Читать книгу Стратегия отхода - Марта Уэллс - Страница 5

Через сеть Мики я получил доступ и просканировал комплекс по терраформированию, наложив на него схему из первоначальной спецификации. Ага, похоже, я знаю, где искать нужные мне доказательства.

Через камеру Мики я видел на дисплее шаттла, как мы приближаемся к комплексу. Мы уже миновали аттрактор, по-прежнему работающий с оптимальной производительностью, судя по отчетам, которые он посылал на станцию.

Комплекс представлял собой огромную платформу в верхних слоях атмосферы и был гораздо крупнее станции, даже больше полноразмерного транзитного кольца. Бо́льшую часть пространства занимали отсеки с гигантскими механизмами, контролирующими процесс терраформирования. Самой планеты видно не было, комплекс висел в слое грозовых туч. Они клубились и нависали, мешая разглядеть что-либо на поверхности планеты. Сверкали молнии.

– Все атмосферные показатели на хороших уровнях, – доложил из рубки Кадер и прислал по сети картинку. – Вы точно хотите пойти в полном снаряжении?

Я напрягся в ожидании неверного ответа.

«Мики, скажи ей…»

Но тут Абене ответила:

– Да, мы будем следовать протоколу безопасности. – Это означало полноценные скафандры с воздушными фильтрами, аварийным запасом воздуха и некоторой защитой нежных людских тел. – Будем придерживаться протокола, пока не изучим состояние окружающей среды и не получим контроль над комплексом, и тогда сделаем новую оценку ситуации.

Я расслабился. А потом снова напомнил себе, что они не мои клиенты.

«Все в порядке, Рин, – сказал Мики. – Дона Абене всегда осторожна».

Я не раз видел смерть осторожных людей, но не стал говорить об этом Мики.

Глазами Мики я наблюдал подготовку Абене к первой оценочной вылазке. Кадер и Вайбол остались на корабле, а Уилкен, Герт, Ируне и два других исследователя, Брайс и Эджиро, пошли с Абене и Мики.

Первой из шлюза выбралась Уилкен, камера ее шлема отправила видео в сеть. Мы вышли на пассажирский причал жилого модуля, зона посадки была недостаточно большой для тяжелого оборудования или стандартных ботов-погрузчиков. Освещение работало, но было сведено к минимуму – на уровне пола и до половины высоты стен горели аварийные фонари, но большие светильники на потолке были отключены. Достаточно света, чтобы люди могли видеть без специальных фильтров в нашлемных камерах.

Правильно ли они выбрали точку входа на комплекс? На схеме имелся более крупный причал уровнем выше. В маленькой посадочной зоне проще оборонять подходы к шаттлу, но команде будет труднее загрузиться в него, если что-то пойдет не так.

Трудно сказать, верное ли они приняли решение. Не стоит забывать, что люди всегда небрежно относятся к безопасности. Поначалу я бы запустил дронов, оставив людей в закрытом шаттле. Провел бы оценку комплекса (т. е., нет ли в нем непрошеных гостей), прогулявшись по нему в качестве приманки для атаки, а уж потом вывел людей. Но не обращайте на меня внимания, я и сам толком не знаю, что делаю.

Камера с брони Уилкен посылала видеоизображение в общую сеть. Уилкен прошла через шлюз в коридор, и я не заметил никаких повреждений, лишь несколько царапин и выбоин на полу, что совершенно нормально. За ней последовали Абене, Ируне и Мики, а затем Брайс и Эджиро, а Герт замыкала строй. Я следил за семью потоками – с камер людей плюс через Мики. А еще слушал сеть и голосовую связь, но все шло через Мики.

– Мики, ты что-нибудь нашел? – спросила Абене.

– Нет, Дона, – ответил Мики.

Он пытался поймать сигнал систем жилого модуля. Поскольку комплекс построила «СерКриз», я ожидал найти здесь некое подобие системы жилмодуля и системы безопасности, к которым привык. Повсюду были понатыканы камеры, но они не работали. Мики был прав, здесь один только спертый воздух, никакой активности в сети, за исключение подачи энергии для освещения и жизнеобеспечения.

«Как думаешь, Рин, может, системам тоже одиноко, когда их оставляют работать самих по себе?»– спросил Мики.

Интересно, а когда ГИК забрался в мою голову, он тоже считал меня идиотом? Не исключено, но ГИК, вероятно, так бы сразу и сказал.

«Возможно, – ответил я, потому что знал – если я не буду отвечать на все вопросы Мики, он может случайно выдать меня ближайшему человеку. Но потом я вспомнил, что, прежде чем на комплекс предъявила права «ГуднайтЛэндер», он должен был рухнуть и сгореть в атмосфере. – Наверное, «СерКриз» забрала ядро системы жилмодуля, покидая комплекс, – добавил я. – Хотела уменьшить издержки. Управляющие комплексом системы наверняка очень дорогостоящие».

Не знаю насчет «СерКриз», но моя компания никогда не оставляла после себя ничего ценного.

– Дона, – сказал Мики, – может быть, «СерКриз» забрала ядро системы жилмодуля, покидая комплекс. Хотела уменьшить издержки.

Твою ж мать!

– Похоже на то, – сказала Ируне, повозилась со своим каналом голосовой связи и добавила: – Присутствуют какие-то помехи, возможно, защита? Я потеряла сигнал от станции, но слышу Кадера и Вайбол по сети шаттла.

Эджиро скинул образец помех в сеть для изучения.

– Да, экранирующий щит здесь солидный, вероятно, из-за атмосферных явлений.

И, как будто по заказу, на 1,3 секунды по всем каналам связи зашипели помехи.

– Погода нелетная, – прокомментировала Вайбол по голосовой связи. – Не попадите под дождь.

Все захихикали, а Мики послал в общую сеть веселый смайлик. Ох уж эти шуточки, ну совсем меня не раздражают. Уилкен и Герт проигнорировали эту сценку.

Уилкен вышла из коридора в обширный зал, и сканер на броне сообщил об отсутствии признаков жизни. Она обошла зал по окружности, проверив его, и подала сигнал остальным, что можно войти. На схеме это место не имело названия, но в открытых шкафчиках у стен хранились скафандры и устройства для дезинфекции. Я снова не увидел через камеры людей никаких повреждений.

– Комплекс полностью очистили? – спросила Брайс. – Я думала, биомодуль отделили и запечатали. Вроде бы так указано на схеме.

– Уверена, все именно так, – сказала Ируне.

Она проверила панель на ближайшем дезинфекционном боксе. Он был включен, но дверь поднята. И на том спасибо. Когда в боксах может что-то скрываться, ничего хорошего ждать не приходится. Ируне попыталась извлечь из бокса отчет об использовании, но его внутренняя память оказалась пустой.

Я проверил сети Кадера и Вайбол, а Кадер до сих пор поддерживал открытым канал со станцией. В канале были слышны помехи, но сигнал проходил, как и ответы из портовой администрации станции. Вероятно, именно экранирование из-за атмосферы мешало команде наладить связь со станцией из комплекса.

В общем, пора было выдвигаться. Я выскользнул из своего ящика. Прошел по коридору и через шлюз, не дав ему сделать об этом запись в логах. Кадер услышал, как открывается шлюз, когда я вышел на станции, но сейчас был слишком занят наблюдением за отрядом и не обратил внимания.

Я вышел в прохладный воздух комплекса, и шлюз за моей спиной закрылся.

Отряд уже вышел из зала дезинфекции и направился к биомодулю, чтобы проверить его статус. Я двинулся по коридору. Даже не повздыхал о том, что иду без брони, как обычно делал раньше, когда оказывался среди толпы людей в транзитных кольцах. Мне пришлось свыкнуться с жизнью без брони, а после путешествия с Айресом и остальными я приноровился разговаривать с людьми и смотреть им в глаза, хотя мне это и не нравилось.

Но сейчас, почуяв настоящую угрозу, я впервые пожалел о том, что остался без брони.

Я молча миновал зал дезинфекции и свернул в боковой коридор, ведущий от биомодуля к геомодулю. Коридор выглядел в точности так же, как и тот, который я видел через камеры Мики и остальных – никаких повреждений или признаков поспешной эвакуации, обычные тихие проходы.

Не знаю, почему я рассчитывал увидеть повреждения и признаки того, что люди бежали со всех ног, спасая жизнь, – ничто на это не указывало, обычный запланированный уход. Может, я снова вспомнил про Рави-Хирал. И вроде бы после того, как я там побывал и выяснил, что случилось, воспоминания должны стать не такими яркими. Но, как выяснилось, ничего подобного.

Как будто бы ничего странного, но почему-то казалось странным. Я не упускал из вида Мики и его группу и точно знал, где они, а их голоса заполняли тишину в сети. Но что-то было в этом месте такое, из-за чего моя человеческая кожа под одеждой покрылась мурашками.

Я никак не мог докопаться, что же меня так беспокоит. Сканирование ничего не показывало, а вдали от группы не было никаких звуков, не считая шелеста воздухоочистителей. Может, все дело в отсутствии доступа к камерам, но я бывал и в местах похуже, причем без всяких камер. Наверное, это подсознательное. Или бессознательное? Или надсознательное? Ладно, проехали, все равно сейчас я не могу подключиться к информационной базе, чтобы уточнить.

Группа шла дальше по коридору. Слева от них, за большими выпуклыми иллюминаторами, клубилась серо-багровая грозовая туча, справа открытые шлюзы вели к разным техническим отсекам.

«От этого места у меня мурашки, Мики», – сказала Абене по приватному каналу.

«У меня тоже. Комплекс выглядит вроде пустым, но такое чувство, что в любой момент кто-то выскочит прямо перед носом».

Что ж, Мики не ошибся. Впереди что-то блеснуло в воздухе, но, когда я добрался до лифтовой шахты, оказалось, что это всего лишь аварийный маячок, висящий под потолком и перечисляющий процедуры эвакуации на тридцати разных языках. Система жилмодуля сразу транслировала перевод, и у некорпоративных политических образований наверняка в ходу были похожие системы, но, видимо, при эвакуации инструкции должны быть понятны даже при отключенной сети. Именно это сейчас и происходило – маячок выполнял свою задачу в совершенно пустом комплексе.

Я включил выделенное соединение с Мики.

«Я собираюсь подняться на лифте, Мики. Если твой сканер отметит какие-то флуктуации напряжения, никому не говори».

«О'кей, Рин. Куда ты направляешься?»

«Нужно взглянуть на геомодуль. Такие указания мне даны».

Лифт откликнулся на запрос с полуторасекундной задержкой, и к тому времени я вспомнил, как говорил Мики, что якобы моя задача – обеспечить дополнительную безопасность группе. Упс!

К счастью, Мики знал, что указания нужно выполнять, и ему не пришло в голову меня расспрашивать.

«Будь осторожен, Рин. От этого места у нас мурашки по коже».

Я вошел в лифт и велел ему подняться к центральному геомодулю. Дверь закрылась, и лифт со свистом поехал. Я проследил на схеме, как он обогнул огромные колбы, служащие для выработки атмосферы. Я подумывал признаться Мики, что прилетел сюда для сбора информации о возможных нарушениях закона об инопланетных реликтах со стороны «СерКриз». Ведь мои действия никак не навредят Абене, ее группе или «ГуднайтЛэндер Инк», а я уже и так совсем заврался. Но Мики тут же расскажет Абене, в этом можно не сомневаться. Конечно, ее группа и сама способна вскоре разобраться, что на комплексе происходило нечто подозрительное. К примеру, взять зал для дезинфекции у пассажирского шлюза. Для терраформирования такое оборудование не нужно, но оно понадобится, если вы разыскиваете инопланетные биоостанки. Однако если Мики расскажет Абене, она спросит, откуда ему это известно, и Мики сообщит ей обо мне. Он не станет врать в ответ на прямой вопрос.

Кто бы мог подумать, что перед бездушной машиной для убийств возникнет столько моральных дилемм.

Да, это был сарказм.

Лифт остановился, двери разъехались перед очередным пустым и тихим коридором. Я прошел по нему к большому люку в главный геомодуль. Это был огромный полукруглый зал, часть потолка оставили прозрачной. Я видел грозу через камеры людей и Мики, когда они шли по коридору к биомодулю, но совсем другое дело увидеть ее своими глазами, не через специальное устройство. Облака постоянно меняли форму и цвет, медленно и неустанно кружились. Пугающие и прекрасные, огромные и нескладные одновременно. Я пялился на них ровно двадцать две секунды, как я отметил позже.

Видимо, что-то утекло в сеть, потому что Мики спросил:

«На что ты смотришь, Рин?»

Его слова вывели меня из оцепенения.

«Всего лишь на грозу. У геомодуля прозрачный купол».

«Можно мне посмотреть?»

Почему бы и нет? Я скопировал изображение, стер все коды, по которым Мики мог бы вычислить, что я автостраж, и передал по сети.

«Красота!»– сказал Мики.

Мики несколько раз воспроизвел видео, следуя за Абене вниз по пандусу. Они прошли мимо лифта, но он не вместил бы всех, а Уилкен разумно отказалась разделять группу. На изображении с камеры Уилкен я заметил парящие в воздухе экраны с символами биологической опасности, группа почти дошла до них, а значит, мне пора было выдвигаться. К тому времени как они завершат проверку биомодуля, я собирался пробраться в шаттл и уже смотреть «Расцвет и гибель лунного заповедника».

Панели доступа были отключены, а платы памяти извлечены, что гораздо надежнее, чем стирать данные в системе. Но я и не собирался там искать.

Схема показывала, что на комплексе использовали экскаваторы. На самом деле они называются геологические полуавтономные… что-то там – видимо, я стер слово из памяти. В общем, это не боты, а некое продолжение геосистемы. Экскаваторы имели собственную память для выполнения задач и могли сканировать окрестности и записывать все в память. Я нашел панель управления экскаваторами, подключился, и – есть! Под геомодулем, в контейнерах размером в три раза больше нашего шаттла, по-прежнему находились экскаваторы, безжизненные в отсутствие главной системы.

Не включая экскаваторы, через панель управления я сумел скопировать их память. Кто-то догадался стереть журнал операций, что повлекло бы за собой отказ от гарантийного обслуживания, но, поскольку комплексу все равно предстояло рухнуть на планету, это никого не беспокоило. К несчастью для этого кого-то, экскаваторы сначала поместили журнал в буфер и были отключены до того, как успели его опустошить.

Там была куча данных, но я составил запрос, чтобы исключить оперативные команды и другую внешнюю информацию. Мне пришлось подсоединиться напрямую, чтобы скопировать данные на внешние носители, которые я себе имплантировал, то есть пришлось оторвать кожу на правой руке, над оружейным портом. А потом уже все пошло как по маслу. Я сел на край консоли, лицом к двери, и фоном включил любимую серию «Расцвета и гибели лунного заповедника», чтобы скоротать время, хотя поддерживал связь с Мики и сетью группы.

«Это ты, Рин?»– спросил Мики, как только я закончил.

Я встрепенулся, выключил сериал и отсоединился от консоли спящих, почти пустых мозгов экскаваторов. Я знал, что группа до сих пор около биомодуля, проводит оценку состояния биоматриц и пытается запустить панели управления, так что вопрос выглядел бессмысленным.

«Ты о чем?»

«Об этом».

Мики казался озадаченным и обеспокоенным. Он послал мне аудиозапись. Я услышал разговор людей по голосовой связи, сначала Ируне и Эджиро, потом присоединилась Герт.

«О разговоре? – Они говорили о том, что герметичные контейнеры стоят не на месте, но я не понял, что так смутило Мики. – Я еще в геомодуле».

«Нет, Рин, я об этом».

Мики снова воспроизвел запись, приглушив людские голоса. Остались только обычные звуки комплекса – шелест воздухоочистителей, легкие удары, похожие на сердцебиение… Вот дерьмо.

Я потерял 0,002 секунды, отправив Мики программный код, словно другому автостражу. Уже у люка геомодуля я сообразил – нужно объяснить на словах, иначе Мики не поймет, что делать. Я резко свернул за угол и помчался по коридору к лифту.

«Мики, к вашей позиции движется неизвестный, потенциально враждебный объект. Определи его местоположение и оповести клиентов, именно в таком порядке».

Мики расширил диапазон сканирования и отключил все остальные органы чувств, сосредоточившись на слухе. Он вращался, пытаясь получить более широкий охват.

– Чем это занят малыш-бот? – спросила Герт по голосовой связи.

– В чем дело, Мики? – поинтересовалась Абене.

«Рин…»

Мики больше не пытался говорить, как человек, и послал мне срочный запрос о помощи вместе с необработанным аудиофайлом. Мне следовало понять, что Мики не охранник, его не запрограммировали для подобных ситуаций, никто даже не объяснил ему, как действовать при встрече с активной и, вероятно, разумной враждебной формой. Я уже добрался до лифтовой шахты, но чертов лифт вернулся куда-то на нейтральную позицию.

Пока я стоял там, как полный кретин, и терял драгоценные секунды, ожидая идиотский лифт, я наскоро провел анализ и сравнил полученные данные со схемой комплекса. Я пометил расположение Мики, людей и враждебной формы и отправил схему Мики.

– Дона, – уже говорил Мики, – к нам что-то приближается. Нужно вернуться во внешний коридор и обратно в шаттл.

Он передал людям мою схему.

Я заскочил в лифт, как только открылись двери. Набирая код места назначения, я сравнивал аудио, которое по-прежнему слал Мики, со схемой. Это существо, кем бы оно ни было, двигалось быстрее, чем показал первый анализ.

«На отход нет времени, – сообщил я Мики. – Скажи клиентам, чтобы укрылись где-нибудь и попытались загерметизировать зону».

– Дона, – сказал Мики, – он слишком близко, придется остаться здесь и запечатать дверь.

Но Уилкен и Герт наконец-то поняли, что случилось, и крикнули группе, чтобы бежали обратно к шаттлу.

Мне не понадобилось снова смотреть на схему. Они не успеют добраться до конца коридора. Вот почему люди не должны работать охранниками – ситуация меняется слишком быстро, они просто не успевают отреагировать.

Я направил лифт к биомодулю, к ближайшему от группы выходу. Двери разъехались, и я окунулся в какофонию звуков: крики, выстрелы излучателей. Я помчался по коридору и завернул за угол.

Опишу события, как я позже реконструировал их по записям с камеры Мики, потому что в то время я думал только одно: «Вот дерьмо! Вот дерьмо! Вот дерьмо!»

Уилкен и Герт сумели вывести отряд из биомодуля и вверх по пандусу в перекресток с тремя коридорами, то есть самое лучшее в окрестностях место для нападающих. В смысле если бы нападал я, то выбрал бы именно это место.

Но тогда у меня не было времени на сарказм, потому что Уилкен и Герт палили в левый коридор. Несмотря на работающее аварийное освещение, я не сразу разглядел, в кого они стреляют. Эджиро прислонился к стене и медленно сползал вниз, как будто его кто-то прижимает. Правый коридор вел к следующему сегменту биомодуля, там был шлюз, люк как раз закрывался. Пытаясь следовать моим указаниям, Мики включил его через панель аварийного доступа на стене. Брайс покачивалась, будто обо что-то стукнулась, и Абене удерживала ее за плечо.

Судя по всему, люди не пострадали, а Уилкен и Герт отгоняли ту тварь, на которую они наткнулись, и я чуть не повернул назад. А потом в уменьшающейся щели между краем люка и стеной что-то зашевелилось. Слишком быстро, чтобы разглядеть без просмотра видеозаписи. Я едва успел сдвинуться с места, как эта тварь скакнула мимо Мики, схватила Дону Абене за шлем и поволокла в проем.

Я едва успел.

Я промчался по перекрестку, обогнув Мики и Брайс, ударился об стену и воспользовался отдачей, чтобы подпрыгнуть на два метра вверх, вровень с телом Доны Абене. На углу затормозил, поставил ногу на закрывающийся люк и надавил. Даже мои неорганические части напряглись, я не смог бы надолго удержать люк.

Абене брыкалась и задела ногой Брайс, сбив ее на пол. Среагировать успел только Мики. Он схватил Абене за корпус и завопил на всю сеть, отправив запрос о срочной помощи. Я обхватил Абене за талию, зажав одну ее руку. Другой она отчаянно цеплялась за Мики.

Если бы она не была в скафандре, ее бы просто разорвало пополам. Если бы у шлюза не было встроенного сенсора, который мешал люку закрыться, обнаружив препятствие, ее бы расплющило. Я потерял три секунды, пытаясь разглядеть паукообразное существо, схватившее Абене за шлем. Оно было красным, с восемью гибкими пальцами – вот и все, что я сумел рассмотреть. И тут я нашел очевидное решение. Воздух пригоден для дыхания, и если Абене сохранит голову, позже можно будет подлечить ее от вероятного заражения.

Я пошарил у нее на шее (из-за незнакомой конструкции скафандра времени это потребовало чуть больше) и нащупал маленькую кнопку. Будь на мне броня, я ни за что не нашел бы ее вовремя, человеческая кожа моих ладоней гораздо чувствительнее. Я нажал на кнопку, крутанул, и шлем отстегнулся. Почти на секунду он застрял в двери, я оттолкнул его и дернул. Тварь по ту сторону выронила шлем, и люк захлопнулся. Я приземлился на ноги, держа на руках Дону Абене, ее голова все еще держалась на месте.

Абене привалилась ко мне, тяжело дыша и цепляясь за мою куртку. Рядом стоял Мики, посылая ей тревожные сигналы по сети, и аккуратно поднял ей волосы, чтобы проверить шею.

– Дона, тебе нужен врач? – спросил он. – Дона Абене, ответь.

Герт и Уилкен прекратили стрелять, и мой сканер показал, что в том коридоре пусто.

– Что это… – прошептала с пола Брайс. – Как вы…

– Абене! – выкрикнул свернувшийся калачиком у стены Эджиро.

Я поздравил себя с великолепной спасательной операцией (потому что больше никто не догадался). Охранницы только сейчас заметили, что какая-то тварь пыталась оторвать голову их клиентки.

– Это же автостраж! – выпалила Герт.

Люди уставились на меня и Абене. Но, что более существенно, Уилкен и Герт в меня прицелились. Ох, Киллербот, что же ты натворил?

Даже не знаю. Видимо, с тех пор, как я перестал выполнять указания и отчитываться за каждый шаг, а стал делать, что вздумается, система самоконтроля полетела к чертям.

И теперь единственный способ выпутаться – это убить их.

Но если убивать, то всех. Включая Мики. Включая Абене. Чья сохранившаяся голова покоилась на моей ключице, а теплые волосы мягко соприкасались с моей человеческой кожей.

Да, значит, единственный разумный ход – всех убить. Но я, естественно, придумал наиглупейший способ выпутаться.

– Я автостраж и работаю по контракту с консультантом по безопасности Рином, – сказал я, пытаясь сохранить выражение лица и голос нейтральными. – Его прислала «ГуднайтЛэндер Инк» для обеспечения дополнительной безопасности исследовательской группы.

Мне пришлось признать, что я автостраж, ведь ни один дополненный человек не способен на то, что я только что продемонстрировал. А кроме того, мой правый рукав был закатан, и оружейный порт оказался у всех на виду. Неорганические части вокруг порта, может, и сошли бы за протез после ранения, но сам оружейный порт ни с чем не спутаешь.

И тут я вспомнил о Мики и как представился ему консультантом по безопасности и дополненным человеком. Я же постоянно находился в сети Мики, установив с ним самую тесную связь, несмотря на выставленную защиту. Мики поймет, что Рин, который с ним говорил все это время, и стоящий перед ним автостраж – одно лицо. Да уж, надо было во всем признаться Мики, когда была возможность, а теперь уже поздно.

«Прошу тебя, Мики, я лишь хочу помочь», – сказал я ему по приватному каналу.

Мики повернул голову ко мне, а потом к Абене. Еще оглушенная, она никак меня не отпускала. Уставилась на меня, озадаченно нахмурившись. Следуя протоколу обращения с ранеными людьми, я поднял температуру тела, чтобы она побыстрее пришла в себя.

– Мики?.. – сказала она. – Кто это?

– Консультант по безопасности Рин – мой друг, Дона. Он попросил не говорить тебе, для твоего же блага.

Ага. Он не соврал, но не сказал и правду. Возможно, у Мики есть скрытые таланты.

Герт встревоженно покосилась на Уилкен. Та дернулась, но взяла себя в руки. Они не разговаривали по сети. Кадер из шаттла потребовал ввести его в курс дела и спросил, не нужна ли помощь.

– Эджиро ранен, – ответила Брайс. Она прислонилась к стене, все еще дрожа. – Как ты, Абене? Что случилось?

Абене кивнула, но потом поморщилась. Она похлопала меня по руке и слегка оттолкнула, и я ее выпустил.

– Я цела… – По сети она велела Кадеру оставаться на месте, а вслух сказала: – Эджиро, ты серьезно ранен?

– В плечо, – ответил Эджиро. В его голосе чувствовалось напряжение, а лицо скривилось от боли.

Я попытался вызвать медсистему, но вспомнил, что у меня ее нет. Знаю, знаю, вечно я все путаю.

– Что это за твари? – добавил Эджиро. – Я их не разглядел, только силуэты.

Уилкен и Герт по-прежнему целились в меня. На линии огня стояли Дона Абене и Мики, но если Герт или Уилкен сдвинутся с места, мне придется что-то предпринять.

– Дона, Ируне пропала и не отвечает на запросы, – сказал Мики.

Вот те на. Они не были моими клиентами, и я не пересчитал их по головам. Я проверил сеть Ируне и понял, что Абене, Уилкен, Герт, Брайс и Эджиро тоже там шарят и зовут ее. Ируне все еще была онлайн, но не отвечала. А значит, она жива, хотя и без сознания. Мой сканер ограниченного диапазона ничем не мог помочь, как и сканер Мики.

По голосовой связи с шаттла я услышал, как Вайбол матерится, а Кадер велит ей заткнуться и слушать.

На лице Абене отразился ужас. Мики прокрутил в общей сети запись последних секунд перед моим появлением на перекрестке. Я увидел быстро приближающийся со стороны главного биомодуля темный силуэт, он промелькнул перед глазами Мики, словно призрак, как раз когда Мики включал механизм люка. Мики побежал по коридору к центру комплекса, но было уже слишком поздно.

Свет аварийных фонарей моргнул, Ируне исчезла в темноте, и только потом Уилкен и Герт начали стрелять в коридор, куда ее утащили. Все случилось так быстро, и Герт и Уилкен вряд ли догадались, что Ируне утащило враждебное существо.

Пока люди пересматривали видео по сети, Эджиро затошнило, а Брайс тихо выругалась. Абене повернулась к Герт и Уилкен.

– Нужно идти за ней. Кем бы ни было это существо… Почему вы в меня целитесь?

Они целились не в нее, а в меня, стоящего за ее спиной.

– Это автостраж, Абене, – сказала Уилкен. – Отойди от него, и мы с ним разберемся. Где этот Рин? В комплексе? «ГуднайтЛэндер» нам ничего о нем не сообщала.

Абене до сих пор не пришла в себя, но я буквально увидел, как ее мозги наконец-то заворочались. Она стиснула челюсти, лицо посуровело.

– Где Ируне? Кто ее забрал? Вы должны были нас охранять.

– Прежде чем мы ее вернем, мне нужно знать, откуда взялся автостраж, – не унималась Уилкен. – Это простой вопрос.

«Пожалуйста, Дона, Рин – мой друг, – обратился Мики к Абене по приватному каналу. – Пожалуйста, скажи, что ты о нем знала».

Я был уверен, что Абене не послушается своего ручного бота. И конечно же, ручной бот весьма вольно обращался с фактами, а его просьба прозвучала двусмысленно, ведь оставалось неясным, что консультант Рин и автостраж – это одно лицо.

Абене переводила гневный взгляд с Уилкен на Герт.

– Я не знала, что Рин будет в комплексе. Перед отъездом компания «ГуднайтЛэндер» сообщила, что отдел надзора посылает Рина для обеспечения дополнительной безопасности. – Она обернулась и посмотрела на меня ничего не выражающими глазами. – Тебя послал консультант Рин?

К счастью, я не стоял столбом, как дурак, и воспользовался отличным шансом, который она мне предоставила.

– Я автостраж, которого нанял консультант Рин. Он на станции и послал меня в комплекс на своем шаттле.

– Нас не предупредили, – сказала Герт.

Уилкен бросила на нее злобный взгляд. Они по-прежнему не разговаривали, даже по закрытому каналу. А ведь вопросов у них накопилась масса. Та процедура, которую я описал, когда клиент посылает автостража присмотреть за другими клиентами, технически возможна, но нарушает правила и гарантии страховой компании. Однако Герт убрала оружие и нацелила его в нужном направлении – на вход в коридор, куда тварь утащила Ируне.

– Мне плевать, предупреждали вас или нет! – огрызнулась Абене. – Нужно найти Ируне! Брайс, отведи Эджиро на корабль. Герт, ты с ними. Уилкен, либо помогай мне, либо отдай оружие и возвращайся на корабль с остальными.

«Кадер, – сказала она по сети, – доложи о ситуации на станцию. Скажи, что мы пока не знаем, кто на нас напал. И пусть будут осторожны, возможно нападение».

Кадер ответил, что все сделает.

Ничего не могу с собой поделать, люблю решительных людей. Особенно когда такой человек не собирается меня пристрелить.

– Консультант Рин велел помогать вам при необходимости, – сказал я.

Я отвернулся от Абене, потому что я же автостраж, а автостражи ведут себя именно так. Они говорят с клиентами и предоставляют людям, держащим оружие, решать, сочтут ли они тебя угрозой. Уж конечно, сочтут, еще как.

– Вас охраняем мы, Абене, – поспешно вставила Уилкен. – Конечно, мы пойдем. Но ты должна вернуться на корабль с Герт и остальными, а мы с автостражем пойдем за Ируне.

Эджиро попытался встать, Брайс подхватила его за здоровую руку и помогла выпрямиться.

– Я на связи с Кадером. Вайбол готовит медицинский бокс, – сказала Брайс.

Раз уж я теперь автостраж и все такое, то я сказал:

– Не пользуйтесь лифтом. Враждебное существо может захватить систему и направить лифт к себе.

– Я знаю, – огрызнулась Герт.