Читать книгу Ночь, с которой все началось - Марк Леви, Marc Levy - Страница 11

Июнь 2020 года, Лондон и Мадрид

Разделенные тысячами километров, Корделия и Диего, каждый за своим компьютером, объединили свои таланты, чтобы проникнуть на серверы британской фармацевтической компании. Взлом подобного масштаба стал завершением многомесячного расследования и должен был проходить по четкому плану.

В сражениях такого рода удары наносятся с помощью кода, эффективность которого зависит от того, как именно он внедряется. Хакеры могут добиваться своих целей разными путями, но все они, в сущности, сводятся к двум способам действия: силовой атаке по нескольким фронтам, чтобы посеять панику в рядах защитников противника, или незаметному, не вызывающему подозрений продвижению, как грабители банка пробираются в хранилище, избегая датчиков сигнализации. Корделия и Диего выбрали именно этот подход и знали, как воспользоваться всеми его преимуществами.

В большой компании всегда найдется усердный сотрудник, готовый в любое время суток ответить на срочный имейл от своего начальника – имейл с прикрепленным документом, который необходимо незамедлительно изучить. Техника проста до невероятия: в приложенном к сообщению файле спрятана крохотная программа, распространяющаяся по системе подобно попавшему в организм вирусу. Пока защита не обнаруживает вторжения, иммунитет не просыпается. Вирус продолжает продвигаться, выбирая органы, где он будет распространяться. И, когда он оказывается готов, наносит сокрушительный удар. Отличный пример такого рода вирусов – злокозненный возбудитель гриппа.

Месяцем ранее Корделии удалось раздобыть схему организационной структуры британского филиала группы «Талови». Для этого однажды утром она отправилась в Гилфорд, маленький городок километрах в пятидесяти от центра Лондона.

Она припарковалась на общественной парковке, достала из багажника велосипедный шлем и куртку курьера – сувениры, оставшиеся ей на память о жизни в Бостоне, – и присовокупила к этому костюму солнцезащитные очки, чтобы ее невозможно было опознать по записям с камер наблюдения. Зайдя в современный офисный центр, подошла к стойке ресепшен и сказала администратору, что адресат привезенной ею посылки должен оставить подпись о ее получении. Однако в списке фамилий на стойке названного ею человека не нашлось. Лениво пережевывая жвачку, Корделия протяжно вздохнула – таким вздохом обычно дают собеседнику понять, что он тратит чужое время.

– Вы не могли бы проверить там у себя? – настойчиво попросила она, ткнув пальцем в экран компьютера за стойкой.

Администратор тут же занялась поисками, не сколько ради того, чтобы помочь Корделии, столько ради того, чтобы воспользоваться возможностью не смотреть на ее жующую физиономию. Как только та набрала код доступа к своему терминалу, Корделия незаметно запустила приложение на своем телефоне в кармане куртки. Для успешной операции расстояние между устройствами должно быть не больше метра. Если бы Корделии вздумалось положить свой смартфон на компьютер сотрудницы, вряд ли она смогла бы выбрать более подходящий момент. В IT-отделах обычно считают, что нападения будут исходить извне, поэтому не особо заботятся о защите терминала в холле. Пока девушка за стойкой усердно пыталась отыскать адресата посылки, Корделия выкачала весь список сотрудников британского филиала «Талови».

– К сожалению, я не нахожу человека с таким именем, – в свою очередь вздохнула администратор.

– Тем хуже для них, – воскликнула Корделия. – Заплатят за доставку дважды!

И она удалилась, унося крафт-пакет с каталогом медицинского оборудования для доставки почтой, – всегда лучше немного перестраховаться.

Второй этап операции требовал больше времени. Корделия и Диего поделили между собой список сотрудников британского филиала фармацевтической компании «Талови» и приступили к делу, методично прочесывая интернет в поисках подходящего кандидата: топ-менеджера, активно пользующегося соцсетями. Из тех, кто любит доказывать, что их жизнь лучше вашей, подкрепляя эту идею фотографиями и комментариями. Диего обнаружил идеальный профиль, и всего за пару ночей работы Корделия сумела раздобыть имя начальника этого менеджера.

Третий этап состоял в подборе пароля к электронной почте, адрес которой их жертва выложила в открытом профиле «Линкедин». Корделия справилась с этой задачей без особого труда.

Эдвард Бошан, креативщик из маркетингового отдела, отдавал свою жизнь на растерзание акул интернета. Фотографии детей и жены, сделанные по случаю дней рождения, хэштеги с именами, геометки воскресных ужинов в загородном доме и, в довершение всего, «астон мартин», припаркованный на улице с незатертым номерным знаком и номером дома на фоне.

Четвертый, и последний, этап заключался в отправке сообщения-ловушки. Чтобы подделать прикрепленный документ, Диего просто-напросто скопировал отчет, подготовленный компанией два месяца назад.

Часом позже Корделия написала Бошану второй имейл с просьбой не обращать внимания на первое письмо, якобы отправленное по ошибке.

Хитрость удалась: Бошан открыл отчет, и вирус начал распространяться по внутренней сети.

С этого момента Корделия и Диего могли читать все сообщения на серверах «Талови», а руководитель IT-отдела ни о чем даже не подозревал.

Брата и сестру волновало только одно направление деятельности компании: реализация инсулина и инсулиноподобных препаратов, жизненно необходимых пациентам-диабетикам. За последние пятнадцать лет они подорожали на тысячу процентов. Такой темп не могло оправдать ничто. Верх цинизма, ведь инсулин был выделен почти сто лет назад, и открывшие его ученые продали патент на него за символическую цену – один доллар, чтобы лечение стало доступным всем больным. И альтернативы в виде более дешевого дженерика не было потому, что фармкомпании регулярно меняли состав своих препаратов, чтобы продлить патенты на них и не допустить, чтобы продукт, от которого зависят жизни десятков тысяч мужчин, женщин и детей, стал общественным достоянием.

Корделия узнала все это за несколько месяцев после похорон Альбы. Когда она вернулась в Бостон, каждая поездка на велосипеде неизменно воскрешала в ее памяти ту бешеную воскресную гонку. Отныне она вкладывала все силы в расследование, которое будет занимать большую часть ее свободного времени следующие три года. Каждые выходные ездила по больницам Бостона и окрестностей, опрашивая медсестер, фельдшеров и пациентов. Каждый вечер рабочей недели часами сидела перед экраном, разыскивая медицинские карты, статьи и статистические отчеты о смертности, связанной с диабетом. С каждым месяцем масштабы скандала и размер ущерба, выражающегося в человеческих жертвах, становились все очевиднее. Врач, закрывший Альбе глаза, ничуть не преувеличивал: в США шел счет на сотни подобных случаев, и год от года количество смертей только увеличивалось. По одной и той же причине молодые и не слишком молодые пациенты, даже те из них, у кого была страховка, не могли позволить себе лекарства, – настолько фармацевтические компании задирали цены.

Узнав все это, Корделия взялась за исследование реализации инсулина и вскоре вышла на сотрудника отдела продаж одной из компаний, занимающихся распространением фармацевтической продукции. Как-то вечером она хорошенько накачала его в баре и сумела разговорить.

За шестой текилой она выяснила, что этот прибыльный мировой рынок поделили между собой четыре компании. Один только инсулин приносил «Талови» пятнадцать миллионов долларов в день, то есть пять с половиной миллиардов долларов в год.

Двенадцать месяцев, за которые Корделия исколесила весь Бостон на своем велосипеде, с трудом зарабатывая на учебу и на жизнь.

Вконец разоткровенничавшийся сотрудник признал, что фармкомпании сами устанавливают цены по взаимной договоренности и при молчаливой поддержке страховых компаний, дистрибьютеров и агентов. Такая система приносит выгоду каждому. Кому как ни ему об этом знать, признался он, чтобы облегчить совесть. Наутро после посиделок в баре, стоивших Корделии незабываемой мигрени, ее расследование приняло новый поворот. Чтобы доказать коррумпированность системы, разоблачить незаконные соглашения и предать правосудию тех, кто дергал за ниточки, ей предстояло собрать неопровержимые улики. А до этого было еще далеко…

После окончания учебы Корделия не вернулась в Мадрид, и вот почему: одна лондонская IT-компания пригласила на должность аналитика данных. Через два года ее повысили до сетевого инженера, и в ее распоряжении оказались технические средства, которые были ей необходимы для достижения целей и свершения правосудия. Теперь она вела обычную на первый взгляд жизнь, хотя ей по-прежнему сложно было судить о том, что является нормой в стране, где шести семействам принадлежит столько средств, сколько оставшемуся населению.

Каждый раз, когда девушку настигало уныние, она открывала тетрадь, в которую приклеила фотографию, вырезанную из итальянской желтой прессы. На ней президент «Талови» в летнем костюме и прижатым к уху смартфоном нежно смотрел с верхней палубы яхты на жену и детей, катающихся на гидроциклах в заливе Портофино. А на соседнюю страницу она наклеила фотографию Диего и Альбы – селфи, сделанное на скамейке в парке Буэн-Ретиро.

* * *

Два года поисков, слежки и подготовки еще не привели Диего и Корделию к желанной цели – отомстить за Альбу, заставив заплатить за ее смерть всех, кто в ней виновен. Они надеялись, что кибератака на филиал фармацевтического гиганта наконец переломит ситуацию в их пользу.

В течение недели с момента внедрения на серверы из тысяч электронных сообщений они отобрали те, что содержали интересующие их ключевые слова. По прошествии месяца упорного труда, не давшего никакой зацепки, чтобы выдвинуть обвинение против кого бы то ни было, Диего заподозрил, что незаконные сделки совершаются без использования сетей передачи данных. Хакеры оказались в тупике, и все их усилия пропали бы втуне, если бы удача не вывела их на правильный след.

Поскольку ставки в этой игре были высоки, упоминания о преступной деятельности фармкомпаний следовало искать только на самой вершине иерархии, поэтому брат и сестра сосредоточились на компьютерах трех топ-менеджеров: генерального, финансового и коммерческого директоров.

И тут случилось маленькое чудо: финансовый директор, забыв дома зарядку от смартфона, имел неосторожность подключить его к своему ноутбуку. При виде установленного соединения с устройством Корделия почувствовала себя взломщиком, трудившимся над подземным ходом два месяца: последний удар киркой – и стена в банковское хранилище обваливается. Удовлетворение было таким острым, что она даже не задумалась над причиной появления судьбоносного окошка у нее на экране. И обнаруженное превзошло все ее самые смелые чаяния: ежедневник, который в ее глазах был ценнее алмазных россыпей.

Они с Диего столько времени потратили на слежку за этим человеком, что им казалось, будто они знают его лучше, чем своих близких. Они прочесали его сообщения, изучили встречи, не пропустили ни единой публикации его жены, которые та выкладывала в инстаграме и на «Френдзнете», знали, когда та устраивает очередную вечеринку с подругами, пока муж работает допоздна, когда семейство собирается провести выходные в своем загородном доме в Кенте, и собрали множество других деталей благодаря системе «умный дом», которой было оснащено их основное жилище. Видеодомофон на входной двери, камеры в местах общего пользования – у Шелдонов к сети были подсоединены даже лампочки. Диего мог наблюдать за ними в каждой комнате. Все системы оказалось так легко взломать, что Корделия даже подумала, не лучше ли этим людям было просто оставить ключи от дома в замке, чтобы упростить задачу грабителей. Помимо многочисленных подробностей частной жизни Шелдонов геолокация в смартфоне главы семейства и данные об использовании кредитной карты позволяли брату и сестре отслеживать их перемещения в реальном времени. По степени полезности выигрывали умные колонки «Алекса». Та из них, что стояла на кухонной полке, и навела Корделию на след. За завтраком госпожа Шелдон спросила у супруга, сможет ли он пойти с ней на родительское собрание в ближайший четверг, в полдень. Шелдон извинился: у него в этот день важная встреча с одним человеком, и перенести ее не получится, потому что тот специально приедет из-за границы. Почувствовав укол любопытства, Корделия вывела на экран ежедневник с компьютера Шелдона: на послезавтрашний полдень никаких записей не было. Тогда она заглянула в календарь на смартфоне и обнаружила там некое мероприятие «Паддингтон», запланированное в тот самый день и час; эта странность ее заинтриговала. Она пролистала месяцы назад и обнаружила, что одно и то же слово, «Паддингтон», отмечено в первый четверг каждого триместра, причем только в телефоне Шелдона, а не на его рабочем компьютере. Корделия проверила все записи за последние три года и увидела, что это загадочное мероприятие систематически повторяется.

Девушка включила свой защищенный мессенджер, чтобы поделиться выводами с Диего. Бандиты в белых воротничках оказались достаточно осторожны и не обменивались никакими сообщениями ни по телефону, ни по электронной почте. Как-то раз их отец, иронизируя над бессодержательностью виртуального мира, в котором она, на его взгляд, проводила слишком уж много времени, напомнил ей, что никогда не стоит пренебрегать возможностями прямого контакта между людьми. Она не забыла этот урок. Вывод: руководители фармкомпаний устанавливают цены на инсулин при личной встрече.

– Если так, то все пропало, – начал сокрушаться Диего.

– Нет, не пропало, если мы поймаем их на горячем! – ответила Корделия. – И кажется, у меня есть идея, довольно самонадеянная, но все же стоит над ней поразмыслить.

Только она отправила это сообщение брату, как на экране всплыло другое окошко.

Что за самонадеянную операцию ты там придумала?

Корделия была задета за живое. Кто-то еще из «Группы 9» подключился к их беседе – но кто? Екатерина дала бы о себе знать; Майя сначала поздоровалась бы. Виталик, учивший иностранные языки по разговорникам для туристов, обычно коверкал слова и писал с ошибками, так что у него получилось бы что-нибудь вроде «Ну и что ты напридумала?». Дженис, отличавшаяся цветистым слогом, спросила бы «Во что играете?» или, что еще вероятнее, «В какое дерьмецо вы опять собираетесь влипнуть?». А такой снисходительный вопрос может исходить только от Матео.

– Ты уже давно тут висишь? – поинтересовалась она.

– Только что подключился, хотел с тобой связаться.

– Ты у себя?

– В дороге, – ответил он.

– Оставайся на связи, я тебе кое-что сейчас перешлю.

Корделия отправила ему наиболее компрометирующие элементы досье в зашифрованном сообщении. Пролистав несколько страниц, Матео догадался, что она задумала.

– Настоятельно не рекомендую вам действовать в поле без тщательной предварительной подготовки. Вы рискуете разворошить осиное гнездо и уничтожить все, чего достигли. Если скомпрометированные менеджеры что-то заподозрят, они начнут искать утечку и прочешут все свои информационные системы. Твои действия всегда вызывали у меня глубочайшее уважение, как, к слову, и действия Диего, но одно дело – работать через экран, а другое – пойти на контакт. Нельзя недооценивать возможности международных компаний, особенно когда речь идет о защите руководителей. Они сделают все возможное, чтобы найти тех, кто хочет на них напасть, и не погнушаются никакими средствами.

Корделия ответила не сразу. Матео никогда не позволял себе вмешиваться в ее планы, кроме тех случаев, когда они работали вместе. Еще больше ее удивило то, что он предлагает ей отказаться от этой идеи. Она ждала, что Диего придет ей на выручку, однако тот никак не проявил себя.

– Сколько можно бездействовать, пусть лучше другие к нам присоединятся! – не выдержала она. – Если нас будет много, все получится. Встреча состоится на вокзале Паддингтон.

– Паддингтон огромный, – спокойно ответил Матео. – И чего ты надеешься этим добиться? Цель твоей операции слишком неопределенна, чтобы так рисковать…

Корделия не дала ему закончить.

– Изобличение негодяев, чья жадность привела к гибели тысяч людей, тебе кажется неопределенной целью? Тогда у нас разные представления о «Группе», – возмутилась она. – Что ты предлагаешь? Пусть каждый занимается своими маленькими делишками в своем уголке, только бы не подставить «Группу»?

– Я этого не говорил, и я так не думаю, – возразил Матео.

И Матео, и Корделия были правы. Совместные действия могли подвергнуть «Группу» опасности, но предотвращение гибели других подобных Альбе было одной из причин ее существования. Матео знал Диего и Корделию достаточно давно, чтобы понимать, что ничто не заставит их отказаться от цели. Он предложил им прогуляться по даркнету, тайной стороне интернета, где среди прочего за криптовалюту можно купить услуги хакеров любого рода и из любой страны. Возможно, им удастся найти там кого-то, кто уже взламывал систему видеонаблюдения на вокзале Паддингтон. Тогда останется только договориться о сумме, за которую тот согласится предоставить им доступ. При подобных сделках вам не зададут лишних вопросов, но опасность использования кода, написанного другим, в том, что этот человек может с помощью него взломать и ваше устройство. Но необходимость подключиться к камерам Паддингтона менее чем за двадцать четыре часа вынуждает идти на некоторые компромиссы…

– Корделия права, – вмешался Диего. – Если другие члены команды к нам присоединятся, мы повысим наши шансы обнаружить объект. Это того стоит, – добавил он.

– Допустим, сработает. А что дальше? – спросил Матео.

– Если мы объединимся, у нас хватит глаз, чтобы уследить за всем вокзалом, – ответила Корделия.

– При условии, что мы подключимся к камерам, – напомнил Матео.

– Я поеду на вокзал, вы будете вести меня по телефону, а я буду следить за Шелдоном, пока не поймаю его с поличным.

– С каким таким поличным? С клочком бумаги? Маловато, чтобы устроить шумиху.

– Нет! Если мне удастся сфотографировать двух руководителей конкурирующих фармкомпаний во время встречи инкогнито на вокзале, у нас будет доказательство их сговора.

– Почему они выбрали Паддингтон? В Лондоне что, мало мест, чтобы затеряться в толпе? – спросил Диего.

Мессенджер молчал, Матео и Корделия размышляли над вопросом.

– Куда отправляются поезда с этого вокзала? – снова спросил он.

– Я поняла! – набрала она. – Вопрос не в том, куда они отправляются, а откуда едут. Экспресс из Хитроу прибывает на вокзал каждые двадцать минут. Наверное, человек, с которым он встречается, прилетает из США. Это самое безопасное место для обсуждения цен, в вагонах нет камер.