Читать книгу Джастин Кейс - Мег Розофф - Страница 4

Год назад Дэвида разбудил отцовский возглас:

– Дэвид, мама дома! Хочешь посмотреть на малыша?

«Не особо, – подумал Дэвид, зарывшись лицом в подушку. – Что я, младенцев не видел?»

Но родители уже в его комнате, улыбаются и издают нечленораздельные звуки над маленьким созданием с серьезным взглядом и совсем черными глазами. Дэвид вздохнул, сел и взглянул на новорожденного брата. «Ладно, посмотрел, и что теперь?» – подумал он.

– Он тебя, разумеется, пока не видит. – Его отец, как всегда, все знает лучше всех. – Новорожденные несколько недель не фокусируют взгляд.

Дэвид уже собирался лечь обратно спать, но тут заметил, что младенец смотрит на него со странным выражением сочувствия и превосходства.

«Я Чарли, – сказал взгляд ребенка, так же отчетливо, как если бы он произнес эти слова вслух. – А ты кто?»

Дэвид уставился на него.

Брат со всей учтивостью повторил вопрос помедленнее, будто обращался к слабоумному. Так все-таки, кто ты?

Дэвид нахмурился.

Малыш склонил голову набок, и на его лице промелькнула тень жалости. «Такой простой вопрос», – подумал он. Но если его брат и знал ответ, он не подавал виду.

Чарли это озадачило. Следующие несколько месяцев он пытался получить ответы от родителей, но отец вечно был на работе, а мать оказалась на удивление плохо осведомлена о своем старшем сыне. «Раньше он так не задерживался», – говорила она с горькой улыбкой, или: «Он мог бы почаще убирать у себя в комнате». Но ни слова о том, кто он. А когда она замечала, как Чарли внимательно смотрит на Дэвида, то думала: «Как мило. Братская связь».

Но никакой братской связи не было. Чарли сравнивал знакомого ему Дэвида с Дэвидами на семейных фотографиях по всему дому. Младшие Дэвиды выглядели более жизнерадостными и безмятежными. Они держали книжки, мороженое или велик и доверчиво глядели в камеру. Младшие Дэвиды пинали мяч, лазили по деревьям, задували свечи на именинном пироге. У них были четкие контуры и безоблачный взгляд.

Но Дэвид, которого Чарли знал, был дрожащим студенистым сгустком нервов. Новый Дэвид напоминал Чарли одну открытку, на которой изображение клоуна постепенно превращалось в канатоходца, в зависимости от того, как ее повернешь. Когда начались эти перемены, ребенок не знал. Судя по фотографиям, контуры его брата стали смазываться где-то между тринадцатью годами, когда он играл в футбол, и четырнадцатью, когда он перестал быть единственным ребенком на семейном портрете.

Немалую часть своей короткой жизни Чарли провел в беспокойстве за старшего брата. Вот и сейчас он бросил на середине игру в ослика и макаку, чтобы собраться с мыслями. Он понимал, что его недавняя попытка полетать была ошибкой. Похоже, она вытолкнула его брата за какую-то невидимую точку невозврата, и Чарли сожалел об этом. Он хотел все исправить, дать Дэвиду совет, как снова обрести твердую почву под ногами. Но брат никак его не слушал.

Или все-таки слушал, но почему-то был не способен понять. И это беспокоило Чарли больше всего.