Читать книгу Нет никого страшнее меня - Маша Храмкова - Страница 3

Глава 3 – Ультиматум

Оглавление

Ада вернулась домой в ужасном настроении. Ким бросила ее, Рафаэль со своей компанией напал на Лекса, чтобы проучить его – и, кажется, все это было из-за нее, Ады! Да уж, прекрасное начало учебного года, лучше даже представить себе сложно!

Не раздеваясь, Адель залезла на кровать и укрылась одеялом. Как же ей хотелось вернуться в старый добрый Бруклин! Вытерев слезы, Ада взяла телефон и открыла контакт Анны-Марии.

«Здесь так паршиво! – написала она, и тут же отправила вдогонку: – Мне не хватает тебя!»

Несколько минут телефон молчал.

«Кто это?» – пришел наконец странный ответ. Родригез что, решила так не вовремя пошутить?

«Я, башка тараканья. Ада».

«Это розыгрыш?» – Адель с недоумением уставилась на полученное сообщение. Еще раз проверила контакт – нет, это точно была ее подруга детства, Анна-Мария.

«Перестань так шутить, мне очень плохо сейчас!!!» – написала Адель, чувствуя, как горло сдавливает изнутри противный липкий комок.

Ответ пришел через минуту:

«Пожалуйста, не пишите мне больше!»

Ада отбросила телефон, словно он превратился в огромного слизняка. Да что же это такое? Как лучшая подруга могла забыть ее за несколько дней?

Немного подумав, Адель поняла, в чем дело. И как она сразу об этом не догадалась? Лучший способ сжечь мосты, соединяющие тебя с кем-либо – притвориться, что ты никогда не знал этого человека.

Сбросив одеяло, Адель выбежала во двор. Последние солнечные блики скользили по верхушкам гор. Пройдет совсем немного времени, прежде чем маленький городок погрузится во мрак, и тогда, вместе с наступлением ночи, вернется то, чего Адель так боялась: ужасающий крик, вопль отчаяния. Наверняка этого несчастного тоже бросили – его друзья или стая.

Этот городок засасывал Адель в свою жуткую безысходную пучину.

Усевшись на качели, подвешенные между двух высоких сосен, Ада принялась ворошить пыль носками своих кед. Перед ее глазами снова возникла сцена за школой: пылающее гневом лицо Рафаэля, жуткий свист и густая кровь на пальцах Лекса.

Где-то совсем недалеко, в трех милях от ее дома, по трассе пронеслась машина. Что если прямо сейчас выйти на шоссе, проголосовать… довезут ли ее до Бруклина? Или изнасилуют, убьют и скинут в ближайшую канаву?

Нью-Йорк был слишком далеко, а ее прежней жизни, судя по ответу Анны-Марии, и вовсе никогда не было. Теперь ее место здесь, среди всех этих лесов и баек о Горных Бесах.

Адель почувствовала на себе чей-то взгляд и резко обернулась. Никого. Только кусты и камни бэкъярда, уже скованные сумеречными тенями. Но ощущение, что за ней наблюдал чей-то внимательный, пристальный взгляд оставалось еще долго – холодком на сердце и, как это ни странно, ощущением защищенности.

***

Часом ранее


Птица смотрела на него с укором. Поворачиваясь то правым, то левым глазом, но чаще всего именно правым. Левый глаз покрывала едва заметная белесая пелена – это говорило о том, что совсем скоро старый ворон потеряет зрение.

– Хочешь сказать, что я идиот? – Лекстер покосился на молчаливого слушателя. – Не отвечай, я и так знаю.

Он задержал дыхание и провел горячей влажной тряпкой по своему плечу. Мучительная боль тотчас разлилась от места пореза по всему телу. Такая рана заживать будет долго, об этом Лекс знал не понаслышке.

– Все это бесполезно, Грегор, – Лекс выдохнул и обмакнул тряпку в ведро с водой, которая тут же окрасилась красным. – Я не смогу бесконечно отталкивать ее. А это значит, что я обречен.

Птица ничего не ответила. Да и что отвечать, когда тут все и так ясно?

– Мы ведь можем просто дружить, как ты считаешь? – Лекс представил Адель, как если бы она сидела рядом, возле камина. В очередной раз провел тряпкой по краям раны – на этот раз ощущения боли притупилось.

Ворон каркнул и, описав круг под потолком, уселся на прикрытый старыми шторами предмет в центре гостиной.

– Ну да, конечно, – стиснув зубы, Лекстер покосился на ненавистные очертания этой вещи. – Я размечтался, верно?

Ворон посмотрел на него с сочувствием и спрятал голову под крыло. Поднявшись с пола, Лекс подошел к зеркалу: тело, хоть и было проворным и крепким, снова подвело его. Рассмотрев почти затянувшийся порез, Лекс недовольно покачал головой: сегодня он снова уступил оружию Рафаэля в скорости. Лекс убрал отросшие темные пряди с лица (и когда он стригся в последний раз?), поднял с пола безвозвратно испорченную клетчатую рубашку.

В этот момент большие настенные часы пробили восемь.

«Она, должно быть, дома сейчас», – подумал Калибан, и сердце его быстро забилось. Порывшись во внутренностях старой сушилки, Лекс выудил черную водолазку, надел. Ткань плотно облегала его мышцы и почти скрывала шрамы на запястьях. Незнающий человек легко мог спутать их со следами от наручников или ожогами, именно поэтому директор Нортон вызвал его к себе вчера утром. Признайся, говорит, кто сделал это с тобой. Кажется, Адель тоже заметила их.

Мрачно проведя пальцами по смуглой коже, Лекс покосился на ворона.

– Как думаешь, они когда-нибудь исчезнут?

Ворон легонько постучал лапками по своему чудовищному насесту.

– Так я и думал, – вздохнул Лекстер.

Снова взглянул на часы: восемь ноль одна. Перспектива торчать в четырех стенах до самой ночи не сильно привлекала его. А что, если?..

– Грегор! – окликнул он старую птицу. – Я буду поздно!

Схватив рюкзак, Лекс выбежал за порог и быстро исчез в сгущающихся сумерках.

Он без труда нашел дом Адель – двухэтажный «старик» на самой окраине. Свет на втором этаже не горел – странно, неужели Ады нет дома? Притаившись в кустах, Лекс принялся вслушиваться в окружающие звуки. Он отлично умел маскироваться, исчезать, замирать, словно статуя (спасибо «счастливому» детству), так что ни одна живая душа не заметила бы его присутствие.

Чуть прикрыв глаза, Лекс расслышал едва различимый стук подошв по земле. Это была Адель.

Пройдя чуть вперед, так, чтобы не потревожить ни один листок остролиста, Калибан принялся вглядываться в просветы между ветвями. Адель сидела на качелях и меланхолично ковыряла песок носком своей обуви. Ее ярко-рыжие волосы растрепано лежали на плечах, а голова была опущена вниз.

«О чем она думает сейчас? – гадал Лекс, неотрывно глядя на девушку. – Вспоминает ли произошедшее сегодня утром?»

Лекстер знал, что в школе его недолюбливают. Он был не против этого, наоборот, он и сам много лет выстраивал прочную стену между собой и всеми остальными. Лишь один раз Лекс попытался подружиться, но ошибся с выбором. Тот случай в очередной раз убедил Калибана в том, что ему лучше быть одному. По крайней мере, он думал так до встречи с Адель.

Неожиданно девушка повернулась к кустам, за которыми он прятался. Ее лицо было мокрым от слез, а взгляд был полон тревоги и одиночества. На мгновение ему захотелось выйти из своего укрытия и просто побыть рядом. Сказать, что все будет хорошо. Лекс чувствовал, что Адель тоскует по прежней жизни и в этом городе ощущает себя совсем чужой. Но даже несмотря на это, сегодня она нашла в себе силы, чтобы заступиться за него.

– Эй? – слабо спросила Ада. Вряд ли девушка ожидала ответа, скорее, хотела убедиться, что она здесь действительно одна.

Лекс замер, насколько это вообще было возможно. Нет, он не испугает Аду своим присутствием, ей и так досталось в последнее время. Он просто побудет здесь, до тех пор, пока она не уйдет домой. Пока не зажжется свет на втором этаже старого дома.

***

Утро вновь окутало Адель густым туманом. Но этот день она встречала с улыбкой – и на то были причины. Выглянув в окно, Ада разглядела кусты остролиста и старые сосны с качелями. На миг к ней вернулось ощущение, что кто-то сильный наблюдает за ней. Кто-то буквально стоит у нее за спиной, невидимый и неосязаемый, и от этой незримой опоры ей больше не было одиноко.

С наслаждением потянувшись, Адель достала из шкафа спортивную форму: сегодня первым уроком была физкультура.

Маленький спортивный зал школы Альпин Лэйк совсем не походил на просторный бруклинский. Придя самой последней (в раздевалке было не протолкнуться) Адель увидела, что все уже разбились на пары и теперь отрабатывают подачу мяча.

Лекса нигде не было, зато Рафаэль, одетый в форму от известного бренда, красовался в самом центре зала.

Ким стояла в паре с мускулистым парнем, кажется, Троем. Увидев Аду, Ёсида быстро отвела взгляд. «Вот тебе и подруга», – подумала Адель; в этот момент Трой неудачно подал мяч, и тот со звоном впечатался в высокий лоб девушки.

– Мисс Хортон? – учитель Бронт, которого все звали «Бронто» из-за длинной шеи, аккуратно подал Адель мяч.

– Да, это я, – Ада приняла подачу, хоть та и была неожиданной.

– Отрабатывайте пока со стенкой, как видите, все уже разбились по парам, – Бронт подмигнул ей и направился к Ким: кажется, Трой не на шутку обидел ее своим броском.

Несколько приуныв, Адель направилась к дальней стене. Один бросок, второй, третий – выкрашенная в бледно-салатовый цвет стена безропотно принимала удары Ады.

«Что ж, – подумала она, замахиваясь изо всех сил. – Хотя бы нос никому не разобью».

В этот момент мяч исчез из ее рук. Обернувшись в недоумении, она увидела Лекса. В его руках был волейбольный мяч, а на лице сияющая улыбка.

– Откуда ты взялся? – выпалила Ада первое, что пришло в голову.

– Я тут учусь, вообще-то, – заметил Лекс. Он был одет, как и все остальные, вот только форма его (шорты, футболка, длинные гольфы и кроссы) были старыми и поношенными. – Готова к подаче?

Он отошел на несколько метров и приготовился к броску.

– Да, конечно, – сказала Адель, ощущая себя совершенно неготовой.

Внезапное появление Лекса отчего-то вызвало в ней сильное волнение и одновременно радость.

– Раз, два, три! – Калибан подал мяч уверенно и сильно, идеально рассчитав попадание ей точно в руки.

– Можешь не стесняться, – крикнула Ада, с легкостью отбивая мяч. – Я не сломаюсь от нормальной подачи.

– Как скажешь, – Лекс улыбнулся и подал ей крученый мяч.

В первый день в школе он показался ей совершенно неспортивным: высокий и нескладный, однако сегодняшний Лекс выглядел иначе. Адель то и дело наблюдала за контуром его мышц, за сильными икрами и широкой грудью. Он двигался легко и плавно, словно был рожден для волейбола… да нет, для любого спорта вообще.

Задумавшись, Ада совсем не заметила, как в нее влетела высокая и крепкая Британи. Одноклассница толкнула ее так сильно, что Ада потеряла равновесие. Доли секунды отделяли ее от столкновения со скамьей, но именно в этот момент Лекс подхватил ее: аккуратно и мягко.

– Ты как? – его лицо вдруг оказалось слишком близко, так, что Адель увидела свое отражение в его глазах.

– В порядке.

– Ада, прости, пожалуйста! – Британи стояла рядом, держа в руках пойманный мяч.

– Всё нормально, – Адель высвободилась из объятий Лекса. – Бывает.

– Что стряслось? – Рафаэль тоже подоспел – ну точно медом намазано.

Адель заметила, как его взгляд равнодушно скользнул по лицу Лекса, и чуть презрительно – по его обноскам.

– Ничего не стряслось, Раф. Я просто чуть не упала, – произнесла Адель, ощущая себя совершенно неуютно от всеобщего внимания. Даже Ким, находившаяся на другом конце зала, закатила глаза от такого представления. К счастью, мистер Бронт решил, что с разминкой пора заканчивать.

– Пока вы не поубивали друг друга, займемся вашей растяжкой, – громко сказал он. – Складываем все мячи в сетку!

– Будешь искать себе другую пару? – произнес Калибан, глядя, как ученики снова разбиваются по двое.

Адель взглянула ему в глаза и уловила едва заметную грусть. «И почему он спрашивает – ведь очевидно же, что я хочу остаться с ним!» – подумала Ада и тут же почувствовала, как краснеет.

– Может, с Британи? Мне кажется, она отлично страхует, – Калибан указал на партнершу Брит, которая едва не сломала позвоночник, выходя из мостика.

Ада рассмеялась и дружелюбно хлопнула Лекса по плечу. Это жест вышел очень естественным, вот только Калибан поморщился, словно от боли.

– О боже, прости! – Адель спохватилась, вспомнив, что именно эта рука Лекса пострадала во время конфликта с Рафаэлем. – Я совсем забыла, что…

Подойдя ближе, Ада резко закатал рукав его футболки: порез был на месте, вот только выглядел он так, словно был сделан не вчера, а как минимум неделю назад. Края раны затянулись, и даже корочка успела сойти – на смуглом плече парня красовался свежий нежно-алый шрам.

Лекс прижал руку к плечу и сделал шаг назад, словно опасался, что кто-то другой увидит.

– Как это возможно? – глаза Адель встретились с голубыми глазами Лекса, в которых вдруг возникла тревога.

– Почему ты вечно лезешь не в свое дело? – негромко спросил он, с укором глядя на девушку.

– Потому что такой у меня характер, – выпалила Ада. Ей было непонятно поведение Лекса: то он отталкивал ее, то шел на сближение. – Вначале ты даришь мне розу, затем спасаешь от этой скамьи, а сейчас опять грубишь! Честно говоря, меня это бесит!

Лекс нервно рассмеялся, и Ада с силой кинула в него мячом, который все еще был в ее руках.

– Скажи, как мне реагировать на эти крайности?

Калибан хотел ответить что-то, Ада почти видела, как он набрал в грудь побольше воздуха. В этот момент к ним подошел Бронто:

– Мячи в сетку! – скомандовал он. – Давайте, ребята, у нас через неделю сдача нормативов!

– Конечно, мистер Бронт, – Лекс ловко закинул мяч в сетку с мячами: случайно или нет, левое запястье его оказалось совсем близко к Адель. Отметины, окольцовывающие смуглую руку, сегодня казались чуть более свежими, чем вчера. – Думаю, мисс Хортон лучше подыскать другую пару.

Адель разозлилась. Она хотела высказать этому Калибану все, что думает, однако увидев грусть и даже обреченность на его лице, смутилась. Очевидно же, что он тянется к ней, вот только что-то все время останавливает его.

«А я? Какие у меня чувства к Лексу?» – думала Адель, шагая за Бронто к новому партнеру.

– Привет, – им оказалась тоненькая девушка, которая, как и Ада, осталась без пары. – Эмм, все в порядке?

– Да, в полном, – Адель собрала волосы в хвост; ее лицо все еще пылало.

***

«Я добился своего – она меня ненавидит», – подумал Лекс, когда Ада, даже не глядя в его сторону, устроилась за партой. Украдкой взглянув на девушку, он заметил, что ее волосы были чуть влажными после душа, а кожа приятно пахла дезодорантом и свежестью.

«Не смотри, идиот! Только хуже себе делаешь», – Лекстер наугад раскрыл учебник математики. Точные науки всегда помогали ему отвлекаться и успокаиваться.

Урок прошел в молчании: оба решали примеры и находили доказательства теоремам. Лишь изредка Лекс поглядывал на профиль Адель, находя в нем все новые и новые очарования.

«Вот я и ступил на прямую дорожку в Ад», – подумал он, ощущая, как от близости Хортон по телу разливается приятная дрожь.

Урок кончился неожиданно: одновременно со звонком Адель взяла руку Лекса (он едва не свалился со стула от неожиданности), раскрыла ладонь и вложила в нее что-то. Затем встала, взяла свои вещи и вышла из класса, а Калибан так и остался сидеть, пораженный тем, что только что произошло.

Дрожащими руками, он раскрыл кулак. В нем была записка.

«Наверняка она написала, как злится на меня», – обреченно подумал Лекс, разворачивая клочок бумаги.

Но содержание записки его удивило:

«Я не скажу тебе ни слова, Лекс Калибан, пока ты не объяснишь мне, откуда у тебя эти шрамы, и почему порез на плече зажил так быстро. Твоя стервозная соседка Ада».

Улыбаясь, как последний дурак, Лекс поспешил покинуть опустевший класс.

***

Ночью опять был дождь. Проснувшись, Адель с тоской посмотрела на капли дождя, стекающие по запотевшему окну. Идти в школу сегодня совершенно не хотелось, особенно после того, что она сделала вчера. Подумать только! Ада поставила Лексу Калибану ультиматум!

Вспомнив об этом, девушка мучительно застонала и нырнула в одеяло с головой.

Аромат горячих вафель с шоколадом ворвался в комнату вместе с миссис Хортон.

– Это кто это тут? – она наугад потыкала в одеяло, угодив Адель точно в лоб. – Не пора ли нам вставать?

– Мам, – Адель показалась из убежища. – У тебя были проблемы с одноклассниками?

– Были, – Маша Хортон поставила поднос с завтраком на стол. – В старших классах у меня не было друзей. А в универе меня и вовсе переводили из группы в группу, и знаешь почему?

Ада нахмурилась и покачала головой: мама практически никогда не рассказывала ей о своей юности, проведенной в России.

– Я была слишком независимой. Не выполняла правила, – мама усмехнулась. – И вместе с этим хорошо училась – такая вот гремучая смесь. Меня ненавидели.

Адель вдруг стало очень обидно за маму. По сравнению с этим ее проблемы были пустяком.

– Так что у тебя стряслось? – мама заправила ее белую прядь за ухо, почему-то она обожала это делать.

– Мой сосед по парте… – начала Ада и тут же запнулась. – Как будто бы я нравлюсь ему, и в то же время… раздражаю.

– А он тебе нравится? – в свою очередь, спросила мама, и Ада стремительно начала краснеть.

– Ну да, он прикольный, – чтобы скрыть смущение, Адель потянулась за вафлями и чаем. – Такой галантный.

– Да, я вижу, – мама кивнула на розу, стоящую в вазе на подоконнике. – Приводи его домой. Мы с отцом быстро разберем, что это за фрукт.

Кажется, она не шутила.

– В другой жизни обязательно, – хмыкнула Адель и откусила маленький кусочек. – Боже мой, как же вкусно!

Она взглянула на маму и вмиг побледнела. Ноздри Маши Хортон гневно раздувались, а в глазах стояли слезы. Неужели воспоминания об универе привели ее в такое состояние?

– Мам?

– Я просто хочу, чтобы ты запомнила, Адель: у тебя только одна жизнь.

Она прочистила горло и встала с кровати.

– Пора будить отца.


Ровно в семь ноль пять, когда отец и мать устроились перед телевизором за просмотром утренних новостей, дождь пошел еще сильнее. Недолго думая, Ада пожертвовала-таки бруклинским стилем и надела желтые непромокаемые сапоги. А еще взяла гигантский черный зонт отца, который сегодня работал из дома.

– Желаю не вымокнуть, – прокричал Лиам из кресла, куда забрался с ноутбуком, приготовленной миссис Хортон вафлей и чашкой кофе.

– Бесполезно, – уже в дверях заметила Ада. – Постараюсь хотя бы не утонуть.

На остановке было пусто. Лишь одна фигура стояла чуть поодаль – из-за косой стены дождя ее Адель заметила не сразу.

«Бедняга, – подумала она. – Почему он стоит тут без зонта?»

Каково же было ее удивление, когда фигура оказалась ни кем иным, как Лексом Калибаном!

Он узнал ее сразу, наверное, даже издалека заметил. Но подходить не решался, должно быть, помнил про вчерашнюю записку.

– Я думала, ты ездишь на машине, – громко сказала Ада, пытаясь перекрыть шум дождя.

– А я думал, ты не разговариваешь со мной, – Лекс улыбнулся; он переминался с ноги на ногу, должно быть, уже успел вымокнуть до нитки и замерзнуть.

– Иди под зонт, – Ада поманила его к себе. Поколебавшись еще секунду, Лекс встал под «крышу», держась, однако, на расстоянии.

– Я подумал над твоим предложением, – сказал он.

– И? – Ада замерла.

– Я готов рассказать тебе все, – эти слова Лекс произнес шепотом, склонившись к ее уху. – Если ты пропустишь со мной первый урок.

– Что? – Адель усмехнулась. – И что мы будем делать?

– Мы будем гулять там, где нет дождя, – загадочно произнес Калибан, но Ада только фыркнула в ответ.

– Я почти не знаю тебя, и ты предлагаешь мне прогулять урок с тобой? – сказала Ада. «Там, где нет дождя» могло оказаться и в нескольких милях отсюда, а значит, вымокнуть все равно придется.

– Да, именно так, – с секунду подумав, ответил Лекс. – Соглашайся, Ада.

В этот момент на Пятую вывернул желтый автобус. За ним, как обычно, выстроилась очередь из машин, которые никак не могли обогнать школьный транспорт на этой узкой дороге. Ада вновь посмотрела на Лекса: нет, кажется, тот не шутил. На мгновение ей показалось, что его глаза стали другими: не голубыми, а как будто… да нет, бред, это просто свет фар отразился в них.

– Ну что? Идем? – вновь спросил Лекс. Он потянулся было к руке Адель, но в последний момент передумал.

«Он не хочет давить на меня… или помнит о предупреждении Рафаэля?» – промелькнуло у Ады. Так или иначе, последнее слово оставалось за ней.

Автобус притормозил, с шелестом открылись двери. Водитель, флегматичный мужчина чуть за сорок, поздоровался с привычной ленцой, однако новых пассажиров в дверях не оказалось. Ада и Лекс, которые еще минуту назад стояли на остановке, теперь исчезали в чаще леса.

«Во дела!» – пробормотал водитель, покосился на косую стену дождя и… уехал.


В лесу действительно не было дождя. Высокие, покрытые мхом деревья, закрывали собой почти все небо. Они совсем не походили на те, что Ада видела в Нью-Йорке или России. Стволы-великаны напоминали каких-то застывших сказочных существ: извивающихся, заросших зеленью, точно шерстью. Цвета и вовсе были сказочными: еще нигде и никогда Адель не видела такого кричаще-яркого мха.

– Такие леса называют «дождевыми», – сказал Лекс, заметив изумление Ады. – Круто, правда?

– Да, точно, – Адель провела ладонью по одному из стволов. Осторожно покосилась на Лекса: тот стоял и рассматривал лес с искренним восхищением. Влажные спутанные волосы падали на лоб, одежда была мокрой и грязной, но это, кажется, совсем его не волновало.

– Ты обещал рассказать мне все, – наконец сказала она.

– Спрашивай, – улыбнулся Калибан и ступил на едва заметную тропу под ногами, приглашая Аду идти рядом.

На секунду Адель задумалась: с чего же начать?

– Почему у вас с Рафаэлем конфликт?

– Мы принадлежим к разным… ммм… группировкам, – начал Лекс. – Он из дисциплинарного комитета, а я – олицетворяю анархию, если можно так сказать.

Он усмехнулся, и Адель в очередной раз отметила, какая же у него красивая улыбка.

– Но почему нельзя решать все конфликты мирно? Без бойни?

– Уже пробовали – не получается, – тяжело вздохнул Лекс. – Мы просто слишком разные, как небо и земля.

Пытаясь угнаться Лексом, Ада то и дело проваливалась в размокшую от влаги землю. Заметив, что девушка отнюдь не наслаждается прогулкой по пересеченной местности, Калибан протянул ей руку. Адель растерялась было, но все же схватилась за его широкую ладонь.

«Он просто помогает мне не провалиться в какую-нибудь нору», – сказала она себе, чувствуя, как сердце ускорило свой бег.

– Почему та рана зажила так быстро? – задала Адель второй вопрос.

– Такова моя генетика, – не задумываясь, ответил Лекс. – Все заживает, как на собаке.

– Постой, – Ада и сама остановилась. – Скажи, что ты не оборотень?

Несколько секунд Лекс глядел на нее в недоумении. А затем разразился заливистым смехом, от которого даже птицы поднялись с веток.

– Нет, я не оборотень, Ада. И не вампир, – отсмеявшись наконец сказал он. – Я понимаю, что все это очень романтично, но в реальности все обстоит несколько…

– Я совсем не о романтике! – вспыхнула Ада не дослушав. Их руки разжались, теперь они просто стояли друг напротив друга посреди глухого леса.

– Прости, я совсем не то имел в виду. Никакой романтики, ладно? – Лекс взглянул ей в глаза, и в них Адель снова уловила ту странную тоску, что и вчера, на физкультуре. – Кстати, мы почти пришли.

Он вновь протянул ей руку, но на этот раз Адель взяла ее без особого энтузиазма. «Никакой романтики», – теперь эту фразу просто так не выбросишь из головы.

– Будут еще вопросы?

– Последний, – Адель заметила, что коряги стали встречаться реже, да и грязевых ловушек, в которые она то и дело проваливалась, стало меньше. – Расскажи про шрамы у тебя на запястьях.

На этот раз ответа пришлось ждать долго. Лекс не оборачивался, и все, что оставалось Адель – это смотреть на рюкзак за его широкой спиной.

– Это связано с моей работой, Ада, – наконец сказал он. – Иногда мне приходится очень нелегко, и это… это оставляет…

– Шрамы? – подсказала Ада.

Лекс резко остановился, и она почти влетела в него.

– Да, – кивнул он. Неожиданно потянулся к ней и убрал волосы с лица: осторожно и нежно.

Адель почувствовала, что вспыхивает краской, но глаз не опустила.

– И что же это за работа такая? – тихо произнесла она.

Лекс замялся. Очевидно было, что что-то гложет его, нечто такое, о чем он не мог рассказать.

– Я… я… каскадер, – наконец произнес он.

– Каскадер? – Ада готова была услышать все что угодно, только не это.

– Да, я с детства ловкий и быстрый, – продолжал Лекс. – Это позволяет мне заменять многих известных актеров на съемках.

Адель фыркнула: в этой действительно сложно было поверить.

– Докажи!

– Легко! – Лекс отошел на несколько шагов назад, Ада только сейчас заметила, что из леса они вышли на круглую поляну, поросшую папоротником и клевером. По периметру росли маленькие сосенки, не доходящие Адель даже до пояса.

– Смотри внимательно, Ада! – Сняв рюкзак, Лекс отбросил его в сторону.

Затем разбежался и с легкостью запрыгнул на огромное поваленное дерево. В толщину оно было не меньше, чем колесо джипа-внедорожника – Ада была уверена, что ни за что не забралась бы на такое без посторонней помощи.

Поклонившись невидимым зрителям на несуществующих трибунах, Лекс отбросил волосы назад, выпрямился и расправил плечи, совсем как настоящий цирковой актер, собирающийся делать трюки под куполом арены. Он подмигнул Адель, и та не смогла сдержать улыбку – там мило и забавно все это выглядело.

А дальше произошло невозможное.

С невероятной грацией не то кошки, не то мангуста, Лекс сделал несколько прыжков подряд: фляк, сальто, винт, снова фляк.

Все это выглядело настолько легко и изящно, словно Калибан учился делать все эти штуки с пеленок. Когда Лекс, наконец, оказался на земле, Адель не смогла удержаться от аплодисментов.

– Когда ты этому научился? – с изумлением спросила она.

– В детстве мне часто было скучно, – Лекс часто дышал, а глаза его блестели.

– Ты реально самый странный парень из тех, кого я встречала! – честно выпалила Адель.

Улыбка Лекса медленно потухла. Наклонившись, он поднял свой рюкзак с мокрой травы.

– Лекс, прости, – Ада коснулась его плеча. – Я не хотела тебя обидеть. Странный – не значит, что мне это не нравится, понимаешь?

Глаза Калибана радостно заблестели, но лишь на мгновение.

– Дело в том, что я и вправду странный, Ада, – он потряс головой, – Слишком странный для тебя.

– Поэтому никакой романтики? – негромко спросила Адель.

Лекс резко отвернулся. Он дышал прерывисто – Ада видела, как вздымаются его плечи. Она не понимала, в чем дело, ведь ясно же, что между ними происходит какая-то химия. Может быть, он страдает от чего-то? Неизлечимой болезни, например?

– Все было бы иначе, если бы ты не задавала столько вопросов, – Лекс произнес это почти со злостью. Нервно запустил пальцы в спутанные волосы, а затем и вовсе пнул ближайший мухомор.

– Что происходит с тобой, эй? – Адель взяла его руку (и почему она вдруг стала такой горячей?) и потянула к себе.

– А то ты не видишь?! – Лекс развернулся, и Ада поразилась перемене на его лице. Вся жизнерадостность исчезла без следа, обнажив вселенскую тоску, темные круги под глазами и отчаяние во взгляде. – Ходишь по краю, понимая, как меня тянет к тебе?

Адель резко выдохнула: она не ошиблась в своей догадке. Более того, она была совершенно уверена, что чувства Лекса взаимны.

– Тогда давай не будем мучить друг друга, – тихо произнесла она, ощущая, как сплетаются их пальцы.

Он не ответил. Приблизился еще и бережно убрал белую прядь с ее лица. На ресницах Лекса блестели капли дождя, и это показалось Адель невероятно красивым. Неожиданно он обнял ее, и сердце Ады почти замерло от того, с какой нежностью он сделал это. Лекс двигался осторожно и даже несмело, но вместе с этим в его глазах горел самый настоящий огонь.

«О чем он думает?» – пронеслось в голове Ады.

Вот несколько дождинок упало с ближайшей сосны и покатились по щеке Лекса: он поморщился, и Адель бережно стерла их большим пальцем.

Неожиданно для самой себе, она коснулась его губ, чуть холодных, но таких желанных. Это стало последней каплей: взяв ее лицо в свои ладони, Лекс поцеловал ее, нежно и жадно одновременно.

Они целовались, забыв обо всем на свете: о правилах поведения, о дурацких порядках и том, что они знакомы всего неделю. И даже лес, казалось, замер: деревья и листья папоротника стояли не шелохнувшись.

Внутри Адель всю трепетало, казалось, она сейчас взлетит. Оторвавшись от Лекса, чтобы сделать глоток воздуха, она замерла в растерянности. Его глаза, его радужка была абсолютно желтой! Как у кошки или у змеи – это было так странно, так необычно, что Адель инстинктивно попятилась назад.

– Твои глаза, – произнесла она бесцветным голосом. Они притягивали, сковывали, приводили в оцепенение. Ада готова была закричать от ужаса, но увидев боль, искажающую лицо Лекса, заставила себя сдержаться.

– Я же говорил тебе, – он отвернулся. – Нам нельзя быть вместе! Я не пара для тебя!

– Скажи мне, кто ты? – произнесла Адель ему в спину. Еще секунду назад все было так хорошо, почему же теперь происходящее походит на страшный сон?

– Ты не хочешь знать этого, поверь! – Лекс сжал кулаки. – Зря я привел тебя сюда!

Слезы обиды и страха выступили на глазах Ады. И в то же время она чувствовала, что если отступит сейчас, то навсегда потеряет ключи к разгадке тайны Лекса.

«Помни Ада: у тебя только одна жизнь», – почему-то вспомнились ей слова мамы, сказанные сегодня утром.

– Я хочу знать, – отчетливо проговорила Адель. – И не сойду с места, пока ты не скажешь мне, кто ты.

Она замерзла и промокла. В одном сапоге хлюпала вода, пальцы и губы посинели от холода, а тело била крупная дрожь. Но Ада была готова стоять на своем, пусть даже ей придется торчать в этом лесу до самой ночи.

– Значит, хочешь? – Лекс развернулся. Его глаза вновь стали голубыми, тогда как взгляд все еще сковывал, проникал насквозь. – Должно быть, ты слышала местную легенду о Горном Бесе?

Едва заметно Адель кивнула.

– Я знаю, что происходит в том маяке, Ада, – продолжал он, расхаживая перед ней. – Это проклятое место, злое.

Сердце Ады дрогнуло при воспоминании об ужасающих, нечеловеческих криках.

– Какое отношение ты имеешь к маяку? – тихо спросила она, понимая, что зашла слишком далеко.

– Я знаю, как попасть туда, – Лекс машинально провел по своей груди, словно нащупывая потайной карман. – И я проведу тебя туда, если хочешь.


Ада и Лекс развернулись и пошли в сторону дороги, но пара внимательных глаз продолжала пристально следить за ними из чащи леса.

– Черт бы тебя побрал, Лекс Калибан! – сквозь зубы прошипел наблюдатель и, сжав кулаки, двинулся прочь.

Нет никого страшнее меня

Подняться наверх