Читать книгу Мерзавец - Майарана Мистеру - Страница 2

Утро вспыхнуло резким звуком задёрнутой шторы, ярким солнечным светом и острой болью в висках. Поморщившись, я попыталась перевернуться на другой бок, но Костик был бы не Костиком, если бы так просто закончил своё утреннее издевательство.

– Доброе утро, сестрёнка! – пророкотал, хватая меня за ноги поверх тонкого одеяла.

Его донельзя довольный голос вызывал яростное желание зашвырнуть подушку в ту сторону и желательно размозжить источник этого отвратительного звука по стене. Вот только вряд ли несчастное изделие на подобное способно.

– Исчезни туда, откуда взялся, – простонала я, накрываясь той самой подушкой.

– Тебе исполнилось восемнадцать и теперь ты взрослая девочка! – всё тем же радостным тоном продолжил, медленно стаскивая меня с кровати. Извернувшись, я попыталась всё же зарядить пуховым снарядом ему в голову, но братец умело избежал попадания. – С сегодняшнего дня тебе официально можно делать всё! Пить, курить, материться, гулять до утра с плохими парнями… – я недоумённо замерла, позволяя всё же стащить свою тушку с кровати и поставить её, в смысле меня, на ноги. – Можно не слушать брата и даже… – он сделал страшные глаза и уже издевательским шепотом закончил: – И даже не отзваниваться!

– Серьёзно? – сдула я прядь волос, скептично заглядывая в ясные глаза братца.

– Конечно, – хмыкнул он. – Особенно если очень хочешь оказаться под домашним арестом.

Я вздёрнула бровь, искренне удивляясь столь вопиющей угрозе.

– В среду я уезжаю отсюда. На учёбу. Собрался со мной?

Костик расплылся в довольной улыбке.

– А мне не надо, Кать, за тобой никуда ехать. За тобой присмотрят. Даже лучше, чем я сам.

– Что за бред? – фыркнула я и пихнула его в плечо, чтобы дал пройти. – Вечно у тебя какой-то пунктик на моей безопасности. Если бы ты реально что-то мог, то я бы… – я резко прикусила язык, боясь вымолвить хоть слово о событиях прошедшей ночи. Если узнает, то начнёт землю носом рыть, чтобы найти Петровичева и его дружков. Не то чтобы мне их жалко. Просто брат за подобный проступок может наломать дров, и я не хочу, чтобы у него были неприятности.

К моему удивлению, Костик никак не отреагировал на внезапное молчание.

– Пижама прикольная, – вот то единственное, что выдал, глядя на нарисованных на ткани зайцев.

Пожала плечами и направилась в ванную, чтобы привести себя в порядок. С такой головной болью всё равно уже не уснуть.

Чуть позже, стоя у плиты, я переписывалась в чате с девчонками, которые особо не желали комментировать прошедшую ночь. Оказалось, что какие-то мужчины выволокли опойщиков из клуба, а девочек вытащили на свежий воздух, где передали на руки их парням. На вопрос, что произошло со мной, я отвечать не стала. Мне до боли в горле было обидно за себя. За то, что я не оказалась в момент спасения рядом с ними.

Страшно подумать, что случилось бы, если бы Дамир решил пойти до конца и забрать мою девственность. Я бы не смогла молчать. Костя бы узнал и перевернул бы весь город, чтобы найти этого урода. Сколько девушек они уже опоили и использовали? Не удивительно, что всегда робкий Женя Петровичев так внезапно почувствовал в себе уверенность.

Из размышлений вырвал звонок. Отложив телефон и выключив плиту, на которой варилось кофе, я подошла к входной двери и, не беспокоясь, о том, чтобы заглянуть в глазок, открыла её.

Ощущение, что впустила в дом стужу, едва не снесло меня с ног. Холодный взгляд гостя скользнул от моих глаз вниз по пижаме с забавными зайцами, отчего появилось нестерпимое желание прикрыться, и остановился на босых ногах.

– Привет, Кэти, – выдал тихим глубоким голосом и снова посмотрел в мои глаза.

Не знаю, как смогла свободно вдохнуть. Наверное, окрик Костика помог вернуться в реальность, а не стоять замерзшей скульптурой на пороге.

– Это Макс? Заходи, братан!

Я развернулась и отправилась обратно на кухню, чтобы налить себе свежесваренный кофе и свалить обратно в комнату, где смогу спокойно подумать о том, что меня ждёт в другом городе, где нет никого с таким же взглядом.

– Нам нальёшь, Кать?

Чуть не выронила турку, когда услышала это из-за спины. Обернулась и посмотрела, как парни располагаются за кухонным столом.

– Я прислуга, что ли? – нахмурилась, строго глядя на брата. – Разбудил, поднял, ещё и кофе просишь.

– Ой, не ворчи. Я тебя поднял только из-за него, – и он одарил меня щенячьим взглядом, от которого на губы сама по себе полезла улыбка. Потому что Костик всегда был крепким парнем, а учитывая, что они с Картером с пятнадцати лет занимаются борьбой и ходят в качалку, так и вообще сейчас выглядит, как Рембо с соской во рту. Комично, в смысле.

Зло прищурившись, я поставила турку обратно на плиту, взяла пульт и включила телевизор, чтобы не делать всё в молчании. Наличие Картера на нашей кухне меня сильно нервировало, а по телеку как раз показывали утреннюю сводку новостей, которую часто просматриваю за завтраком. Достала три кружки, краем уха вслушиваясь в то, что вещает диктор, налила себе ароматный напиток со сливками и принялась варить новые порции парням.

– … а на центральной улице откроется новый фонтан. А теперь перейдем к другим новостям. Прошлой ночью неизвестные избили сына районного депутата. Дамира Яцушко нашли в критическом состоянии за зданием популярного у молодежи ночного клуба “Инферно". Помимо многочисленных ран, у потерпевшего черепно-мозговая травма, из-за которой он находится в коме. Началось расследование…

Звонкий голос ведущей прошелся по моим нервам, словно острейшее лезвие. Я вздрогнула, чуть ли не уронив чашку на пол. Машинально повернулась в сторону Кости и Макса, но те сидели, общаясь о чем-то своем и не обращая внимание на передачу.

Что еще произошло вчера?

Нет, я не жалела этого ублюдка, просто… Не знаю, но что-то мне очень не нравилось в этой истории, только догадка ускользала от меня каждый раз, когда я пыталась ее поймать.

Дрожащими руками засыпала в джезву кофе, сахар, добавила воду и поставила на огонь, а сама взялась за телефон.

– Мася, – выдохнула я в трубку торопливо, – скажи, а что… что ты еще помнишь?

– Ты о чем? – удивленно отозвалась подруга.

– О моем дне рождении. Как вы с девочками познакомились вчера с…

– Теми уродами? – почти выплюнула Максим. – Это все Петровичев. Сначала прицепился ко мне, угостил какой-то супермодной фигней. Боже… И я, как дура, повелась!

– Мась, поподробнее, остальное потом выслушаю, – попросила девушку.

– Дальше все в тумане, Кать. Мы с девочками оказались за столиком, а затем… пили. После нас вытащили, а мой Дима рассказывал, что хотел этим ублюдкам дать по заслугам. Но знаешь… там бить уже некуда, в общем. У того Николая, что со мной сидел, почти все зубы выбиты.

Я вдруг вспомнила, как он поцеловал мою руку. Слишком интимно для простого приветствия, даже сейчас передёргивает. Пару секунд я молчала, разглядывая собирающуюся пенку на поверхности кофе, а затем спросила:

– Видела сегодняшние новости?

– Нет. А что там?

– Дамира тоже избили, – напряженно думая, ответила я. Что-то подозрительно это все… – И еще он, оказывается, не нашего полета птичка.

Усмешка вышла горькой.

– Сын чиновника, Мась.

Я же говорила, что узнаю его взгляд из множества других? Даже в толпе. Картер смотрел по-иному. Тяжело, настолько холодно, что по коже проходил озноб. И мне казалось, что на месте, где задерживался его взор, торчат стрелы из льда. Сейчас внимание Макса было пристальным. Не нужно быть гением, чтобы понять: он слышал разговор.

– Ладно, потом перезвоню, – поспешно завершила вызов я и сняла джезву с огня.

Разлив горячий напиток, поставила две чашки перед парнями.

– Господа больше ничего не желают? – раздраженно поинтересовалась у них.

– Желают. Твоей благосклонности, – хмыкнул брат, делая глоток и с наслаждением прикрывая глаза. – Вот поэтому я люблю, когда кофе варишь ты. Он получается офигенным. Правда вкусный, Макс?

Картер пожал плечами:

– Обычный.

Зря я не добавила в его порцию немного горчицы. Тогда бы точно кофе вышел за рамки нормальности.

– Мог бы просто промолчать. Я пошла, меня не… – я вдруг отметила, что Макс сжимает ручку кружки левой рукой, а правую прячет под столом, хотя точно знаю, что он правша. Странно. – Меня не беспокоить.

И я пошла, ощущая, как в лопатки впиваются невидимые обжигающие холодом стрелы. В комнате я заперлась на ключ и бросилась на еще не застеленную постель. Не хотела ни о чём думать. Особенно о том, что Картер меня неимоверно бесит даже самым простым присутствием. Ненавижу!

Ближе к вечеру в комнату постучался отец. Если бы Костика я послала, то главу семейства игнорировать точно не стоит. Пусть у нас и не самые тёплые отношения со дня смерти мамы, но я всё же никогда не отрицала факта его любви ко мне как к дочери.

Открыв дверь, наткнулась взглядом на протянутую коробочку, перевязанную большим желтым бантом.

– С прошедшим, девочка моя!

Владимир Котов был довольно грузным мужчиной в свои сорок семь лет. Некогда русые волосы сейчас выцвели, ясные серые глаза стали блёклыми, а на лице присутствовали явные признаки старости.

– Привет, папа, – улыбнулась я вяло. – Что-то ты припозднился.

Протянула руку и взяла коробочку, после чего взглянула на родителя, в взоре которого было видно разочарование. Очевидно, что реакции он ждал не такой, но и я себя переступить не могу.

– Были дела. Прости.

– Да ничего, – пожала я плечами. – Я неплохо провела время с подругами.

Отец промолчал, из-за чего в комнате повисла тяжелая пауза, напрягая нас обоих.

– Откроешь? – кивнул он на коробку, которую я теребила в руках.

Честно говоря, не было никакого желания. Я знала, что там очередная дорогая безделушка, купленная на деньги с доходов бизнеса. На те самые деньги, заработанные фирмой построенной на крови дорогого мне человека.

Я посмотрела на отца, но не смогла отказать. Развязала бант, сорвала подарочную упаковку и увидела бархатную коробочку для украшений. Уже усмехнулась, открывая, но моему взору предстал блестящий ключик с известным логотипом.

– Она уже минут тридцать дожидается тебя на улице.

Я подняла взгляд на родителя, не веря собственным ушам.

– Ты даришь мне машину? Мне? После того, что случилось с мамой?

Владимир Котов болезненно улыбнулся, демонстрируя до сих пор незажившие раны.

– Я много об этом думал, Катюша. С тех пор я прикладываю максимум усилий, чтобы обеспечить твою безопасность. А мама…

Он хотел сказать. Я видела, что он очень хотел сказать то, что я жду от него уже много лет, но и в этот раз отец предпочёл промолчать. Да, ему больно. Да, он делает всё, чтобы та история никогда не повторилась. Но это не отменяет того факта, что мамы больше нет. Что её не стало по его вине.

– Спасибо, – равнодушно бросила я, чувствуя, как горло снова сжимается от непролитых слёз. – Это всё? Мне нужно собираться на встречу.

– Да, это всё, – папа бросил на меня долгий задумчивый взгляд и, наконец, ушел оставив наедине с привычным душераздирающим чувством, от коего не было спасения.

Я не любила разговаривать с папой. После таких редких моментов в душе всегда пульсирует болезненной пустотой чёрная дыра, которую мне просто нечем залатать. Посмотрев на ключ, я положила его на комод у двери. Не пойду смотреть. Сейчас мне совсем этого не хочется.

И только я попыталась закрыть дверь, как её толкнули. Костик вновь бесцеремонно вошел внутрь и окинул комнату взглядом.

– Тебе не кажется, что пора сделать ремонт? – завёл он старую пластинку.

Я закатила глаза и сложила руки на груди.

– Мне кажется, нужно сделать уборку. Убрать посторонних из комнаты и будет идеально, – ответила я, ожидая пока братец скажет, чего пришел.

– Я серьёзно! В этой комнате с момента нашего въезда ничего не менялось.

– Что ты хотел? – нахмурилась я, не желая обсуждать эту тему.

Костик хмыкнул, прошелся по комнате, сцапав розового зайца со стола, подаренного мне им на тринадцать лет, и уселся на стул.

– У нас вечеринка вечером по случаю отъезда. Даник очень просит взять тебя с собой, потому что давненько уже не видел. Соскучился.

– С каких это пор ты нормально относишься к просьбам Дани? – скривилась я, припоминая все те разы, когда парень протаскивал меня на их кутёжки.

Костя поднял такие же, как у меня голубые, глаза:

– Ты уже взрослая. Не то, чтобы я за, но решать, идти или нет, тебе.

– Снова шутишь? – скривилась я.

Последний раз, когда он так говорил… Да взять хотя бы сегодняшнее утро! Отзваниваться, если не хочу под домашний арест? Ха!

– Не шучу, – хмыкнул он. – Но да, не совсем честен. Я должен быть уверен, что ты в безопасности.

Они с отцом повернутые на этом. Когда речь заходит обо мне, то отец не жалеет никаких денег. Думаете, под моим окном стоит какая-нибудь пафосная иномарочка? Как бы не так! Я уже знала, что несмотря на знаменитый логотип, машина из класса безопасных. Несомненно новая и начинённая всякими примочками, о которых я и знать ничего не знаю.

А Костик… Костик очень ревностно относится к моей жизни. И дело вовсе не в парнях, он просто, как и я, ранен в самое сердце смертью мамы и почему-то считает своим долгом контролировать мою жизнь, хотя и даёт мне свободу в какой-то степени. Взять хотя бы прошедшую ночь. Для меня очень странно, что он позволил мне отметить свой день рождения как мне вздумается.

– В общем, решай, – снова хмыкнул он.

И всё на этом. Костя поднялся, бросил зайца обратно на стол и уже собирался выходить из моей комнаты, но был остановлен простым вопросом:

– Куда идем-то?

– Кутёжка у Дани будет, – брат взял с комода ключ от подаренной мне машины и улыбнулся. – Вот на ней и поедем, – после чего вышел, не реагируя на мой злой крик о том, чтобы не смел трогать МОЙ автомобиль.

Странное дело, я эту мазду ещё в глаза не видела, а уже ревную. Вздохнула и растрепала волосы, подумав, что нужно собираться. Не в пижаме же идти, в самом деле. Хотя той компании всегда плевать было, как я выгляжу. На меня всё равно не смотрел ни один парень из шайки Костика. Все как сговорились и меня почти не замечали. Вежливые, обходительные, учтивые, но вот чтобы пофлиртовать немного – не-а.

В этот раз я была умнее. Шторы задёрнула перед тем, как пойти в душ, после чего свободно разгуливала голышем по собственной комнате, будучи уверенной, что обладатель ледяного взгляда не высмеивает мой внешний вид и фигуру, которую даже я считаю далёкой от идеала. Натёрлась любимым лосьёном и оделась в… Нет, не в платье. После вчерашнего, платья вызывали у меня чёткую ассоциацию с беззащитностью и доступностью.

До дома Дани было примерно двадцать минут езды и все это время Костя буквально проел мне плешь на прическе. Еще пару месяцев назад я думала, что самое страшное – это два урока математики подряд, но теперь поняла: с инструктажем по вождению от брата ничего не сравнится.

– Нажимать надо не сильно, но и не слабо. Легко, хорошо? Это тебе не велосипед, чтобы со всей дури… – продолжал повторять уже сотый раз одно и тоже Костя, без особого труда управляя моим подарком. Я сидела, крепко пристегнутая к переднему сиденью, и могла только наблюдать за тем, как МОЮ машину водят, а меня учат, словно первоклассницу, складывать один и один. – Тут лево, видишь? А вот тут право. А так ты включаешь поворотники. Центральная кнопка может бибикать. Просто так нажимать не рекомендую – раздаётся очень противный звук.

– Кость, я тебя придушу исключительно из-за большой любви к образовательной системе, – простонала я. – Хватит, я все помню! И представляешь, даже знаю, где лево, где право, и как просигналить!

– По накрашенным глазкам вижу: ты еще не до конца усвоила искусство вождения. А я пить собираюсь, причем отнюдь не баночку кваса, так что должен удостовериться: мое тело будет в целости и сохранности доставлено домой. Желательно в живом состоянии, – и брат продолжил сеанс экзекуции.

Я взвыла. Где можно купить пару литров качественного яда? Мне срочно надо!

Собираясь на вечеринку, я забыла про одну маленькую деталь, вольготно устроившуюся на одном из кресел в гостиной большого дома. Хотя, его едва ли назовешь маленьким – рост под метр девяносто и тело с развитой мускулатурой и широкими плечами, за которыми можно спрятаться от проблем… Тамиловой, например. Чем она и занималась: все пыталась залезть на Картера, как Тарзан на любимую пальму, забраться на шею и свесить ножки, тем самым отмечая свою победу. Отвратительное зрелище, правда. Настолько мерзкое, что мне захотелось развернуться и уйти.

Но мне ведь плевать? Плевать. Детские чувства отгорели свое и остались где-то там, в далеком прошлом.

Потому я улыбнулась и, не обращая внимания на Макса и его Тарзана (если честно, я уже не могла припомнить ее настоящее имя), направилась к друзьям Костика.

– О, Малая, – увидев меня, махнул на место рядом с собой Даня. – Иди к нам, мы как раз вспоминали тебя.

Удивленно приподняла бровь. Они меня вспоминали? Только не говорите, что…

– Как быстро проходит время, а ведь еще как будто бы вчера мы вместе гоняли в баскетбол, – беззлобно ухмыляясь, продолжил Даня.

– Прыгали через забор, – добавил Рома. – Хотя нет, стой, прыгала только ты. И почему, интересно?

– А как еще волшебно кукарекала! До сих пор песней звучит в моих ушах… – Саня весело рассмеялся.

– Ну ничего, я обновлю твой плейлист, Саш, – щедро пообещала я. – Вашей же преждевременной панихидой!

– Чьи похороны празднуем? – к нам присоединился Костя, от которого я сбежала раньше, чем он начал учить меня еще и парковаться.

– Их, – я беззастенчиво показала на парней пальцем. – Бедненькие, жизнь совсем уже невмочь. Память подводит, чувство самосохранения барахлит, почки…

– Эй, почки-то не трожь, – Даня любовно оглядел нескромные запасы водки, виски и коньяка, выложенные на широком столе. – Ну что, мужики, все в сборе? Можем начинать?

– Я не мужик, – напомнила я.

– Не придирайся к словам. И вообще, Малая, ты давно уже свой в доску парень.

–– Ну, спасибо! – я попыталась состроить серьезное лицо, но улыбка то и дело мешала. – Значит, и мне можно с вами курить кальян?

И знаете, что мне ответили? Тупо послали на пять букв! То есть на кухню за соком и чем-нибудь вкусным и полезным. А брат насмешливо добавил, что курить мне можно, но через трубочку горячий чай.

Пожав плечами, я направилась в кухонную зону. Есть действительно хотелось. Но едва переступила порог помещения, замерла, сделала невольный шаг назад, но взгляда от крепкой спины и сильных пальцев, что держали сигарету, от которой исходил тонкая струйка густого дыма, отвести не смогла. Сигаретный дым, лёд и горечь. Вот он, запах моей первой любви и первой ненависти.

Макс Картер. Снова он. Мне начинает казаться, что жизнь жестко издевается надо мной, каждый раз сталкивая нас. Эй, Вселенная, хватит! Мы с ним частицы разных миров, одноименные заряды, планеты с разными орбитами.

– Что за дебильная привычка ходить за мной по пятам, Кэти? – он все также смотрел в открытое окно. – Не надоело? Я думал, что ты выросла из той… чепухи.

Ненавижу. Как же я его ненавижу! Только он может убивать одним лишь словом и разбивать на осколки ледяным презрением, что плескалось в его голубых глазах.

– Интересно, – я взяла эмоции под контроль, вошла в помещение и даже открыла холодильник, – а давно у тебя мания величия? Картер, милый, кухня в доме Дани – не твое личное пространство, так что не удивляйся, если в следующий раз сюда придет кто-то другой. Может, даже сам Даня. И его будешь обвинять в преследовании?

Макс не ответил. Всё так же неспешно затянулся и выдохнул в оконный проем густую струю дыма. Мне показалось, он вообще потерял интерес к моей персоне, поэтому я, особо не разглядывая, достала пакет какого-то сока из холодильника, после чего закрыла дверцу и вздрогнула, услышав:

– Даня не признавался мне в любви всякий раз, когда ему выпадала возможность поговорить.

Я зло сощурилась, но так и не посмотрела на Картера. Со стуком поставила тетрапак и полезла в шкафчик, чтобы достать стакан, но тот, как назло, оказался слишком глубоко в недрах мебельного изделия, чтобы я могла вытащить посуду без помощи табуретки. Только я всё равно потянулась, надеясь, что выйдет. Наверное, из чистого упрямства.

– Я была маленькой, глупой и слепой, – выдохнула зло, едва касаясь проклятого стакана кончиками пальцев. – Тебя ведь не за что любить. Холодный, как лягушка, и чёрствый, как сухарь, и…

– Чёрствый? – ровным тоном переспросил Макс.

– А ещё злой, – почему-то не унималась я.

Внезапно ощутила парня за своей спиной. Он буквально окутал крохотное пространство сигаретным дымом и давящей аурой. Мгновенно покрылась ненавистными мурашками, когда его дыхание коснулось затылка, а сильная рука вытянулась вдоль моей. Но в отличии от меня, Картер свободно достал стакан, совершенно меня не касаясь. Он протянул его мне, когда я резко развернулась и испуганно вжалась в столешницу кухонного гарнитура.

Сердце в этот миг колотилось, как сумасшедшее, разгоняя кровь по венам и сбивая дыхание.

– Разве я причинял тебе зло, Кэти?

Картер смотрел прямо, не скрывая своего равнодушия. Я знала, что ему плевать, что отвечу и отвечу ли вообще.

– Да ладно, – хмыкнула я, стараясь выказать то же равнодушие. – Мы оба знаем, что сын дьявола… – припомнила я данную ему в детстве кличку, – не может быть добряком.

Выхватив из его пальцев стакан снова развернулась, демонстративно забыв о существовании Картера. И пока наливала сок в добытую парнем посуду, прекрасно чувствовала, как впиваются в кожу ледяные стрелы, а по плечам ползёт знакомая изморозь.

Мир внезапно сжался до точки, в которой не было ничего, кроме данного отрывка времени и взгляда в спину, заставляющего чувствовать себя как под микроскопом. Что происходило в эти секунды? Отчего возникло чувство, что я хожу по острию лезвия? Будто ещё миг и…

Руки Макса легли по обе стороны от меня, преграждая путь, и я заметила, что на правой были сбиты костяшки.

– Ты же помнишь о предупреждении? – прошептал в затылок, отчего у меня волосы на голове зашевелились. – Аккуратно со словами.

Я не ответила. Не смогла и слова выдавить из сдавленного спазмом горла. Только когда Картер ушёл из кухни, спокойно выдохнула. Что это было вообще?

Да, он предупреждал. Его бесило, что я хожу за ним по пятам. Бесило, что я постоянно признаюсь в своих наивных детских симпатиях. Бесило, когда говорила, что сейчас он может и артачиться, но рано или поздно я добьюсь своего.

Каждое моё признание он сопровождал своей ледяной иронией, высмеивал, разбивал моё сердце. Делал все, чтобы я раз и навсегда прекратила. И только в последний раз, год назад, когда мы поехали на озеро, он предупредил, что его терпение на исходе. Сказал, что не может больше слушать, и что мне следует прекратить сталкерство, если я не хочу, чтобы он разрушил моё счастливое и беззаботное детство.

Это была не первая ступенька моей ненависти к Картеру. Это были далеко не первые слезы. Но именно тот разговор окончательно растоптал мои чувства и заставил гореть ненавистью из-за нарушенных обещаний. Ведь мама просила не плакать, когда больно…

Когда я вернулась в зал, ребята уже ударили по крепким напиткам. Народу было достаточно много, чтобы легко затеряться в толпе, чем я воспользовалась. К компании Кости несомненно присоединится Макс, а его видеть я не желала.

К слову, его личного Тарзана я тоже не жаждала встретить, но не судьба: мы столкнулись в коридоре, ведущем на второй этаж.

– Привет, Катя, – от ее приторной улыбки у неподготовленного человека мог бы развиться диабет. – Тебе что, плохо? Неудивительно. Всегда считала, что случайные связи и дешевая выпивка ни к чему хорошему не приводят.

– Привет… прости, не помню имя, – я в ответ широко оскалилась. – У меня встречный вопрос, дорогая: с каких пор ты перестала быть ручной собачкой Картера?

Оглянулась по сторонам, словно ища крупную фигуру парня. Я-то знала, что он чисто физически не мог находиться в этой половине дома.

– Хм… далеко отошла. Ошейник не жмет? – красноречиво посмотрела на ее чокер, стилизованный как раз под подобие ошейника.

– Да как ты!.. – она зло на меня посмотрела, перебирая свой скудный словарный запас, чтобы составить достойный ответ. Судя по ее лицу в данный момент, мыслительный процесс для нее непосильный труд.

– Я могу. К тому же, мои слова – чистейшая правда и их подтвердит каждый на вечеринке. А какие доказательства у тебя? Тебе думать и предполагать надо просто запретить законом.

Она отчего-то молчала, зло прищурив карие глаза. Странные… Мутные, что ли? Но в целом мне плевать. Тарзан оскорбила меня – я ответила тем же. На этом можно попрощаться.

– В общем, пока. И займись лучше делом. Например, подкрась корни на своем "натуральном блонде", – я одарила Тамилову еще одной милейшей улыбкой и прошла мимо нее, к лестнице.

Поднималась я достаточно неторопливо, потому отчётливо расслышала то, что она прошипела мне вслед:

– Ты еще расплатишься за все, сучка.

Если она думала, что ее фраза прозвучала грозно и многообещающе, то разочарую: отнюдь, дешево, глупо и несуразно.

Уже рассветало. Красно-жёлтые лучи разукрашивали горизонт в розовый, смешивались с ночной синевой и золотили полупрозрачные облака. Августовские рассветы, мне кажется, самые красивые. В них есть какая-то прелесть, хотя печали больше – совсем скоро осень, тучи, дожди и учеба с работой.

Я перевела взгляд на экран телефона – с "подожди меня в машине, я буду через секунду" Кости прошло целых двадцать минут! А в секундах целых тысяча двести. Он же не начал пить по второму кругу, да?

И когда я уже собиралась выйти, чтобы пойти на поиски пропажи, распахнулась калитка и… Костик был не один. Опять чертов Картер! И судя по тому, что они вместе направлялись к моему авто, брат предложил его подвезти. Шаг, следующий, другой, и парни уже совсем рядом.

– Довезешь нас, красавица? – брат бесцеремонно открыл переднюю дверцу моей красной малышки.

Нет, нет, нет!

– Если пообещаешь не портить мне салон, – мрачно ответила я, устраиваясь удобнее на месте водителя.

– Не, все под контролем, я уже почти трезв, – ухмыльнулся Костя и обратился к Картеру: – Макс, чего стоишь как неродной?

Парень кинул мимолетный взгляд на меня, затем обвел мою мазду и недовольно спросил:

– Она будет за рулем?

– Нет, блин, я сяду после бутылки рома!

– Я лучше пешком пройдусь, – и это таким тоном, будто подвозить его – великая честь, которая холопам недоступна. Хотя… Пусть так и будет! Мне же лучше.

– Костик, быстрее давай, иначе я одна уеду, – раздраженно вклинилась в их беседу.

– Может, Малая лучше тебя водит, – отмахнулся Костик, садясь на переднее сидение. – Залезай, поедем с ветерком!

Его холодные глаза на секунду встретились с моими, и он, сжав челюсти, отчего его скулы стали еще более заметными, чем обычно, забрался в машину.

– Пристегнуться не забудь, – напомнил брат.

Закатив глаза, застегнула ремень и, наконец, завела автомобиль. Выехать получилось хорошо – плавно, аккуратно…

А затем рывок, и машина остановилась. Я, прикусив губу от волнения, снова двинулась вперед, но получилось лишь на пару метров, а затем снова вынужденная остановка.

– Твою ж налево… – простонал Костя, наблюдая за моими потугами. – Кать, мягко нажимай на газ, поняла? И не убирай ногу. Удерживай в одном положении.

– Хорошо… – я сделала, как велел брат, но проехала лишь полсотни метров – до поворота. К счастью, дорога была пустой – три часа ночи все же.

– И это лучше меня? – с холодной иронией в голосе спросил Макс, откинувшись на спинке кресла и посматривая на меня с бесцветной насмешкой.

Я же отлично сдала практику, я же сдала экзамены сама, но почему сейчас я так нервничаю?! Из меня, будто из бутылки с пробитым дном, вытекают все знания, а голову заполняет волнение, злость и стыд.

– Ну… Катя действительно водит лучше тебя в младенческом возрасте, – нашелся Костя и принялся инструктировать: – Малая, не бойся на газ нажимать. Давай, правую ножку поставь, а левую… Ага, верно. Сцепление, ага… Черт!

И мы снова остановились посреди дороги.

– Ну, в целом жить можно, – сделал оптимистичный вывод Костик. – Через полгода доедем. Неплохо же? Как раз к новогодним каникулам и пропустив сессию.

Я сжала руль и зубы, уже просто полыхая от стыда. В салоне на миг установилась тишина. Парни напряженно следили за новой попыткой завести машину и тронуться с места, и когда я уже поворачивала ключ в зажигании, смартфон Костика затрещал знакомой мелодией.

– Алло? – он положил ладонь на руль, чтобы я не смела заводить машину, пришлось выдохнуть и откинуться на спинку сидения.

Этот разговор мог надолго затянуться, ведь Костик известный любитель потрепаться.

– Куда? Нет, я могу. Ты только не истери, слышишь? Мы во всём разберёмся, – его голос был успокаивающим. Я даже удивилась, ведь братец ни с кем, кроме меня так не разговаривал. – Всё. Я скоро буду.

Он сбросил вызов и хмуро посмотрел на руль.

– Так. Дальше вы без меня. Такими темпами домой мы попадём только к утру.

– Что случилось?

– Помощь нужна? – ровным тоном задал вопрос пассажир на заднем сидении.

Костик развернулся и посмотрел на Макса, чего я не могла себе позволить, поэтому внимательно слушала.

– Нужна, братух. Малую научи водить. Ну, или возьмите такси и езжайте домой, если боишься с ней ехать, – в этот момент, в его голосе я услышала насмешку. – Я пошел, отсюда недалеко.

– Может, за руль сесть?

После этого вопроса я обернулась и с укором взглянула на парня:

– Ты тоже пил!

– А ты всё видела! – беззлобно подколол Костик. И тут же обратился к Картеру. – И она права. Не надо рисковать.

Парень хмыкнул, но ничего не ответил. И да, нам с Костей прекрасно было известно, что если Макс сядет за руль, то домчит с ветерком, поскольку он любитель экстремального вождения.

– Ну всё, дети мои. Я помчал, – брат потрепал меня по голове и усмехнулся, когда я фыркнула, после чего открыл дверь и вышел, уступая место Картеру, несмотря на моё требование оставить его там, где он сидит. Я даже попыталась дверцу захлопнуть, но ледяной взгляд и вздёрнутая бровь меня быстро отрезвили, вызывая желание позвонить в службу такси.

Тоскливо поглядев в спину уходящему брату в зеркало заднего вида, я вздохнула.

– Я не буду тебя высмеивать, Малая, – неожиданно заявил Картер. – Если ты не будешь лезть мне под кожу.

– Еще скажи, что я тебя затащила в машину, – прошипела я, сжимая руль до легкой боли в пальцах. Ненавижу. Как я его ненавижу… – Я же сказала, что все в прошлом. Забыли. Ничего не было.

– М? – Макс резко развернулся и уставился на меня, продолжая поражать своим безразличием.

Как вообще можно разговаривать с человеком и одновременно заставлять его чувствовать себя пустым местом? У Картера всегда это хорошо получалось. Нет, я ещё помню времена, когда на фразу “Ты будешь моим мужем!” он отвечал улыбкой. Яркой, лучезарной, от которой внутри начинало светить солнце. Я помню времена, когда на робкий поцелуй в щёку он смеялся и щёлкал меня по носу. Сколько лет с тех пор прошло? Пять? Семь?

А сейчас он смотрит так, будто меня нет. Смотрит в пустоту.

– Проехали, – ответила, проворачивая ключ зажигания.

– Не нервничай, – хмыкнул он. – Ногу на газ, взгляд на дорогу. Иначе домой мы сегодня не попадём.

Ну и кто кому под кожу лезет?!

На удивление, дальше я поехала хоть и медленно, но без остановок. Почти. Мотор всё же глох пару раз, но Макс никак не комментировал происходящее. Временами я чувствовала его взгляд на себе. Мне хотелось повернуться и спросить, в чём дело, но на это я решилась только едва мы уже въехали в частный сектор.

– Что?

– Взгляд на дорогу, – холодно потребовал он.

И я в общем-то понимала, что даже возразить не могу. Водитель из меня так себе, а если ещё и отвлекаться на всяких…

– Дыру во мне просверлишь, Картер, – хмуро упрекнула я, продолжая сжимать руль.

Надо ли говорить, что этот невозможный человек никак не отреагировал? Мне пришлось терпеть странную пытку его взглядом, ощущая, как холодные мурашки толпами бегают по коже.

Когда мы наконец доехали до нашей улицы, а я заглушила мотор, то ещё какое-то время не могла двинуться с места. Не то чтобы я хотела оставаться с Картером наедине, скорее, мне не очень нравилось то, что в главном зале горит свет. Отец был дома, что не могло меня радовать. Сталкиваться с ним сейчас и портить и без того не очень хорошее настроение? Ну нет!

– И чего ты ждёшь?

Спрашивает? Я удивлённо обернулась и демонстративно посмотрела на дверную ручку.

–Выметайся! Я тебя привезла? На этом могу сказать: спокойной ночи, сын дьявола!

В машине установилась тишина, которую можно было ножом резать. В смысле, она была тяжёлой, твёрдой и густой.

Картер сунул руку в карман и достал оттуда пачку сигарет, после чего нажал на кнопку стеклоподъёмника и…

– Не смей курить в моей машине!

Парень усмехнулся. Усмехнулся так, что я замерла, потому что слишком давно не видела его наглой улыбки.

– Вышвырнешь меня? – спросил провокационно, щёлкнув латунной крышкой.

И щелчок этот…

Зажигалка не была простой. Металлическая зиппо с какими-то черепами, цветами, цветными камушками. Определённо дорогая. Хотя о чём я? Это же Картер. Он дешевку таскать не будет. И все мои подарки, сделанные вручную, просто выбрасывал, ссылаясь на дешевизну и кривость.

– Дай, – я протянула ладонь, глядя на гладкую железку в его руке.

Макс вздёрнул бровь, но протянул требуемый предмет и с холодным интересом проследил за тем, как я осторожно, словно сама боясь того, что делаю, открываю зажигалку, прокручиваю кресало, высекая искры и… со знакомым щелчком опускаю латунную крышку.

Сердце колотилось где-то в горле. Я понимала, что это бредовая мысль. Идиотская. Но отчего-то мне и самой хотелось в неё верить.

Я не помню, чтобы Дамир курил. За весь вечер, пока мы пили коктейли, он не выкурил ни одной сигареты…

– Малая, тебе пора домой, – Картер выхватил зажигалку из моих рук.

Заглянула в его равнодушные глаза и тряхнула головой. Макс не мог быть там, он не мог со мной.. А если бы и он… Разве не отправил бы меня в больницу, найдя в таком состоянии? Разве не сделал бы всё, чтобы высмеять, сообщить Костику и сплавить? Это же Картер! Ему в одной машине-то находится со мной наверняка неприятно! Да и мало ли похожих зажигалок. Я не уверена, что это именно тот щелчок.

– И тебе тоже пора, – я отвернулась к окну. – Не лезть под кожу, помнишь? Уходи.

– Без проблем, – спокойно отозвался парень и, открыв дверцу, выскользнул из машины.

Но он не был бы Максом, если бы действительно ушел, выполнив мою просьбу. Нет, он всегда поступал наоборот. Назло мне, чтобы досадить, сделать больно и высмеять мою слабость. И сейчас Картер отошел от авто не дальше, чем на три шага, и зажег сигарету. Я даже через стекла слышала запах дыма – табак и горечь.

Запах… А чем пах Дамир? Разве тонким ароматом сожженного табака?..

Черт.

Почему я ищу причины, чтобы выдать Дамира за Макса?!

– Ненавижу! – прошипела я скорее себе, чем ему – он просто не расслышит в любом случае, и забрав телефон, покинула салон своей мазды. Мои мысли ни к чему хорошему не приведут. Надо забыть тот день, очистить память от провального дня рождения и сделать вид, что ничего не произошло.

В дом заходила с расправленной до боли спиной. Я знала, что он стоит и смотрит мне вслед, выпуская очередную порцию сизого дыма. Однако его внимание вызвано отнюдь не из-за того, что хочется, а потому что несет ответственность за меня и должен удостовериться: я зайду домой, а не наделаю глупостей. Так бывало не раз, и когда-то я считала это признаком его внимания ко мне и радовалась. Как наивная дурочка.