Читать книгу Жизнь со вкусом Moёt - Марта Кауц - Страница 5

Мне не спалось. Я крутилась в кровати и пыталась не думать о Тихоне.

– Эй, Венера, ты спишь? – прошептала Оксана.

– Нет, – отозвалась я.

– Всё хочу спросить, почему у тебя такое странное имя?

Я улыбнулась в темноту.

– Не знаю, так мама решила. Бабушка всегда говорила, что у меня шлюшное имя и называла меня Верой.

– Круто, а я вот свою бабушку не видела ни разу. Она умерла ещё до моего рождения.

– Моя бабушка тоже уже умерла. И я с ней даже не попрощалась. Я смотрю, ты хочешь послушать котоламповые истории на ночь?

Жила я у бабушки. Маму видела редко и очень скучала по ней. Всё время спрашивала у бабушки, когда же она приедет. Та лишь вздыхала и говорила неизменное «скоро». Мама изредка приезжала и привозила мне незатейливые игрушки. Потом они запирались с бабушкой на кухне и о чём-то говорили. Иногда ругались. Тогда мама с пунцовым от злости лицом распахивала дверь и уезжала, даже не попрощавшись со мной.

Скоро мне должно было исполниться семь. Бабушка научила меня управляться с иголкой и ниткой, и я сама смогла пришить Тяпе глаз. Тяпа – это мой заяц, который всё время терял глазки-пуговки.

Незадолго до моего дня рождения приехала мама. В этот раз она ничего мне не привезла, а сразу закрылась на кухне с ба. Я была послушным ребёнком и не подслушивала, но тогда крики долетали до зала.

– Даже не думай! Ты с ума сошла! – кричала бабушка.

Это было необычно, бабушка почти никогда не кричала. Она считала, криком ничего не добиться и надо разговаривать.

– А ты не лезь не в своё дело, – мама выскочила из кухни. – Я её забираю и точка! Это моя дочь, в конце концов.

– Ага, вспомнила наконец. Ты её одну прокормить не могла, что с двумя собираешься делать?

– Без тебя разберусь! – огрызнулась мама. – Собирайся! – это она уже мне.

– Никуда она не поедет, – возмущалась ба. – На аборт иди!

– Поздно уже идти. Пятый месяц пошёл! – мама развернула сумку и стала доставать из шкафа мои вещи.

Бабушка обессилено опустилась на диван.

– А живота-то почти нет. Чего ж ты так затянула?

– Ему время надо, – словно не бабушке, а себе рассказывала мама, в спешке скидывая вещи в сумку. – Он одумается и на коленях приползёт. Он любит меня. Это всё из-за этой кикиморы. Ну ничего, он от меня так легко не отделается. Я на алименты подам. Или приду с ребёнком и всё его жене расскажу. Выгонит она его взашей, и куда ему податься тогда?

– Ну и дура ты, Светка, ой дура… – держалась за голову бабушка.

Мама закончила сборы и потащила меня в коридор.

– Обувайся, – велела она.

Я замешкалась, глядя на бабушку. Мама, видя моё замешательство, села на корточки и посмотрела мне в глаза.

– Значит так, мама уезжает, и ты едешь с ней, ясно? Тебе в школу в этом году пора. В городе ходить будешь, а не в этом захолустье. Игрушек тебе купим. Поедешь со мной? Жить будем вместе. Здорово, правда? – мама поднялась. – Но если ты не хочешь, хорошо, оставайся здесь. Но запомни, я никогда, поняла, никогда сюда больше не приеду, и ты меня не увидишь! – она открыла дверь в подъезд и протянула мне руку.

Я мало понимала, что происходит. Прижимая к груди Тяпу, я смотрела то на маму, то на бабушку. Мне было страшно. Я не хотела уезжать. Но если мама сейчас уйдет без меня, мы никогда не увидимся!

Мама сделала шаг в подъезд, и я, судорожно натянув сандалики, поспешила следом за ней.

На новом месте было непривычно, но мама была рядом. Меня оформили в школу. Мы с мамой ходили в парк, катались на качелях и ели сладкую вату. Я была счастлива. Потом мама открыла мне секрет, что скоро нас станет трое. Я сначала не поняла, но мама сказала, что вот-вот у меня появится братик или сестричка. Я совсем не хотела ни брата, ни сестру, но расстраивать маму побоялась.

Вскоре родился брат. Он был болезненным и капризным. Мама надеялась, что, если она затянет с абортом, её любовник бросит жену и уйдёт к ней. Но этого не произошло. Ей приходилось крутиться изо всех сил, зарабатывая и подрабатывая в тяжёлые 90-е годы. Поэтому забота о Кирюше легла на мои семилетние плечи.

Я сама включала газовую печку, варила брату кашу, наливала в бутылку, остужала до нужной температуры, пробовала на локоток и кормила его. Потом приходилось мыть его и менять марлевые подгузники. На памперсы у нас денег не было. Но если вдруг памперсы и появлялись, то я сушила использованные на батарее, чтобы можно было снова надеть. Это пока брат в них не покакает, тогда, конечно, в утиль. Также в мои обязанности входило стирать ползунки и пелёнки в тазике, гладить бельё с двух сторон тяжеленным утюгом, мыть посуду, подметать полы и вытирать пыль. За уроки я садилась после девяти и не очень успевала с учёбой. Уставшая после работы мама часто ругала меня:

– Двойка? Снова двойка?! Вся в своего отца-алкаша, ленивая дрянь! Разбаловала тебя бабка. Ни черта не можешь! За что мне такое наказание? У всех дети как дети, а у меня выродок какой-то. Зачем я тебя только забирала? Бестолковое отродье!

Однажды я заикнулась, что хочу к бабушке, за что и получила по голове половой тряпкой.

– Думаешь, она тебя ждёт?! – отвесила мне мама пинка под зад. – Давай, вперёд! Она нарадоваться не может, что избавилась от тебя! Я тут для неё в пух и прах разбиваюсь, а она к бабке своей намылилась, неблагодарная.

Перед моим восьмым днём рождения мама вернулась домой весёлая и заговорщицким тоном позвала меня на кухню. Когда я зашла, то не поверила своим глазам. Из сумки она достала две красивейшие коробки с куклами Барби, шикарные по тем временам. Глаза у меня загорелись. Мама спросила:

– Смотри, какая тебе больше нравится?

Они обе были прекрасны, но волшебное розовое платье на одной из кукол просто заворожило меня. Оно мерцало словно звёздная пыль.

– Эта! – уверенно ткнула я пальчиком.

– Здорово, – ответила мама, пряча кукол обратно в сумку. – Тогда её Оле, дочке начальницы, и подарим, а ту я обратно в магазин сдам. Никак не могла сама выбрать. Уроки сделала?

Ком в горле был у меня в тот день до вечера.

– Так, харэ булки плющить, – с порога заявила Оксана.

Я отложила книгу и подняла голову.

– Ну как тебе? – поинтересовалась она, кокетливо виляя бедрами.

Красное мини с разрезом сбоку шикарно подчёркивало все выпуклости и впуклости Оксаны.

– Смело, – отозвалась я.

– Значит, то что надо!

– Не слишком ли откровенно? А как же правило оставлять мужчинам пространство для фантазий?

– Венера, ну какие фантазии? И что у меня там может быть такого необычного согласно твоей логике? Третья сиська? Огромный ком водорослей? А может, секретная ракетная установка?

Я расхохоталась, а Оксана порылась в своём бьюти-кейсе и продолжила:

– Садись. Пока крашу глаза, расскажу тебе одну историю. Была у меня знакомая, выскочила по малолетству замуж. И понеслось! Каблуки не носи, в них же неудобно. Вот, ходи в балетках. Ногти ярко не крась, с красным лаком только шлюхи на трассе стоят. Укладка тебе не нужна, не порть волосы. И прочее в том же духе. Знакомая сначала сопротивлялась, а потом постепенно сдала позиции. Ты же догадываешься, что через год муж от неё свалил? Причём любовница рассекала на шпильках, имела кроваво-красные ногти и Вавилонскую башню из волос. Вывод? Бабы-дуры, – подытожила Оксана, докрашивая глаза. – Что-то мне эта тушь не нравится… Хоть и стоит, как космический шаттл. Не пойму, почему в рекламе туши пишут, что она выдерживает слёзы и дождь, но не пишут, выдерживает ли она возюканье мордой по подушке в догги-стайл? Знаешь ли, я не так часто рыдаю, а тем более не шарюсь под дождём.

Я догадывалась, зачем Оксана возится со мной. Моя невзрачная внешность выгодно оттеняла её неземную красоту. Но мне было всё равно. Отношений я не хотела. Мужское внимание меня не прельщало. Мир Оксаны был совсем другим. И я не понимала, как эти миры могут существовать в одной плоскости, бок о бок друг с другом. Тут были совсем другие законы. В моём мире любви и семейных ценностей я потерпела фиаско. А Оксана, казалось, уже родилась с инструкцией к этой жизни.

– Так, поедем не на моей машине, – предупредила она, когда мы спускались вниз. – Я планирую пить.

– А на чьей? – не поняла я.

– Найдём.

– В смысле – найдем?

Мы подошли к дороге. И сразу же возле нас притормозил Lanos. Оксана скривила лицо.

– Проезжай, убогий!

Через пару минут остановилось такси, но Оксана прогнала и его тоже.

– А почему мы не берём такси? – спросила я.

– Правило у меня такое: я езжу только бесплатно.

Следующим остановился большой джип. Оксана заглянула внутрь и осталась довольна.

– Девочки, вас подвезти? – спросил водитель, плотоядно нас оглядывая.

– Ой, вы нас просто спасёте, – Оксана включила виктимный режим. – Нам нужно в «Джем».

– Клуб, в смысле? Садитесь.

Оксана открыла дверь впереди, кивком головы указав мне сесть назад.

– Я Оксана, а это Венера. Она недавно прилетела из Нью-Йорка. Вот хочу показать ей Москву.

– Очень приятно. А я Георгий.

– Не может быть! – начала вновь Оксана старую песню. – Георгий? Моё любимое имя. Всегда мечтала так назвать своего будущего сына. Вы, наверное, с работы едете? Устали?

И понеслось! Оксана словно русалка сладкими песнями заманивала моряка в пучину соблазна. Она смеялась и непринуждённо касалась собеседника. Восхищалась и пугалась, когда он ловко лавировал между других машин. Рядом с ней Георгий чувствовал себя самым смелым, самым остроумным, самым необыкновенным.

У Георгия была запланирована этим вечером ещё какая-то встреча, о чём он искренне жалел. Взяв у Оксаны номерок и обещание ни с кем не танцевать, он с тоской на сердце нас покинул.

«Джем» считался крутым клубом, о чём я знала, конечно, только со слов Оксаны. В московских клубах до этого я не была ни разу.

– Так, не сиди истуканом, – грозно потребовала Оксана, садясь за ранее забронированный столик.

– Что вы будете заказывать? – поинтересовалась официантка.

– Девушка, чуть позже подойдите, – велела ей Оксана.

И официантка действительно подошла чуть позже. Тарелка из дюжины видов десертов и шампанское – от столика справа. Большой букет роз – от столика напротив.

Я видела, с каким лицом официантка приносила нам вазу под букет. Она, конечно, пыталась улыбаться, но в её глазах читалась вся ненависть по отношению к нам.

Оксану сразу же увели танцевать. Но я не расстроилась. На сцене выступали отличные мальчики-танцоры. Полуголые загорелые накачанные тела шикарно двигались. Я не могла отвести глаз. Словно загипнотизированная я смотрела на их дерзкие движения. Господи, у меня уже девять месяцев не было секса! Низ живота волнительно заныл.

– Позвольте вас угостить, – раздалось сбоку.

От неожиданности я подпрыгнула и чуть не ударила локтем в глаз своего потенциального ухажёра. Надо мной склонился лысый мужик с выпученными глазами и определённым сходством с жабой. Жаба протянула мне коктейль с зонтиком и представилась Николаем.

С трудом оторвавшись от сладких мальчиков на сцене, я полностью сосредоточилась на новом знакомом. Николай рассказывал что-то жутко неинтересное про продажи и какую-то сделку с китайцами. Я вспомнила слова Оксаны, что не надо бояться показаться глупой, главное, не выглядеть умней мужика, и активировала режим блондинки. Я смеялась с его несмешных шуток, восхищалась его мудростью и лила в уши откровенную чухню. Но самым странным было то, что он всё принимал за чистую монету! Я не понимала, как можно вестись на «у тебя такие сильные руки, наверное, много качаешься», если видно, что последний раз он был в спортзале на уроке физкультуры в восьмом классе. Добавим сюда «у тебя такой красивый голос, если бы существовал секс по телефону для женщин, ты бы мог там сделать головокружительную карьеру» и «мне с тобой так интересно, ты чудесный собеседник». И всё, Мистер восхитительные яйца поплыл.

Мы потанцевали под пару медленных песен, и он меня даже не лапал. Краем глаза я видела Оксану, которая танцевала с одним из представителей соседнего столика. Потом она увела меня в туалет.

– Так, деньги на такси я нам нашла. А этот лысый ничё так.

– Ты что! – ужаснулась я. – Мне он совсем не нравится.

– А он и не должен тебе нравиться. Главное, чтоб ты в его вкусе была.

Вскоре я устала от этих бессмысленных диалогов, не несущих никакой смысловой нагрузки и хотя бы малейшего конструктивизма. Оставив жабе-Николаю свой номер, мы уехали из клуба.

– Оксана, давай заедем в магазин. Мне надо жвачку купить. Я завтра в садике всех детей перегаром распугаю.

– Говно-вопрос, – икнула она. – Остановите возле «Гармонии вкуса».

Я ни разу не была в этой сети магазинов. Знала только, что он очень дорогой и хлеб там стоит триста рублей. Пошатываясь после шампанского и коктейлей, я побрела в супермаркет.

Найдя на стенде двойную мяту, я подошла на кассу.

– Добрый день. У вас только жвачка? – улыбаясь в тридцать два зуба, уточнила кассир.

Нет, блин, еще кочан капусты, который я пытаюсь вынести у себя между ног.

– Пакет надо?

– Нет.

– Товары по акции желаете? Две воды «Волшебный источник» по цене одной…

– Нет.

– Влажные салфетки, средство для мытья полов в капсулах, вафли «Бурёнка»…

– Нет.

– Кстати, специальное предложение! Купите четыре пачки собачьего корма «ХэппиВуф» и получите в подарок…

– Девушка, нет!

– Карта магазина имеется?

– Нет.

– Хотите завести? Каждый месяц участие в розыгрыше…

– Нет!

– Фишки собираете?

У меня начал дёргаться глаз, а руки стали непроизвольно сжиматься. Я представила, как они смыкаются на горле кассирши.

– Нет.

– За покупку от двухсот рублей начисление бонусов…

– Можно? Мне? Мою? Жвачку?

– Оплата наличными или картой?

Оплата моими нервными клетками и плюс парой седых волос на голове. То есть я просто так хвастаюсь своими ста рублями в руке?

– Наличными.

– С вас шестьдесят девять рублей девяносто копеек.

Я протянула купюру.

– Ваши сто рублей, – бодро отрапортовала кассир. – Ваша сдача тридцать рублей десять копеек.

Схватив сдачу и жвачку, я принялась бежать отсюда прочь.

– Спасибо за покупку. Хорошего дня! – долетело мне вслед.