Читать книгу Мерзавец - Майарана Мистеру - Страница 1

Порой, взирая на прошлое с высоты своего совершеннолетия, я задумываюсь о том, как могла бы сложиться моя жизнь, не будь я столь глупой и дерзкой. Не признавайся я при каждом удобном случае парню, который старше меня на четыре года, в своих чувствах. Это сейчас разница несущественна, а когда тебе тринадцать, а ему семнадцать, объект любви довольно холодно воспринимает подобную информацию.

Тем более, если ты делаешь это не в первый раз, и тем более, если делаешь на глазах у его сверстников.

Подумать только, в последний раз, когда это случилось, Картер поступил так ужасно, что мне до сих пор страшно хоть кому-то признаться в своих симпатиях. А ведь мне восемнадцать. А ведь я даже не целовалась ещё ни с кем, несмотря на то что после Макса в моём поле зрения появлялись мальчики, которые были мне интересны, и которые так же по началу обращали своё внимание на меня. Да только после пары попыток со мной познакомится они удручённо запихивали свой интерес обратно за пазуху и пропадали. Потому что выражать симпатию как должно я не умею. Потому что общение с Картером научило меня вырабатывать яд, которым я просто брызжу на всех, кто хоть чуточку задевает моё сердце.

Сегодня я намеревалась исправить это положение. Познакомится с кем-то, попробовать пообщаться без лишнего злословия и, может, встретить уже того, кто скрасит моё одиночество. В конце концов, в кругу своих сверстниц я одна без парня. Как белая ворона.

Вздохнула, стаскивая с себя полотенце и рассматривая самое красивое бельё из того, что разложила на кровати до похода в душ. Выбрать не успела, поскольку зазвонил смартфон.

– Да?

– Кать, ну ты где? Мы уже полчаса как приехали. Как-то не комильфо отмечать днюху без виновницы торжества.

– Минут через тридцать буду, Нэль. Без меня не начинайте.

– Торопись давай, а то самое веселье пропустишь! – рассмеялась в трубку подруга и сбросила вызов.

Не то чтобы я очень хотела принимать участие в очередном поводе напиться, но это мой день рождения и не пить на нём будет странным для друзей.

Выбрав наконец чёрное кружевное бельё, я отложила его в сторону и принялась растирать лосьон для тела с некогда любимым маминым ароматом. Когда-то мне в наследство досталась от неё вся косметика и духи, которые я начала использовать уже в одиннадцать лет. Мне безумно нравился запах инжира, включённый почти в каждый состав того или иного средства.

После была стандартная процедура нанесения сыворотки на волосы, и, расправившись со всем, оделась, повернулась к зеркалу, чтобы оценить свой внешний вид, и тут же замерла, потрясённая представшей моему взгляду картиной.

Зеркало в моей комнате находится напротив окна, которое выходит на дорогу, пролегавшую между нашим и соседским коттеджем. Дорога эта очень узкая, две машины не разминутся, а дома стоят очень близко к ней. И вот в большом оконном проёме чужого коттеджа, где не горел свет последние несколько месяцев, я видела тлеющий уголёк сигареты. Просто физически ощутила на себе тяжёлый взгляд, пробежавшийся по мне от макушки до босых ног, и покрылась привычными мурашками, которые появлялись всякий раз, стоило мне ощутить на коже нестерпимую жгучую изморозь.

О, боже!

Мгновенно воспламенившись, я подошла к окну, продемонстрировала сыну дьявола средний палец и задёрнула шторы. Кипяток плеснул на щёки, активируя во мне режим паники, и я просто замельтешила по комнате, не зная, что делать. Господи, как же стыдно!

Когда он успел вернуться? Почему я не видела машины и не слышала скрипа гравия под её колёсами?

Мать моя женщина!

Села на кровать и нервно растёрла щёки. Боже, он наверняка снова высмеял меня, ведь я почти не изменилась со времён своего семнадцатилетия, когда Костик брал меня с собой в их компанию на озеро. Всё та же маленькая грудь, те же худые руки и ноги, та же небольшая попа.

Зажмурилась, вспомнив, как он подшучивал тогда над моими неуместными попытками продемонстрировать ему себя. Господи, мне не пережить эту ночь. Я сгорю от стыда, точно говорю!

К моменту, когда истерика улеглась, я уже садилась в прибывшее такси. Машина Картера действительно стояла у ворот его дома. Похоже, он приехал, пока я была в душе. Досадливо цокнув языком, залезла в ватсапп и написала Масе сообщение о том, что произошло. Подруга отреагировала мгновенным:

“Ты уверена, что это был именно он? Может, отец?”

“Уверена. У дома стоит его машина *раздражена*”

“А почему твой брат не предупредил тебя, что он явится? О.о”

“Костя мог не знать. Они с отцом ещё вчера уехали по каким-то делам в Москву и вернутся только завтра”

“Хороши родственнички. Дочь и сестру в такой день одну оставляют *фыркнула*”

Я улыбнулась. Эта невозможная женщина вечно брюзжит.

“То была инициатива Кости. Он хотел, чтобы я устроила с вами вечеринку дома, но вы почему-то решили, что нужно идти в клуб”

“Потому что твоё приглашение звучало как “Приходите ко мне, посмотрим фильм, пива попьём”. Нет уж, дорогая моя, так совершеннолетие никто не отмечает! И твой брат молодец, раз сам это прекрасно понимает!”

“Мой брат молодец? *скептично* Мне кажется, что ты его с кем-то путаешь”

Мася не ответила. Вместо этого скинула фотку столика в ночном клубе, установленного коктейлями и подписала: “Тебе не отвертеться”

Идти на попятную я не собиралась, а вот за попытку отвлечь меня от его приезда я была благодарна. Этот мерзавец вечно выбивает меня из колеи, как только появляется в поле моего зрения. И нет, ему ничего не нужно делать, просто бросить на меня свой холодный взгляд, в котором трескается лёд. А в этот раз я его даже не видела, но прекрасно ощутила пристальное внимание.

Выдохнула и прикрыла глаза, погружаясь в воспоминания. До клуба ехать ещё минут пятнадцать, и мне бы думать о чём-то другом, но нет. Картер всегда занимал все мои мысли, потому что ненависть к нему проистекает с самой первой встречи. Она душит и не даёт свободы. Она меня сжигает. И никакие месяцы без его присутствия не помогают справится с этим чувством, потому что ненависть моя рождена из…

***

– Малая, прекращай ходить за мной по пятам, пойди поиграй с Широй! – рыкнул Костик, увидев, что я иду за ним.

– Шира болеет! – возмутилась я, насупив брови и продолжая топать едва ли не след в след, прекрасно понимая, что то место, куда направляется брат, всяко интереснее, чем сидеть дома после школы.

Костя остановился и посмотрел на меня своим фирменным убийственным взглядом, но делать ничего не стал. От меня отделаться – это только если сбежать. Знает. Плавал.

– Кать, иди домой, а? У меня вот нет ни малейшего желания присматривать за тобой, – поморщился он.

– А ты и не присматривай! Занимайся своими делами, я просто рядом посижу. Тем более, папы нет, а я давно уже засматриваюсь на его коллекцию ракушек.

– И чо? – нахмурился он, прекрасно понимая, к чему я клоню.

Улыбнулась нагло, как всегда делала.

– Ну влетит-то тебе.

Костик стиснул зубы и вздохнул, после чего развернулся и пошел дальше, понимая, что я всё равно пойду за ним. А направлялся он не далее, чем во дворы многоэтажек, где его уже ожидала компания мальчишек из четырёх человек. Увидев меня, они все нахмурились, не понимая, зачем мой брат притащил с собой шмакодявку.

– Прицепилась, – развёл тот руками. – Она тихо посидит, пока играем, – после чего с долей здравого сомнения посмотрел на меня, потому что я и “тихо посидит” были не сочетаемы.

Высокий коротко стриженный мальчишка крутанул мяч на пальце и бросил на меня косой взгляд:

– Так может, она с нами поиграет? Чего девчонку на лавке-то держать?

Они дружно посмотрели на него, потом на меня и вдруг заулыбались, рождая во мне нехорошее предчувствие. Чуть позже выяснилось, что очень даже не зря мне эти их улыбочки не понравились.

С чего-то вдруг поменяли правила. Если я соглашаюсь играть, то за каждый гол выполняю простенькое желание забившего. И если я сначала заартачилась, то позднее мне стало слишком скучно. В итоге я, то кукарекала, то крутилась, как волчок, то кричала на весь двор, что принц-лягушка мой лучший друг. Чувство юмора у пятнадцатилетних мальчишек странное и несмешное. Нет, там были варианты желаний, которые вгоняли меня в краску, но Костя хмурился и качал головой, после чего подбирались самые безобидные.

Уже начинало темнеть, когда возле баскетбольной площадки появился ещё один мальчишка. Он смотрел за тем, как мы играли и веселились минут пять, пока Костя не позвал его к нам. Тогда он медленно, словно опасаясь, приблизился, только после этого мне удалось нормально его рассмотреть. Короткие тёмные волосы растрепаны, уголки губ чуть опущены, на подбородке ямочка. Но лучше всего я запомнила глаза. Серые, холодные, со льдом на дне.

Он обвёл всех нас взглядом и задержался на мне, после чего приподнял бровь.

– Она тоже играет? – у него был странный… акцент.

У нас так не говорят, поэтому я присмотрелась к нему более внимательно. Фасон одежды тоже непривычный. Белая футболка с треугольным вырезом, сверху джинсовая рубашка с короткими рукавами, чёрные джинсы, белые кеды. Аккуратно, но не то. А ещё на шее был виден кричащий белый прямоугольник с мелким рисунком черепов и чего-то ещё.

– Нет, мы просто её развлекаем, – ответил брат, после чего бросил ему мяч. – Меня зовут Костя, его Даня, – показал он на мальчишку, который предложил взять меня в игру, – Это Саня, Рома и Игорь, – перечислил остальных, потом посмотрел на меня. – А её зовут Катя.

– Кэти, – задумчиво повторил он, прищурив взгляд.

– Екатерина, – поправила я, уже понимая, что парень не то, что не местный, он чужестранец.

Он улыбнулся краешком губ и посмотрел на мальчишек.

– Меня зовут Картер. Макс Картер.

Я вспомнила про Бонда, фыркнула в кулак, но промолчала. Парни заржали и пригласили начать игру без “посторонних”, в смысле меня пытались усадить на лавку, но Макс отмахнулся и сказал, что не против играть по тем же правилам. Вот только играл он в разы лучше, значит, голов забивал больше и желания загадывал чаще. И если у всех были безобидные кукарекания или ещё что-то в этом духе, то Картер натуральным образом издевался, заставляя то бегать кругами по площадке, пока они играют, то приседать, то залезать на забор и оттуда орать что-то в духе “Я – пету-у-у-ух! Я – лечу-у-у-у!”

Я в тот вечер вымоталась как не знаю кто и под конец уже просто засыпала. К тому же, на улице стало темно, единственное освещение исходило от уличных фонарей, и трое мальчишек уже ушли домой. Мы остались вчетвером.

– Давай, Катюнь, ещё пару раз перепрыгнешь и всё. Домой пойдём, – смеялся Костя, когда я в очередной раз за вечер перескакивала через летящий мне под ноги мяч.

– Я не хочу больше! – ныла я в ответ, но стояла там, куда поставили. – В последний раз и всё.

Макс размахнулся и со всей силы бросил мяч, вот только я не смогла перепрыгнуть невзирая на то, что мы договаривались. Жесткий удар в живот сбил меня с ног и повалил на колени. Боль прострелила суставы, воздух из лёгких выдавило, а в животе, казалось, всё разорвалось.

Я даже крякнуть не смогла. Стояла на коленях и задыхалась.

– Ка-а-а-ать? – позвал Костик откуда-то сбоку. На плечи легли его руки и потрепали. – Нормально?

– Нормально, – прохрипела я, из всех сил пытаясь сдерживать льющиеся по щекам слёзы.

Не любила плакать. Мама просила никогда не плакать, как бы больно ни было. Особенно когда больно.

“Плакать можно от лёгкой обиды, когда хочется. От счастья, когда можется. Но никогда не плач от боли. Не показывай слабости, милая”

И я не плакала даже на её похоронах, когда бросала горсть земли на деревянную крышку гроба. Потому что она просила.

Лицо неожиданно приподняли за подбородок, и я встретилсь серыми глазами, на дне которых стыл лёд. Он ничего не сказал, просто посмотрел, после чего прихватил меня за талию и поднял на ноги. А секундой позже принялся стряхивать грязь с разбитых коленок. Достал из кармана такие же пластыри, как у него на шее, и стал лепить на разбитую кожу.

А я смотрела на его действия и понимала, что бесит! Зарядил мячом в живот и заставил разреветься, как слабачку какую! Но я молча стояла и следила за его движениями, пока Костя с Даней переговаривались насчет завтра.

– Извини, Кэти, – тихо произнёс он.

– Засунь свои извинения себе в… – я поджала губы и вытерла мокрые щёки. – Не нужны они мне.

Закончив, Картер поднялся и посмотрел в мои глаза, убирая пачку с пластырями в карман рубашки.

– Ты не любишь, когда извиняются? – спросил спокойно, будто говорил о погоде. – Хорошо, я больше не буду.

После этих слов он развернулся и пошел к мальчикам, оставив меня всё в той же злости. Я не хотела реветь! Но как не реветь, когда такое чувство, что тебе мешают внутренности калёной кочергой.

***

И Картер действительно больше никогда не извинялся. Ни разу с первой встречи. И это тоже было причиной моей ненависти к нему.

Вздохнула и потёрла виски, заметив, что уже подъезжаю к зданию клуба. Неоновая вывеска пестрела танцующей парочкой и названием заведения, в котором к этому часу уже было не протолкнуться. И это неудивительно, ведь сейчас последние выходные перед началом учебного года. Студенты отрывались как могли.

Расплатившись с таксистом, я поспешила внутрь, где с трудом, но всё же отыскала девчонок на верхнем зале. Народу было нереально много и девочки уже сидели в компании незнакомых мне парней. И это при том, что каждая из них состоит в серьёзных отношениях!

– Ма-а-а-ась, – протянула я, хлопнув воркующую с каким-то парнем брюнетку по плечу.

– А? – она обернулась и заулыбалась во весь рот. – Катюха-а-а-а!!! Девчонки, Катюха приехала!

После этих слов на меня обратили внимание абсолютно все. Даже парни, которые облепили подруг. Нэля сидела в обнимку с нашим одноклассником. Женя Петровичев всегда к ней неровно дышал, но почему-то подкатить осмелился только сейчас. Вот только им ничего не светит, ведь каждую из этих девчонок ночью будет сопровождать собственный парень.

Я посмотрела в глаза Маси и сделала вывод, что пить они начали сразу, потому что они у неё были невероятно пьяными.

– Мальчики, это наша именинница, Катюша! – Начала представлять меня Ксеня, которая, к слову, почему-то была пьянее всех, хотя алкоголь её обычно так быстро не берёт. – Катюша, это Женя, его ты знаешь, – ткнула она пальцем в рыжего невысокого парня с примечательными веснушками на лице. – Это Дамир, – парень сидевший рядом с ней был массивным, смуглым и грозным. И взгляд, которым он меня окинул, мне не понравился, но я всё же приветливо улыбнулась.

– А это Саша и Серёжа, – перебила Ксеню Оля, обратив моё внимание на их троицу.

Саша и Серёжа оказались близнецами. Причём очень симпатичными близнецами. Типичные блондины с голубыми глазами и обаятельными улыбками и Оля между ними казалась мелкой и простоватой мышкой.

Мася же продолжила щебетать с брюнетом, внимание которого целиком было приковано к ней. Не стала ждать, пока оторвётся. Протянула руку так, чтобы он её увидел, а когда он заметил, то не пожал, а взял аккуратно и поцеловал тыльную сторону ладони, что невероятно меня смутило.

– Николай, – представился он, окидывая меня взглядом.

– Катя, – коротко ответила я и отобрала ладонь из мягкого захвата.

Свободных мест на диванчиках не было, поэтому мне пришлось протиснуться между Колей и Серёжей. Встретилась взглядом с большим парнем по имени Дамир и снова приветливо улыбнулась.

– Ты чего так долго, Катюш? – спросила Нэля, забрав со стола бокал с голубым коктейлем. Тоже захотелось чего-то такого.

– Немного задержалась за просмотром фильма.

Я протянула руку к столику, но Дамир наклонился, взял какой-то мутный белый коктейль с кусочком ананаса и протянул мне.

– Пина колада, – возвестил он.

Подумав, что это, наверное, один из любимых напитков каждой девушки, я с благодарностью взяла его и принялась потягивать, краем уха вслушиваясь в щебет Маси. И меня ее голос вообще удивил. Он был странным, с придыханием. Нэля, Оля и Ксеня тоже раскраснелись и поглядывали на своих спутников с отчётливым интересом.

И я до определённого момента не обращала на них никакого внимания, увлекшись разговором об учёбе. Как раз тема коснулась поступления в институт.

– Я вообще не понимаю, зачем ехать в такую даль, поступать на вышку, когда и у нас колледжей полно, – недовольно пробубнила Нэля.

Я с ней уже неоднократно обсуждала этот момент, потому что мы с девчонками собираемся разъехаться кто куда. Позже, конечно, выяснилось, что она просто не хотела расставаться. Девушка действительно очень плохо переносила разлуку с близкими людьми, но это жизнь, чего уж тут.

Я как раз допила свою Пину коладу и взяла в руки второй бокал, но уже с другим напитком, как услышала вздох, а за ним:

– О, Картер приехал! – воскликнула Оля, на что я немедленно отреагировала сжатием пальцев на пузатом бокале.

Нет, сил раздавить его у меня бы не хватило, но посуда дрогнула, и несколько капель упали на платье, оставляя уродливые пятна.

Твою мать!

Принялась вытирать их салфеткой и краем глаза выцепила его массивную фигуру. Он был одет в неизменно чёрную футболку, подчёркивающую рельеф его спортивного телосложения и чёрные джинсы. Похорошел за лето, гад!

– И Тамилова, как обычно, Тарзаном на нём, – хихикнула Ксеня, как и я увидев, что девушка, на год старше нас и учившаяся с нами в одной школе, мгновенно прилипла к диванчику, на котором разместился Макс. – Вот она, кстати, говорила в прошлом году, что за Картером поступит в институт.

– Поступила? – с деланным равнодушием спросила я.

– Насколько знаю, да. Не зря же хвасталась чуть ли не на каждом углу.

– Рада за неё, – ответила спокойно, несмотря на то, что меня не слабо так приложило этой новостью.

Раньше я думала, что последую за ним на край света. Я умела прилипать так, что не отлепишь, да только самого Макса это никак не устраивало. И если изначально хорошее отношение было как нечто естественное, то через пару лет я поняла, что он относился ко мне просто как к сестре друга, стараясь не обижать и вообще серьёзно не воспринимать.

Но до той поры я действительно считала, что буду ходить за ним по пятам, последую в тот же институт, пойду работать в ту же организацию… Сейчас плевать. Плевать, потому что я уже давно вычеркнула Макса из своей жизни. Он уже давно не номер один в моём списке ценностей.

Да, мне неприятно, что какой-то Тамиловой он позволяет подобные вещи, а меня считает малолеткой, неспособной разобраться в собственных чувствах. Это делает больно. Раньше я бы, наверное, разревелась и умчалась куда подальше, проклиная его и себя за свою слабость, но сейчас всё иначе.

Больно, но не цепляет. Давно плевать на эти чувства. Они лишь отголосками воют глубоко внутри, но я давно закрыла ту область своей души на амбарный замок. Единственное, что я позволяю себе – ненавидеть Картера. Ненавидеть всей душой, потому что он всё ещё пробуждает во мне воспоминания о каждой пролитой мною слезинке.

Осушив бокал, почувствовала жар и странный озноб. Вряд ли температура, ведь не может же быть такого прилива сил от неё. И чувствовала я себя уже изрядно пьяной.

– Ма-а-ась? – протянула, начав потягивать третий коктейль с лаймом. – Вы уже много выпили?

– Всего по нескольку бокалов, – улыбнулся Николай, повернувшись ко мне. – И тебе рекомендую поторопиться, чтобы не отставать от своих подруг.

Что-то мне в его словах не понравилось. Я внимательно посмотрела на Ксеню. Не могло её так развезти. Дамир, перехватив мой взгляд, склонился, поманив пальцем, чтобы я приблизилась, а когда сделала, то услышала проникновенное:

– Потанцуем?

По телу внезапно прокатились сладкие мурашки. Я отстранилась и посмотрела в искрящиеся карие глаза. И да, мне действительно хотелось танцевать. Ему с Ксеней всё равно ничего не светит, поэтому подруга вряд ли обидится, если я уведу у неё кавалера.

Кивнула ему и поднялась с диванчика, мгновенно ощутив изморозь на коже от взгляда того, на кого решила не обращать внимания. В конце концов, я взрослая девочка. Караулить, как раньше, по просьбе Кости меня не надо.

Дамир подал мне руку и повёл на танцпол, а я обратила внимание на Нэлю, которая уткнулась в плечо довольного Петровичева. Ксеня, опустив голову, что-то смотрела в телефоне, Максим, прикрыв глаза, слушала, что говорил Николай, а Олю за широкой спиной одного из близнецов мне было не видно.

Мы вышли из зоны столиков и парень сразу приобнял меня за талию и прижал к себе. И всё бы ничего, но это был какой-то медленный танец. Казалось, парню было всё равно, что звучит ритмичная тяжелая музыка, достающая басами до сердца. Он держал крепко, властно. Рисовал пальцами узоры на тонкой ткани платья и заставлял раз за разом покрываться мурашками.

В какой-то момент, я ощутила, как между ног всё сокращается от возбуждения, трусики стали невероятно влажными, соски напряженными, а голова шла кругом от частого дыхания.

– Тебе хорошо? – спросил Дамир на ухо. – Не хочешь уединиться?

Я была не в состоянии отвечать. Ткнулась лбом парню в плечо и замерла, покачиваемая его плавными движениями. Внешний мир перестал существовать, я уже не слышала громкой музыки, но чувствовала, как под кожу проникают вибрации звука. Ощущала, как сильные пальцы сминают талию, как затвердевшие соски прижимаются к твёрдой груди.

Господи, что это?

Нашла в себе силы, отстранится и поискать девчонок, но диванчики, на которых мы сидели, уже были пустыми. Низ живота резко стянуло сладким спазмом, и я, закусив губу и застонав, снова уткнулась в плечо парню, вцепилась в его руки ногтями и попыталась оттолкнуть, понимая, что, скорее всего, если он отпустит, просто рухну на пол.

– Что вы подсыпали? Где девочки? – выдавила сипло.

– Ш-ш-ш… Всё хорошо, Катя. И девочкам твоим тоже хорошо.

А дальше всё как в тумане. Медленно осела, но так и не достигла пола, оказавшись у него на руках. Он понёс меня куда-то мимо танцующей толпы. Мелькали лица и свет, в какой-то момент затихла музыка, а затем раздался хлопок двери.

Дамир уложил меня на что-то прохладное, его лицо появилось в поле моего зрения, парень взял мои руки и вздёрнул над головой, после чего привязал их куском ткани. Я вяло трепыхнулась, но даже это движение отдало в низ живота, заставив застонать.

– Полежи пока, сладкая. Я сейчас вернусь.

И он вышел из тускло освещённого помещения. Я не понимала, где нахожусь. Не понимала, почему не могу пошевелить ни руками, ни ногами. Не понимала, почему так часто дышу и почему с моих губ срываются стоны, а в животе разгорается нестерпимый пожар. Я до боли хотела прикосновений, до ужаса хотела ласк. Абсолютно вся покрылась испариной, казалось, даже платье насквозь промокло.

Дамир не появлялся долго, пока не потух свет в помещении. После я услышала его тяжелые шаги, но он не торопился ко мне приближаться. Я даже засомневалась на секунду, а он ли это? Сел рядом, включил какую-то видеозапись с болтающей о возбудителях девушкой на телефоне и экраном ко мне поставил на столик, на котором, как оказалось, сидел. Он закурил сигарету и молча следил за тем, как я сгораю не имея возможности даже самой к себе прикоснуться там, где это было необходимо.

– Хватит, – молила я, желая это прекратить. – Пожалуйста отпусти.

Но он никак не отреагировал. Один уголёк разжег другой, а первый отправился рядом на столик. Света от сигареты мне не хватило, что разглядеть выражение лица Дамира.

– Пожа-а-а-алуйста… – заскулила, сходя с ума от того, что чувствовала.

Ещё минут пятнадцать он молча наблюдал за моими стенаниями, прислушиваясь к фразам о последствиях применения каких-то препаратов и неудовлетворённости, которая может стать причиной гибели, а после… После положил телефон экраном вниз, коснулся бедра и принялся медленно задирать моё платье, лаская кожу пальцами.

Я заскулила пуще прежнего, потому что моё тело охотно отзывалась на его действия. На то, как сильные пальцы сжимают соски, на то, как поглаживают живот и проникают под влажные трусики, чтобы несколькими круговыми движения по клитору вырвать из меня протяжные стоны.

Я была девственницей, но не девочкой. Прекрасно знала о кисках и членах, о том, как можно ублажать мужчину, о том, что такое минет и анальный секс. Бывало, что и сама себя ублажала в моменты сильного возбуждения, но я ни разу не состояла с парнем в интимных отношениях. Я же говорила, что даже не целовалась ни разу?

Парень властно сжал мою грудь и пальцем начал скользить ещё глубже в трусики. Когда он добрался до плевы и растянул её, я вскрикнула от боли, дёрнулась. Он сразу же вернулся к моему клитору и начал осторожно катать возбуждённую горошину.

Это продолжалось бесчисленное количество минут. В темноте, под лаской умелых рук, связанная и абсолютно беззащитная, умоляющая прекратить это всё. Я дрожала, пытаясь свести ноги, я хрипела от напряжения, я скулила…

В какой-то момент, парень рыкнул и оставил меня без внимания. Послышался хруст и шорох одежды, а через мгновение он накрыл меня собой и прихватил губами сосок. Пискнула от острого удовольствия, стрельнувшего низ живота, попыталась свести ноги, но у меня бы ничего не вышло, ведь он был между ними.

Рваное горячее дыхание обжигало кожу, пока он с наслаждением ласкал меня, запустил руку в трусики и нежно, но ритмично принялся потирать клитор, каждым новым движением воздвигая меня на вершину удовольствия. И в какой-то момент я кончила под ним, заскулив во весь голос и закусив губу. Не могла выдержать острого удовольствия, скрутившего каждую мышцу.

Дамир встал, зашуршал чем-то и щёлкнул, после чего в помещении вспыхнул тусклый свет. Я хотела посмотреть на парня, но он прикуривал стоя ко мне спиной, а когда развернулся, огонёк зажигалки уже был потушен.

– Зачем? – спросила хрипло, прекрасно понимая, что он не взял от меня ничего, хотя мог.

Дамир промолчал, сев на столик. Смартфон давно умолк, время тянулось, и в помещении отчётливо было слышно только моё прерывистое дыхание. Ведь оргазм был мощным, ярким… но кратковременным.

Уже через пару минут я снова начала глубоко дышать и пытаться унять нехватку прикосновений за счёт движений. Стискивала связанные ноги, ёрзала попой по тугой обивке, что липла к разгорячённой коже.

В этот раз парень не сидел. Затушив сигарету об столешницу, он перебрался ко мне и вновь принялся ласкать твёрдые соски. Опять запустил пальцы в трусики, но… мне было определённо мало. Моя киска саднила и жаждала проникновения, ритмичных толчков и острого наслаждения.

От очередной накатившей волны желания я взвыла:

– Ты импотент, что ли?! Хватит меня мучить…

Дамир рыкнул, вытащил руку из трусиков и закрыл мой рот влажными пальцами, остро пахнущими желанием, и вжался в меня бёдрами, позволяя ощутить силу своего желания сквозь ткань грубых штанов.

Застонала, выгнулась, желая ощутить его внутри себя и захныкала, когда киска снова заныла от нехватки ласки. После этого парень одним рывком сорвал с меня трусики, проложил обжигающую дорожку от поцелуев и лизнул напряжённый клитор. Выгнулась под ним и снова заскулила.

– Господи, только не останавливайся…

Я прекрасно ощутила короткий смешок, дыхание от которого опалило нежную кожу, но промолчала, понимая, что не хочу его отвлекать от этого процесса.

Эта ночь была безумной. Я кончала от его губ и языка десятки раз, я так кричала, что сорвала голос… и я совершенно не помню, как очередной оргазм перешел в сон. Когда открыла глаза, почувствовала, что развязана. Поднялась, поправила платье, волосы и в потёмках, по стеночке, добралась до двери. Та спокойно поддалась, и я вышла наружу, окунаясь в приглушенные звуки ночного клуба.

Думать о том, что произошло, я не хотела. Важной задачей было сейчас выбраться отсюда и отправиться домой. С трудом выйдя в зал, потому что у меня всё дрожало, я направилась к столику, за которым мы сидели. Не была уверена, что моя сумочка оставалась на месте, но очень на это надеялась. Ведь в ней деньги и телефон. На радость, её никто не тронул, что меня немало удивило. Проверив содержимое, я случайно наткнулась взглядом на свои запястья и зависла, увидев синяки от верёвок…

Меня мгновенно затопило чувствами обиды, безысходности и отвращения к себе. Стало больно, что какой-то урод так запросто получил доступ к моему телу. И он же мог сделать всё, что угодно. Причём я бы с радостью это приняла в тот момент.

Твою мать!

Закусила губу и зажмурилась, сдерживая подступившие слёзы. Горло непривычно саднило, но я продолжала делать вид, что всё в порядке.

Телефон на месте, кошелёк на месте…

– Держи, – слух обожгло знакомым глубоким голосом, а мне в лицо ткнулся белый платок.

Я резко развернулась и уставилась на Картера, что смотрел на меня своей ледяной бездной, в которой не было эмоций, там плескались лишь жидкий лёд и безразличие.

И от того, что всё произошло, когда мы находились в одном здании… Когда он был так близко, но так далеко…

“Он не рыцарь моего романа” – привычно повторила я в своих мыслях, выхватывая неизменно белый платок из его пальцев. Кто вообще в двадцать первом веке носит платки? И почему я опять реву, как слабачка последняя?!

Так и не сказав “спасибо”, я развернулась и ушла, стараясь удержаться на своих трясущихся ногах. Я прекрасно знала, что Макс смотрит мне в спину. Вот только, сейчас мне было плевать, как на него, так и на собственные чувства. Отчего-то моя ненависть троекратно возросла и полыхала в груди, жадно облизывая стенки души, хоть я и понимала, что на этот раз в моих слезах нет его вины.

Смартфон показывал четыре часа утра. То есть, с того момента, когда Дамир унёс меня на руках в чилаут зону, прошло примерно пять часов. Меня до сих пор потряхивало, а по коже скатывались мурашки. Воздействие препарата всё ещё не сошло на нет, но…

Я сжала смартфон и зажмурилась, когда меня на мгновение ослепило светом фар подъехавшей машины. Номера соответствовали информации в сообщении от такси.

Выдохнула, садясь в автомобиль и набирая телефон Маси. Я очень переживала за девочек и боялась, что они всё ещё где-то в клубе. А ещё было страшно, что те парни могли поступить с ними гораздо хуже, чем Дамир со мной. Но на звонок всё же ответили. Парень Маси зло прошипел в трубку, что она только-только уснула. Он ничего не пояснял, да оно и не требовалось.

Сейчас не стоит ни о чём думать. Дом, душ, кровать. Вот три моих кита на ближайший час.