Читать книгу В Китеже. Шпага и палаш - Марта Зиланова - Страница 2

Китежградские пещеры, 25 серпня, 22:00

Ну и противная же погодка выдалась, черт ее дери! Алекс, угрюмо осмотрев заляпанные грязью берцы, поежился, недовольно бросил взгляд на таких же нахохлившихся Ржача с Клыком.

Накрапывал мелкий холодный дождь, от которого накинутая перед выходом тонкая толстовка упрямо не хотела спасать. Куда не поверни голову, все небо захватила одна бесконечная серая туча. Ни звезд, ни луны. Впереди тяжёлыми гроздьями она отражалась в ряби темного озера, сзади упиралась в скалистый холм, покрытый выжженной на солнце травой и крупными камнями в одеянии из мха и лишайника. Вызывать дождь, значит, эти погодные маги могут, а составить нормальный прогноз – нет.

Под ногами хлюпала влажная почва, вокруг пищало комарье и прочий гнус. Прекрасный вечерок, ничего не скажешь!

Отчаянно хотелось курить и наколдовать обогрева, но последние инструкции от Организации говорили однозначно: никаких дополнительных источников света, никакой магической активности на территории школ быть не должно. И с законом, который вступит в силу буквально через пару часов, призыв Ареса звучал угрожающе.

Алекс так надеялся, что с запретом на политические объединения, Арес свою Организацию все-таки распустит. Прекратились бы все эти сборы, разглагольствования, манифесты и петиции. Надежда все равно умерла семь лет назад.

Он поднял взгляд от озера выше, где на противоположном берегу возвышались три дворца: из черного, белого и серого камня. Дворцами их можно было назвать лишь условно, в прямом смысле этого слова они ими были века назад, когда зодчии возвели первые палаты, ставшие их основой. Сначала все три здания были одинаковыми – громоздкими квадратными трехэтажными хоромами с маленькими окошками и деревянными крышами с резными наличниками. Но два из них достраивали, меняли, перестраивали века подряд, а дерево крыш из раза в раз неотвратимо темнело. Белый дворец пускал лучами солнца вокруг центральной палаты двухэтажные галереи. Каждая галерея была покрыта тем же деревом, что и палата, а заканчивалась башнями разных форм, как у кремлей по всей Руси. Черный дворец пускал башни непосредственно от центральных палат, и разрастался ввысь и вширь, словно пенек с грибами. Башни были маленькими, островерхими и не походили на постройки этих земель, они громоздились одна на другой и было непонятно, как эта конструкция вообще может не падать. И только серый дворец обзавелся лишь одной башней, крытой галереей по периметру и широкой каменной лестницей к главному входу – он больше остальных сохранил в себе черты средневековой архитектуры соседей-неволшебников. Это были три старейшие школы Китеж-града.

Стеной за дворцами вставал казавшийся в ночи дремучим и бескрайним лес. Буквально на глазах Алекса от озера начал расступаться туман, окутывая все ореолом тайны и волшебства. Хотя куда уж больше волшебства-то? В месте, откуда по легендам Китежа магия распространилась по миру. Алекс Вампилов – молодой человек с темными волосами собранными на затылки в короткий пучок, с прищуром светло-карих глаз, да и вообще с видом какого-то чертова диснеевского принца. Только с апатией вместо лучезарной улыбки на бледном лице. Еще раз споткнувшись взглядом о школу Светлых волшебников, чуть заметно нахмурил черные темные брови.

– Сколько еще ждать? – прервал его созерцания взбудораженный голос Ржача. Вот он был живым, во всем: в мимике крупных, но гармоничных черт, в широкой улыбке, не покидающей лица, в огоньке ярко-зеленых глаз, в порывистых движениях и иногда чересчур уж детском непоседливом характере. За который, впрочем, его все и любили. Кудрявые русые волосы, как всегда, вороньим гнездом были всклокочены на голове. Он нетерпеливо прохаживался по небольшому пятачку вблизи узкого лаза, расположенного между крупных камней холма.

– Двадцать минут, – кинув взгляд на экран телефона, привычным спокойным тоном ответил Клык. И он тоже был живым. Без порывистости Ржача, конечно, но стоило взглянуть в его внимательные серые глаза, которые он, впрочем, прятал за широкой пластиковой оправой очков», как становилась заметна его внутренняя сила. И никакой хрупкий облик уже никого не мог обмануть. Русые волосы его были стильно уложены, а в черных джинсах и толстовке для сбора, таких же как у Алекса и Ржача, он умудрился выглядеть неприметнее старых друзей. Если бы, конечно, ярко-желтая нашивка с римской цифрой пять на рукаве не била в глаза. Это уровень опасности волкодлака для общества, наивысший. Хотя, казалось бы, ну сохраняет он человеческое сознание во время полнолуний, что такого? Но с точки зрения Вече – правительства Китеж-града и сопредельных поселений волшебников, – опаснее не дикий зверь, а тот, кто стаей зверей, в которых человек отступает в глубину сознания, может легко управлять. Клык добавил с мягкой усмешкой – Ржач, ну ты же сам нам все детали плана объяснял!..

– Целых двадцать? – не обратив внимания на колкость, задумчиво протянул Ржач, на мгновение остановился и взмахнул рукой. Золотистая пыльца закружилась вокруг друзей – комары тут же разлетелись, грязь подсохла и вокруг каждого появился невидимый кокон тепла.

– Ржач! – правая бровь Алекса взлетела вверх.

– Да ладно тебе, – отмахнулся Ржач. – Конспирация и слежка – веселая игра, но ни когда вот это все вокруг.

– Закон, Ржач. Если нас сейчас не распустят, через полтора часа на каждого могут повесить реальный срок! Ты забыл, что если в нетипичное время и место произнести любое заклинание, оно выбьется из общего городского фона? По твоему заклинанию воспроизведут картину: тут в ночи торчало три человека, – не отставал Алекс, сложив руки крестом на груди. – И вообще договаривались же: никаких имён на этих сборах. Могут подслушать и выследить!

– Это только чтобы больше сплотить наше тайное сборище, – легкомысленно парировал Ржач. – Столько лет прячемся, и ни разу так ничего и не случалось. Сколько раз уже против кружков по интересам всякие разные законы принимали, и ничего.

– А я согласен с Алексом, – покачал головой волкодлак, и взмахом кисти, на указательном пальце которой блеснул лунный камень, разогнал золотистую пыль. – Нужно внимательнее следить за безопасностью. Организация будто у черты. Еще чуть-чуть и запылает.

– Ну раз это твой нос унюхал, – протянул Ржач, нехотя ликвидируя остатки золотой пыльцы. – Ничего же плохого не предлагали никогда. Смягчения законов, реформы, освобождения нелюдей.

– Мы не любим это слово, нелюди, – мягко улыбнулся Клык. – Алекс, в кого он такой наивный?

– Конечно в отца своего – без наивности Организацию никто не додумался бы собрать, – уголком губы усмехнулся Алекс.

– Да ну вас! – лучезарно улыбнулся Ржач, и взлохматил обросшие волосы еще больше. – Вместо того, чтобы надо мной насмехаться, лучше бы за безопасностью следили! Смотрите! – он указал в темноту лаза – откуда-то издалека к ним приближался пока еще едва заметный белый огонек. Маленький, будто заблудившийся светлячок.

– Кажется, пора, – сказал Алекс, и каждый достал – кто из рюкзаков, кто из кармана – сверток с черной тканью.

Все трое накинули на плечи черные плащи и натянули на головы балаклавы – все зачарованные их предводителем от средств распознавания личности. И дождавшись, когда светлячок приблизится к ним вплотную, шагнули по одному в темноту пещеры с единственной точкой-ориентиром на пути. Клык, за ним Ржач и Алекс.

Они очутились в длинном коридоре запутанного пещерного комплекса. Еще в школьные времена, когда троица и подружилась, они облазили эти пещеры вдоль и поперек. Но без светлячка места сбора не нашли бы – никто не знал, где оно будет сегодня.

Чтобы не выдать себя магией, друзья подсвечивали дорогу фонариками мобильников. Они перебирались через завалы камней, шли сквозь крупные залы и узкие коридоры, пока не добрались до самой большой, у одного из выходов которой в воздухе были подвешены пяток алых кристаллов, освещающих таких же закутанных темной тканью людей. Огонёк оторвался от парней, резко набрал высоту и влился в парящей над потолком сгусток белого света в форме летучей мыши.

Сгусток света ловил воздушные потоки, только изредка взмахивая кожистыми крыльями. Контуры лишь слабо подрагивали, но уже давали отблески по фактурным слоистым сталактитам на потолке – амальгамой на них сияли капельки воды в слабом свете.

Потолок пещеры не был ровным: повторяя форму горы, он расщелиной уходил ввысь. Там, в глубине этого вывернутого наизнанку пещерного ущелья, жила вековечная тьма – ни один лучик света не дотягивался до ее глубин. Мышь, облетая по кругу потолок пещеры, держалась его края, поближе к стенам, подальше от ущелья. Летела аккуратно по кромке провала, опасаясь уходить с мелководья темноты – света не хватило бы, чтобы разогнать вековечный мрак, который будто мог развеять и поглотить ее. Алекс какое-то время стоял без движения, задумчиво глядя на мышь, но потом встрепенулся, и присоединился к друзьям, которые уже примкнули к сборищу вокруг красных кристаллов.

Люди в плащах чаще прибывали по одному, поэтому оставшихся следовало еще подождать. Ржач с Клыком о чем-то тихонько переговаривались, вникать в разговор не хотелось. Вообще было непонятно зачем он продолжает из раза в раз присоединяться к собраниям, из раза в раз смертельно скучать, из раза в раз разочаровываться. Если бы ему давали здесь какие-то задания, как полноценным членам – другое дело! Но быть только компанией Ржачу жутко надоело.

Нестерпимо хотелось обо что-нибудь опереться, но ближайшая стена была слишком холодной, так что проглотив новое разочарование приходилось стоять, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. В руках крутил преобразователь, чтобы хоть чем-то себя занять. Преобразователь в форме карманных часов времени, увы, не показывал, отчего казалось, что минуты – или уже часы? – текли нестерпимо медленно. А дома только «Ведьмака» перепроходить начал, эх.

Но собравшиеся люди, наконец, оживились, загудели: из широкой галереи прямо у подвешенной грозди алых кристаллов, показался еще один магический светильник, на этот раз нестерпимо яркий. Холодный, белый, режущий глаза. Но как и остальные светляки, попав в пещеру, он резко полетел к потолку, стал частью сияющей летучей мыши. А за светляком, окутанный светом алых кристаллов, уже стоял человек в таком же, как и у остальных собравшихся, плотном черном плаще, но не в балаклаве, а в черной резной металлическими узорами маске с узкой прорезью для глаз. Сам Лорд Арес собственной персоной. Ха! Наградили же журналюги прозвищем, не отделаешься. Сразу транслируется – чужой ты для Китежа, чужой. Неправильно вы, дядя Бен, пиар компанию свою устроили. А Вече только воспользовались, и использовали образ в своих целях. О чем там сегодня речь пойдет?

– Тише, братья, тише! – призвал человек в алом сиянии. В зале воцарилась относительная тишина, и он начал. – После смерти наследницы Вече все сильнее затягивает гайки. Вече наносит новый удар по остаткам нашей свободы. Ее и так нет! Китеж закрыт от всего мира – нам запрещены контакты как соседями неволшебниками, так и со всеми волшебниками за пределами нашего государства. Мы урывками и контрабандой получаем новую информацию, технологии и достижения магической науки. Мы никогда не имели возможности обратиться за квалифицированной юридической защитой в случае возбуждения против нас уголовных дел. Они не дают нам и шанса оправдаться в суде. Они контролируют все СМИ и цензурируют Интернет. Они следят за разработками наших ученых и не дают им развиваться в невыгодном для курса Вече потоке. Они подчинили и держат в рабских условиях нелюдей. Меньшей части лесовиков предоставлены рабочие места с минимальными окладами, остальные вынуждены медленно умирать от нехватки времени в истинных обличьях. Они приравняли и волкодлаков к нелюдям – хотя, они такие же люди, волшебники, как мы с вами. Им достаются только низшие должности сторожей и вахтеров. Краснали и домовые – прикованы к их фабрикам и заводам. А те, что не получили разрешения на работу в своем родном государстве попадают в сети черного рынка, и становятся угрозой для всего общества. Вече – сборище тиранов и угнетателией! Многие из вас помнят, как они запретили митинги, сбор подписей и просветительскую деятельность. Так теперь они запретили Общественные объединения, они запретили нашу Организацию. Будем бдительнее! Они считают, что мы испугаемся их угроз и отступим. Но вы все здесь. С этим популистским законом нам остается только стать еще бдительнее и подготовить мощный ответ: активнее расширять наше сопротивление, тщательно отбирая кадры. Мы увеличим количество рекрутеров нашей Организации. Есть желающие?

– Я могу! – неожиданно даже для самого себя выкрикнул Алекс. Он вышел вперед, приблизившись к предводителю, красный свет осветил и его высокую фигуру. – Моя профессия сталкивает меня с самыми разными людьми, – в его на первый взгляд спокойном голосе слышались нотки вызова.

– Помог уже! – послышался язвительный голос из темноты.

– Тогда какого черта вы меня здесь терпите? – он раздраженно выкрикнул, уже не сдерживаясь. – Семь лет! Даже не позволяете принести хоть какую-то пользу!

– Алекс, успокойся, – голос Ареса тверд и уверен в себе. – Ты не принесешь пользы. Ты, как и я, известен Вече. Мы подберем для тебя более неприметную работу.

– Когда? – глядя из-под нависших черных бровей. выступивших в прорези балаклавы, спросил Алекс.

– Эй, потом, – почти шепотом сказал Клык, и осторожно потянул его за рукав. Алекс нервно передернул плечами, но замолчал и вернулся обратно во тьму.

– Итак, братья. Я призываю тех, кто еще не известен нашим врагам, например… Что?!

Тут летучая мышь засияла сгустком ослепительного света и пронеслась над головой главаря. Ни тьма, ни сияние красных кристаллов никак не изменяли ее. Порыв ветра от взмаха крыльями пошатнул кристаллы, они еще на мгновение зависли в воздухе, но качнулись и тусклыми стекляшками упали на землю. Тьма вернула свои владения.

– Облава! Отступаем! Разбегайтесь!

Одним движением все сорок человек поднялись и люди, будто неделимая, темная материя, заструились в разные стороны по тонким, едва заметным переходам.

Ну, хоть быстро закончилось!..

***

– Что там по плану, Ржач? Куда дальше? – убегая по широкой галерее, спросил Алекс и тут же выбросил мешавшую дышать маску.

– Без понятия! Эта часть инструкций никогда прежде не пригождалась! – чуть отстав крикнул Ржач.

– Окей, тогда просто выходим и спасаемся как можем. Клык, что там?

– Догоняют, – на секунду прислушавшись ответил он. – Я не знаю, где здесь укрыться.

Еще какое-то время они продолжали бежать, чуть заглушая топот ног. Но, куда ни посмотри, никакого потаенного уголка было не найти, а на бегу и дорогу нормально не вспомнишь. Тогда, бежавший чуть впереди остальных, Алекс внезапно остановился, и, на выдохе твердо сказал:

– Мы примем бой.

– Тоже мне Маугли! – озираясь, прошипел Ржач, Алекс отметил, что друг заметно запыхался. – Ты выкинул маску! Безопасность! Конспирация!

– Нам иначе не сбежать. Похоже, нужный поворот мы пропустили. Я пойду в поддержку, прикроюсь тенью. На вас – бой. Давайте аккуратно, без огнестрела – укрытия нет.

Клык и Ржач вышли вперед. Сверху, сквозь узкий просвет между камнями, на них упал тонкий луч лунного света, отразивший блеск стали в руках. Юноши попятились во тьму.

Алекс же, сразу ушедший вглубь галереи, укутался в мантию тьмы. Быстрым движением стянул перчатки и небрежно скинул под ноги. Разминая пальцы, он напряженно всматривался в темноту перед друзьями. Он опасался, что жандармы сразу возьмуться за пистолеты, а им противостоять без крови (в конце концов, и не важно с какой стороны) очень тяжело. Если она прольется, то войны уже не избежать.

На одно мгновение сложил пальцы в неуловимую фигуру, и с их кончиков слетел маленький сгусток плотной мерцающей энергии. Более плотная темнота огородила друзей, и расстояние, необходимое для безопасной стрельбы, теперь было для псов потеряно – они увидели бы противников только на расстоянии вытянутого клинка. На одном фехтовании можно уловить возможность ну хотя бы отвлечь, оглушить противника на крайний случай, и, наконец, вспомнить дорогу для побега. Соображай скорее, вспоминай эти чертовы переходы! Тут должен быть выход.

Звук опережал зрение, шум шагов становился все громче. Трое друзей встали в боевые стойки, двое из них направили лезвия оружия в темноту и замерли, от пальцев третьего потянулись пронзившие тьму серебряные нити, окутавшие тонкой едва мерцающей пеленой друзей, что стояли плечом к плечу.

Из перехода в галерею выскочило трое жандармов, в руках палаши, и каждый окутан такой же пеленой – в поддержке минимум двое, может и трое. Превосходство налицо. Но не стреляют, и то радует – нужны живыми.

Вдруг пелена вокруг Ржача, сжимавшего изогнутую саблю, налилась золотистым свечением, а затем и вовсе запылала огнем. Пелена вокруг шпажиста Клыка же налилась синим, пришла в движение, мощной волной готовая броситься на противника. Двойная атака пришлась на одного, выбившегося вперед. Жандарм без затруднения поставил блок – иглами обледенелого пара заклинание осыпалось на пол пещеры, палаш уверенно стоял на защите в пятую.

Одновременно трое жандармов пошли в атаку. Ржач увел двоих в сторону – легкими чарами иллюзии, Клык отступил на шаг, взяв защиту последнего пса. Укол. Еще один. Резкий ответный выпад, ослепительный сноп серебристых искр. Пока устояли.

Противники оказались сильнее и опытнее. Перевес ощущался каждой частицей тела.

– Ну, все! – закричал Ржач, запустив зачем-то саблю в воздух. Руки были свободны лишь мгновение: из кончиков пальцев возникло золотое свечение, в глазах та же искра: но от магии или веселья? – Ложись!

Все содрогнулось, тяжелые глыбы повалились на головы противников, перед друзьями же выросла из земли каменная стена.

– Никогда не любил ваше фехтование! – полушепотом задорно усмехнулся он, а сабля, совершив полет к потолку, вернулась в его раскрытую ладонь, и оказалась вовсе не холодным оружием, а длинноствольным пистолетом. Прижался к стене, высунулся на мгновение – отправил пулю в потолок. Движения не видно, никто из поддержки не высунулся. – Клык, Ал, нужно отступать!

– А где мы? Какой ярус? – задумчиво прошептал Алекс, глядя в щель между камнями на противников.

– Третий уровень, вроде.

– О! – неожиданно воспоминания сложились в четкую картинку, и Алекс понял куда идти. – Ржач, повесь иллюзию, наведи шуму и отходим. Только не переборщи, пожалуйста.

Ржач понимающе кивнул, взмахнул рукой: от каждого из них отделилась тень, вооруженная пушкой невероятных размеров. Тени разом шагнули в завал сквозь стену и открыли стрельбу. Стрельбу в никуда. Много грохота, сыплющихся камней и пыли.

– Показывай дорогу!

Черт, обвал. Переборщил-таки. Оставалось надеяться, что обойдется без травм у псов. Вече им этого не простит.

Молча кивнув, Алекс со всех ног ринулся вперед по проходу. Развилка. Остановился, на мгновение прикрыл глаза – направо. Новая развилка – прямо. Теперь налево. Узкий лаз. Снова бегом. Еще прямо. Остановились перевести дух, вдали еще слышался грохот выстрелов – уже с ответами.

– Хоть других не покалечат. Немного осталось. Сейчас налево, потом еще один лаз.

И пройдя сквозь узкий коридор, все трое оказались на свежем воздухе: дождь прекратился, сквозь тучи пробивался холодный лунный свет. Тяжело дыша, Алекс кинул в коридор маячок, на случай того, что жандармы смогут их выследить, и недовольным взглядом окинул длинный каменный выступ над озером, тяжело вздохнул и нахмурился. Ну ведь надо, а? И без того день воспоминаний Ее исчезновения получился, а тут еще и сам на этот балкон пришел.

– Куда дальше-то? – чуть отдышавшись, спросил Ржач. – Что-то не вижу куда бежать.

– Прыгай в озеро, – усмехнулся Клык, успевший осмотреться. Он успел заметить, что они находятся высоко над землей, на длинном каменном балкончике в скале.

– Думаю, тут безопасно, – сказал Алекс, старавшийся держаться ближе к пещерам. – Дорогу к этому балкончику мало кто знает. Отсидимся какое-то время, дождемся, когда псы в конуру вернутся, и незаметно выйдем. Так что можете отдохнуть.

Клык и Ржач начали с любопытством оглядываться. Ржач даже свесил голову вниз – наверняка раздумывал не получится ли как трамплин к воде летом использовать. Алекс усмехнулся своим мыслям. Все-таки понятно зачем он все эти годы таскается на эти сборы – из-за этих двух. Внезапно, Организация стала чуть не единственным связующим звеном для трех друзей. Хотя раньше это был тот белый замок за озером – их школа, в которой они и подружились с первых дней.

Ржачом Георгий Глефов стал, наверное, уже на второй день знакомства. Вечные дурацкие розыгрыши, подкинутые одноклассницам жуткие крысы, эксперименты с заклинаниями, непременно заканичвающиеся парой-тройкой отмененных уроков ради ликвидации последствий. Очень здорово было тогда присоединится к этим развлечениям. Да и было в Жорике много такого, чего сам Алекс очень хотел бы сам воплощать. Ну вот как ему удавалось всегда оставаться всеобщим любимцем, когда из его карманов то слизень, то уж, воняющий рыбой, выглядывают? Еще и безумно талантливый при этом: за что ни возьмется, все у него с первого раза превосходно получается. Чего больше в нем больше – таланта или безумия – Алекс не смог найти ответ за все годы дружбы. Жорик вообще минимально изменился со времен школы, хоть и успел экстерном закончить университет, да еще и диссертацию защитить в неполные двадцать пять.

А вот Клык получил свое прозвище еще до того, как друзья наконец узнали о его нечеловеческой сущности. Волкодлаку повезло родиться еще и с фамилией Волков. Ну а именем – Сергей. Он, наивный, полагал, что с волкодлаками нормальные люди дружить не будут. Неужели он весь первый год учебы считал Жорика и Алекса нормальными? Вроде, всегда такой спокойный и рассудительный был. Сергею суждено было занять место совести в их компании, и регулярно напоминать о возможных последствиях их экспериментов. В этом, он, конечно, и сейчас не изменился, но на того забитого очкарика, прятавшегося за спиной Жорика, вообще не похож.

Интересно, а как изменился сам Алекс? Он тогда был живым, а сейчас так, одна тень.

– Ты уверен, что нас здесь не найдут? – оборвал его Ржач.

– Естественно, – пожал плечами Алекс. – Сам подумай. Ты провел в школе пять лет, искал этот «балкончик влюбленных» специально, но так и не нашел. И это при том, что уровень твоих умственных и магических способностей выше среднего.

– Ничего себе! А что, если среди жандармов есть обладатели способностей аж твоего уровня?!

– То, что я знаю об этом месте, Ржач, говорит лишь о моем везении, – привычно пропустил насмешку Алекс. – Да и вообще, много ли выпускников Первой школы становятся гончими псами? Наши однокашники обычно выбирают путь посолиднее.

– Есть же Дэн, – пожал плечами Ржач.

– Исключение из правил, – отмахнулся Алекс. – Хотя… он об этом месте может знать?

– Он мне никогда об этом не говорил… Как и ты, в общем, – ответил Ржач, и, нехотя добавил: – Ну до того, как про Марину рассказал, – они все не любили вспоминать эту историю.

– Тогда внимательней следим за входом, – Алекс также старательно не подал виду, что ее упоминание его еще волнует. – Хотя я за последним поворотом ловушку легкую поставил – услышим, если сработает, – нарочито-задумчиво проговорил он, а потом обернулся к Ржачу. – Слушай, Гер, а ты давно со своим Дэном-то виделся?

– Думаешь, не рассказал ли я о нашем чудном плане и о времени встречи случайно? Представь себе, нет. Я с ним редко общаюсь.

– Интересно, как же они могли узнать? – пробормотал Клык.

– Да правы вы оба, и папа тоже, – неожиданно серьезно сказал Жорик. – После смерти Маринки Вече контролирует все сферы жизни все сильнее. Стремится к тотальному контролю. Если раньше оно закрывало глаза на Организацию, то теперь объявило охоту. Наверняка уже внедрили в наши ряды агента.

– Если они этого еще не сделали, то грош цена такому правительству. Я более, чем уверен, что кто-то из Организации на нас донес. Как считаешь, Гер, твой отец сильно рассердится, если я влезу в тайны его Организации и поймаю шпиона? – злорадно усмехнулся Алекс.

– Не знаю, Ал… – нахмурился Гера. – Мне очень не понравилось то, что сегодня произошло. Может, пора с этим всем завязывать лучше?