Читать книгу Пробуждение - Марк Фрост - Страница 4

Волнение буквально поедало Уилла – словно на него набросилась стая термитов. Он бежал и бежал, и только один раз позволил себе оглянуться через плечо. Ни черной машины, ни гоночного «Праулера», ни новых сообщений от отца. И никого из остальных бегунов: к школе Уилл подбежал один. Он остановил секундомер и с изумлением обнаружил, что промчался милю и две десятых от кафе до школы за три минуты и сорок семь секунд.

Меньше чем за час он дважды побил собственные рекорды, и при этом даже вспотеть не успел. Он всегда знал, что умеет очень быстро бегать. В десять лет, когда за ним погналась собака, он обнаружил, что может бегать со скоростью оленя. Но когда он рассказал об этом родителям, они твердо решили, никто не должен видеть, как он бегает. Вплоть до этого года ему не разрешали участвовать в кроссе, а разрешили только после того, как он пообещал не особо выставлять напоказ свой талант. На самом деле своих истинных способностей в беге Уилл не знал, но, судя по сегодняшнему утру, он мог побить любые рекорды.

Уилл уже успел наполовину переодеться в школьную форму, когда в раздевалку ввалились «Рейнджеры» – через две минуты после него. Ребята тяжело дышали. Некоторые одарили Уилла странными взглядами.

– Какого черта, Вест? – выдохнул Шефер.

– Извините, – пробормотал Уилл. – Сам не знаю, что на меня нашло.

Он поспешил уйти из раздевалки, пока кто-нибудь еще не начал задавать вопросы. Если бы хотя бы кто-то из команды прибежал чуточку раньше остальных, может быть, к вечеру про его стремительный бег все позабыли бы. Он бы продолжил тренировки, придерживаясь лицемерных стандартов, и никто бы не стал придавать его сегодняшнему рекорду особого значения.

Но он до сих пор сам себе этого не мог объяснить.

Уилл торопливо прошагал по коридорам и занял свое место в классе за минуту до начала урока истории. В последний раз проверил сообщения. Ничего. Отец либо ушел на утреннее совещание, либо отправился на пробежку.

Уилл переключил сигнал вызова мобильника на вибрацию, и как раз в это самое мгновение прозвенел звонок. В класс входили одноклассники – унылые и невыспавшиеся. Усевшись за столы, они принимались лихорадочно возиться со своими мобильниками, отчаянно пытаясь цифровым способом наладить свою напряженную социальную жизнь. Никто не обращал внимания на Уилла. На него никогда не обращали внимания. Об этом Уилл старательно заботился. Вечный «новичок», Уилл давно научился загонять эмоции поглубже и демонстрировать своим ровесникам исключительно непроницаемую маску.

№ 46: ЕСЛИ НЕЗНАКОМЫЕ ЛЮДИ УЗНАЮТ О ТВОИХ ЧУВСТВАХ, ТЫ ПОДАРИШЬ ИМ ФОРУ

Уилл был высоким и поджарым юношей. Он старался всегда садиться подальше от учителя и сутулился, чтобы скрыть свой истинный рост. Он никогда не провоцировал конфликты. Одевался, разговаривал и передвигался по жизни он непритязательно, сдержанно, невидимо. Именно так, как его тому учили родители.

№ 3: НЕ ПРИВЛЕКАЙ К СЕБЕ ВНИМАНИЕ.

Но у него в груди все еще басово билась тревожная строчка: «БЕГИ, УИЛЛ! НЕ ОСТАНАВЛИВАЙСЯ». Могло ли время отправки отцом сообщений – тогда, когда Уилла заметили те, кто сидел в черной машине – быть случайным совпадением?

№ 27: СЛУЧАЙНЫХ СОВПАДЕНИЙ НЕ БЫВАЕТ.

Миссис Филопович затянула свою каждодневную нудятину. Сегодняшняя тема – наполеоновские войны. Даже тихое жужжание, доносившееся из динамика школьного интеркома над головой учительницы, звучало интереснее. Половина учеников в классе старалась не заснуть; два раза Уилл заметил, как ребята резко поднимали голову, ударившись подбородком о стол. Воздух в классе стал затхлым – казалось, даже кислород утратил всякие надежды на лучшее.

Сознание Уилла устремилось к последней фразе отца, произнесенной им два дня назад, перед отъездом: «Обращай внимание на свои сны». И вдруг ему удалось припомнить сон, который раньше от него ускользал. Он закрыл глаза, чтобы «прокрутить» этот сон в памяти, и в его сознании возник единственный зыбкий образ:

Падает снег. Все неподвижно в бескрайнем лесу. Большие деревья белым-белы.

Сколько они с родителями ни колесили по стране, Уилл ни разу не видел снега в реальной жизни, за исключением того, которым сегодня с утра покрылись горы. Но эта картина казалась реальнее сна. Он словно бы когда-то побывал в этом месте.

Открылась дверь. Вошел школьный психолог. Он изо всех сил старался пройти в класс незамеченным, и это выглядело очень смешно. Он был похож на мима, изображающего грабителя и при этом жутко переигрывающего. Уилл с ним был немного знаком. Три месяца назад психолог провел с ним краткий курс введения в новую школу. Мистер Раш. Примерно тридцать пять лет. Грушевидная фигура, вельветовые брюки и клетчатый пиджак кричащих тонов, острая ученая бородка поверх каскада подбородков.

Раш что-то шепнул миссис Филопович. Класс зашевелился. Ученики были рады чему угодно, лишь бы не помереть от рук Бонапарта. Учительница и психолог обвели класс взглядом.

Глаза мистера Раша остановились на Уилле.

– Уилл Вест? – произнес он с кривой улыбкой. – Будь так добр, пойдем со мной.

В нервной системе Уилла сработала сигнализация. Он встал, жалея о том, что не может исчезнуть. По классу пробежала волна заинтригованного шепота.

– Захвати свои вещи, – сказал мистер Раш, белый, как молоко.

Раш подождал у двери, а потом пошел по коридору первым, на каждом шагу чуть ли не подпрыгивая.

– Случилось что-нибудь нехорошее? – спросил Уилл.

– Нехорошее? О нет, нет, нет, – ответил Раш с собачьим оскалом. – Все хорошо… – Слово «хорошо» он жестами заключил в кавычки.

Ничего себе…

– Но я просто в восторге, дружище, – добавил психолог и, сжав руку в кулак, поднял и опустил ее, чтобы показать, что он на стороне Уилла. – Все просто потрясающе и изумительно. Вот увидишь.

Когда они шли мимо длинной стойки около кабинета директора, секретарши приветствовали Уилла улыбками. Одна даже подняла вверх оба больших пальца.

«Произошло нечто совершенно непонятное», – подумал Уилл.

Директор школы Эд Бартон выскочил из кабинета. Добродушный, круглолицый, он пожал руку Уилла. Он был в таком приподнятом настроении, будто Уилл только что победил на научной ярмарке штата.

– Мистер Вест, входите, входите. Очень рад вас видеть. Как ваши дела сегодня?

«Чем дальше, тем страннее». В любой другой день, вооружившись фотографией класса, в котором учился Уилл, и бладхаундом, Бартон не сумел бы вычислить его в шеренге из трех учащихся, двое из которых были сиамскими близнецами.

Но с другой стороны, Уилл всегда ухитрялся пропускать занятия в тот день, когда в школе устраивали фотографирование.

– Честно говоря, я немного встревожен, – сказал Уилл, когда они с мистером Рашем вошли в приемную перед кабинетом директора.

– Чем, Уилл?

– Тем, что все так любезны. Наверняка вы собираетесь сообщить мне какую-то ужасную новость.

Бартон смешливо фыркнул и вежливо подтолкнул Уилла к открытой двери кабинета.

– О нет. Вовсе нет.

Раш вошел последним и закрыл за собой дверь. Со стула, стоявшего перед столом Бартона, встала женщина и протянула Уиллу руку. Она была одного роста с ним, стройная, спортивная, в темном костюме, сшитом на заказ. Ее прямые светлые волосы были стянуты в хвостик на затылке. На полу, у ног женщины, обутой в блестящие туфли на высоченных шпильках, стоял дорогой кожаный кейс.

– Уилл, это доктор Роббинс, – сказал директор школы.

– Я очень рада познакомиться с тобой, Уилл, – сказала женщина. Ее рукопожатие было крепким, а взгляд фиалковых глаз – острым и пронзительным.

«Кто бы она ни была, – подумал Уилл, – она заядлая курильщица».

– Доктор Роббинс приехала, чтобы сообщить нам невероятно приятную новость, – сказал Бартон.

– Ты ведь приверженец строгих фактов и чисел, не так ли, Уилл? – спросила Роббинс.

– В противоположность…

– В противоположность любителю маркетинговых слоганов и скрытой рекламы, призванной парализовать сознание и отключить рациональное мышление за счет стимуляции спинного мозга?

Уилл растерялся.

– Все зависит от того, что вы хотите мне продать.

Доктор Роббинс улыбнулась, наклонилась, взяла портфель и вытащила из него тонкий черный металлический ноутбук. Положив его на стол Бартона, она раскрыла его и включила. Вспыхнул экран. На нем появился водопад строчек, которые мгновенно организовались в анимированные графики.

Директор Бартон сел за свой письменный стол.

– Уилл, ты помнишь стандартизированный тест, который ты вместе с твоими одноклассниками писал в сентябре? – спросил он.

– Помню, – ответил Уилл.

Доктор Роббинс сказала:

– Этот тест проводится Национальным Агентством Проверки Знаний. Его выполняют все десятиклассники во всех государственных школах страны. – Она указала на большое скопление извилистых линий в середине графика на экране лэптопа. – Это средние показатели по стране, собранные за последние пять лет. – Роббинс нажала клавишу; выше графика появилось изображение, которое тут же разделилось на небольшие кружки, похожие на приплясывающие шестнадцатые ноты. – А это – показатели, выведенные путем экспертной оценки. Два высших процента в базе данных.

Доктор Роббинс нажала другую клавишу, и изображение снова сдвинулось, увеличилось, и над самым высоким скоплением точек возникла одна, помеченная красным цветом.

От страха у Уилла противно засосало под ложечкой. «Ой-ой-ой», – подумал он.

– Вот это, – сказала Роббинс, – ты. Один, если точнее, из двух миллионов трехсот пятидесяти шести тысяч семидесяти учащихся.

Она склонила голову к плечу и улыбнулась – ослепительно и сочувственно.

У Уилла на миг замерло сердце. Он попытался скрыть шок. Его мозг сверлила только одна мысль: «Как это могло случиться?»

– Умница, Уилл! – воскликнул Бартон, радостно потирая руки. – Ну, что скажешь?

Уилл успел проучиться в исключительно среднего уровня школе, возглавляемой Бартоном, всего две недели к тому дню, когда ученикам был предложен этот тест, но Бартон явно вознамерился приписать эти блестящие результаты и школе, и себе лично.

– Уилл? – проговорила доктор Роббинс.

– Простите. Я просто… лишился дара речи.

– Вполне понятно, – сказала Роббинс. – Если хочешь, мы можем рассмотреть твои результаты более предметно…

На столе у Бартона сработал звонок. Он посмотрел на Раша и щелкнул пальцами. Школьный психолог подошел к двери и открыл ее. Вошла мать Уилла. Шею она обернула длинным шарфом, глаза спрятала за большими темными очками.

Уилл ждал, что мать будет сердита и разочарована – ведь он жутко опростоволосился и раскрыл свою анонимность, но она улыбнулась.

– Какая чудесная новость! – воскликнула она и обняла Уилла. – Я поспешила приехать, как только мне позвонила доктор Роббинс.

Уилл отстранился и увидел свое отражение в линзах очков матери. Это было странно. Она никогда не надевала очки в помещении. Может быть, сегодня надела, чтобы он не разглядел ее глаз? Для всех остальных в кабинете директора она разыгрывала радостное волнение, но Уилл точно знал, как она на него сердита.

Белинда Вест сделала шаг назад. Уилл ощутил еле заметный запах сигарет. «Странно, – подумал он. – Наверное, кто-то курил у нее в офисе. Но разве в Калифорнии нет официального запрета на курение в общественных местах?»

Послышался вибрационный сигнал мобильника. Пришло сообщение от отца: «ПОЗДРАВЛЯЮ, СЫНОК!»

Видимо, новость ему только что сообщила мать.

Мать Уилла пожала руки всем присутствующим в кабинете и обменялась с ними любезными фразами. Затем разговор снова взяла в свои руки доктор Роббинс.

– Надеюсь, ты не откажешь мне, Уилл, – сказала она. – Думаю, остальные простят нам, но мне бы хотелось предложить тебе еще один быстрый и несложный тест.

– Зачем?

– Из любопытства, – коротко ответила доктор Роббинс. – Когда кто-то сокрушает существующую статистическую модель, научные умы жаждут информации. Что скажешь? Готов?

– А если я откажусь, что самое плохое мне грозит? – спросил Уилл.

– Ты вернешься в класс, закончишь свой день и навсегда забудешь об этом разговоре.

«Очень убедительный аргумент», – подумал Уилл и сказал:

– Хорошо, я согласен.