Читать книгу Пока смерть не разлучит нас. Книга 1 - Майя Газиева - Страница 5

Облачаясь в хлопковый сарафан свободного кроя, она продолжала скверно ругаться, настолько скверно, насколько ей позволяли знания, извлеченные из английских и французских романов прошлого столетия. Лицо ее все еще горело от стыда и досады. Волосы удалось заплести только с третьей попытки, они без конца лохматились и выбивались из косы.

Уже собираясь выходить, она взглянула на себя в зеркало и застыла. Ее ослепила поразительная мысль. Из-за этого негодяя, живущего у нее за стенкой, она уже несколько часов не вспоминала о родителях. Этот факт сначала напугал ее, и она почувствовала себя виноватой, но немного подумав, постаралась успокоиться. За последние сутки на нее обрушилось столько потрясений, что несложно было забыться в таком состоянии. Безусловно, этот бессовестный человек – мсье Матье – странным образом возвращал ее к жизни лучше всяких лекарств. Возможно, ей нужна была такая встряска, чтобы очнуться и начать действовать.

Поиграв еще немного с зеркалом в гляделки, она решительно схватила сумку и вышла из дома. За утро она намеревалась обойти книжные лавки на предмет вакансий, а после полудня – заглянуть в университет, чтобы навести справки о возможности обучения. Погода была не слишком жаркой и благоволила пешим прогулкам.

Вооружившись картой, она отправилась в старинный квартал города, в его самое сердце. Вымощенные камнем средневековые улочки, многочисленные часовни и готические башни словно сошли со страниц романов. Проходя мимо небольших уютных кафе и ресторанчиков, она ловила солнечные, пряные ароматы прованских трав: базилик, тимьян, шалфей, розмарин буквально витали в воздухе. От булочных тянуло домашним, сладковатым благоуханием свежеиспеченного хлеба.

Местные жители, которых легко можно было определить по солидному возрасту и бронзовому загару на лице, сидели на раскладных стульчиках около своих кафе и магазинов и неторопливо потягивали кофе или курили самокрутки. Люди выглядели непривычно дружелюбными. Она еще не прошла и двух кварталов, а несколько совершенно посторонних людей улыбнулись ей и даже пожелали доброго утра. Все-таки удивительное это было место. Этот солнечный, яркий, самобытный край был способен излечить даже самую изуродованную душу.

В основном ей встречались люди старшего возраста или туристы, неспешно прогуливающиеся по историческому центру, наглядно демонстрирующие всем своим видом умиротворенность и благополучие южного региона французских Альп. Но такая атмосфера стояла здесь только летом в период студенческих каникул. С наступлением осени город наполнялся суетой и весельем приезжей молодежи.

Девушка прошлась по широкому бульвару, состоящему в основном из маленьких ремесленных мастерских и антикварных лавок. Обойдя несколько книжных магазинов и не обнаружив вакантных мест, утомленная поисками, она вышла на небольшую площадь и присела на бортик фонтана. В городе становилось душно. Время близилось к обеду.

Пожилая дама, владелица одной из книжных лавок, стояла у окна и уже несколько минут наблюдала за туристами, неторопливо прогуливающимися меж сувенирных лавок.

Очевидно, молодая пара, выбирающая открытки в лавке напротив, молодожены. Они часто смотрели друг другу в глаза, их руки то и дело соприкасались, а лица светились нежностью. Леди в шляпе с широкими полями, что с тщательностью оглядывала фарфоровое блюдо, была похожа на англичанку. Слишком бледная, слишком прямая, словно манекен.

Беатрис любила наблюдать. Многое можно было узнать о людях еще до знакомства с ними. И большинство было предсказуемо и понятно ей. Но сегодня ее внимание привлекло нечто иное. Странное создание блуждало по площади с картой в руках, и оно не было похоже на туриста, ибо совершенно не интересовалось ни сувенирной, ни ремесленной продукцией окружающих магазинов.

На хрупкой девичьей фигурке болталось бледно желтое платье-сарафан на тоненьких бретельках, надетое поверх белой футболки. Из-под подола ее нехитрого одеяния выпирали почему-то посиневшие коленки. Густые, темные, почти черные волосы, заплетенные в небрежную косу, доходили незнакомке до середины бедра.

Решив, что девочка заблудилась, Беатрис вышла на улицу и направилась к фонтану, где та сидела на бортике и сосредоточенно разглядывала карту.

– Добрый день, мадемуазель, – вежливо обратилась пожилая дама, подойдя к девочке.

Худенькие плечики вздрогнули и, когда склоненная над картой головка приподнялась, на нее уставились огромные темные глаза.

– Извините?

Беатрис заметила, что девочка говорила с акцентом.

– Ты потерялась?

На лице юной незнакомки вдруг появилось виноватое выражение. Ее ресницы часто запорхали, и она, растерянно уставившись перед собой, захлопнула карту.

– Я ищу работу. Я обошла эти магазины… но…

– Работу? – загорелое морщинистое лицо женщины вытянулось от изумления. Она внимательнее пригляделась к собеседнице и с удивлением поняла, что перед ней была не девочка, а девушка. Небольшой рост, хрупкое сложение и вопиющая худоба с расстояния могли быть приняты за признаки ребенка, а прелестное, совершенно невинное личико, и вовсе могло ввести в заблуждение кого угодно.

Луна растерянно взглянула на женщину. Заметив недоуменный взгляд, застывший на ее посиневших коленках, она неловко натянула на них подол сарафана и поспешила прервать затянувшуюся паузу.

– Да. Мне нужно найти работу, чтобы платить за жилье. Я переехала на днях и….

– Что с твоими коленями?

– Я упала, – ответ прозвучал немного фальшиво.

Пожилая дама, подобрав длинную льняную юбку, опустилась рядом с девушкой на бортик фонтана. От ее одежды и волос тянуло ароматом пряных трав и сладкой сдобой.

– В этих магазинах редко предлагают работу приезжим, это семейный бизнес. Лучше загляни в университетскую библиотеку, там охотно берут молодежь на подработку.

Луна удивленно покосилась на женщину, когда та протянула руку к сложенной карте города. Расправив глянцевый лист у себя на коленях, дама указала сухим морщинистым пальцем на выделенную область студенческого комплекса.

– Да-да, – закивала женщина, – одна моя хорошая знакомая работает там и постоянно жалуется на нехватку рабочих рук. Сотни ребят каждый день берут и сдают тысячи книг, и уследить за порядком не так-то легко. А ведь это одна из самых больших библиотек в южном регионе. Она хранит под своей крышей огромное количество бесценных книг и даже древних рукописей!

Беатрис заметила в глазах собеседницы интерес. Пошарив в кармане своего передника, она извлекла оттуда огрызок грифельного карандаша и листок чековой квитанции.

– Как тебя зовут?

– Луна Майер.

Женщина странно покосилась на девушку, поморщила свой загорелый, покрытый конопушками лоб и принялась скрипеть по листку квитанции застарелым карандашом.

– Вот, возьми, – протянула она листок. – Пойдешь в университетскую библиотеку ближе к вечеру, когда закончится очередная смена, и спросишь мадам Эмилию Бенуа, она тебе все объяснит.

Луна растеряно посмотрела на покрытую желтыми пятнами квитанцию и нетерпеливо вздохнула, все еще не веря в происходящее. Удача явно повернула к ней свое лицо. Даже не пришлось прилагать особых усилий.

– Мадам, вы так любезны, что взялись помочь мне… – начала она, но женщина остановила ее знаком руки.

– Я сейчас ей позвоню. А ты иди.

Луна открыла было рот в очередной попытке выразить свою благодарность, но женщина снова перебила ее.

– Беатрис, – произнесла она и, тихо крякнув, поднялась с бортика, – зови меня Беатрис, – затем пожилая дама неторопливым шагом направилась обратно в свой магазин. Луна стояла в растерянности, сминая листок во влажной ладони.

– Спасибо, Беатрис! – крикнула она вслед.

Женщина обернулась и несколько секунд задумчиво глядела на девушку, затем сдержанно улыбнулась и махнула рукой, – вечером зайди ко мне в магазин. Я дам тебе мазь для коленей.

Сердце девушки зашлось от переполняющих ее эмоций, и едва пожилая женщина скрылась в проеме дверей своей книжной лавки, она сорвалась с места и быстрым шагом направилась прямо в университетский городок. Преодолев три квартала и обогнув городской парк, она оказалась в восточной части города, где все улицы начинали уходить вверх, поднимаясь по склону холма.

На горном плато, залитое лучами яркого полуденного солнца, величественно возвышалось белокаменное здание библиотеки. Огромное количество воздушных сводов и арок, словно белое кружево, окутывало массивный фундамент, придавая ему архитектурную легкость. Узкие высокие витражные окна, пронизывающие здание по всему периметру, переливались на солнце всеми цветами радуги.

От вида этого чуда архитектурного строения туристов обычно охватывало чувства благоговейного восторга. Именно его и ощутила Луна, когда подошла к подножию горы и подняла свое лицо вверх. К библиотеке вела широкая массивная лестница, выложенная тем же белым камнем, что и здание, фигурные перила которой были обвиты цепкими ветвями вьючного растения.

Луна смерила лестницу оценивающим взглядом и, подхватив сумку подмышку, быстро зашагала наверх. Преодолев с небольшими остановками более двухсот ступеней, она восторженная и утомленная, ступила на огромную мощеную светлым камнем площадь перед библиотекой.

По периметру площади она увидела книжные лавки и небольшие лотки с учебной литературой. Здесь было очень оживленно. В сводах арок и на лавочках сидели студенты: одни склонились над учебниками, другие беззаботно проводили жаркие полуденные часы за стаканчиком прохладительных напитков. Неотъемлемой частью этой картины неизменно были голуби, которые, то мерно расхаживали по каменным плиткам, то внезапно разлетались во все стороны от спугнувшего их расторопного студента. На площади было очень ветрено, и гул ветра сливался с гомоном голосов и гульканьем птиц в одно единое звучание, напоминая незамысловатую мелодию.

Луна стояла словно оглушенная, привыкая к этому звучанию. Она словно очутилась в другом мире: гармоничном, светлом, полном жизни и ярких красок. С горного плато открывался потрясающий вид на город – можно было разглядеть узкие извилистые улицы и низкие беленые дома, церкви, большой парк на западе и простирающееся за городом синее море. Она долго стояла, разглядывая окружающий пейзаж и наслаждаясь соленым морским ветром, доносящимся с побережья. Сильный удар в плечо вернул ее к реальности, едва не сбив с ног.

– Эй, не разевай рот, малышка! – игривым тоном пролюлюкал проходящий мимо юноша с компанией ребят. Те довольно зашумели. Парень резко наклонился и подхватил лежащую на земле сумку и протянул ее застывшей девушке. Луна натянула улыбку, непроизвольно становясь пунцовой, резко схватила свое имущество и как можно скорее направилась к центральному входу. Под сводами арок ее окатила приятная прохлада, исходящая от каменных стен. Это было самое подходящее место, чтобы скоротать жаркое полуденное время до окончания смены.

Купив в ближайшем лотке книгу, она присела на скамью, теряющуюся в тени арочного свода, и попыталась читать, примкнув затылком к прохладной стене. Но из-за двух бессонных ночей она практически сразу проваливалась в дремоту, стоило только прикрыть веки, лишь шум на площади и суетящиеся люди не давали ей отключиться окончательно.

Продремав в таком состоянии около четырех часов и заметив, что солнце уже начинает клониться к горизонту, она устало поднялась со скамьи и направилась к высоким темным дверям главного входа. После яркого дневного света ослепленные глаза Луны едва различали ряды огромных стеллажей и столов. С минуту оглядываясь, она стала привыкать к мягкому приглушенному свету зала. Слева в удалении она разглядела стойку для регистрации. Тучная девушка в круглых очках, склонившись над столом, сосредоточенно заполняла какие-то карточки. Луна привлекла ее внимание и осведомилась о Эмилии Бенуа. Та недовольно вздохнула, смерила ее взглядом и, нехотя встав из-за стола, удалилась в глубину зала. Через несколько минут она вернулась в сопровождении женщины лет сорока. Это была стройная невысокая дама с чересчур прямой спиной, в длинной старомодной юбке и такой же старомодной блузе, что могло показаться, что она вышла из прошлого столетия. Под мышкой она держала плотный сверток из пожелтевшей бумаги.

– Луна Майер? – сосредоточенный, изучающий взгляд ясных голубых глаз упал на лицо девушки. Луна растерянно кивнула. – Здравствуй. Я Эмилия Бенуа. Идем со мной.

И не дожидаясь ответа от растерянной девушки, она повернулась и зашагала в глубину огромного темного зала. Луна последовала за ней, попутно оглядываясь по сторонам. Обогнув несколько рядов стеллажей высотой не менее шести метров, они свернули в длинный узкий коридор в конце зала. Тут было тихо, звуки доносились приглушенно, и слабый свет попадал лишь через маленькие узкие окна, расположенные высоко в стене. В коридоре было множество одинаковых дверей – узких, высоких, из темного лакированного дерева, слегка потертого временем. Они остановились у одной из них, на которой поблескивала золотистая табличка с именем Эмилии Бенуа, и зашли внутрь.

Кабинет представлял собой просторное помещение с высокими потолками. Вдоль покрытых побелкой стен тянулись стеллажи из темного дерева, аккуратно заставленные книгами. В центре стоял большой массивный стол. Обогнув его, женщина неторопливо опустилась в широкое старомодное кресло. Жестом она указала Луне на кресло для посетителей.

– Итак, ты ищешь подработку? – начала она.

Луна отметила, что голос у нее был приятный и мелодичный, и выглядела она довольно моложаво: светлую тонкую кожу пока не тронули явные морщинки, а в темных каштановых волосах, собранных в изящный пучок на затылке, еще не было и намека на седину. Так что, если бы не старомодная одежда, ей можно было бы дать не более тридцати – тридцати пяти.

– Да, мадам. То есть, нет. Мне нужна не временная, а постоянная работа.

– Ты уже где-то учишься?

– Пока нет. Я на днях переехала из Пассе.

– Из Пассе? – женщина внимательнее пригляделась к девушке, сидящей напротив, – с документами все в порядке, разрешение от родителей?

Гостья напряженно выпрямилась на стуле.

– Разрешение? Простите?

– Да. Или ты уже совершеннолетняя?

Луна на секунду растерялась.

– Эм… мне исполнилось восемнадцать два месяца назад.

Мадам подняла брови, став подозрительной. Но воспитание быстро дало о себе знать, и она мягко и тактично улыбнулась.

– Извини, просто ты выглядишь несколько младше своего возраста.

Луна поджала губы, зная, что собственноручно довела себя до такого состояния. Ее и без того хрупкое тело, доведенное голоданием и лекарствами до истощения, являло жалкое зрелище. Неудивительно, что люди принимали ее за ребенка.

– Да, – вздохнула Бенуа, – внешность бывает обманчива. Ты работала прежде?

– Недолго, но… я быстро учусь. Я буду очень стараться.

Женщина неловко поправила очки в тонкой золотистой оправе, украдкой оглядывая фигуру своей посетительницы.

– Я должна спросить тебя.

– Да?

– О твоем самочувствии.

Луна склонила голову, чувствуя себя униженной и виноватой одновременно.

– Мои родители погибли год назад, и это был… сложный период для меня…

В комнате повисло молчание, нарушаемое лишь мерным тиканьем старых настенных часов.

– Могу я рассчитывать на эту работу? – едва слышно спросила девушка, не поднимая головы. Наконец, послышался тяжелый вздох мадам Бенуа.

– Завтра утром приходи с документами. Начнем работать. Я объясню, в чем будут заключаться твои обязанности, и познакомлю с другими ребятами, работающими здесь.

Луна напряженно сглотнула и украдкой вытерла о подол сарафана вспотевшие ладони.

– Да, мадам, хорошо и… спасибо вам огромное, – сбивчиво ответила она, поднимаясь с кресла.

Еле передвигая ногами, словно тень, она выскользнула за дверь. Некоторое время девушка простояла в растерянности, все еще не веря, что так быстро нашла работу, что совершенно незнакомые люди вдруг протянули ей свою руку помощи.

Луна вспомнила о Майоле, которой до сих пор не позвонила из-за дурацкой выходки соседа, и почувствовала странную пустоту внутри себя, еще более усугубляемую тишиной коридора. Приглушенные звуки, доносящиеся из глубины зала, показались столь далекими и нереальными, что девушке на миг почудилось, что она теряет сознание. Даже пол под ее ногами, будто бы, потерял свою твердость.

Глухой удар за дверью вывел мадам Бенуа из размышлений о только что состоявшейся беседе, и в ту же секунду она выскочила в коридор. На полу у двери неподвижно лежала девочка. Эмилия немедленно приподняла ее и прислонила к стене. Энергичные хлопки по щекам возымели свое действие. Перед затуманенным взором гостьи предстало расплывчатое лицо Эмилии Бенуа – та сосредоточенно махала перед ней руками.

– Луна, девочка, ты меня слышишь?

Эмилия приподняла бледное лицо девчушки за подбородок и внимательно заглянула в ее темные глаза, но та замотала головой, пытаясь отстраниться.

– Что? Что такое? – Луна вдруг ощутила жгучую боль в животе и вспомнила, что уже двое суток почти ничего не ела. Да и бессонная ночь совершенно вымотала ее.

– Луна, ты в порядке? Ты не ушиблась?

– Нет… кажется, нет, – ясность полностью вернулась ее сознанию, и она попыталась встать. Но едва сделала усилие, как ноги подвели ее. Эмилия заботливо обхватила ее за талию и помогла подняться. Неверным шагом Луна вернулась в кабинет, и женщина, усадив ее в кресло, направилась к кофейному столику, стоящему в дальнем углу комнаты.

– Извините мадам Бенуа, кажется, я доставлю вам немало хлопот… – Луна склонила голову, сгорая со стыда. Ей пришлось признать, что ее здоровье сильно пошатнулось, и ее пренебрежительное отношение к этому грозило ей в будущем остаться без всякой работы.

Эмилия поставила кружку с чаем и булочки на стол и села в кресло для посетителей напротив своей гостьи. На лице женщины появилась добродушная улыбка, и от прежней строгости не осталось и следа.

– Не нужно оправдываться. Тебе просто нужно отдохнуть.

Луна потупилась и прикрыла подолом сарафана свои ушибленные колени.

– И нормально питаться, – добавила Эмилия, пододвигая булочки ближе к девушке, – неудивительно, что твои колени покрыты синяками, ты едва ли стоишь на ногах, – она сочувственно сдвинула брови «домиком», потом наклонилась вперед и доверительно положила свою ладонь девушке на плечо.

– Луна, тебе необязательно приступать к работе завтра. Отдохни день-другой после переезда и приходи. Работа никуда не денется, здесь забот всегда хватает.

Девушка хотела возразить, но слабость в теле ясно сигнализировала о том, что ей не стоило пренебрегать данным советом. Она покорно кивнула и поджала губы, разочарованная в собственных силах.

– Вы очень добры, мадам. Извините меня. – Луна поставила пустую кружку на стол и с усилием поднялась с кресла. Ей стало гораздо лучше. В животе разлилось пленительное тепло. Эмилия посмотрела на нее и улыбнулась.

– Обещаю впредь стоять на ногах твердо. Мне ужасно стыдно. Простите еще раз. Послезавтра я буду в форме.

Пылкое заявление девушки развеселило мадам Бенуа. В ее светлых глазах заблестел огонек.

– Я ничуть не сомневаюсь, – усмехнулась она.

На стене старые часы пробили шесть. Луна вздрогнула и испуганно взглянула на циферблат. Она вспомнила о назначенной соседом встрече. Ей совершенно не хотелось этой встречи, но если уж ее не избежать, то она должна была хотя бы подготовиться.

– До свидания, мадам. Извините… – торопливо повторила она, исчезая в дверях. Губы мадам Бенуа снова растянулись в улыбке.

– Все в порядке, Луна. До свидания.

Девушка торопливо зашагала через весь зал к выходу, громко топая своими туфлями о паркет и не обращая внимания на удивленные таким кощунственным поведением лица. Она спешила домой.

Это случилось впервые, когда она вдруг поняла, что идет домой. В свой дом. В груди потеплело при мысли, что дом там, где она. И это был ее личный уголок, ее убежище. Она уже снова была рада этой перемене мест, даже несмотря на тот факт, что у нее за стеной поселился неуравновешенный сосед.

Жара в городе уже спала, и лицо обдувал приятный вечерний ветерок. От глотка свежего воздуха шаг ее стал легче, движения свободнее, она слегка размахивала руками из стороны в сторону, чувствуя, как тело снова наполняется жизненной энергией.

Несколько кварталов она проехала городским автобусом, с удивлением обнаружив, что здесь было принято, входя здороваться с водителем, а выходя на остановке благодарить и прощаться с ним. Немного обескураженная местными обычаями, она шагала от остановки вниз по улице к дому и так задумалась, что чуть не прошла его мимо. Глупо улыбнувшись, она завернула на свое крыльцо, поднялась и остановилась в коридоре второго этажа.

Странное чувство завладело ею, и она подошла к дверям соседней квартиры и, приложив ухо, прислушалась к звукам за дверью. Там все было тихо. Удовлетворив любопытство, она торопливо шмыгнула к своим дверям. Двери на балкон остались распахнутыми с самого утра, и соленый воздух с моря пропитал всю квартиру, наполнив ее влагой и свежестью морского бриза. Она глубоко и нетерпеливо вздохнула. Прошел лишь день, а ей казалось, что целый месяц. Эта новая обстановка, другой климат, непривычные запахи и даже вкус еды таким странным образом исказили течение времени.

Бросив сумочку на тумбу у зеркала, она почувствовала непреодолимое желание погрузиться в горячую пенную ванну и сразу же заснуть, но тут же взглянув на часы, поняла, что времени оставалось лишь на освежающий душ, а о снах не стоило и мечтать.

Отметая это огорчающее обстоятельство, она торопливо приняла душ и несколько минут стояла перед распахнутым шкафом. Выглядеть как разрядившаяся идиотка не хотелось, но и облачаться в скучное повседневное платье желания не было. В конечном счете она остановилась на простом, но аккуратном платье из мягкого трикотажа цвета слоновой кости. Оно лучшим образом подходило для встречи с соседом: круглый вырез под самое горло не оставлял ему ни единого шанса снова упрекнуть ее в излишней открытости, а длинные рукава и юбка в пол и вовсе лишали повода для двусмысленных намеков. Она вышла на террасу под прохладный ветерок. Тело еще горело от горячего душа, и легкое прикосновение воздуха будоражило кожу. Она еще не встретилась с соседом, а сердце уже начало лихорадочно колотиться в груди только об одной мысли о нем. Лицо вспыхнуло, когда в памяти всплыли его темные, вызывающе поблескивающие глаза и издевательская ухмылочка. Выругавшись, она вернулась в комнату и несколько минут мерила ее, вышагивая из угла в угол и нетерпеливо поглядывая на часы.

От нервов ее снова начало подташнивать, и накатило чувство беспомощности и гнева. Из-за этого негодяя она могла потерять доверие дорогого ей человека. А хуже этого, Майоле уже вполне могла вообразить, что случилось что-то серьезное, и поднять тревогу.

Не сумев справиться со своим состоянием, она схватила с прикроватного столика успокоительное и, проглотив сразу две таблетки, направилась к дверям квартиры соседа.

Здравый смысл кричал во все горло, что ей следовало бежать и держаться подальше от этой двери, и заходить в квартиру к незнакомому мужчине глупое и опасное предприятие. Стоил ли какой-то сотовый телефон такого риска? Здравый смысл говорил – НЕТ. Но какое-то иное чувство заставило ее неуверенно протянуть кисть к двери. В последнюю секунду ее рука дрогнула, и она отошла к лестнице, не решаясь постучать. Минуты до боли затикали у нее в висках, в какой-то момент она даже окончательно решила ретироваться, но за дверью вдруг послышались тихие шаги, и она отворилась.

На пороге с высокомерным, почти дьявольским видом стоял Матье. В темно-синей, почти черной хлопковой рубашке и черных брюках, обтягивающих его ноги чуть сильнее, чем требовали приличия, он походил на воплощение порочного божества. Во всем его облике и чертах лица сквозила какая-то агрессивная мужественность.