Читать книгу Байкеры - Марк Качим - Страница 2

– Сыграй что-нибудь для меня, – попросила Элли, и мягкая хрипотца ее голоса отдалась где-то под ложечкой.

Она смотрела внимательно и словно не замечала направленных на них камер.

– Да, сыграйте… сыграй, пожалуйста, – Денни Стоун, самый молодой из собравшейся компании, поспешил поддержать Элли, едва не подскочив на месте.

– Ну или я могу спеть вам матерные куплеты, – хмыкнул Рассел Линк. – Хотя их же вырежут. А зря, я отлично пою – но только матом.

– Да и пусть вырежут, – Элли легкомысленно махнула рукой. – Вечер-то и вправду хорош!

Она вытянула длинные ноги, так плотно обтянутые джинсой, что Джэм невольно подумал о смазке: по-другому в эти штаны она бы просто не влезла.

Больше никто ничего не сказал. Из двенадцати участников шоу “Вокруг света за 280 дней” камеры не боялись только эти четверо: голливудская красотка Элли, Денни, юное дарование, покорившее всех поклонников Диснея, и скандальный телеведущий не менее скандальной программы “Суд Линка”. Ну и сам Джэм, конечно.

– Как насчет вот этого для разгона?.. – он тронул струны и посмотрел на Мартина Гиннеса.

Тот сидел боком к костру, делая вид, что не имеет никакого отношения к музыке вообще и к играемой песне в частности.

– О, я знаю, знаю! – Денни снова подпрыгнул на толстом бревне, которое устроители шоу притащили откуда-то для антуража. – Это же твоя песня! – он с восторгом посмотрел на Мартина. – Крутая! Но мне больше нравится “Шагающий в небесах”.

– Слащавая жвачка, – скривился Мартин. – Как и почти все, что я пишу.

– Все равно крутая! – помотал головой Денни. – И клип сняли отличный.

Он встрепенулся и уставился на Элли, будто увидел ее впервые.

Та лишь улыбнулась, повела плечами – мол, правильно угадал, мальчик, это именно я танцевала среди сотен свечей.

– Джэм, сыграй, пожалуйста, хоть одну песню, – негромко попросил Адам.

Несмотря на масштабность шоу, съемочная команда была не так уж и велика: два оператора, осветитель, звуковик и помощник режиссера. Возглавлял всю эту ватагу Адам Берроуз, бывший одновременно и сценаристом, и режиссером, и монтажером, носильщиком и феей-крестной, если нужно. Еще несколько человек из сопровождения ехали в отдельном фургоне, но с ними Джэм еще не успел толком познакомиться.

И искренне надеялся, что ему не придется свести тесную дружбу с Хлоей – медиком проекта. Статная, уже в годах, Хлоя лишь с виду была эдакой вселенской бабушкой. Джэм не сомневался, что она не дрогнет при виде ободранной до мяса кожи и точно не упадет в обморок, увидев кровотечение.

Первый день вышел чертовски длинным – Джэм, признаться, уже ото всех устал. Поэтому он не стал ничего придумывать и заиграл все ту же песню Мартина. Ее автор – насупленный, небритый и взъерошенный – отвернулся, глядя на заходящее солнце.

Петь тоже пришлось самому. Устроители попросили Джэма заучить несколько песен Гиннеса, поэтому напрягать память не приходилось.

Денни попытался подхватить, но певческий его талант очень уступал всем остальным. У Элли был неплохой голос – она даже в каком-то интервью говорила, что стояла перед выбором: певческая карьера или актерская. Но она или не знала текст, или просто не хотела петь.

Джэм допел уже второй припев и начал последний куплет, когда позади него раздался приятный, хорошо поставленный мужской голос. Его обладатель, не спешивший попасть в кадр, явно оказался захвачен моментом: густой лес, уютная поляна и ярко пылающий костер.

Гадая, кто же составил ему компанию, Джэм чуть повысил голос, входя в резонанс со своим неожиданным партнером, и ударил по струнам, не жалея пальцев и гитары.

Песня кончилась до обидного быстро. Джэм тянул ее как мог, целых три раза повторив припев, но потом умолк и все-таки обернулся.

Увы, основной свет был направлен на два ближайших к костру бревна, и позади Джэма была непроглядная тьма.

– Отлично, парни, – похвалил Адам. – Остальные, не стесняемся. Это мирная посиделка, никаких заговоров и интриг.

– Говорю же, надо спеть дюжину-другую матерных куплетов, – авторитетно вставил Рассел. – Адам, тайм-чек забился? Дай оторваться и расслабиться – когда еще придется.

– Ни в чем себе не отказывайте, – Адам мягко улыбнулся.

Джэм протянул Расселу гитару, и тот уверенно ухватил ее за гриф, пронеся над костром.

– Ну поехали! – он ударил по струнам и буквально заорал: – Говорят, я некрасивый, ну и что ж такого, но зато как выпью пива – заебу любого!

Ответом ему были целых десять секунд гробового молчания – будто посреди дамского салона матрос вдруг снял сапоги. А потом из темноты раздалось хриплое, надтреснутое:

– А ну-ка подыграй, – и как только Рассел снова принялся терзать гитару: – Не давала и не дам я такому дураку – повалил меня в канаву, ищет дырку на боку!

– Ха! – крякнул Рассел и тут же затянул следующую: – Всё бы милке песни петь, всё бы целоваться! Да больше нет уж сил терпеть – я хочу ебаться!

– Ах вон ты как… – довольно протянул Чейз. Только у него, самого старшего из их разношерстной компании, был такой надтреснутый голос. – По реке плывет баржа, на барже ебут моржа. Морж виляет ластами между педерастами!

– Мы ебали все на свете, кроме шила и гвоздя, – раньше, чем Рассел нашелся с ответом, пропел тот самый незнакомец, подхвативший куплет, когда пел Джэм, – шило острое тако-ое… – протянул залихватски, – гвоздь вообще ебать нельзя!

Джэм совершенно искренне рассмеялся, и его поддержал общий хохот. Рассел же, улыбаясь, сбацал простенький переход и вопросительно вздернул бровь, приглашая вступить следующего. Джэм обернулся снова, и на этот раз осветитель направил прожектор ему за спину.

Джэм мысленно обругал глупца: непривычный к камере человек сто процентов сейчас стушуется. И по-прежнему будет непонятно, кого природа одарила таким голосом и чувством юмора.

Но спевший про шило и гвоздь и не думал смущаться. Оглушительно свистнув, он затянул новое, не менее соленое четверостишие. Яркий луч выхватил спадающие на лоб светлые волосы, выдающийся нос и тяжелую нижнюю челюсть, да только узнал его Джэм вовсе не по лицу, а по массивному браслету на запястье.

Миккель Зорг. Проплаченная пташка. Джэм ни на секунду не сомневался, что победа в шоу уже в кармане его дорогущей новенькой куртки. У него вообще все было новое, начиная от понтового, блестящего нецарапанным лаком “Харлея” до идиотского шлема а-ля Хищник с длинными резиновыми косами. От Зорга буквально смердело деньгами и понтами – и если в первом не было ничего плохого, то второе вызывало желание отсесть подальше и отвернуться.

К счастью, Зорг предпочел самое дальнее бревно. Джэм мысленно посетовал, что идеальный партнер по песне оказался таким дерьмом, повернулся к Расселу и добавил свою песенку к уже спетым.

Как ни странно, но неприличные песенки, часто неполиткорректные и иногда нескладные, здорово разрядили обстановку. Когда Адам предложил пожарить на костре зефир, не отказался никто. А огромный термос, полный ароматного какао, удостоился настоящих оваций. Лишь Элли помнила о работающих камерах и не забывала принимать правильные позы, остальные ели зефир, облизывая сладкие пальцы, с шумом прихлебывали горячее какао и наслаждались моментом. Джаспер Ягд, известный фотограф и жуткий нелюдим, даже угостил сладостью своего пса.

– Есть кто на смену? – Рассел поднял гитару над головой, вызывая своей могучей фигурой и растрепанной щетиной ассоциацию с викингом. – Нет? Ну и ладно. Тогда все по койкам, а мы с барышней прогуляемся под луной и до кустов, – он улыбнулся Элли своей фирменной кривоватой улыбкой и подмигнул ей.

– Вы только не забывайте, что завтра перегон триста с лишним миль, – напомнил Чейз. – А то обдерете кустами весь лак с кормы, придется весь путь стоя на пегах ехать.

– Пожалуй, внемлю доброму совету, – Элли мягко улыбнулась и первая поднялась на ноги. – Доброй ночи всем.

Джэм был уверен, что далеко не только он проводил взглядом ее стройную фигурку до самого домика, но когда Элли скрылась, зайдя внутрь, оказалось, что многие уже стали расходиться. Софиты наконец погасли, а Адам куда-то исчез.

– Ты же играл с ней? – поинтересовался Рассел, отдавая ему гитару. – Признавайся, было у вас что? – он поиграл бровями.

– Она тогда была замужем, так что исключительно работа, – ответил Джэм. Легонько тронул струны гитары – он не привык ложиться так рано, да и вечер был слишком хорош, чтобы торчать в номере.

– Но сейчас-то она в разводе, – Рассел хмыкнул. – И тут вообще почти все холостяки.

– Но шоу все-таки о мотопрогоне, а не “Свидание вслепую”, – заметил Чейз.

– Одно другому никогда не мешало! – авторитетно заявил Рассел.

Он широко зевнул, даже не подумав прикрыть рот рукой, и направился к своему домику. Чейз кивнул Джэму на прощание и тоже ушел. Остальные разбрелись по домикам молча, оставив его наедине с костром.

Скорее всего, сказывалась физическая усталость. У Джэма как раз закончились съемки фильма, полного каскадерских трюков, – в том числе и на все тех же мотоциклах, поэтому от короткого “пристрелочного” прогона он совсем не устал, но для других нагрузка наверняка была значительной. Да и время было еще раннее.

Он взял с соседнего бревна туристическую пенку – устроители позаботились о комфорте Элли и Игмы, двух девушек-участниц проекта, – бросил ее на усыпанную прошлогодней хвоей землю и с удобством устроился, опираясь спиной на ствол исполинской ели. Закрыл глаза, и пальцы сами собой заскользили по струнам.

О проекте Джэм узнал еще в прошлом году. Сразу же велел агенту отправить заявку, а потом забыл о нем на несколько месяцев – так плотно был занят на съемках мини-сериала.

Но, конечно, устроители ухватились за возможность завлечь в свои ряды звезду. Тем более, что Элли – Элеонора Ротаковски, куда более известная актриса, чем он, – согласилась на участие во многом потому, что уже работала с Джэмом, и призналась, что в таком мероприятии ей очень хотелось бы видеть знакомое лицо. Из остальных участников Джэм знал только мальчишку и Рассела. С Денни он снимался в одном фильме и неоднократно встречался на красной дорожке, а у Линка был пару раз приглашенным гостем.

Джэм опасался, что в угоду зрелищу и рекламе устроители усадят всех на безлико-одинаковые байки той фирмы, что заплатит больше. Но был приятно удивлен, когда увидел контракт: техническое оснащение целиком отдавалось на откуп участникам. Единственное требование – чтобы шлем и защитный костюм соответствовали стандартам. И все. А там – хоть голову Хищника на себя напяль, если готов носить лишние два-три килограмма. А эти чертовы косы полметра длиной меньше точно не весили.

Впрочем, каждый сходил с ума по-своему. Нравилось этому холеному придурку выпендриваться – его право. А когда надоест, косы можно будет и отрезать.

Теплый вечер, треск костра и любимая послушная гитара в руках настраивали на миролюбивый лад. Выкинув из головы все негативные мысли, Джэм удобно устроился так, чтобы видеть небо, и замурлыкал попсовую, но весьма мелодичную песенку.

Он допел почти до самого конца, когда понял, что его голосу вторит еще один. Почти неслышный, но приятный и, черт возьми, уже знакомый.

Джэм слишком удобно сидел, чтобы оборачиваться. И пришел в слишком благодушное настроение, чтобы раздражаться, что его покой нарушили. В конце концов, Зорг не сделал пока ничего плохого – разве что почти опоздал на выезд, заставив организаторов изрядно поволноваться. И выглядел как манекен в этой своей модельной одежде без единого масляного пятна. И шлем еще этот…

Желание петь куда-то улетучилось. Побренчав еще немного для порядка, Джэм зажал струны ладонью и сел.

Зорга он нашел только благодаря ярко светящемуся в темноте экрану ноутбука. Кажется, тот даже не заметил, что Джэм перестал играть – сидел, полностью погруженный в происходящее на экране. По светлым волосам то и дело мелькали цветные отблески, пальцы Зорга порхали по клавиатуре со скоростью, какой позавидовала бы машинистка печатного бюро.

"Геймер," – решил Джэм. Даже теперь боится надолго остаться оффлайн.

Интересно, он знает, как много мест на карте матушки-Земли, куда не добивает сотовая связь? Что ж, скоро узнает. Оставалось надеяться, что это знание не будет стоить истерики для несчастных организаторов. Впрочем, они ведь понимали, кого брали на шоу?

С этой неоптимистичной и довольно злорадной мыслью, Джэм пошел осваивать свой гостевой домик.

***

Нажав кнопку "Отправить", Мик с удовольствием захлопнул макбук и закрыл глаза. Все, теперь можно и отдохнуть.

Он привык всегда быть на работе. Управление корпорацией, состоящей из нескольких десятков складских хабов, без малого пяти тысяч супермаркетов по всему миру, торгующих почти полумиллионом номенклатур продукции, отнимало львиную долю времени. Правда, Мику удалось собрать толковую команду менеджеров, и его личное участие теперь требовалось лишь в крайних случаях, но все равно последний беззаботный отпуск у него был пятнадцать лет назад. Он тогда закончил сезон пятым, собирался подписать контракт на два года, и месяц на Карибах казался лишь началом настоящей жизни.

Жаль, что Фрейзер ушел. Играл он здорово, пел – тоже. Впрочем, это было совсем не удивительно, ведь на счету Джэмисона Фрейзера было уже два мюзикла, и в обоих он исполнял песни сам. По крайней мере, так говорил гугл. Правда, в жизни Фрейзер оказался совсем не таким веселым и улыбчивым, каким был на всех шоу и интервью. А вот Рассел Линк то ли не вышел из образа, то ли был и перед камерами, и вне их поля зрения всегда самим собой.

Мик ожидал большего напряжения – все-таки немногие имели опыт работы перед камерой. Но стараниями Адама, не требовавшего непременной активности от всех и сразу, вечер вышел приятным. Мик и забыл, как вкусно пахнет ночной лес, как аппетитно подрумянивается зефир, когда его жаришь на костре. И как он, хрустящий снаружи и тягучий внутри, может обжечь язык.

Впрочем, зудящая боль не испортила отличного настроения. Три часа поездки с ветерком зарядили энергией и начисто вымыли из памяти утреннюю встречу с поставщиком. Неприятный человек и крайне необязательный бизнесмен, он много лет делал что хотел, пользуясь тем, что является эксклюзивным импортером косметики премиум-класса из Туниса. Мик потратил полгода на то, чтобы выйти напрямую на производителя, и наконец смог сказать этому уроду, что в его услугах они больше не нуждаются. Пожалуй, это стоило полутора часов ожидания – его визави как обычно опоздал – и бешеной спешки, чтобы успеть к старту пробега.

Вокруг жужжали насекомые, но отличное азиатское средство, которое пришлось ждать почти два месяца, делало Мика совершенно невидимым для них. Может, стоило предложить средство Фрейзеру? Тогда бы он, возможно, не ушел так быстро. Что ж… Если не было живой музыки, всегда можно было включить запись. Так Мик и поступил: открыл нужную программу и врубил любимый плейлист.

Отложив ноутбук в сторону, Мик вытянулся на спине, широко раскинув в стороны руки и ноги. Как делал в детстве на заднем дворе, разве что не хватало распылителя автополива. Гувернантка всегда торопилась загнать его в дом – боялась, как бы мальчик не простудился. А Мику так нравилось смотреть на небо сквозь мелкие капли воды, переливающиеся в солнечном свете всеми цветами радуги.

Он впал в музыкальную нирвану, из которой его грубо вытолкнули, споткнувшись о ботинок.

– Твою мать! – раздалось грубым, но определенно женским голосом. Путем несложной математики, учитывая, что на проекте было всего две девушки, и это точно не могла быть Элеонора, Мик вычислил, что перед ним Игма Девис. Девушка же таким способом воспользоваться не могла, а потому уставилась на него и глухо спросила: – Ты кто?

– Миккель Зорг, – представился Мик. – Не спится? Присаживайся, ночь волшебная.

Можно было бы отключить наушники, чтобы обоим было слышно музыку. Или просто посидеть в тишине, если Игме так больше нравилось.

– Даже школьники не ложатся в такую рань! – фыркнул Игма.

Она оседлала бревно, сжала его коленями и с любопытством глянула на его ноутбук.

– Ты, что ли, мотопоход с маскарадом перепутал?.. – и изобразила свисающие с его шлема косы.

– Ну, некоторые же спутали его с выгулом собаки, – хмыкнул Мик, имея в виду Джаспера Ягда. – Как он вообще планирует обогнуть земной шар в компании пса?

– Мне интересно, сколько он отдал за оформление документов на него, – пожала плечами Игма. – И где нашел для него шлем.

О да, шлем. Выехав на старт, Мик был почти разочарован, увидев, что у его "Хищника" есть конкурент. Большой лохматый пес неопознанной пока породы чинно восседал на бензобаке здоровенного байка, а его голову надежно защищал ярко-золотой шлем с рогами, как у викингов.

Хотя, конечно, тринадцатый хвостатый участник делал шоу интереснее, а его владельца – привлекательней для зрителей.

– Хотя, вообще-то, мне нравится, – призналась вдруг Игма. – Я люблю эту франшизу. Особенно первые, олдскульные фильмы. Померить дашь?

– Я истинный фанат самого первого фильма, – Мик подобрал ноги, садясь по-турецки. – Хочешь прямо сейчас? Тогда пошли на стоянку.

– Нет, я люблю делать это при свете, – Игма насмешливо покосилась на него. – И желательно при камерах. И сразу загружать в сеть. На порнохаб.

Мик кивнул было и только потом понял, что это шутка.

– Пошли, пока я не начал искать тебя в моей коллекции избранного, – усмехнулся он, поднимаясь на ноги. – Кстати, он достаточно удобный, я приятно удивлен. Думал, с обзором придется проститься, даже не поздоровавшись.

– Ты что, надел его только сегодня? – неверяще протянула Игма. – Да еще и на обзор подписался? Ты что, блоггер?.. – последнее слово она презрительно выплюнула.

– У меня просто проблема со стремлением все контролировать, – вздохнул Мик. – Я бизнесмен, – он решил не уточнять, какое место занимает в списке Форбс. Позже кто-нибудь все равно додумается поискать его в сети, но пока он будет просто Миком Зоргом. – Хотел опробовать вчера и байк, и амуницию, но не успел. Думал вообще придется догонять вас на трассе.

– Рисковый ты парень, я погляжу… – Игма подошла к его мотоциклу и, погладив сидение, неожиданно наклонилась, ложась на него грудью. – М-м-м… Обожаю запах новых байков.

Вообще-то Мик предпочитал другой тип женщин. С высокой полной грудью, тонкой талией и крутыми бедрами, как Элли. Длинноволосых, томных, каких хотелось баловать подарками и угощать шампанским и фруктами. Игма была совсем другая: с короткой стрижкой, высокая и по-модельному худая. Но не костлявая, а уязвимо-хрупкая, изящная, словно хрустальная. Мик едва сдержался, чтобы не провести ладонями по спине Игмы, а когда она резко выпрямилась бы, заключить в объятия.

– Можем прокатиться, – он выудил из кармана ключи. – Пока запах лака и кожи не сменила вонь масла и топлива, смешанных с дорожной пылью.

– И переворошить ревом мотора осиное гнездо наших соперничков? – Игма вздернула бровь. – Конечно, да! – и, почти не выпрямляясь, перекинула через байк длинную ногу.

На ней был вроде бы свободный джинсовый комбинезон, но из такой тонкой ткани, что при любом движении все изгибы и округлости были прекрасно видны.

– Тогда поехали, – Мик снял с руля украшенный косами шлем, протянул его Игме. Сам с комфортом устроился сзади. – Осторожно, у него очень чуткий газ, – прошептал прежде, чем она успела надеть шлем.

– Да? Ну тогда держись, – Игма хмыкнула, обернувшись к нему через худенькое загорелое плечо.

– Слушаюсь, – Мик с готовностью обхватил ладонями ее талию, и в этот момент байк взревел.

Игма ловко надела шлем, сняла байк с подножки и крутанула ручку газа. Мощный мотор с легкостью сорвал с места немалый вес.