Читать книгу Одиночество среди людей - Марк Сумкин - Страница 4

Ну, давайте знакомиться, меня зовут Фрост, и я, пожалуй, самый белый щенок из всех, что вам доводилось видеть. Ей богу, как вы ни ищите, не найдёте на мне ни одного тёмного пятна. Живу я с моими хозяевами – Томом и Мэри. У Тома густая колючая борода и шершавые пальцы, а ещё от него всегда пахнет табаком, от которого я вечно чихаю, но это не страшно, мне встречались запахи и похуже, знаете ли. У его жены – красивые пышные волосы и большие голубые глаза, а ещё она приятно пахнет. На нашем участке стоит большой двухэтажный дом. Том как-то рассказывал, что этот дом построил его отец, когда был молодой, он тогда только женился, и всем его имуществом был пустой участок земли. Когда родители Тома приезжают к нам в гости (а такое случается нечасто), Мэри весь день проводит на кухне, готовя множество самых разнообразных блюд, сводя нас с Томом с ума аппетитными ароматами.

Как я уже сказал, мы живём в большом деревянном доме, у него ярко-красная крыша и широкие окна со всех сторон. Днём, когда Том на работе, Мэри обычно сидит в большом старом кресле и вяжет. За этим занятием она может провести весь день, просто диву даёшься её усидчивости. Ближе к вечеру Мэри отправляется на кухню готовить Тому ужин. Это моё самое любимое время дня (кроме прогулки), потому что мне перепадает много всего вкусного. Когда на улице темнеет, возвращается Том. Мэри высматривает его через окно на кухне и бежит встречать. Он работает в городе, куда ездит на большой синей машине, которая громко тарахтит. А вылетающие из выхлопной трубы чёрные клубы дыма, вызывают негодование у наших соседей, и они ворчат, но мой хозяин на них не обижается, просто некоторым людям порой нужно поворчать, знаете ли.

Спустя несколько недель после того, как я родился, к нам в гости стали приходить разные люди. Они садились возле вольера, чтобы поиграть, а Мэри в это время рассказывала, какие мы замечательные. Я, если честно, точно не знаю, зачем она всё это говорила, наверное, потому что очень гордилась, а мы, в свою очередь, старались вести себя хорошо и не кусать гостей, разве что иногда, когда жуть как хочется.

Когда мы оставались дома одни, вожаком стаи был наш брат – Браун. Он родился самым первым и был крупнее остальных. В отличие от меня, он чёрного цвета. Мы не сомневались, что, когда вырастем, именно он будет нашим лидером, в отсутствие Тома, конечно же.

⁂

На небе стали собираться тёмные грозовые тучи, листва на деревьях неторопливо колыхалась, подхватываемая порывами ветра. Маленький щенок по кличке Фрост открыл глаза и, щурясь, стал осматриваться по сторонам. Поднявшись, он подошёл к большому дереву, что росло неподалёку, и стал его обнюхивать.

– Странно, – сказал он удивлённо, – совсем ничем не пахнет.

Отойдя от дерева, щенок заметил большой куст крыжовника, на нём было несколько зелёных плодов. Осторожно обнюхав куст с разных сторон, он задумчиво произнёс:

– Тоже без запаха.

Не успел он отойти, как вдруг небо затянуло грозовыми тучами, а завывания ветра усилились. Щенок посмотрел на небо, и несколько капель дождя попали ему на нос и голову. В мгновение ока на землю обрушился ливень, шерсть сразу же промокла и стала неприятной на ощупь. Сердце быстро забилось, а прогремевший неподалёку гром напугал ещё сильнее. Щенок бросил взгляд на дерево, с которого опала вся листва, то же постигло и куст крыжовника: его плоды засохли и упали на землю. Вдруг где-то вдалеке раздался громкий стук, после чего стали доноситься отдалённые и знакомые голоса. Щенок тут же бросился туда со всех лап, дождь лил как из ведра, завывание ветра и раскаты грома усиливались, но всё это было словно где-то далеко, где-то там, в прошлом, от которого он так стремительно убегал. Спустя несколько минут погода стала проясняться, дождь прекращался, а вместо туч на небе появилось солнце, лучи которого приятным теплом опускались на спину и голову. Щенок продолжал бежать без остановки и оглядки и бежал он до тех пор, пока не увидел знакомый силуэт своего хозяина. На Томе была надета его любимая рубашка в клетку, а на лице всё так же красовалась колючая борода. Когда Фрост оказался в нескольких метрах от своего хозяина, то заметил за его спиной Мэри и замахал хвостом. Том остановился и, с улыбкой взглянув на щенка, помахал тому рукой. Не теряя ни секунды, щенок со всех лап помчался к ним навстречу, как вдруг, ощутив резкую слабость, упал на землю. Он попытался подняться, но из этого ничего не выходило, лапы стали словно ватные. Лёжа на земле и жалобно поскуливая, щенок неотрывно смотрел на своих хозяев. Вдруг из-за их спин вышел незнакомый человек. На нём был надет большой чёрный плащ с поднятым воротником. На голове у незнакомца красовалась старая чёрная шляпа.

Человек подошёл к Тому и заговорил с ним. Вдруг щенок ощутил сильный звон в ушах, который лишь нарастал. Голова резко заболела, и всё поплыло перед глазами. Он подумал, что сейчас потеряет сознание, но внезапно всё прекратилось. Щенок медленно поднял голову и на мгновение подумал, что оглох, потому что вокруг не было ни единого звука. Прошло несколько минут, и слух стал возвращаться, словно кто-то прибавлял громкость на телевизоре. Он посмотрел на Тома, который продолжал беседовать с незнакомцем. Когда они закончили разговор, человек в плаще сделал несколько тяжёлых шагов навстречу к щенку и, указав в его сторону длинным кривым пальцем, спросил:

– Советуете его?

– Да, – ответил Том. – Он самый крепкий.

Человек утвердительно кивнул.

Мэри молча стояла в стороне и, скрестив руки на груди, с тревогой смотрела на незнакомца.

– Может, ещё кого возьмёте? – спросил Том. – Они так легче адаптируются.

– Нет, – сухо ответил тот. – Мне нужен только один.

Воцарилась гнетущая тишина, которую прервала жена Тома:

– Он очень хороший, вы только с ним подобрее…

– Милая, – осторожно прервал её Том, – я думаю, мистер Блэк знает, как обращаться с собаками.

– Безусловно, – сухо ответил незнакомец, – у меня было по меньшей мере десять кобелей.

Мэри хотела ещё что-то сказать, но, поймав взгляд мужа, промолчала.

Человек сделал несколько шагов вперёд и поднял с земли большого чёрного щенка, крепко держа его за шкирку. Тот извивался и скулил, а незнакомец внимательно его рассматривал. Мэри, приложив ладонь к губам, резко развернулась и направилась в обратном направлении.

Тучи снова заполнили небо, Фрост даже не успел о чём-либо подумать, прежде чем провалился во тьму. В большом двухэтажном доме с красной крышей щенок снежно-белого окраса тихо поскуливал во сне, быстро перебирая задними лапами.

Никогда не забуду, как в ту ночь, проснувшись, я поднялся, чтобы попить. Я стоял у миски, лакая тёплую воду, и вспоминал странного человека в плаще. Утолив жажду, я подошёл к моим братьям, которые спокойно сопели, и завалился около одного из них. Я сразу и не заметил, что в ту ночь в нашем вольере стало на одного щенка меньше.

Все мы очень переживали из-за того, что пропал Браун, минуло несколько дней с той ночи, а он так и не вернулся. В голову лезли плохие мысли, но я убеждал себя в том, что всё наладится. Когда Мэри, как обычно, вязала, сидя в своём коричневом кресле, я подошёл к самому краю вольера и стал внимательно на неё смотреть. Вдруг она знает, куда пропал Браун? Заметив мой взгляд, она отложила спицы на подлокотник и, подойдя к вольеру, взяла меня на руки. Я попробовал спросить о брате, но вместо слов смог издать лишь негромкое поскуливание. Она по-доброму улыбнулась и, почесав за ухом, сказала, что не понимает. Казалось, мы так просидели целую вечность, прежде чем я заснул. Я лежал с закрытыми глазами и с грустью думал: «Как жалко, что людям всё нужно объяснять словами, неужели они не замечают, что порой глаза говорят гораздо больше?»

На следующий день Том принёс несколько игрушек. Мы с удовольствием проводили всё своё время, соревнуясь друг с другом, больше всего нам нравилось перетягивать небольшого жёлтого кота: один из нас брался за его голову с маленькими ушами, а другой – за хвост. Почти всегда я проигрывал, мне постоянно не хватало сил, чтобы соревноваться на равных. Братья смеялись и говорили, что я очень слабый, чем меня расстраивали. Однажды Тоби так резко дёрнул игрушку, что я, не удержавшись на лапах, упал прямо в миску с водой, она разлилась по всему полу, намочив мою шерсть. Заметив это, к вольеру подошла Мэри и стала смеяться, она взяла меня и, завернув в полотенце, положила к себе на колени.

Том всё позже возвращался с работы, видимо он сильно уставал, потому что почти сразу после того, как поужинает, – ложился спать. В те редкие моменты, когда он приезжал пораньше, они с Мэри лежали на диване и смотрели телевизор, он гладил её по волосам, а она от этого засыпала, смешно посапывая.

Люди, которые раньше приходили к нам в гости, перестали появляться в доме. В один из вечеров Том и Мэри немного повздорили, она пыталась в чём-то его убедить, а он говорил, что так делать нельзя и постоянно повторял: «Мы всех не прокормим». Я не понимал, кого они там кормят, но был готов делиться своей едой, лишь бы они не ругались. В тот вечер Том ушёл в спальню, а его жена осталась в кресле. Она сидела, грустно смотря на нас, а мы и не знали, что думать.

Несколько раз нас выпускали из вольера побегать по гостиной. Сначала я нашёл смешной полосатый носок, у которого был не очень приятный запах, поэтому я не стал его грызть. Под кроватью мне попались разные фантики, очень яркие и совершенно безвкусные. Когда нас вернули в вольер, мы все были в прекрасном настроении и рассказывали друг другу о находках, которые попадались в гостиной. На тот момент я чувствовал себя абсолютно счастливым, не подозревая, что этот день станет самым худшим в моей жизни.

Том вернулся гораздо раньше обычного и, войдя в комнату с большой картонной коробкой, стал что-то объяснять жене. Лицо Мэри побледнело, и я испугался. Хозяин что-то говорил про то, что у него мало времени и поэтому нужно торопиться. Том поглядывал на жену, словно чего-то ожидая, а Мэри растерянно смотрела на нас, приложив ладони к губам, затем она присела возле вольера и стала брать на руки каждого из нас по очереди. Когда настала моя очередь, она так сильно прижала меня к себе, что я услышал, как бьётся её сердце: «Тук-тук-тук».

Она нежно провела рукой по моей голове, как всегда до жути приятно, и я почувствовал, что у меня закрываются глаза.

«Тук-тук-тук».

– Его, – сказала она Тому, и я почувствовал, как мне на макушку стали капать тёплые слёзы, всего пара, но было это не очень приятно, знаете ли. Я поднял голову, и одна из капель попала на мой нос, я облизнулся и ощутил солоноватый привкус. Мэри продолжала гладить и прижиматься ко мне лицом, а я никак не мог понять, почему мне так тревожно. Том подошёл к вольеру и, положив большую картонную коробку на пол, стал аккуратно переносить туда моих братьев, одного за другим. Я ждал, когда положат и меня, но этого не произошло. Хозяин поднялся и, взяв нелегкую ношу, не говоря ни слова, ушёл. Мэри медленно встала и, продолжая держать меня на руках, села в своё большое кресло. Не знаю, сколько мы так просидели, но проснулся я глубокой ночью. Я лежал в своём вольере совершенно один и задавался вопросом, куда увезли моих братьев и почему не взяли меня. Неужели я настолько слабый, что даже хозяин это заметил?

Вернулся Том только под утро, очень уставший и очень пьяный.