю эпицентр блядства и оказываюсь на улице. -Привет, вход 500₽ , а денег нет-начинает издалека хипстерская чикса в очках с кислотной зеленой оправой – могу сделать тебе… Я отказываюсь от сомнительной услуги по льготной цене и уезжаю.

Всегда думал, что журналистика-спонтанный выбор в моей жизни. В классе десятом отец пришёл домой и сказал: – В нашей «бурсе» открылось отделение журналистики, не хочешь туда поступить? Я согласился. Но позже понял, что случайный выбор был предопределён. Отец работает на тв с 90/х. Ребёнком я часто бывал у него. В кабинете -хоть топор вешай. По коридорам бегают люди. Они готовят эфир. Монтируют, курят, спорят, правят тексты, ругаются. «Бэтэкамовские» кассеты, громоздкие камеры и текст сюжетов от руки. Атмосфера творческого хаоса, папиной молодости и «тв-курьера».

Открыл глаза утром от страшной мысли. Я тебя больше не хочу. Мне стало не по себе, я отказался от завтрака и чая . Выскользнул в осеннее утро из твоей тёплой постели. -Что будем делать? Или ты хочешь побыть дома сегодня?– спрашиваешь ты позже меня в мессенджере. Я остаюсь дома и жалею об этом практически тут же. Встретившись случайно на российско-китайской границе мы ещё не были вместе. Я подхватываю тебя на руки и кружу. Неожиданная встреча, после которой я стал тебя ждать. Тогда ты везла туристов в Харбин. Шанхай, Сямынь… Твоя учеба. Поднебесная постоянно отнимала тебя. То унося в самолете, то похищая в поезде двигающемся по узкоколейке. Видеозвонки, смс, чаты. Стертые руки и ощущение полного одиночества. Ожидание твоего приезда. Это был всегда праздник.

Мы летим на вертолете в подтопленный район края. Наивно надеялся, что пилоты-атеисты. Но тут при взлёте я замечаю на стене кабины иконку. Слава, аллаху, думаю я-лучшей зашиты никто не придумал. Особенно от воздушных катастроф. Люди растеряны и злы. Кто-то потерял все имущество, кто-то остался без крыши над головой. Пункт временного размещения полон разношерстного люда. Питьевая вода, одежда и медикаменты уже где-то в пути к пострадавшим от наводнения. Сюжет на прайм. К 23-м попадаю совершенно убитый домой. Скручиваю штакет из душистой индики. Затяжка. Кхе-кхе… Затяжка… Эмоционально тяжёлый день улетает вместе с густым дымом в туман. The Beatles!

Ты ерзаешь на стуле в нетерпении. Мне не до тебя. Т.е. в данный момент ты меня не интересуешь с точки зрения секса. Я хочу высказаться. Мне надо поделиться чем-то очень важным. Обламываю уже второй раз ее,– думаю я. Парадокс, Севыч, ты не даёшь женщине… Пора в бой. Ты приехала с целью остаться на ночь. Голодная. Жуть, мне не по себе. Кровать, манёвры, стоны. Я беру паузу после первого раунда и закуриваю. Настроение резко портится. Комната в сумерках, ты голая свернулась под одеялом. -Дамы, прошу прощения, но сегодняшний вечер подошёл к концу. Ошарашенная уезжаешь. «Ты самый шикарный мудак, которого я только встречала»– читаю я утром послание от тебя.

Водители-отдельная нация.

–Ёбен-бобен, блядь! Куда ты едешь?!– Ванька лавирует в плотном потоке машин и старается быстрее доставить нас до места. Крепкий, остроумный, добрый. Русский Ваня. Да ещё и Подкидышев.

–Сева, ну х#ле ты жопу морщишь? Успеем все!

Наш круизер обгоняет красную хонду и впереди дорога свободна. Если москвичей по мнению Булгакова испортил квартирный вопрос, то современных дальневосточников-испортил земельный. Уже который раз редакция поднимает в эфире тему спорных ДВ-гектаров. Новые собственники объявляются неожиданно и претендуют на огороды и дома простых людей. Кто здесь прав?

«Я люблю кураж, я люблю кураж, я люблю кураж …»– фристайлит Мотя на кухне одного из знакомых. Убитые, напрочь. Бонг. Магнитики на холодильнике все занятнее, водичка из под крана.

–Паш, а давай представим, что это не твой балкон, а лифт -Зелёный -стой, красный-иди! -Выдаёт мне товарищ. Мы начинаем смеяться. Дорога до Рыжей превращается в увлекательный трип. Не улица, а авеню. Откуда здесь 6 полос?-думаю я, шагая в ночи… Комсомольский диван, Есик, глазунья.

–Солнце, ты сделала потрясающую яичницу-восхищаюсь я!– в ней даже скорлупы нет… Утром по пути на работу меня ещё держит. Посадку объявили, но самолёт никак не может найти нужную полосу. Переговоры диспетчеров. Путешествие вот-вот завершится.

Заваливаешься ко мне в четыре утра. Как немцы на Киев. В ноль. Падаешь замертво на пол и абсолютно не вяжешь лыка. Вот сучка,-думаю… И что с тобой делать? Уставшую после трёх клубов кладу тебя на кровать. Сам ухожу в гостиную. Пьёт, как лошадь, где сломалась так, подруга?

–Выгони меня-на утро просишь ты, опустив глаза

–Как ты себе это представляешь? Я дико хочу остаться наедине с собой, но прощаться первой ты не торопишься.

–Едь домой, отоспись.

-Дайте мне этого парня Какая-то обшторенная девица кричит на входе клуба и тычет в меня пальцем.

–Сев, она на спидах, даже не думай. -Получаю я ценный совет от моего спутника. Через 30 минут я в новой компании мчусь по ночному городу.

–Так, давайте ещё раз-пытаюсь уточнить я детали-Таня, Игорь, Саша, Ира? -Ира, Таня, Игорь, Миша! -поправляет меня чуви за рулем. Мы шаримся по каким-то сопкам, пьём омерзительное красное винище и курим на него. Разглядываем огни урбана с высоты птичьего полёта. Этих людей я больше не увижу никогда. Или же, мы пройдём мимо друг-друга при свете и суете дня. Это нормально.

Мы смотрим нуар. Мы смотрим нео-нуар. Тебе лететь на днях. Но ещё уйма времени насладиться друг-другом.

–Он его убьёт?

–Маленькая, я не знаю.

Никогда не любил кино с ней. Женщина будет задавать лишние вопросы, отвлекая тебя от деталей, ходов режиссёра и фишек в диалогах. Поэтому фильм «Залечь на дно в Брюгге» я предварительно оценил в гордом одиночестве и лишь потом устроил совместный просмотр. Последним кино, которое мы видели в тандеме -«Ученик» крамольного режиссёра Серебрянникова. После картины я неделю ходил озадаченный. Тут тебе и религия, и еврейский вопрос. Россия XXI века показана беспросветно дикой. А как вам эти учителя, которые крестятся?

-С кем ты спишь? С кем ты пьёшь (ешь, гуляешь, разговариваешь и т.д.) Обсуждать чужую личную жизнь в отсутствии своей-главное хобби 90% людей. -А Петров -то-алкоголик! -У Сидорова дочь (или жена)-шлюха! И так до бесконечности. Чужое горе-двойная радость. Тенденция эта особенно ярко прослеживается в провинции. Чем меньше город-тем ярче и изощреннее сплетни.

–Сев, ты тут?

От моих мыслей меня отвлекает коллега Саша. Мы курим на заднем дворе между съёмками, написанием сюжетов и их монтажами.

–Я тебе говорил, что пошёл к мозгоправу? Кент восьмерочка , хипповый лук, чем-то похожа на известного диджея Сашу Грей. Остроумна и хороша.

–Я устала, сегодня надо записать новую передачу и добить сюжет. Когда я все успею? -Пошли поработаем?

Боже, это же криминалитет!-думал я, впервые разглядывая водителя Белоуса. Лысый, здоровый, с низким голосом. За рулём черного prado этот человек смотрелся ещё внушительнее.

–Заедем в магазин, надо отраву купить от тараканов. Чтобы сдохли, гады, вместе с соседями. -Хорошо, Дим-соглашаюсь я с рулевым. Да как тут спорить? Интересно, он убивал людей в 90-е? Внешность Белоуса оказалась обманчивой. Отлично знает край, может поддержать диалог и пошутить. Иногда подкалывает остро. -Сева, тебя не уволили ещё?

Ты сидишь на Арбате и куришь самокрутки с табаком. Художница, как выяснилось. Мы познакомились прямо на улице и тут же стали общаться. Смуглая, армянская, в своих мыслях. -Я уезжаю отдыхать на Рейнеке, там много приколов. -Привезешь? -Попробую. Лапша в коробочках, прогулки по морскому берегу. Походы в магазин за кистями на утро. -Я приду к тебе спать. Спустись, встреть меня, пожалуйста, я уже на Семёновской. «Tess» с цитрусом, болтовня. И снова поход в магазин для художников за твоими причиндалами для рисования. Вскоре, берег тихого океана ты меняешь на берега Невы. Поступила в «Репинку»?

Я дорвался до синтезатора в антикафе. Платишь символическую сумму и в твоём распоряжении хороший инструмент. Поётся в моей интерпретации Земфира, СплинЫ и Лагутенко. Вокруг собирается народ. -А давай Цоя?! Ребят, не вопрос. Он заезжен и отточен ещё в студенчестве. Слова не всегда помню, правда. Мадам за баром обещала составить мне компанию в «антракте» для перекура. Подхожу к барышне, напоминаю о себе. Вмиг оказываюсь на полу. Какие-то перцы врываются в заведение и ловко проводят серию из нескольких ударов в мой музыкальный жбан. Молодчики вмиг скрываются с музыкального ринга не дав мне опомниться. Верхняя губа болтается, кровь. Еду зашиваться в больницу рыбаков. В соседнем зале мужики играли в покер . Один из них любезно доставил меня до медиков.

Ты испаряешься в чреве ночного клуба и я отправляюсь спать к себе один. До этого я провёл часовой прямой эфир с модным исполнителем Feduk-ом. На его концерт я приехал исключительно ради «Розового вина», которое год назад лилось отовсюду. 60 минут радиоэфира с Федей пролетели лихо. «Футбольчик» играл в детстве на флейте в музыкальной школе, а кроме саундтрека к фильму «Околофутбола» написал немало хороших вещей.

–Федь, давай ты исполнишь прямо сейчас для наших слушателей свою новую песню, а я тебе бит дам. «Плотный бас, нас опять, заставляет прыгать, мне нравится твой выбор…» И тембр хорош у парня. И стадионы собирает теперь полные. Покурив после эфира одну сигарету на двоих мы расходимся до ночи в разных направлениях.

Я выпаливаю по привычке среди туч машин Toyota plaz. Это авто ассоциируется только с тобой.

–Я приехала, кот, выходи.

Бардачок напоминает мне какого-то робота. Глаза-кондиционеры, рот-защёлка -Детский сад-улыбаешься ты, смотря на мои манипуляции с неведомым салонным чудовищем. Мы катим в сторону советской. У нас ужин перед моим отъездом. Ты потеряла подаренный мной iPod. Все заканчивается истерикой на фоне грядущего расстояния, подпершего тебя мудака-соседа и гаджета.

–Блядь, тебе плеер важен, или то, что я уезжаю?

Читая Бегбедера, Уэлша и Берроуза я никогда не думал, что стану героем их романов. -Мне 25 или 40?-спрашиваю я себя после дичайшего хмурого утра, внимательно осматривая в зеркале. Я мчал к тебе в аэропорт, просто, чтобы проводить. Деловая, избалованная, стильная. Но сучка та ещё (в этом и прелесть). Тебе лететь 8 часов до Москвы. Бар в воздушной гавани, рассвет, предновогоднее настроение. А ты в столицу. Такси туда-обратно, много крепкого кофе по приезду. Кстати, если вас мучает похмелье-не пейте. Сделайте два добрых напаса и почувствуйте себя вновь человеком. Weed. -Напиши, как приземлишься, я волнуюсь.