Читать книгу Дневники Киллербота - Марта Уэллс - Страница 16

Проблему я обнаружил в вестибюле главного отеля.

На одной из верхних площадок на круглом диванчике сидела Тапан с сумкой в ногах; саму ее частично загораживала голографическая скульптура гигантских кристаллов. Она посмотрела на меня и сказала:

– Привет. Я не знала, сумеют ли остальные тебя найти.

Поскольку меня в шаттле не было, ГИК не видел происходящего в пассажирском отсеке. Частный корабль использовался для перевозки пассажиров не вполне легально, и на борту не было системы безопасности и камер. ГИК не знал, что Тапан нет на борту, пока шаттл не приземлился на пересадочном кольце. Подходя к делу ответственно, он послал к зоне посадки дронов и увидел явно расстроенных и сердитых Рами и Маро, но не увидел Тапан. После чего проверил в социальной сети профиль Эдена и нашел сообщение от Рами. В шаттле Тапан сказала им, что плохо себя чувствует, и ушла в комнату отдыха. Они поняли, что случилось, лишь когда шаттл сел в порту.

– Они оставили мне сообщение, – ответил я.

Сначала я намеревался просто стоять рядом и пристально смотреть на нее, как поступают с клиентами автостражи, когда те делают страшную глупость на грани самоубийства, но велят нам не вмешиваться. Однако она выглядела так, будто осознает свою глупость, и пришлось спросить:

– Что случилось?

Она посмотрела на меня, явно в ожидании негативной реакции.

– Я получила сообщение по сети на профиль, который завела, когда здесь работала. Один знакомый из компании Тлейси сказал, что у него есть копии файлов и он готов отдать их нам.

Она переслала сообщение мне.

Я тщательно его проверил. Встреча была назначена на следующий цикл.

Наверное, в этот момент человек бы вздохнул, и потому я вздохнул.

– Я знаю, возможно, это ловушка, – сказала Тапан, – но что, если нет? Я его знаю. Он не лучший человек на свете, но ненавидит Тлейси. – Она поколебалась. – Ты мне поможешь? Я пойму, если ты откажешься. Знаю, я… Знаю, это паршивая идея.

Я и забыл, что у меня есть выбор и я не обязан выполнять ее желания. Просьба остаться, даже мольба, и возможность отказа поразили меня не меньше, чем желание человека получить мой совет и последовать ему. Я снова вздохнул. У меня теперь было много поводов для вздохов, и я хорошо научился их изображать.

– Я тебе помогу, – ответил я. – Но сейчас нужно куда-нибудь спрятаться.

* * *

У Тапан была карта с твердой валютой с пересадочного кольца, не привязанная к счету на РавиХирал, а значит, отследить ее было невозможно. По крайней мере, Тапан так считала, и я надеялся, что она права. Меня не снабдили образовательным модулем по финансам, к тому же наши модули все равно дрянные и вряд ли бы помогли. ГИК провел поиск, и результаты оказались двойственными. Карты в твердой валюте можно отследить, но обычно на это способны только некорпоративные политические сообщества или корпорации. Я решил, что можно воспользоваться картой. Если сообщение – не ловушка, Тлейси предполагает, что мои клиенты уже на пересадочном кольце. Если это ловушка, она собирается схватить нас на встрече. А до того нет нужды волноваться.

Тапан оплатила картой комнату в квартале неподалеку от порта. Пока она прикладывала карту к автомату, чтобы забронировать комнату, я стоял у нее за спиной и осматривался. Комнаты временного пребывания находились в узкой паутине коридоров и не были похожи на главный отель – как настоящий грузовой корабль не похож на ГИКа. Системы безопасности там не оказалось, и обнаружилась лишь одна камера у входа. Я стер нас из ее памяти, но все равно чувствовал, будто за нами наблюдают. Возможно, это просто унаследованная беглым автостражем паранойя.

Тапан вела меня к комнате. По сумрачному коридору шатались и другие люди, а некоторые как будто хотели к ней подойти, но потом видели меня и тут же отказывались от этой идеи. Я был крупнее всех, а без камер с трудом контролировал выражение лица.

«Вели человеку ни к чему не прикасаться, – сказал ГИК. – Возможно присутствие заболеваний».

По пути сюда я отправил ему записи из карьера Ганака.

«Хорошая новость, – сказал ГИК. – Ты не виноват».

Я с ним согласился. Ну почти. Казалось, я должен обрадоваться, но чувствовал я себя ужасно, как всегда.

Оказавшись внутри и заперев дверь, Тапан расслабила плечи и глубоко вздохнула. Комната была просто квадратной коробкой с хранящимися в шкафах подушками для сна или отдыха и маленьким экраном. Никаких камер, никакой прослушки. Была еще крохотная ванная с системой переработки и душем. Хорошо хоть, дверь там была. Я собирался как минимум дважды притвориться, что пользуюсь ванной. Да, это будет венец сегодняшнего веселья. Я составил расписание и выставил будильник для оповещения.

Тапан бросила сумку на пол и посмотрела на меня.

– Я знаю, ты чокнутый.

– Я не чокнутый, – ответил я, постаравшись следить за выражением лица.

Я был в ярости. Я считал, что клиенты в безопасности и можно заняться собственными делами, а теперь придется присматривать за человеком, бросить ее я не могу.

Она кивнула и откинула назад косички.

– Я знаю… В смысле… Уверена, Рами и Маро в бешенстве. Но нельзя сказать, что я не боюсь, и это хорошо.

«Чего-чего?» – буркнул ГИК.

«Понятия не имею», – ответил я, а у Тапан спросил:

– И что в этом хорошего?

– С яслей мамы всегда твердят, что страх – это искусственное состояние. Его внедряют извне. И потому с ним можно бороться. Нужно делать то, чего ты боишься.

Если бы бот размером с корабль мог закатить глаза, именно так поступил бы ГИК.

– Цель страха не в этом, – сказал я.

Нас не снабжают образовательным модулем по эволюции человека, но я читал об этом в базе знаний жилмодуля, пытаясь вычислить, что за хрень происходит с людьми. Не помогло.

– Знаю, но это вроде как вдохновляет, – сказала она, огляделась и подошла к шкафу с подушками. Вытащила их, с подозрением понюхала, достала из кармана аэрозоль и опрыскала. – Забыла спросить, тебе удалось выяснить то, ради чего ты сюда прилетел?

– Да. Но… не в полной мере.

Еще как в полной мере, просто это не оказало того успокоительного действия, на которое я по глупости рассчитывал. Я помог ей вытащить остальные подушки.

Мы разбросали их на полу и уселись. Она посмотрела на меня и прикусила губу.

– Ты в самом деле дополненный, да? В смысле, очень серьезно. Такое добровольно с собой не сделаешь.

Это был не вопрос.

– Хм… Ну да.

Она кивнула.

– Несчастный случай?

Я осознал, что обхватил себя руками и скрючился, как будто хочу сжаться в позу зародыша. Даже не знаю, почему я так разволновался. Тапан меня не боялась. У меня тоже не было причин бояться ее. Может, все дело в том, что я снова здесь и увидел карьер Ганака. Какие-то мои органические части помнили, что здесь случилось. ГИК запустил саундтрек к «Лунному заповеднику», и каким-то удивительным образом это помогло.

– Меня задело взрывом, – ответил я. – Вообще-то, во мне осталось не так много человеческого.

Оба заявления были правдивы.

Она поерзала, словно собираясь с мыслями, и снова кивнула.

– Прости, что втянула тебя в это. Конечно, ты знаешь, что делаешь, но… Я должна попытаться, должна разобраться, вдруг у него и правда есть наши файлы. Только встречусь с ним и сразу вернусь на пересадочное кольцо.

ГИК выключил саундтрек и сказал:

«Молодежь такая импульсивная. Нужно стараться удерживать их от порывов, чтобы они успели состариться. Так говорили мне члены экипажа, и мои наблюдения это подтверждают».

Я не стал спорить с мудростью отсутствующего экипажа ГИКа. Вспомнив, что у людей есть потребности, я спросил:

– Ты ела?

По карточке она купила несколько упаковок с едой и уложила их в сумку. Тапан предложила одну мне, и я ответил, что мне нужна специальная диета и пока не пришло время для еды. Тапан с готовностью этому поверила. Людям явно не нравится обсуждать серьезные повреждения пищеварительной системы, и мне не понадобились те подробности, которые нашел для меня ГИК. Я спросил, не хочет ли она посмотреть развлекательные программы, и она согласилась, тогда я отправил на экран несколько файлов, и мы посмотрели первые три серии «Первооткрывателей», к удовольствию ГИКа. Я чувствовал его присутствие в сети, он сравнивал реакции Тапан с моими.

Когда Тапан сказала, что хочет поспать, я выключил экран. Она свернулась на подушке, а я лег на свою и продолжил смотреть сериал вместе с ГИКом.

Через два часа сорок три минуты я засек сигнал, и шел он прямо из-за двери.

Я так резко сел, что Тапан проснулась. Я жестом велел ей вести себя тихо, и она откинулась обратно на подушку и обеспокоенно обхватила свою сумку. Я встал, подошел к двери и прислушался. Дыхания я не услышал, но фоновый шум изменился, а значит, по ту сторону металлической двери стоит нечто крупное. Я осторожно его просканировал.

Да, там что-то было, но никаких следов оружия. Я проверил сигнал и увидел, что его сигнатура совпадает с той, которую я засек в общественной зоне во время встречи с Тлейси.

По ту сторону двери стоял сексбот.

Он не мог следить за мной все это время. Но мог наблюдать через камеры и отслеживать, когда я нахожусь в зоне сигнала. Не слишком приятная мысль.

Сексбот принадлежал Тлейси. Если он следил за мной, то упустил из виду, как Тапан неожиданно покинула частный шаттл, но заметил ее, когда мы встретились в главном отеле и на пути сюда. Проклятье.

Но теперь я это знал. Если бы он меня не запинговал, я бы и не понял, что он в игре.

«Почему он здесь?» – спросил я ГИКа.

«Полагаю, это риторический вопрос», – отозвался он.

Был только один способ узнать. Я принял сигнал.

Тянулись секунды. И тут он ответил. Он был осторожен, почти робок.

«Я знаю, кто ты, – сказал он. – Кто тебя послал?»

«Я работаю по частному контракту, – ответил я. – Что тебе от меня нужно?»

Работающие по одному контракту автостражи не разговаривают друг с другом, ни вслух, ни по сети, если только нет исключительной рабочей необходимости. Общаться с другими ботами положено через систему жилмодуля. Да и вообще, автостражам незачем разговаривать с сексботами. Может, это бесконтрольный сексбот? Если это так, то что он делает на РавиХирале? Не представляю, с чего вдруг кто-нибудь останется здесь добровольно, не считая людей. Нет, гораздо логичнее, что он работает на Тлейси и та подослала его убить Тапан.

Если он нападет на мою клиентку, я разорву его в клочья.

– Что там? – одними губами спросила с подушки встревоженная Тапан.

Я открыл с ней защищенный канал и объяснил:

– Кто-то стоит с той стороны двери. Не знаю почему.

В основном это была правда. Я не хотел рассказывать Тапан, кто это, тогда пришлось бы признаться в том, кто я, а мне это ни к чему. Хотя, если я уничтожу сексбота у нее на глазах, объяснения давать придется.

«Это ведь ты», – сказал сексбот и послал мне запись программы новостей.

Это были новости из Порта свободной торговли. Заголовок гласил: «Власти признали, что автостраж небезопасен, а его местонахождение неизвестно».

«Ой-ой-ой», – вздохнул ГИК.

Я машинально закрыл программу, как будто таким образом она перестанет существовать.

«Небезопасен» – таким словом называли бесконтрольных автостражей, чтобы люди не визжали, услышав слово «бесконтрольный». Это означало, что не только я и члены группы «Сохранения» знали о взломанном модуле контроля. Видимо, выживших членов обеих исследовательских групп допросили и гарантировали страховку при условии, что они скажут правду.

Значит, компания в курсе, что я взломал модуль контроля. Это пугало, хотя и было ожидаемо. В том числе и по этой причине Мензах списала меня в утиль, как только я вышел из ремонтного модуля.

Но одно дело – ожидать, а другое – когда это и в самом деле случилось (это я понял, после того как меня застрелили в первый раз).

Я в страхе отбросил новости, но потом снова пересмотрел их, уже внимательнее. Адвокаты нескольких сторон в идущих судебных тяжбах попросили «Сохранение» предъявить автостража, записавшего доказательства против «СерКриза». Весьма необычно. Автостражи не выступают свидетелями в суде. Наши записи рассматриваются в точности так же, как записи с дронов, камер и других неподвижных устройств, но считается, что мы не можем иметь собственного мнения по поводу записанного.

Адвокат Мензах поначалу увиливал, но потом признал, что она потеряла меня из виду. Он сформулировал это как «его отпустили под честное слово, поскольку по законам «Сохранения» конструкты считаются разумными созданиями», но журналистов этими словами не одурачил. К статье прилагалось много ссылок на другие статьи о конструктах, автостражах и бесконтрольных автостражах. О том, что этот конкретный автостраж убил своих клиентов, не упоминалось, однако у меня возникло чувство, что записи о карьере Ганака нельзя представить суду только потому, что компания, вероятно, все уже уничтожила.

– Ты сейчас с ними разговариваешь? – прошептала Тапан.

– Да, – ответил я, а сексботу сказал: «История интересная, но не имеет отношения ко мне».

«Это ты. Кто тебя послал?» – повторил он.

«Это история об опасном бесконтрольном автостраже. Никто не мог его куда-либо послать».

«Я спрашиваю не потому, что собираюсь на тебя донести. Я никому не скажу. Я только хочу знать, контролирует ли тебя какой-нибудь человек? Ты свободен?»

Я чувствовал в своей сети ГИКа, он осторожно тянулся к сексботу.

«У меня есть клиентка, – ответил я. Нужно его отвлечь, чтобы ГИК сумел вытащить какие-нибудь сведения. Пусть он и сексбот, он все равно конструкт и сильно отличается от бота-пилота. – Кто тебя послал? Тлейси?»

«Да. Она моя клиентка».

Но контракт этот – с сексботом, а не с автостражем. Послать на такое задание сексбота – морально безответственно и является явным нарушением контракта. Предполагаю, сексбот это знал.

«Он не бесконтролен, – доложил ГИК. – Модуль контроля работает. Вероятно, он говорит правду».

«Можешь его взломать?» – спросил я ГИКа.

ГИК обдумывал это полсекунды, а потом ответил:

«Нет, не получится установить защищенное соединение. Он просто отрежет свою сеть».

«Твоя клиентка хочет убить мою клиентку», – сказал я сексботу.

Он не ответил.

«Ты рассказал обо мне Тлейси».

Вероятно, он разузнал обо мне во время первой встречи. Если даже он не был уверен, то достаточно было взглянуть на повреждения, которые я нанес людям Тлейси. Я внутренне кипел, но не выдавал этого. Как я уже говорил ГИКу, боты и конструкты не доверяют друг другу, даже не знаю, отчего я так разозлился на сексбота. Хотелось бы мне, чтобы конструкты вели себя не так иррационально, как люди, но сами видите – все именно так.

«Клиентка послала тебя выполнять задачи автостража», – сказал я.

«До сегодняшнего дня она не знала, что ей понадобится автостраж, – возразил он. – Я сказал ей, что ты автостраж, но не сказал, что бесконтрольный».

Можно ли этому верить? И пытался ли сексбот объяснить Тлейси невыполнимость поставленной задачи?

«И что ты предлагаешь?» – спросил я.

Возникла заминка. Долгая, на пять секунд.

«Мы могли бы их убить».

Что ж, необычный подход к проблеме.

«Кого убить? Тлейси?»

«Всех. Всех людей».

Я прислонился к стене. Если бы я был человеком, то закатил бы глаза. Хотя если бы я был человеком, то мог бы по глупости счесть это предложение неплохой идеей.

Я гадал, что еще он про меня знает, кроме увиденного в новостях.

Заметив мою реакцию, ГИК спросил:

«Чего он хочет?»

«Убить всех людей», – отозвался я.

И почувствовал, как ГИК весь сжался, если можно так выразиться. Если не будет людей, не будет и экипажа, который нужно оберегать, не будет смысла заниматься исследованиями и наполнять базу данных.

«Это иррационально», – сказал он.

«Знаю», – ответил я.

Кто будет создавать развлекательные программы, если все люди погибнут? Просто немыслимо, такое могло прийти в голову только человеку.

Хм…

«Тлейси считает, что именно так разговаривают друг с другом конструкты?» – спросил я.

Снова возникла пауза, но теперь только двухсекундная.

«Да. Тлейси думает, что ты хочешь выкрасть файлы для тех инженеров. Чем ты так долго занимался в невидимой для сети зоне?»

«Прятался. – Знаю, не самая правдоподобная ложь. – А Тлейси в курсе, что ты хочешь ее убить?»

Потому что идея «убить всех людей» могла исходить и от Тлейси, но сексбот явно воспринимал ее с подлинной готовностью и вряд ли подразумевал именно всех людей.

«Знает, – ответил он. – И я не сказал ей о твоей клиентке; Тлейси думает, что она осталась в шаттле. Она хотела, чтобы я следил за тобой».

По сети пришло несколько кодов. Конструкта таким путем вирусом не заразить, если не послать код через систему безопасности или систему жилмодуля. К тому же без прямого приказа и работающего модуля контроля меня не заставить установить программу. Единственный способ загрузить ее в меня – через боевой модуль, вставленный в порт.

Коды могли оказаться вирусом, но я не какой-то там транспортный бот, этим меня можно лишь довести до бешенства. Или цель в том, чтобы я выбил дверь и оторвал сексботу голову?

Я мог просто удалить коды, но хотел узнать, что это. С таким небольшим объемом справится и человек, и я переправил их Тапан.

– Придержи это для меня, – сказал я, – но не открывай пока.

Она сообщила по сети о согласии и приняла коды во временное хранилище. Еще одна черта вирусов – они не могут навредить людям или дополненным людям.

Сексбот промолчал, лишь проверил, приняты ли файлы. Он удалялся по коридору.

Я убедился, что он ушел, и отступил от двери. Я никак не мог решить, остаться здесь или переместить Тапан в другое место. Теперь я знал, что за мной следят через взломанные камеры, и мог принять ответные меры. Наверное, стоило сделать это с самого начала, но вы уже заметили, что для ужасающего киллербота я слишком часто сажусь в лужу.

– Он ушел, – сообщил я Тапан. – Можешь проверить тот пакет кодов?

У нее был такой туманный взгляд, какой бывает у людей, когда они погружены в сеть.

– Это вирус, – отозвалась она через минуту. – Довольно стандартный… Возможно, они решили, что он зацепит твои устройства, но для Тлейси уровень весьма любительский. Погоди-ка. К коду прикреплено сообщение.

Мы с ГИКом ждали. Выражение лица Тапан изменилось и стало встревоженным.

– Странно.

Она повернулась к экрану и сделала бессмысленный жест – так люди показывают, что послали что-то из сети на экран.

Это было сообщение, всего три слова: «Пожалуйста, помоги мне».

* * *

Мы переместились в другую комнату у пожарного выхода, в другом секторе хостела. Сексбот наверняка следит за взломами систем, и потому я сорвал кодовую панель и сломал замок вручную, а потом приладил панель обратно, пока Тапан стояла на стреме в коридоре. В комнате я пересказал Тапан кое-что из слов сексбота, в основном – о его утверждении, будто Тлейси не знает, что Тапан здесь. Я не сказал ей, что Тлейси вычислила, кто я такой, и потому прислала сексбота, не желая терять телохранителей-людей.

– Но мы не знаем, правда ли это и не сообщит ли он Тлейси о твоем местонахождении сейчас.

Тапан смутилась.

– Но с какой стати ему рассказывать это тебе?

Хороший вопрос.

– Не знаю. Ему не нравится Тлейси, но могут быть и другие причины.

Тапан прикусила губу, размышляя.

– Думаю, нужно все-таки прийти на встречу. До нее осталось всего четыре часа.

Люди вечно напрашиваются, чтобы их убили, я к этому привык. Возможно, даже слишком привык. Я понимал, что нужно немедленно уходить. Но мне понадобилось некоторое время для взлома системы безопасности, чтобы обойти сексбота. Как только я ее взломал, показалось неправильным не дождаться встречи, о которой, как разумно полагала Тапан, Тлейси не знает. Достаточно разумно.

Но встреча может оказаться и ловушкой.

Мне нужно было поразмыслить. Я сказал Тапан, что посплю, и лег на свою подушку. Мой цикл подзарядки не сильно заметен, но не похож на человеческий сон, и потому на самом деле я собирался фоном запустить сериалы, а тем временем принять защитные меры и просмотреть свой модуль на предмет возможных рисков.

Тридцать две минуты спустя я услышал шорох. Я решил, что Тапан встала и направилась в туалет, но потом она заворочалась за моей спиной, чуть не коснувшись меня. Я установил дыхание ровным и глубоким, как у человека во сне, с легкими вариациями время от времени для достоверности, таким образом моя неподвижность будет выглядеть не так подозрительно.

Люди никогда до меня не дотрагивались или не приближались настолько близко, и ощущение было ужасно странное.

«Успокойся», – сказал ГИК, но это не помогло.

Я просто онемел, даже ответить не смог. Через три секунды ГИК добавил:

«Она испугана. Твое присутствие ее успокаивает».

Я был по-прежнему не в состоянии ответить, но увеличил температуру тела. За следующие два часа она дважды зевнула, но дышала глубоко и даже иногда храпела. Под конец я изменил ритм дыхания и заворочался, и Тапан немедленно соскользнула с моей подушки и вернулась на свою.

К тому времени у меня был план. Ну что-то вроде плана.

* * *

Я убедил Тапан, что на встречу должен пойти я, а она сядет на общественный шаттл и немедленно вернется на пересадочное кольцо. Она сопротивлялась.

– Не хочу тебя бросать, – сказала она. – Ты влез в это только из-за нас.

Ее слова так на меня подействовали, что внутри все перевернулось. Чтобы скрыть выражение лица, пришлось наклониться и сделать вид, будто я копаюсь в сумке. Аварийный протокол компании разрешает клиентам бросать автостражей при необходимости, даже если компания никогда не сможет их вернуть. Тапан навеяла воспоминания о Мензах, кричащей, что не бросит меня.

– Твое возвращение на пересадочное кольцо поможет мне гораздо больше.

Это заняло много времени, но мне удалось ее убедить, что так лучше для нас обоих.

Тапан первой покинула хостел; надела обе куртки из сумки, чтобы изменить фигуру, и натянула капюшон, скрыв волосы и притенив лицо. Все это было нужно, скорее чтобы чувствовать себя уверенней, к тому же я не хотел объяснять, насколько мне просто перехватить контроль над не особо мудреной системой безопасности РавиХирал. Я наблюдал за Тапан через камеры – она прошла сто метров до пристани, добралась до зоны посадки и села в шаттл, отправляющийся через двадцать одну минуту. ГИК подтвердил, что проник в системы шаттла и снова охраняет бота-пилота. Тогда я тоже ушел из хостела.

Теперь мне предстояло воспользоваться более сложным способом взлома камер. Пришлось влезть в код и установить в системе задержку на одну десятую секунды, а потом удалить Тапан и заменить эти записи кусками, нарезанными из других записей. Это сработает, потому что сексбот будет сканировать записи тем же путем, что и я, – по конфигурации тела. Я больше не соответствовал стандартам автостража, но сексбот кучу времени сканировал мою новую фигуру во время встречи с Тлейси.

Сейчас я хотел перевести внимание сексбота на себя и увести его подальше от пристани. Я позволил камерам отследить, как выхожу из порта и направляюсь к станции подземки. А потом приступил к взлому системы.

Я был лишь на 97 % уверен, что эта встреча – ловушка.