Читать книгу Разрешаю стонать - Марья Коваленко - Страница 5

Лена

О том, зачем этот гад привез меня, идея была только одна. Приятная и неприятная одновременно – завершать то, что не закончил в офисе. Мстить за гордость свою ущемленную и отказ работать на него. Может, еще за что-нибудь – кто этих маньяков поймет.

Больших надежд, что отобьюсь, я не питала. На своем столе он меня уже почти поимел. На парковке возле магазина одним ртом в желе превратил. Сопротивляемость моя, как оказалось, ниже плинтуса. Открытие не самое радостное. От гордой и независимой матери-одиночки до нимфоманки, считай, всего шаг.

Чтобы не узнать о себе еще чего-нибудь малоприятного, следовало бы сбежать. Вырваться из загребущих лапищ, позвать на помощь или, как в школе учили, завопить по все горло: «Пожар!»

Последняя идея, наверное, была самая эффективная. Только что-то подсказывало – опасная. Крикни я о пожаре, Басманский, скорее всего, тут же зажмет меня в каком-нибудь углу. Потом примется тушить пожар своим собственным шлангом, внушительным и горячим. Терлись, знаем.

«Так, стоп!» – после мысли о шланге к внезапной тахикардии добавилась подозрительная слепота. Задумавшись, я чуть не вписалась в стеклянные двери. И только вклинившаяся между мной и стеклом длинная мужская нога спасла от сотрясения.

Меньше всего похитивший меня гад заслуживал благодарности, но некоторые вещи выбить из подкорки было невозможно.

– Спасибо, – на автомате пролепетала я. И тут же вместо «пожалуйста» получила увесистый шлепок по попе.

– Голову береги. У меня на нее еще планы, – маньяк сильнее притиснул мою безвольную тушку к своему каменному боку и потащил по просторному фойе вперед.

Вариант с побегом в такой ситуации даже рассматривать было нельзя.

Оставалось последнее.

Воспользовавшись короткой передышкой, пока мы ждали лифт, я принялась вертеть головой по сторонам.

Слева за широкими плечами и гладко выбритым подбородком виднелась барная стойка. С дорогой кофемашиной, высокими бутылками ароматных сиропов, стаканчиками и без единой живой души.

Справа – стойка портье с седым старичком. Весовые категории у него с Басманским, конечно, были разные. Звать на помощь негуманно. Но сейчас меня беспокоило только собственное спасение.

Лифт стремительно приближался к первому этажу, и медлить я не стала.

Резко вырвавшись из захвата, крутанулась к ресепшену. Раскрыла рот и громко произнесла:

– Не могли бы вы…

Закончить не удалось. На губы легла ладонь, и окончание фразы пришлось шептать между пальцев.

Старик, конечно же, мой шепот не услышал. Но голову поднял.

– Милочка, вы что-то сказали?

То, что у «милочки» зажат рот, он почему-то в упор не замечал.

– Все в порядке, Евгений Михайлович, дама со мной, – абсолютно спокойно, будто каждый день насильно таскает в свою берлогу женщин, произнес мой похититель.

От досады и злости я впилась зубами в один из пальцев. Прикусила, как соседская болонка хозяйские сапоги. Ее за это отправляли гулять. В одиночестве и в дождь, и в снег. Мне сейчас это было то, что нужно. Но двери лифта разъехались, и без всяких церемоний меня толкнули в пустую кабинку.

Теперь кричать о помощи или биться в панике было поздно. Паника, кстати, почему-то не возникла. Голубые глаза прожигали взглядом насквозь. На высоких красивых скулах ходили желваки, а я словно бояться разучилась.

По привычке, совсем как вчера, жалась спиной к стенке лифта. Крепко держалась за полы своей кофты. Ни капли не эротичной. И думала. Теперь уже без ненужных фантазий. О положении своем незавидном. О том, как за честь сражаться буду. И о чем-нибудь тяжелом, чем можно было огреть моего несостоявшегося босса по голове.

Так до пятнадцатого этажа и доехали. А потом раскрылись дверцы, и вместо коридора с номерами квартир передо мной оказался ресторан. Новенький, весь в металле и дереве. Явно очень дорогой.

– Ты поесть меня, что ли, привез? – вся злость от удивления схлынула.

– Расстроилась?

– Н-нет… А может, не надо?

Такой дурой я не чувствовала себя никогда. Мало того, что все уши гаду про изнасилование прожужжала, будто напрашивалась. Так еще и место это… я ведь здесь как Золушка была. Только без предварительного тюнинга от крестной.

– Надо, сладкая, очень надо!

Быстро определившись, куда нам идти, Басманский подхватил меня под локоть и уже привычно продолжил буксировку. К столику. Дальнему, с табличкой «Зарезервировано».

Добрались быстро. От белизны скатерти и блеска хрустальной вазочки с одинокой лилией я растерялась еще сильнее. А дальше все было как в кино: стульчик туда-сюда, папочка тисненая с меню, официант с улыбкой до ушей.

Точно как в Золушке. Современной. Про проститутку.

Уж не знаю, читалось ли это на моем лице, но Басманский тоже как-то непривычно затих. Ни команд, ни прикосновений. Только смотрел внимательно. Мозг буравил. И словно невидимую зубочистку в зубах перекатывал.

К возвращению официанта от этого взгляда уже хотелось веер или опахало какое-нибудь попросить. Но за нас двоих попросил Басманский. И горячее, и десерт, и вино.

– Мне нельзя. Еще работа впереди, а тебе по контракту можно, – как бы между делом пояснил он.

С этой фразы контузия меня и отпустила.

– По какому контракту? – откашлялась. – Я твоими стараниями безработная. Забыл?

– Утром безработная, к полднику нанятая.

Наглец тяжелым взглядом посмотрел куда-то мне за спину.

– В моей жизни ничего такого не бывает, – я обернулась, чтобы понять, куда он смотрит. Волосы откинула, но присматриваться не пришлось. Прямо передо мной на скатерть опустился хрустальный бокал, и тут же в него полилась ароматная рубиновая жидкость.

– Все когда-нибудь случается в первый раз, – дождавшись, когда официант уйдет, Басманский пододвинул ко мне папку и кивнул. – Я тебя нанимаю.

– Что?

– Ручка там есть. Подпись поставь внизу каждой страницы. Мои уже стоят.

Нахал приказывал так, будто я сказала «да» и получила первую зарплату.

– А если мне не интересно? – Папки даже касаться было страшно. Про то, что не буду работать у него секретаршей, я уже сказала. Да и сомнительно, чтобы этот гад так напрягался ради временной замены Лиле.

Скорее всего, в папке было что-то другое. Далекое от стандартной работы или вообще неприличное.

– Совсем не хочешь смотреть? – Голубые глаза сощурились. – И строчку с зарплатой?

Мое предчувствие все больше казалось верным.

– Не-а. – Я взяла бокал. Покрутила в пальцах.

– Сдрейфила? – Басманский откинулся на спинку стула. – Неожиданно для девчонки, которая готова была в штаны ко мне залезть на парковке.

– Ты… Ты слишком о себе высокого мнения!

– А ты трусиха!

– Нет!

– Тогда открой эту долбаную папку и посмотри!

– Это тебе нужно, а не мне. Ты и смотри, – я сама не заметила, как завелась.

То, что выгляжу пугалом среди Елисейских полей, было уже не важно. Именно этот мерзавец лишил меня работы. Именно он опозорил перед коллегами. А еще дважды за две встречи он заставил вспомнить, как давно ко мне не прикасался мужчина. Целый букет поводов послать его к черту.

– Просто открой и посмотри, – длинные мужские пальцы придвинули папку ко мне еще ближе. – Давай. Тебе ведь интересно.

Это было глупо, но на миг показалось, что он просит. Не как охреневший от своей важности босс и не как зажравшийся, скучающий бизнесмен. Бред, конечно. Насильники просить не умеют. Но этой секундной слабости оказалось достаточно, чтобы я открыла папку.

Соскучившийся за два дня без работы взгляд тут же вцепился в буквы и цифры.

Хватило нескольких строк, чтобы я поднесла бокал к губам и опрокинула в себя вино, как воду.

– Ты сумасшедший? – В пустом желудке разлилось тепло, и внизу живота все сжалось. – Личный ассистент с зарплатой как у начальника отдела? Мне за такие деньги душу тебе в рабство каждый день отдавать? Под расписку.

– Душа – это, конечно, приятно, но меня интересует не она.

– Нет!

Все еще не до конца понимая, я пробежалась по строчкам с режимом труда. «Свободный график», «сопровождение руководителя», «работа вне офиса». В целом ничего криминального. Вот только работы такой не существовало, да еще за такие деньги. В «Газпроме» секретарше, небось, и то платили меньше.

Закрыв папку, я нервно сглотнула.

– Я не буду с тобой спать. Тем более по контракту, – боясь, что кто-то услышит, произнесла шепотом.

– У тебя есть хоть одна веская причина для отказа? – словно обсуждаем не секс, а разведение котиков, Басманский сложил руки на груди и выдвинул вперед свою квадратную челюсть.

– Это, вообще-то, проституция, – у меня аж щеки загорелись.

– Это услуга. И довольно приятная, – в отличие от меня Басманский и не думал говорить тише.

– Ты спятил…

– Наоборот. Я как раз рассуждаю трезво.

– Но так не делается. – Я дико пожалела, что выпила все вино. Пара глотков была просто необходима. – Нормальные люди не спят по договору. Ты это понимаешь?

– Не хочу рушить твою картину мира. Но как человек, который уже был в браке… – он ухмыльнулся и отрицательно замотал головой. – По каким только причинам люди не спят.

Я приложила к горящим щекам ледяные ладони. Сейчас бы холодный душ или кондиционер прямо в лицо.

Разве такие предложения могут поступать нормальной женщине?… Ну ладно, фиг с ними, с нормальными, у них хоть какая-то сексуальная жизнь есть. Но мне? Не модели, не ухоженной клубной тусовщице, не опытной содержанке, знающей толк в постельных трюках.

Мне? Мамаше, которая только-только начала забывать, что такое грязные памперсы, и уже давно забыла, что такое ресторан.

– Мне кажется, ты ошибся адресом, – произнесла я, глядя в стол.

Злость все еще заставляла сердце биться быстрее, но какая-то новая эмоция, непонятная, давящая, вынудила спрятать иголки.

– Есть лишь один способ проверить.

– Безумие…

– Насколько знаю, мужа у тебя нет. Работы по вечерам, чтобы отвлекала от ребенка, не предвидится. А контракт со мной… Расторгнуть его можно в любой момент. Страховка, отпускные и бонусы, как у обычного штатного сотрудника. Аванс упадет на карту сразу после подписания. Работа мечты!

Нет, это была не наглость. Что-то другое. Что не поддавалось моему пониманию и… вызывало странную дрожь в теле.

– Нет, – я плотно сдвинула ноги и сжала колени. – У меня нет времени на мужчин.

– А у меня нет времени крутить романы.

– И поэтому ты предлагаешь мне стать твоей личной… – я запнулась, пытаясь найти правильное слово. Как назло, оно, приличное и подходящее уважающей себя женщине, не находилось.

– Ас-с-систенткой, – растягивая «с», подсказал гад напротив. – Очень ценной, высокооплачиваемой и всегда хорошо оттраханной. Там, в контракте даже пунктик есть: «Наниматель обязуется качественно исполнять свои обязанности».

– Да хоть… – я снова запнулась.

На этот раз от взгляда. Басманский, похоже, уже решил, что я дала свое согласие, потому принялся раздевать меня глазами. Напряженно, не мигая, гипнотизируя темнеющей, штормовой синевой. Совсем как вчера, когда вжимал своей стальной грудью в стол и вынуждал перечислять обязанности.

Это была тяжелая артиллерия. Реакция моего собственного тела не заставила себя ждать. Шею запекло. По ключицам словно ветерок прошелся. Горячий, как из ада. А внизу живота… Привет, уже знакомая сырость!

На вопрос «Можно ли поиметь взглядом» теперь у меня был точный ответ – да! Осталось только подписать чертовы бумажки и проверить теорию на практике.

Не представляю, как бы сама вырвалась из этого эротического транса. Но рядом неожиданно материализовался официант с подносом, и в мой бокал снова полилось вино.

– Нет, – пока сил и трезвости хватало, я решительно встала из-за стола. – Я отказываюсь.

Даже не посмотрев на Басманского, чуть ли не бегом направилась к лифтам. На то, как это выглядит, было плевать. Чужие взгляды проходили будто сквозь меня. Не касаясь. Вопрос бойкой администраторши возле самого выхода так и остался неотвеченным.

Я трусливо спасалась бегством. Точь-в-точь как вчера. Заранее выставив руку, чтобы нажать на кнопку. Не глядя по сторонам. Быстро. Будто гналась от демона.

У самого лифта показалось, что успела. Что сейчас снова стану свободной. Но дверцы открылись… Поперек талии легла сильная рука с дорогими часами. И меня припечатало горячим телом к дальней стенке.

– Словами, значит, не понимаешь?

Я ахнула, роняя сумочку.

– Нужны другие доводы?

Не дожидаясь, пока лифт закроется, мужские руки принялись шарить по телу. Сжимать грудь сквозь кофту и блузку. Оттягивать соски. Тискать попу. До боли. До мучительных сладких волн между ног.

– Упрямая такая. Дикая. Сдохнуть от тебя можно. – Широкая ладонь обхватила горло, фиксируя голову, а упругие губы вместе с сережкой втянули в рот левую мочку. – Необъезженная совсем.

Уже почти ничего не соображая, я с трудом выдохнула:

– Не надо…

В этот же момент дверцы закрылись. Лифт медленно двинулся вниз. А мужские ладони спустились к пуговице моих брюк.

– Давай, соври еще раз, что не хочешь.

Пуговица и молния продержались недолго. Я даже набрать воздуха в легкие не успела, как ловкие пальцы пробрались под белье и раздвинули позорно мокрые складки.

– Пиздец, – глухо раздалось над ухом.

В голове у меня пронеслось что-то подобное. Разобрать, что именно, было невозможно. Мысли, как густой туман, клубились и таяли, а тело изгибалось. Само. Не спрашивая разрешения у мозга. Под стальные выпуклости, под руки, под губы. Словно кошка мартовская вселилась.

– Я же слезать с тебя не буду, маленькая.

Не знаю, каким местом этот маньяк умудрился нажать на кнопку «Стоп», но лифт резко остановился. Вместе с его толчком в меня на всю длину вошло два пальца, и, ломая ногти, ладони заскользили по хромированной панели.

Сбежала! Спаслась! Как же!

Эд

Я знал, что она будет выкобениваться. Гордую изображать. «Не такую». У самой ни шиша за душой, ребенок, а совместить приятное с полезным – нет.

Словно дворянская кровь какая. Впервые такая попалась. И ведь хотела не меньше моего. На парковке животом член в штанах так полировала, что чуть не кончил.

Стонала, словно я в ней по самые помидоры. Дрожала, будто я не во рту у нее хозяйничаю, а между ног вылизываю.

Готовая была!

Но трахаться по договору. С гарантиями. С окладом и понятным расписанием – нет.

Якобы не делает так никто. Тьфу! Святая наивность. Не бойся я, что еще сильнее испугается, рассказал бы. И о расценках за пользование телом. Не на панели, а из «большой и чистой» – в бриллиантах, телефонах, букетах из лучших салонов. И о тарифных ставках в браке. Грабительских. Почти как налоги у любимого государства.

Но пугать было нельзя. Если до этого идея сделать ее любовницей по контракту и казалась самому себе легким бредом, то после новой встречи – хрен я ее отпущу.

Только потом. Когда натрахаюсь. Пресыщусь. Когда от этого ее испуганного взгляда и губок поджатых перестанет вставать, как у юнца, на «раз-два».

Черт, чувствовал, что уломать будет непросто. Зарплату в контракте такую потребовал прописать, что Юрка, начальник юротдела, трижды переспрашивал. А девка все равно сорвалась.

Побежала, словно я ее прямо сейчас на столе предложил разложить.

Зря она это сделала. Могли бы просто спуститься на пару этажей ниже, в мою запасную квартиру. Потискаться для приличия в коридоре, а потом нормально выпустить пар в спальне. Я бы даже сверху разрешил ей поскакать… возможно. Не факт. Может быть.

Но бабы дуры, а эта оказалась дурой благородной.

Напросилась сама.

* * *

Когда в лифте догнал, первой мыслью было вернуть и заставить подписать долбаные бумаги. Русским же языком объяснил, что нет у меня времени на баб, хорошо обоим будет, удобно.

Но, стоило глянуть в лицо, первоначальный план полетел к хренам собачьим. Если девка кого и боялась, то не меня. Трясло ее, глупую, совсем от другого. А это меняло. Все.

Как лучше поступить, я больше не думал. Думать вообще не получалось. Стоило прижать ее к стенке, зарыться носом в волосы, клеммы в голове перемкнуло. Искры из глаз посыпались, и выгорело все на хрен.

Квартира, коридор, сексодром на полспальни – забылись. Была только она. Дрожащая, маленькая, с задницей, твердой как орех, и отзывчивыми сиськами, на которые руки сами ложились.

Кнопку «Стоп» пришлось нажимать коленом. Влупил не глядя, а потом насадил свою девочку на пальцы по основание. Протолкнулся, а у самого перед глазами аж потемнело. Пиздят те, кто говорят, что бабы там одинаковые. Гонят! У меня все были разные. Ни одной похожей на другую. Но эта…

Пальцы обхватывала так туго. Как перчатка на размер меньше. Узкая, бархатная. И мокрая… словно я уже побывал в ней и нафаршировал собой, как тюбик пастой на фабрике.

Принцесса в мокрых трусах. Горячая, готовая и все для меня.

– И давно ты такая? – провернув пальцы, я вынул их полностью и толкнулся снова. Опять туго, как в девственницу. Хоть вой от того, что не член в нее засаживаю.

– Не-е-ет…

Девка больше не сопротивлялась. Попа, словно на анал напрашивалась, жалась к моему стояку. Швом между булок по стволу скользила. Садистка! Вверх – вниз. Вверх – вниз. А голос на кошачье мяуканье был похож. Утробное, бархатное.

– Врешь ведь. Признайся. С парковки так течешь?

Рука между ног задвигалась быстрее. С моим шумным дыханием. С влажными шлепками, которые в металлической кабине резонировали так, что яйца сжимались от боли.

– Не-е-ет…

– Со вчерашнего не просыхаешь? – я завелся еще сильнее. Пальцы уже не трахали, они долбились в подпухшую плоть. Растягивали ее, словно следом должен был протиснуться член.

– Ты… Ты слишком… – еле дыша, заговорила девка.

– Что, милая?

– Высокого…

– Да? – я задвигался быстрее. Заставил еще шире раздвинуть ноги. Подогнул указательный палец, чтобы разрабатывать чувствительное место под клитором. Подыхал в ней и кайфовал одновременно.

– Мнения. О. Себе, – девка выгнулась дугой. Закинула голову мне на плечо. И начала дрожать. Всем телом. Мелко.

От этого ее дикого жадного отклика у меня чуть пар из ушей не повалил. Никогда такие отзывчивые не попадались. Тигрица, блядь, в шерстяной кофте. С таким темпераментом ее ж трахать нужно было на завтрак, обед и ужин. Чтобы засыпала и просыпалась с членом внутри. Чтобы жизнь была не по графику рабочему, а по Камасутре.

– Ты у меня как миленькая контракт подпишешь, – дыхания не хватало. Сердце, казалось, разгон взяло до первой космической. – А потом будешь сосать прощение. Долго и старательно. За побег этот свой и за гребаное «нет». Поняла?

– Не-е-ет…

– Будешь! – просунул руку в бюстгальтер и расплющил между пальцами твердый сосок.

– И… Не… Надейся.

Она все еще сопротивлялась. Не верила. А тело, тонкое и гибкое, сдавалось. Бедра подмахивали моей руке. Насаживались до упора. Влаги под пальцами становилось все больше, и густой, сладковато-мускусный запах заставлял член гореть от пытки.

– Сучка-а-а…

Сил терпеть не осталось никаких. Совсем рядом, в одном этаже над нами, была моя квартира. С огромным количеством горизонтальных поверхностей разной степени ебабельности. А в нескольких секундах от оргазма – зажатая между мной и стенкой лифта – женщина.

Не выбор, а проклятие. Вместе с этой девкой точно кто-то сглаз наслал. Но остановиться я уже не мог. Не имел права.

– Считай, что это аванс!

Больше ни о чем не думая, резко крутанул ее к себе лицом. Закрыл рот своими губами. И продолжил трахать пальцами.

Быстро, жестко, глубоко…

Матерясь сквозь зубы от адской боли в паху.

Обсасывая ее язык, как леденец…

…пока не заскулила. Пока не затряслась как припадочная. Пока не сжала пальцы так, словно хотела расплющить.

Идеальная.